Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Немного про пик Победы. 2003 год

Начало

Рад приветствовать доблестных альпинистов и очаровательных альпинисток и всех посетителей сайта www.Mountain.RU. С огромным интересом и удовольствием пишу несколько строк о поездке на Центральный Тянь-Шань летом 2003 года. Несколько замечательных дней (39) я провел я на Южном Иныльчеке и посетил вершины Хан-Тенгри 6995 м и Победа 7439 м. Растворился больше чем на месяц в кристальной атмосфере гор и пообщался со знаменитостями, которые в этот сезон буквально наводнили лагерь. При такой "концентрации" светлых звезд российского альпинизма можно было не включать вечером свет.

Читайте на Mountain.RU: СНЕЖНЫЙ КОТЁНОК №498 или две поездки к пяти “семёркам”: Восхождения автора на Хан-Тенгри, Победу (1998), пики Ленина, Корженевской, Коммунизма (2000) Ушба. Кавказ 2004. Март. Материалы про Хан-Тенгри, Победу и другие районы Тянь-Шаня: Горы Мира > Тянь-Шань

Принимающей стороной была туристическая фирма Tien-Shan Travel (начальник Владимир Бирюков).

Для большей реальности я решил не убирать из статьи альпинистский сленг, а убрал только изредка встречавшуюся ненормативную лексику.

Район Южного Иныльчека интересен в первую очередь своими гигантами: красавцем Хан-Тенгри и высочайшей вершиной Тянь-Шаня пиком Победы, самым северным (если не считать Хан-Тенгри) семитысячником планеты. Эти горы, как вы знаете, являются двумя из пяти семитысячников бывшего СССР. Победа имеет славу суровой и коварной горы.

Лагерем на леднике Ю.Иныльчек руководит Миша Михайлов, мастер спорта, ученик Ильинского, молодой, общительный. Ну, тот, который сейчас на Жанну поехал с “Русским проектом – стены Мира”.

Спортсмен. Его лучший результат на Хане - с седловины до вершины 3 часа и 1 час обратно. Согласитесь, это очень неплохо. Народ средней тренированности и среднего возраста тратит на этот путь 7-9 часов.

На леднике все и у всех достаточно дорого. Трехразовое питание – около 20$ в день, вертак туда обратно из Майда-Адыра (или Каркары) 100$ + 100$. Алкоголь от 3$ до 8$, баня 5$, Ну, и все в таком духе. Хороший вклад в дороговизну вносит вертолетная заброска. Кроме платы за перелет они берут 1$ за лишний килограмм, если ваш груз превышает 30 кг, и не важно, что это дрова или ноутбук. Так что если бутылка, простите, водки стоит внизу 1,5-2$ то, поднявшись на вертаке, цена возрастает до 3$ и плюс наценка. Так и выходит 5$. Электричество, спутниковый телефон, e-mail имеются в наличии. Сейчас все стало доступно и дешево по сравнению с прежними годами.

Не имеющие денег на вертолет приходят в базовый лагерь пешком по леднику. Это часто практикуется и занимает около 4 дней с легкими рюкзаками. Груз можно отправить наверх вертаком. Жить тоже возможно не в лагерных палатках, а в своих и не на территории лагеря. Это тоже нормальное явление и за это никто денег не брал.

Сезон как вы, наверное, догадываетесь тут июль-август. Я приехал 14 июля, когда лагерь только-только устанавливали, и улетел 20 августа. Дата установки лагеря зависит от того, когда приедут первые клиенты, ведь это известно заранее из переписки с ними.

Лагерь тут не один. Всего их на этой морене четыре. “Tien-Shan Travel” (Бирюков, Киргизия), “Азия туризм” (Хайбуллины, Казахстан (если я правильно понял)) и еще один (Киргизия), забыл название… там, где Слава Мирошкин руководит на леднике. Эти три базы стоят вместе на насыпной морене Ю.Иныльчека, в том месте, где он скоро сольется со Звездочкой, вытекающей из-под Победы. Четвертый лагерь находится, как раз на месте слияния нашей морены и морены ледника Звездочка. Это лагерь Казбека Валиева (Казахстан).

На противоположном берегу Ю.Иныльчека, под пиком Горького, также на морене есть лагерь Щетникова, Комисарова и т.д. Они в этот сезон малочисленные.

Народ вначале ходит на Хан-Тенгри (хотя бы для акклиматизации на перевал 5900 м), а потом начинает посматривать на Победу.

Я несколько раз посетил седловину и гребень Хан-Тенгри. Один раз сходил до 5900, второй на вершину. Не обошлось и без приключений. Оба раза мои восхождения заканчивались в полной темноте, так как в первом случае я стартовал с 4200 в 4 часа утра. Это поздно для меня. До 5900 я доковылял только к восьми вечера. В девять темнеет. Нужно было поворачивать обратно, чтобы хоть в “корыте” спуститься засветло. Корыто – это кулуар, выводящий на вершинный гребешок. При спуске ночью на гребне включили сильный ветер с пургой, но сентипоновка и рюкзак за спиной обеспечили комфортную температуру тела, если конечно непрерывно передвигаться, а за конечностями на высоте нужен всего лишь периодический контроль, “опрос” каждого пальца на предмет опускания температуры ниже допустимого уровня. Ориентироваться с фонарем вполне можно, так как веревки указывают путь. Хочу заметить, что спускался я очень долго, наверное, часов пять. Трудно идти в темноте и метели. Я старался работать не на скорость, а на надежность, вщелкиваясь широким карабином в каждую веревку и только после этого начиная движение.

Уже внизу, пройдя горловину под пиком Чапаева, я обнаружил на тропе желоб. Кого-то или чего-то волокли по снегу. Спустя некоторое время, на 4400 я догнал процессию. Меня встретил работник нашего базового лагеря и мой знакомый по прошлым годам Виталик. Встретил он словами: “Опять мы здесь и задача наша та же…”. Это он про то, как мы в октябре 1997 года по этой тропе спускали Юрия Красноухова. На этот раз, к счастью, потерпевший жив, и как потом я узнал от доктора, у украинского альпиниста такая реакция на высоту. Своего рода горняшка, когда сознание остается, а двигательные функции отключились.

“Ну, что же… присоединяйся” – пригласил меня в упряжку Виталик, где уже были пятеро украинских альпинистов. И мы, таким образом, в упряжке, довезли Мишу (потерпевший) до базового лагеря по Иныльчеку, причем часть пути везли по темноте. Все хорошо, Миша окончательно ожил через сутки.

Второй раз мой старт на Хан был нормальный, с седловины 5800 м, как и полагается, но опять таки из-за утренней пурги удалось выступить в путь только часам к 12 дня. Разогнаться опять не удалось, хотя я предполагал идти быстрее, и только к 20:00 я оказался у треноги на вершине. Классные предзакатные виды. Фантастика, только сильно похолодало. Такое впечатление, что в космосе, только невесомость отсутствует. Господи, как прекрасен этот мир!

После заснятия панорам на видеокамеру, я бегом ринулся вниз по снежному ножечку, который совсем недалеко от вершины, и не стал вщелкиваться в протянутую там веревку. А веревочка то не одна оказалась. Там под снежком старая лежала. Вот за нее я кошкой и зацепился… Сальто через голову, падение на спину и поехали вниз!… Там хорошо. До подножия северной стены и уши то не доедут. …Переворот на живот, но заодно и вниз головой... А в руках то ледоруб, как раз в нужном положении. Я им сходу и клювом в фирн. Крутануло и вывернуло головой вверх, но не остановился. Опять стало разгонять. Думаю – не порядок, у меня еще столько дел осталось. По этому поводу я со всей силы несколькими ударами стал врубаться в фирн. Остановился. Вся эта эпопея развивалась мгновения. Проехал я всего 10-12 метров, и то часть по ложбинке, вытоптанной восходителями в этом самом ножике. Чувствую, что успел удариться о твердый фирн головой. Хорошо, что не отключили сознание.

Примечание Mountain.RU: на этом месте за два года до описываемых событий 6 августа 2001 сорвался и погиб альпинист из альпклуба МАИ.

Ага, размышляю, понятно – это мне предупреждение, чтобы не выпендривался и не пренебрегал безопасностью. Ладненько, прошу прошение, теперь только со всеми предосторожностями со вщелкиванием в веревки. Ночной спуск прошел опять с сильным ночным ветром, но без метели. Луна потрясающая. Светит почти как солнце. Бархатные сказочные горы. Эх, почему я не сказочник?! Вот бы еще ветер дал возможность этим любоваться. В заключении хочу порекомендовать никогда не ходить по гребню Хан-Тенгри ночью. Это гораздо медленнее и тяжелее, и требуется очень серьезного и неустанного контроля за состоянием организма.

После хорошей акклиматизации на Хан-Тенгри не грех попробовать взойти на Победу.

Погода весь июль стояла тянь-шаньская, то есть не расслабишься, меняется 3 раза на день. Утром еще нормально, а к вечеру снег с ветром.

Три команды в этом году захотели пройти шестерку на Хан с юга по маршруту Свиреденко: Украинцы, Казанцы и из Кузбасса. Они, было, засомневались в неоспоримом успехе при такой погоде. Вспомнился прикол, когда, сидя в базовом лагере, известный питерский клаймер Вася Панасюк (лет 50 с небольшим, МС), при сходе с южной стены Хана огромной лавины, многозначительно заметил: “Это по Свиреденко…” Клаймеры приуныли, посмотрев на грандиозный обвал, и только несколько минут спустя до народа дошло, что Вася пошутил, так как маршрут значительно левее. Ничего. Нормально. Пусть не расслабляются. Лавина шла не по Свиреденко а по Исаченко.

Закончен бал, погасли свечи! Приятный отдых в базовом лагере среди очаровательных девушек и мужественных клаймеров пресытил, и мы с одним испанцем пошли на Победу. Он даже не испанец, а баск. У него вышла накладка с гидами. То есть никому из гидов деньги за него не выплатят, но в тоже время, испанец с ними распрощался. Вот с ним никто и не стал работать, тем более погода стоит плохая. Ладно, говорю, пойдем со мной. У меня как раз компании нет на Победу, а сходить надо. Очень уж хочется отснять все на видео. Тут не Хан-Тенгри и в одиночку ходят гораздо реже. И я не из тех, кто ходит в одиночку. Это скучно и опасно.

Так я организовал этого баска на восхождение. Просмотрел его снарягу, взял газу, продуктов, рацию и прочее. 9 августа. Погода с самого утра стоит идеальная. Мы выдвинулись с тяжелыми рюкзаками в первый лагерь на 4400. Это не высоко, зато пилить нужно полдня по леднику Звездочка. Вначале он открытый, а потом с бесконечными бездонными трещинами. Б-р-р!

Незадолго до лагеря 4400 на снегу показалась развилка “семи дорог”. Ну, конечно не семи, а всего лишь двух, но все равно забавно. Это ребята из Красноярска с Глебом Соколовым (Новосибирск) хотят сделать первопроход на Победу, в восточном крыле, в направлении пика Армении. Пик Армении – это такое возвышение на гребне, восточнее главной башни. В окончательном варианте команда насчитывает 8 человек. Если не ошибаюсь, это вполне известные альпинисты. По крайней мере, про Глеба Соколова я уже давно знаю. Он на Победу ходил меньше чем за сутки. Приятно было постоять с ними рядом и выпить за одним столом. Наиболее стремительных из них я видел в движении на Хан-Тенгри. Они там проводили акклиматизацию перед Победой. Ходят быстро, по-спортивному.

Сразу сообщу, что стену они прошли. Это было как раз в длительный период хорошей погоды, когда и я с испанцем ходил по стандартному пути на Победу. По крайней мере, когда я улетал с ледника, они были уже на вершине Победы.

Примечание Mountain.RU: 19 августа 2003 эта команда успешно взошла на пик Армения по северной стене – по новому маршруту, которому присвоено имя “Сибирь”.

Далее команда прошла траверсом через вершину пика Победы и спустились на Звездочку через Важу Пшавела и перевал Дикий.

Интересно заметить про погоду. Как я упоминал, она весь июль стояла сильно переменчивая и не стабильная, с ветрами и снегами, и так до 8 августа. Девятого же августа когда мы с испанцем выдвинулись на гору, включили идеальную погоду. Идеальная погода простояла подряд 9 дней до 17 августа, когда мы с испанцем спустились.

Игорь Васильевич Степанов. МС из Питера.

Питерский альпинист Дима Шмидт

Как сказал Игорь Васильевич Степанов (из Питера, МС), такого он не помнит, чтобы так на Тянь-Шане подряд 9 идеальных дней было. А ему уже шестьдесят с небольшим и был он тут много раз. 5 раз на Победе и бесчисленное количество раз на остальных наших высоких горах по разным маршрутам. Как он выражается: “Простой советский спортсмен.” Он руководит здесь сборами небольшой питерской команда, которая приехала, для восхождений на Хан и Победу по стандартным путям. Эти питерцы сходили на Хан-Тенгри и часть команды пошло на Победу. Надеюсь, они взошли. Я этого не успел отследить, так как улетел домой.

Как я упоминал, из Питера был еще один неординарный альпинист Вася Панасюк (МС, за пятьдесят лет). Он ходил в одной команде с моими хорошими питерскими знакомыми Николаем Тотмяниным (МС) и Анатолием Мошниковым (ЗМС) на Эйгер, зимой по северной стене.

А еще много ранее он ходил в команде вместе с Хрищатым на зимний пик Ленина. Если не ошибаюсь, это было первое зимнее восхождение на него. И много куда он ходил, но об этом мы с ним не беседовали. Он работает гидом. В этом году после Хана он со своими клиентами хотел взойти на Победу, но не сложилось.

Мужик он нормальный и так вышло, что после всех этих холодных гор мы совместно с ним прибыли на Иссык-Куль (Чолпон-Ата) в компании его клиентов и других иностранцев.

Посетили ледник Иныльчек ребята из московской команды, которая совершала восхождения на Эверест этой весной. Из них я смог увидеть Диму Москалева и Бедзину. Бедзина успешно взошел весной на Эверест с кислородом.

Ледник Звездочка.

Испанец.

По дороге в лагерь 1 (4400) мы с испанцем опробовали наше взаимопонимание на примере движения в связке по закрытому участку ледника Звездочка. Он сильно разорван и изобилует глубокими трещинами. Движение вышло вполне согласованным, без лишних слов и объяснений. Парню вообще-то всего 22 года, правда, в прошлом сезоне он забрался на пик Коммунизма. Это придавало мне уверенности в том, что он не отступит перед высотой и не повернет на половине пути.

Когда мы уже поужинали, к нам пришел в одиночку один буржуа. Интересно было смотреть, как он шел, что-то бурча под нос, с плеером и наушниками в ушах. В руках палочки с крючками для зарубания, на рюкзаке сбоку несколько фирновых крючьев, небольшая веревка. Мы скупо поприветствовали друг друга, и он поставился недалеко от нас.

Объективно опасное место – ледопад по пути на перевал Дикий, проходят рано утром, что мы с испанцем и сделали. Стартанули часов в пять. Место очень неприятное.

Испанец. Прохождение ледопада.

В ледопаде.

Сверху все висит, снизу огромные борозды, конуса лавин и обвалов. Мы скорее спешим вверх. Жилин, один из гидов Казбековского лагеря, провесил веревки на крутяке. Это кстати, скорее всего тот самый Жилин, который участвовал в прохождении “русского восмитысячника” (Лхотце). Надеюсь, я не ошибся. Так вот он провесил в логичном, но сильно экстремальном месте. Мне стало страшно туда идти, и я сказал своему баску, что туда мы не пойдем. Мы ушли в боковой провал между нависающими сераками. Туда тоже вел чей-то след. Да. Мы правильно попали на ту веревку, которую провесил Дима Павленко. Спасибо ему, а то самим бы пришлось вешать. Это гид из нашего лагеря. Он уже ходил к перевалу Дикий несколько дней назад. На этой почти отвесной веревочке мы с баском хорошо нажумарились грудь-нога. С тяжелыми рюкзаками идем. Это наша ошибка. Слишком большой запас взяли газа еды и снаряжения. Но как показало будущее, эта ошибка нам помогла.

Часам к 12 дня мы прошли оставшуюся спокойную и плавную часть подъема на перевал Дикий (5200), взметнулись по классическому перевальному взлётику и устроили обед с видом на Тянь-Шань. Гребень с перевала Дикий ведет на Важу (Западная Победа, примерно 7000 м.). Американец (а этот вчерашний буржуа оказался американцем) нас к тому времени обогнал и ушел выше по гребню, к площадкам на 5700 или к 6100 (после первого пояса скал). Проходя мимо, он сказал утвердительно, что погода после этой фазы луны будет стоять еще 4 дня. Ну, дай то Бог. А погода установилась катастрофическая. Ни одного облачка, ни ветра. Страшно мне. Что же будет после этих идеальных дней? Уж не идеальная ли непогода?

Вид на перевал Дикий (5200) с подъема на Важу.

Снежно-ледовый гребень от 5200 до 5800.

После обеда мы ринулись к 5800, там обычно роют пещеры. Я планировал заняться именно этим, а если времени останется мало, то вырыть площадки или взобраться на первый мраморный пояс и дойти до 6100, там они уже готовы.

Подъем до 5800 покрыт ледником. Это широкий гребень с тремя подушками. Тут трещин почти нет и все всегда покрыто снегом. Хотя, нет…. В начале есть пара трещин. Путь простой, тропа готова. Условия идеальные. Иди себе да иди, набирай 600 м. Я и сказал баску, чтоб он шел вперед пока я собирал кухню после обеда. Примерно к 5400 я его стал догонять, но тут сверху появились двое спускавшихся. Один налегке, второй с небольшим рюкзачком. Еще ранее я заметил странные телодвижения на верхних подушках. Кто-то спускался не по тропе, а прямо к вертикальному отколу ледника в сторону цирка перевала Дикий (в сторону Звездочки). Смотрю, подошел к самому краю, постоял долго и потом только вернулся к тропе. Ну, думаю ладно, мало ли что.

Подходят они к моему испанцу, начинается разговор, испанец сбрасывает рюкзак. В подошедших я узнаю нашего знакомого американца и англичанина (Робин) с которым я тоже знаком. Мы с ним долго трепались в базовом лагере. Они с напарником вышли на день раньше нас на Победу.

Может быть, мой баск устал и поэтому сбросил рюкзак, пытаюсь я отговорить себя от проблем. Тогда зачем америкосу бежать налегке вниз, когда он только что поднимался вверх? Я подошел к ним и услышал от баска суперзаезженную английскую фразу: “Дима, тут есть некоторые проблемы…”. Ну, всё, тут уже все ясно. Англичанин в достаточно нервном состоянии сообщил, что его напарник при спуске сорвался на первом скальном поясе. Взялся за веревку, и она оборвалась. Улетел. Он прошел по пути падения до обрыва ледника и понял, что он усвистел в цирк перевала Дикий под стену Западной Победы.

На меня также вопросительно смотрел мой испанец и америкос. Он все время немного подкашливал, подправляя осипшее горло.

- Да поможем, конечно. У меня есть камера. С ее помощью и поищем. – Ответил я, думая про себя, что после километра падения по льдам и скалам, живым точно не найдем. – Бери рюкзак, пошли вниз к перевалу. Там оставим рюкзаки и спустимся под седло.

- ОК. – ожидавший решения испанец, очевидно, впервые попал в такую ситуацию, и после вердикта без промедления начал спускаться вниз.

На спуске американец, заботясь о подъеме, не преминул попросить испанца спускаться в стороне от подъемных следов. Практичный. Не забывает, что ему еще вверх к своему рюкзаку возвращаться. Америкос с англичанином большими шагами побежали вниз. Мы за ними, но медленнее.

У меня есть рация и я обещал Робину, что при первой же возможности свяжусь с базой насчет вертолета. Первый сеанс, о котором я знал, будет только в пять вечера, а пока мы спустились и начали визуальный поиск. Под самой стеной Западной Победы лавинные конусы. Выше есть еще снежно-ледовый взлет с бергом. Там, метров двести по высоте от подножия мы и обнаружили подозрительные точки. Пока я разглядывал точки, Робин договорился с моим баском. Его кстати Сави зовут. И они быстренько связались и пошли к стене. Я сперва думал они к лавинным конусам подойдут посмотреть, а они прямиком под стену и вверх по снегам к тем подозрительным точкам. Ну, думаю, теперь не один, а три трупа могут быть. Сказал это американцу. Тот покряхтел мне что-то согласительное в ответ. Тем не менее, они идут, мы наблюдаем. Ладно, дай Бог им удачи. Я предупредил американца, что если их накроет, то мы следующие идем.

Робин с Сави дошли до точек и к счастью или к горечи, тут уж не знаешь как сказать, нашли что искали. Судя по наблюдениям, упавший явился им в едином целом, что облегчило его упаковку. Робин уложил своего друга в бивуачный мешок, они перевязали его веревкой и потянули вниз. Мы с америкосом одновременно стали шнуровать ботинки, чтобы подхватить их процессию, когда они сойдут с крутяка. Дальше по плоскости тянуть тяжело. Подошли, помогли. Вытянули на центр горизонтальных просторов, где вертаку проще будет сесть, и пошли ставить палатку на ночь. У Робина ее теперь нет вообще. Будет спать с нами. Америкос вечером опять поднимется наверх к своему рюкзаку на 5600. А наши действия происходят на 5000. В пять вечера, я вклинился в чужой сеанс связи и тоже сообщил, что тут есть некоторые проблемы. В течение вечера и следующего утра по рации с Мишей Михайловым были решены оргпроблемы. Вертак прилетел утром на подготовленную нами площадку и забрал Робина с телом.

До последнего момента я никак не мог выяснить, будет ли вертолет садиться, или скинет трос. Место для посадки хорошее, но кто знает, что подумает пилот. Ледник-то все-таки закрытый. Просьба вытоптать площадку оказалась не совсем выполнима, так как утренний наст хорошо затвердел и не хотел проваливаться.

Мы разметили четыре угла площадки и прикрепили карабин на печальный сверток. Англичанина я попросил собраться и выйти с рюкзаком к площадке.

Вертак перепрыгнул к нам через перевал Дикий из соседнего цирка и сделал два больших круга, прицеливаясь на нашу площадку. Все заняли свои позиции. Я изобразил из себя масштаб пространства, разведя руки в сторону крестом, и стоя на одной из сторон квадрата. Ветра, слава Богу, нет и указывать его направление не надо. Признаюсь, что когда большая железная стрекоза, прицелившись в меня, начала сближение, мне стало не по себе. Вертолет сел в 10 метрах передо мной, ударив снежной пылью.

Выскочил штурман, огляделся, оглядел машину. За ним выпрыгнули Слава Мирошкин и Миша Михайлов. Они встали слегка пригнувшись под напором воздушного потока и готовые закинуть в вертолет все, что попадет под руку. Я указал на тело. Погрузили. Англичанина тоже погрузили в вертак. Немое прощанье в гуле моторов и вертолет ушел. Всё стихло….

Это хорошо, что англичанина взяли на борт, а то нам бы пришлось его вести в базовый лагерь через ледопад и ледник.

Далее >>