Сайт "Аксайские хроники" представляет:

Аксайский дневник
(Часть 1)
Краткие впечатления о посещении Западного Тянь-Шаня командой альпинистов из московского клуба "Плющиха"

Введение. Начало

Введение.

Перечитав написанное я удивился как иронично и метко все подходит к двусмысленному названию сайта “Аксайские хроники”, но, как говорится, приукрашивать действительность – врать самому себе. Во всяком случае, технические описания пройденных нами вершин я готовлю отдельно. Правда, я оставил немного полезной информации о подходах, стилистически отделив ее от основного повествования. Ума не приложу, что можно взять полезного из этих дневниковых заметок. Может быть настроение или общее впечатление. Вам решать, если дочитаете до конца…

23 июля

Мы сидим у Андрея и пьем коньяк, а Витя опаздывает. Выпив пол - огромной бутылки настоящей “Метаксы” и начиная дергаться, решаем выйти на улицу и ждать там, у машин. Наконец, Витя подходит, и мы едем в Домодедово.

В деле нас четверо: Андрей Кудрявцев, Илья Михалев, Виктор Медведев и я. Все в том или ином ракурсе – выходцы из клуба туристов “Плющиха” (ранее ЛКТ), хотя уже давно мигрировали в область неофициального альпинизма. Мы кооперируемся в нашей экспедиции с еще одной командой, альпинистов МВТУ им. Баумана из четырех человек (из них двое - мои коллеги по этому сайту :) ) у которых свои, для нас малодостижимые :) планы в Аксае. 

В Домодедово приезжаем довольно рано, Андрей бросается к столику заполнять декларацию, остальным, подхваченным суетной обстановкой зала отлета, приходится следовать за ним. Подходят бауманцы (Макс, Серега, Глеб и сопровождающие их Шура и Леха). Кирилла пока нет.

Мы тащим свои баулы к таможне, где они подвергаются вялому просмотру. Когда я кидаю свой рюкзак, скучающий таможенник на пункте досмотра подзывает меня к монитору. Внутренне я напрягаюсь – в наших мешках баллоны с Camping Gaz, провоз которых недвусмысленно запрещен, но таможенник тычет пальцем в монитор и задает странный вопрос “Что все это?”.

На мониторе видна такая каша (баллоны мы перекладывали “железом”), что об обнаружении “запрещенки” не может быть и речи. Я уныло начинаю рассказывать, что мы альпинисты, но с первых слов таможенник теряет к моему грузу всяческий интерес и отпускает меня со своим скарбом. Одним препятствием меньше…

Теперь сдача багажа. Доплатив чуть менее ста американских президентов за перевес, благополучно избавляемся от мешков. В зоне отлета есть бар, но в нем только пиво. Тяжело вздыхая, уходим на посадку …

24 июля

При подлете к Бишкеку в серой утренней дымке видны снежные вершины Киргизского хребта, которые вызывают во мне приступ ностальгии – последний раз в этих местах я был в 1993 году… , сколько лет , сколько зим…. После посадки мы проходим в зал аэропорта за багажом и естественно упираемся в огромное желание местных служащих снять с нас денег за уже оплаченный в Москве перегруз. Денег мы, конечно, не даем, но начинаем чувствовать себя слегка напряженно. Очень хочется уехать наверх. Но у нас есть еще дела в городе, раскинувшемся в нескольких десятках километров от аэропорта “Манас”, где надо закупить оставшиеся продукты и оформить некоторые формальности. Хочу сказать, что присутствие представителя туроператора, с которым мы договорились о транспорте еще в Москве, сильно облегчило пребывание в городе Бишкеке в течение этих нескольких часов. Побегав час по рынку и купив недостающие продукты, мы удачно возвращаемся к микроавтобусу, где выслушиваем душераздирающую историю общения бауманцев с местными стражами правопорядка. Похоже, что даже те, кто в Москве не испытывал мандража перед грядущими трудностями для приезжих в Киргизии, соглашаются, что регистрацию надо добыть любым способом. В конце концов, и москвичам надо побывать в роли загнанных кроликов, которыми ощущают себя многие приезжие в негостеприимной столице нашей Родины.

Регистрацию (почему я не удивлен?) добыть непросто. Наша поездка в местное РУВД ничего не дает, кажется, грядет какой-то праздник, типа Дня Физкультурника и соответствующие департаменты, не работают, и мы опять куда-то едем, как оказывается в гостиницу, где после долгих уговоров милая женщина совершенно бесплатно для себя идет на мелкий должностной подлог и выписывает нам долгожданные талончики регистрации. О благословенны вы, милые добрые люди, встречающиеся у нас на жизненном пути….

У-ф-ф.

Мы заезжаем в супермаркет, где наша четверка, опасаясь за малое количества спирта в экспедиции, закупает несколько литровых бутылок отличной (если не поддельной) водки “Кара-Балта” “наверх” и чешского пивка на “сейчас”.

Мы неплохо ужинаем, попивая заветную ячменную воду и, наконец, выезжаем наверх, не забыв, естественно купить арбузы и дыню. Погода портится. На турбазе “Ала-Арча”, бывшей в недалеком прошлом альплагерем и расположенной на слиянии долин Аксая и Ала-Арчи, нас ожидает холодный ветер и крупные капли дождя, под которыми мы спешно перекидываем вещи в местное подобие отеля, вполне удовлетворяющего своей невзыскательностью наши потребности в крыше над головой на одну ночь.

Время четыре часа дня и кремни-бауманцы решают идти наверх, к водопаду, который находится на полпути к стоянкам Рацека на Аксайском леднике, чтобы оставить там часть вещей. По плану у нас тоже заброска в тот район, но мы решаем не надрываться, т.е. исповедуем наш главный принцип. Пока часть народа спит, я переупаковываю заброску и распределяю снаряжение, газ и продукты.

Наши планы на Киргизском хребте выглядят следующим образом:

Фактически, наиболее известный и популярный район Киргизского хребта не столь уж и велик и расположен вокруг двух ледников: Учителя и непосредственно Аксая. Именно здесь высятся известные всем вершины Свободная Корея, Корона, Бокс, Байчечекей, Семенова-Тяньшанского, Байлян, Изыскатель. Здесь же располагаются популярные ночевки: Рацека, на слиянии ледников Учителя и Аксая; Коронские на Аксайском леднике; Учительские на леднике Учитель, под склонами Короны.

Но желания сидеть все три недели на Рацека или Коронских у меня не было с самого начала и планируя экспедицию я решил, что начнем с менее популярного и менее известного района , верховьев Ала-Арчи с ледниками Манас и Голубина, где находится множество малоизвестных, но интересных цирков. После пятидневного акклиматизационного кольца мы планировали заброситься на Рацека и оставшееся время посвятить району Аксайской подковы, где бауманцы должны работать с самого начала.

Вечером стандартно ужин в местном довольно обшарпанном баре: плов, дыня, водка. Высота слегка чувствуется. 2200м.

25 июля

Наутро выходим наверх, в Аксай с заброской. Погода отличная, дорога до водопада доставляет истинное удовольствие. Путь идет по заросшему альпийскими лугами и арчевником правому берегу реки, шумящей далеко внизу.

Стоянки у водопада были бы чрезвычайно живописны, если бы не специфические следы пребывания отдыхающих и экскурсантов, бывающих здесь на выходные в значительных количествах. Решаем подняться выше и, примерно через час от водопада, укладываем коробки в камнях морены. Погода отличная.

Теперь вниз, к “отелю”. Сегодня надо выйти наверх, в пустынное ущелье Ала-Арчи, послезавтра мы планируем вершину, до которой предстоит длительный подход.

Уже почти спустившись, я замечаю, как далеко внизу, по тонкой нитке асфальтированной дороги, которая продолжается на два километра выше турбазы по ущелью Ала-Арчи, в направлении красочной юрты у реки несется кавалькада иномарок с мигалками, блестящих черным лаком на полуденном солнце. Мне это не нравится.

Спустившись к базе, мы узнаем, что пронесшийся кортеж принадлежит высокопоставленному государственному лицу, кое решило отдохнуть этим погожим воскресным деньком от тяжких забот во благо процветания народа. Нам даже делаются прозрачные намеки на то, что лицо это “высшее должностное”. Нам глубоко наплевать на Акаева или не Акаева, но долину перекрывают на неопределенное время, и мы уныло готовим обед и печально едим арбуз. Отношение к этим советским штучкам – раздражение средней степени. Обсуждаются варианты партизанской тактики, разбавленные черным юмором о снайперах и т.п. Через какое-то время понимаем, что делать что-то надо все равно – уже четыре часа. На наше счастье, когда подходим к шлагбауму, кортеж проносится вниз, и мы с нескрываемым облегчением уходим наверх.

Радость моя длиться недолго. Меня терзают смутные сомнения – я никак не могу взять в толк, что можно было напихать в рюкзак, чтобы он так весил? C каждым годом легчает снаряжение, раскладка особо не растет, а рюкзак становится все тяжелее … Жизнь, кстати, тоже становится тяжелее. И короче. Гм…

Ну ладно. Естественно, начинается вечерний тянь-шаньский дождик, под которым мы проходим пару часов и становимся в прекрасном месте, на песчаной пойме реки. Это первый “настоящий” вечер в “настоящих” горах. Готовится стол, при этом приоткрывается тайна неподъемных чувалов, из которых вытаскивается пиво, водочка, хлеб, закуска. Ну и конечно, картошка, заботливо купленная на бишкекском базаре. Вечером небо несколько проясняется, и мы видим вдалеке профиль вершины Манас, до которой идти еще долго.

Путь по долине реки Ала-Арча:

от турбазы “Ала-Арча” вверх по асфальтированной дороге, идущей по правому берегу реки 20 мин. до места впадения р. Аксай. Вброд через реку (мостика не было) в месте разлива, далее по грейдерной дороге около 30 мин до мостика через реку. Внимание, мостик плохо виден, но основной ориентир – перейти Ала-Арчу надо до первого разлива, который пересекает грейдерная дорога, так как преодолеть его вброд затруднительно. После переправы по левому берегу реки по тропе, затем снова по дороге до большой песчаной равнины, расположенной немного не доходя до места впадения в р. Ала-Арча реки Топкарагай (см. карту) (60 мин). Приличные места ночевок.

26 июля

Погода мутная, хотя дождя и нет. Готовя завтрак понимаю , что запивать водку пивом в первый вечер не стоит. Потому что не надо. Этот день будет тяжелым. (Так оно и оказалось). Собираемся с непривычке довольно медленно, и продолжаем путь по грейдерной дороге, поднимаясь все выше в верховье Ала-Арчи, где расположено несколько довольно крупных ледников, в том числе и наш Манас.

В обеденное время идет крупный дождь, почти ливень. Становится сыро и неуютно, неужели с погодой в этом сезоне будет прокол? Но вскоре дождь заканчивается. После обеда продолжаем движение, слегка путаясь в ориентировке отрогов. На ночевку мы становимся несколько выше заброшенного и зловещего остова покинутой горнолыжной базы в огромном цирке верховьев Ала-Арчи, куда и ведет заброшенная грейдерная дорога. Останки базы и по-вечернему мрачный цирк безлюдных верховьев Ала-Арчи создают странное представление post nuclear war пейзажа. Дует холодный ветер. Мы вымотаны. Высота 3400.

Путь до ледника Манас:

От места впадения Топкарагая выше в 10 мин тропа переправляется по мостику на правый берег Ала-Арчи и далее снова соединяется с дорогой, по которой около 1 часа до впадения мелкой реки Туюксу, которая легко проходится по камням. От места впадения бурного потока с ледника Голубина (15 мин) поднятья на 500-700 м вверх по берегу, там где поток сужается и есть возможность его перепрыгнуть. Далее траверсом вниз, к дороге (45 мин). По дороге до живописных зеленых лугов и разливов у заброшенной ГМС (40 мин), по дороге перейти на левый берег, затем через 20-30 мин переправится вброд на правый берег. По правому берегу подойти к огромному моренному валу, перегородившему весь цирк и выйти на него по левой (по ходу) стороне. Далее тропа снова выходит на дорогу, по которой до заброшенной лыжной базы около 2 – 3 часа. Удобные для ночевки площадки находятся в 10-15 минутах от заброшенной базы в направлении ледника.

27 июля

В этот третий день мы рассчитываем сделать маршрут 2Б категории на Манас (4450м), проходящий по длинному гребню этой вершины, запирающей верховья одноименного ледника. Маршрут начинается с перевала Шестерых(3900, 1Б), на который мы со всеми пожитками поднимаемся к десяти утра по ровному леднику, с небольшими трещинами в верхней части. Торопиться нам особо некуда – на той стороне, куда мы хотим спуститься, путь с перевала идет по сильно разорванному леднику Голубина, который желательно проходить с утра по подмерзшему снегу. Да и акклиматизация в виде ночевки на четырех тысячах не помешает.

Попив чайку, потихоньку выходим на гребень, который оказывается простым скально-осыпным, но длиннющим и нудным. Пешком, обходя многочисленные и разноразмерные жандармы, подходим под вершинную башню, где я вешаю "на всякий" одну веревку. Предвершинный разрушенный взлет, смотревшийся снизу как требующий лазания, проходится почти пешком очень легко.

С вершины открывается прекрасный вид окружающих красот.

Видны стены Аламедина, а также горы за водоразделом Киргизского хребта. На вершине мы находим записку годичной давности, оставленную участниками альпиниады, и, в том числе, очень трогательное сообщение от 70-ти летней женщины, поднявшейся сюда совершенно самостоятельно, по ее словам на последнюю вершину в своей жизни. Мы восхищены.

Спуск, после недолгих дебатов, мы начинаем прямо с вершины на ледник по заснеженному кулуару. С непривычки тратим на два дюльфера постыдное количество времени и оказываемся на леднике Манас, по которому в связке и полном тумане подбираемся к нашим рюкзакам на перевале. Роем в мокром снегу площадки и ставимся. Долго ждем, когда подморозит, – но напрасно, вокруг нас в темноте плавают клочья теплого плотного тумана, принося весенние запахи талой воды. Сыро. Отмечаем нашу первую в летнем сезоне вершину. Хорошо отмечаем. Тормоза что ли от усталости срывает?

Путь на перевал Шестерых со стороны л-ка Манас.

От ночевок выше ледовой базы, влево по ходу, по гребню морены, потом по льду выйти на ледник Манас, по центрально ровной части которого, преодолев в верхней части незначительную зону разломов, выйти на перевал Шестерых. От ночевки 2-3 часа.

28 июля

Андрею, прихватившему горшяшку, спирт впрок не идет и ночью он чувствует себя не очень хорошо. От его ночной возни в аптечке я тоже особо не сплю и с пиканьем будильника вылезаю из палатки в довольно ясное, но по-прежнему неприятное сырое утро. Снег за ночь не подморозило, и мы спускаемся с перевала, связавшись, меся сырой снег. Обойдя крупные и не очень разломы, выходим на ледник Голубина, по которому спускаемся до домика гляциологов, а затем в долину Ала-Арчи, где, расположившись на живописной, поросшей яркими цветами поляне у прозрачного потока обедаем, заодно суша вещи.

После обеда по травянистым склонам спускаемся вниз, в долину Ала-Арчи, по которой подходим к месту, где мы ночевали первый раз, замыкая наше акклиматизационное кольцо.

Вот фактически и закончилась наша первая, “разминочная” часть нашего путешествия.

Вечером ребята ложатся рано, я в одиночке брожу в тихих сумерках наступающего вечера по берегу реки, где то и дело среди камней и песчаных проплешин встречаются необычно яркие пятна альпийских цветов. Над долиной чистое небо, в котором медленно начинают проявляться звезды. Окружающие отроги покрыты вязкой массой сизых облаков и в отблесках уже зашедшего за горизонт солнца окружающие скалы становятся похожими своими угловатыми формами на древние замки нормандцев…. Кто знает, какие мысли приходят в голову в такие вечерние часы?

Спуск с перевала Шестерых в долину реки Ала-Арча.

С перевала Шестерых на ледник Голубина ведет пологий снежно-ледовый склон, в средней и нижней части значительно разорванный. В нижней части рекомендуется забирать постепенно вправо по ходу, лавируя между крупными разломами. После выхода на ровную поверхность ледника Голубина, двигаться в направлении домика гляциологов, расположенного на правобережной морене. От перевала 1,5-2 часа. Важно выйти именно к домику, так как непосредственно ледник Голубина обрывается в долину реки Ала-Арча труднопроходимыми скальными сбросами. От домика (расположен на понижении отрога, разделяющего ледник Голубина и долину Туюксу, перевале Голубина Вост. н/к) вниз по крутой осыпи в направлении долины Туюксу, затем по карману левобережной морены и далее, по травянистым склонам спуститься в долину Ала-Арчи до пересечения со старой грейдерной дорогой (2,5 ч).

Все это безобразие можно обсудить в ФОРУМЕ

Часть 1: 
Введение. Начало
Часть 2:
Аксайcкая подкова
Часть 3:
Исход