Мой брат обнаружил посторонние организмы в наших телах… Протягивая мне бутылочку с водой, в которой извивались неизвестные создания, он издал мрачный смешок. Хотя, увидев, что же проживает в наших кишечниках, эта реакция была единственной, на которую мы былм способны. С момента, когда мы покинули последнюю деревню и достигли этой вертикальной гранитной скалы, прошло три недели. Все это время нас преследовала жуткая боль, в нашем организме надолго не задерживались ни еда, ни питье - все моментально просилось обратно из всех, заметим, предназначенных для этого мест. Жизненные силы покидало нас с невероятной силой, а я никогда не чувствовал себя настолько истощенным и лишенным энергии, как в этот раз. Просто переставить ноги было уже большим достижением.
Когда "посторонние" были в нас обнаружены, мы достигли хорошего уступа в скале на высоте 300 метров. Нас лихорадило от такого коктейля как микроорганизмы и антибиотики, ощущение было такое, как будто мы наелись галлюциногенов: звон в ушах, дезориентация и слабость. Нам необходимо было переждать сильный ливень, что достаточно неожиданно дало нам день передышки. Сидя в укрытии, мы слушали как барабанят капли дождя, и, глядя, на двух извивающихся в воде червяков, нас душил истеричный смех. Перевернув бутылку, мы смотрели как эти существа исчезли в бездне: Умрите маленькие демоны отчаяния!

Зерна принятия решения по этой экспедиции заронил в нас мой друг из Австрии. Ему достаточно было показать фотографии, сделанные с вертолета в поздние восьмидесятые, что бы я пришел в священный трепет. Это были фотографии трех разных мест: Узбекистан, Киргизстан и Таджикистан. Я стал фантазировать на тему увиденных башен-скал, о том, как я шаг за шагом покоряю вершину за вершиной. Эти мысли были так вкусны, что у меня начинали течь слюни, как будто я учуял запах чудесной домашней стряпни после двухдневного катания на лыжах. Таинственные земли ждали меня, и я должен был их разведать.
Разрешения я получил через мои связи в Китае и Киргизстане, где я уже был ранее в экспедициях. Основной целью было провести геодезическую разведку гранитных образований в той местности, и, в лучшем случае, взобраться на их вершины. Вспомогательный планом было исследование долин между Киргизстаном и Таджикистаном. После приземления в Киргизстане и встрече с нашими русскими связными, мы наняли минивэн, который через три дня пути доставил нас в нашу первую отправную точку.
А дальше нас ждала моя самая любимая часть путешествия: местная трапеза, полная национального колорита, который так отличается от привычной Американской еды. Мы отведали голову козы, позвоночные хрящи, печеные яблоки, целую запеченную рыбу, добавили ко всему этому конское молоко и йогурт. По пути нам встречались люди в национальных одеждах ярких расцветок с вышивкой. Мы прошли, наверное, более 15-ти вооруженных пограничных отрядов. Сами солдаты, вооруженные автоматами, выглядели не старше 18-ти. Мы не всегда понимали, в какой конкретно стране мы в данный момент находимся. События здесь, видимо, менялись часто, и наша карта уже не отражала всей реальности. Мы даже не могли навести справки у нашего водителя, поскольку он не знал абсолютно ни одного слова по-английски. В конечном итоге мы прибыли в ту долину с гранитными башнями, которую я видел на фотографии. Через пыль от плохой дороги мы увидели туманные игловидные шпили гранитных башен, собравшиеся вокруг снежных горных вершин. К сожалению, по времени, которое у нас было, мы не успевали заняться скалолазанием. Вокруг не было ни одной деревни, в которой мы могли бы найти необходимую помощь. Горная речка так же затрудняла путь, так что нам потребовалось бы не менее двух недель только для того, что бы доставить наше снаряжение в базовый лагерь. Но, тем не менее, это короткая разведка могла стать прелюдией к будущему большому приключению.

Асан.

Я не сильно представлял себе, как мы будем спускаться вниз, так как мы стояли на вершине настоящей башни, откуда невозможно спуститься. И все же единственной возможностью представлялся спуск дюльфером, поскольку мой брат имел совсем небольшой опыт фиксирования веревки в скале и в случае чего, навряд ли смог бы спастись. При этом было понятно, что если мы не сможем успешно сдюльферять, особенно в нашем состоянии ослабленности, то все может обернуться очень плохо.
У нас было только две веревки, и если одна застрянет, то уже не будет возможности использовать ее снова. В общем, как это не удивительно, но настоящим восхождением для нас стал спуск.
Спустя пятнадцать часов мы оказались в кулуаре. Именно по нему мы спускались дальше. С вершины до низа нам пришлось сделать семнадцать новых станций по новой для нас противоположной стене. Фактически я делал все это в каком-то трансе, я не мог прекратить думать о том, что веревка может застрять. Это было похоже на Русскую рулетку на каждом участке.
После всего надо было подумать о возвращении. Нам предстояло идти по совершенно другому пути и с помощниками, которых мы абсолютно не знали. Люди, которые везли наше снаряжение на лошадях и ослах, не говорили ни слова по-английски, плюс к этому, впереди было пересечение Таджикской границы. Нас предупреждали о нехорошей территории в районе границы, где были случаи перестрелки между местными, а так же случай похищения немецких инженеров. А теперь мы как раз находились в этом месте.

Киргиз, управляющий нашими лошадьми, с помощью жестов и непонятных слов попытался нам объяснить, что дальше идти нельзя. Мы подозревали, что он просто не хочет быть пойманным в этой местности ночью. Он разгрузил наши пожитки, залез на лошадь и попросту уехал. Нам ничего не оставалось, как спрятаться в кустах и ждать до утра, в надежде что наш проводник вернется за нами утром и отведет хоть в какую-нибудь деревню. Мы абсолютно не знали, где мы и что делать дальше. По настоящему страшно стало, когда абсолютно непроглядная тьма сгустилась вокруг нас. Мы были уверены, что вскоре появятся бородатые мужчины и заберут нас в плен. В три часа утра мы увидели, что кто-то идет к нашему укрытию. За эти секунды наше сердцебиение поставило мировой рекорд. Человек посветил нам в лицо и сказал только два слова: "Таджик, Таджик". После этого он просто сел на землю рядом с нами и не сказал больше ни слова. Что за черт? Это хороший человек или плохой?
Час спустя, проведя его с молчаливым незнакомцем, мы услышали звук мотора. По узкой старой тропе на встречу нам двигался небольшой джип. Мы решили идти на сближение. Восемь человек высыпало из джипа - Киргизские солдаты и Киргизская семья. Пока мы показывали туда, где, по нашим понятиям, была цивилизация, человек, сидевший рядом с нами, исчез в ночи.
В самом начале нашего путешествия мы просили наших русских знакомых , помогавших с организацией экспедиции, написать нам несколько основных фраз на русском и киргизском. Одна и таких записок гласила: "Нам надо вернуться в Бишкек". Солдаты показали, что могут нам помочь. Позже мы узнали, что джип приехал в деревню, что бы забрать больную женщину, которой срочно надо было в больницу. Получилось, что солдаты спасли нас от бандитов благодаря абсолютной случайности.
Совершенно чудом мы (10 человек) и наш багаж влезли в маленький джипчик, словно сардины в банку. Все это напоминало глупые соревнования в парке аттракционов: как много человек сможет влезть в телефонную будку.
Позже по утру мы прибыли в деревню. Там прочитали нашу записку и какой-то мужчина, опять абсолютно без владения английским, привез нас в убежище. Теперь мы могли вплотную заняться нашими маленькими террористами, путешествующими вместе с нами в наших животах. Лечиться пришлось пять недель.

Мысль, что больная женщина спасла нас от крайне нежелательных приключений, казалась мне почти мистической.
Есть ли разница между мистикой и приключениями? Я думаю, что нет. Мечта огромна, по ней можно лазать снова и снова!

- Время жить - Mike J. Libecki

Майк Либецки (Mike Libecki) предан двум вещам в этой жизни: своей трехгодовалой дочурке Лилиан и поиску далеких нетронутых вершин и стен по всему миру. Он живет в каньоне Cottonwood (штат Юта) со своей дочерью, собаками, кошками, птицами, кроликами и маленькой свинкой.

Обычно Майк заканчивает свои письма такими фразами, как: "следуя своей страсти…", "Мечтая по-крупному…", "Прожить мечту…", "Время жить - сейчас…". В общем-то, это как раз то, как он живет и как он чувствует свою жизнь.
Майк родился в сердце гор Сьерра Невада (штат Калифорния), где он и рос, рыбача, охотясь и занимаясь туризмом со своими родителями. Одновременно он совершенствовался в математике, начиная с начальной школы и до окончания колледжа. Детские и юношеские годы успешно заронили зерно "одержимости" приключенческим и даже несколько авантюрным образом жизни.