Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Трапеция ЮВ стена
Новый маршрут 5Б к.тр. на Кавказе, Узункол
(Смотрите так же техническое описание маршрута)

Посвящается Сан Санычу Колчину - тренеру и учителю нашей команды.

Примечания посвящаются моей любимой жене, которая никогда не была в горах.

Автор Денис Вейко, г.С-Петербург

До вершины оставалось не больше двух веревок, когда за спиной предательски загудел штычек ледоруба (*1). Воздух наполнился электричеством - гроза стремительно надвигалась. В голове пронеслось: "вот он и пришёл - п…" Первый раз, в горах, я молился богу: "Господи, за что? Ведь мы здесь из благородных побуждений, не корысти ради… (тут же мелькнула мысль - врешь, сука!) …Господи, сделай так, чтобы еще два часа не было грозы", после некоторых размышлений и прикидок, добавил - "лучше три". На другом конце веревки на нижней станции(*2), видимо, что-то похожее переживал Сан Саныч.
Мы совершали заключительное восхождение сезона по центру юго-восточной стены Трапеции.

(*1) Во время грозы, когда в атмосфере присутствует напряженность, острые предметы начинают проводить слабый ток и гудят как ЛЭП

(*2) Станции - точки на маршруте , в которых организована надежная страховка. Делаются каждые 30 - 50 м для того чтобы первый мог принять второго и затем сам выйти для пролезания следующего участка.

Мысль о восхождении по стене Трапеции появилась у меня в тот самый момент, когда я увидел ее грозный профиль. А после того, как выяснилось, что на стене нет классифицированного маршрута(*3) идея восхождения накрепко засела в моей голове. На самом деле, в 68 году стену прошел Кавуненко со своей командой, но восхождение их закончилось несчастным случаем, и, видимо поэтому, они не оставили никаких описаний. По сути, нам предстоял первопроход(*4). Кто из альпинистов не мечтал о первопроходе? При мысли о прохождении нового красивого и технически сложного маршрута в центре вдоль и поперек исхоженного Кавказа, меня распирало от гордости и азарта - гордости миссионера-первопроходца и азарта охотника, напавшего на след зверя. В голове же вертелся вопрос - почему за 33 года после восхождения Кавуненко никто не попытался пройти этот очевидно привлекательный, с точки зрения альпинизма, маршрут?

(*3) Обычно после прохождения нового маршрута, команда подает заявку с его описанием в классификационную комиссию в Москве. Комиссия утверждает категорию сложности и вносит пройденный маршрут в единый классификатор альпинистских маршрутов.

(*4) На альпинистском жаргоне -первопроход - прохождение нового маршрута.

Идея вызревала, отложенная на десерт. Впереди же были не менее серьезные "клеточные" планы(*5)- восхождение на Кирпич по шестерке и пятерки(*6) в Доломитах и на Далар. В альпинизме, так же как и в жизни, постоянно приходится расставлять приоритеты, сообразуясь не только с сиюминутными порывами, но, в большей степени, с интересами спортивной карьеры и команды в целом.

(*5) "Ходить в клетку" - в спортивном альпинизме так говорят о восхождениях, которые являются зачетными при выполнении разрядных норм.

(*6) Шестерки, пятерки, четверки и т.д. - категория трудности маршрута. В русской классификации все маршруты разбиваются на трудность по шкале 1а, 1б, 2а, 2б,… ,6а, 6б. Самые простые - единички, самые сложные - шестерки.

И вот, в конце поездки, после успешного завершения главных спортивных планов, у нас осталось время еще на одно восхождение. Мой напарник по связке Серега Руничев вместе с Васей Фомичевым и лагерным доктором - Андреем, загорелись идеей восхождения по сложнейшему маршруту района - на в.Далар по Варбуртону. Мне же, признаться, было уже "влом" лезть на вторую "шестерку" в сезоне, к тому же я все ходил и думал о своей Трапеции. Ни у меня, ни у Сереги не было достаточно аргументов, что бы перетянуть планы на свою сторону. Поэтому планы наши разделились.

Я предложил Сан Санычу Колчину(*7), тренеру и учителю, гуру нашей команды, предпринять попытку восхождения на стену Трапеции в двойке. Сан Саныч согласился. Ему, так же как и мне, было очень интересно расставить "все точки над i" этой загадочной стены. Тем более, что в 63 году он уже проложил один путь на вершину Трапеции (4б по канту). Надо сказать, для Сан Саныча это было довольно авантюрное решение. Ведь в этом году ему исполняется 69 лет!

(*7) Сан Саныч Колчин - мастер спорта международного класса, один из корифеев советского альпинизма 60-70-х годов. Воспитал много высококлассных альпинистов, в т.ч. известного по первой советской экспедиции на Эверест, Владимира Балыбердина.

Тем более важно было выбрать правильную тактику: Тащить бивуачное снаряжение нашей двойке просто не под силу, да и места для палатки до самого выхода на вершину нет. Холодная ночевка(*8) не вызывает энтузиазма. Единственный шанс - прохождение стены и спуск к ночевкам за один день. В свою очередь это означает предварительную обработку(*9), минимум груза, предельно ранний выход и… везение с погодой.

(*8) Холодная ночевка - без спальника и палатки. Часто, сидя на маленьком уступчике и засунув ноги в рюкзак (для тепла).

(*9) Предварительная обработка - пролезание первых веревок заранее (до окончательного "отрыва" от лагеря). Применяется при восхождении на технически сложные маршруты для экономии времени на восхождении. на пройденных (обработанных) участках, вешаются перила (закрепленные с низу и сверху веревки), по которым впоследствии можно быстро подняться с помощью специальных приспособлений (жумаров).

Римма Владимировна Кавуненко, начуч лагеря "Узункол", из первых уст знает трагическую историю восхождения команды Кавуненко на Трапецию и предлагает нам подумать еще раз…

В 68 году в рамках чемпионата ЦС "Спартак" четверка в составе Кавуненко, Башкиров, Зыбин, Коровкин выходят на маршрут по стене Трапеции. Вот несколько отрывков из книги Кавуненко "Как будут без нас одиноки вершины": "Прилетели мы в "Узункол", все интересные маршруты уже разобраны. Есть там гора с очень красивой стеной, "Трапеция" называется. У многих альпинистов горел глаз на эту стену. Ее не делали по одной причине - она сильно била камнями. Била так, что камнепад перехлестывал всю стену и уходил на ледник. Все это непредсказуемо, но очень уж красивая стена… …Остались мы под стеной, день понаблюдали, день обработка. На третий день мы прошли эту стену. И, представляешь, ни один камень не задел. Отколы, разрушение массива идет потихоньку. Днем оттаивает, ночью замерзает. Нам повезло… … Когда поднялись на гребень, началась непогода. Фронт идет мимо нас, грозовая облачность. Видимости никакой, не видно, куда уходить с гребня. Туман. Поставили в снежной мульде палатку… … В два часа ночи я вдруг просыпаюсь и вижу, между мной и Зыбиным висит фосфорического цвета шар размером с теннисный мяч. И началась "работа" этого шарика. Не знаю, в какой последовательности он работал, но отметины оставил на каждом. Помню крики то с одной стороны, то с другой. Потом меня оглушает сильный разряд и ожог…. … Как потом оказалось, у меня восемь контактов с шаровой молнией. Все ожоги 4-й степени, обугливание. Все остальные тоже получили ожоги, а вот Олег Коровкин получил три касания, одно из них в солнечное сплетение. Это, видимо, все и решило. Когда я пришел в сознание, то потрогал его, он лежал рядом, и я понял, что он мертв…"

Бояться шаровой молнии - в горы не ходить. А вот камнеопасность - вещь более реальная, но с самого начала, несмотря на пугающие описания Кавуненко и словесные предупреждения Римы Владимировны, возможность камнепадов на стене показалась нам сомнительной. Стена выглядит довольно монолитно. Другие стены той же экспозиции в этом районе не отличаются камнеопасностью, и сверху вытаивать нечему - у вершины отсутствует крыша(*10) и прямо под ней - огромные карнизы. Откуда тут взяться камням?

(*10) Крыша - верхняя, более пологая часть стены. Часто на крышах кавказских вершин лежит снег. Под действием активного солнечного излучения летом из этого снега постепенно вытаивают камни, которые при падении увлекают за собой другие камни. Так возникают камнепады.

Количество загадок по мере изучения маршрута растет. Вместе с ними растут сомнения: "А может, ну его к черту?! Не случайно же стена до сих пор толком никого не подпустила?" - это про себя. Вслух - бодримся: "Загадки? Плохая репутация? - Тем лучше! - развеем все эти мифы и закроем вопрос о Трапеции". Нам дается шанс вписать страничку в историю альпинизма на Кавказе.

И вот мы под стеной. Жадно впиваемся глазами в рельеф, пробегая взглядом возможные пути подъема. Видно два наиболее логичных маршрута - самый простой - с большим зигзагом налево в нижней части, и значительно более сложный, начинающийся в отвесном внутреннем углу, но ведущий к вершине практически по директрисиме(*11). Первый вариант надежнее, зато второй на порядок красивее. И не пройти его - значит отдать лучший маршрут на стене кому-то другому. Не ради этого мы сюда пришли. Значит, пойдем по красивому. Наблюдаем за стеной. За весь день оттуда ничего не упало. Погода ясная - ни облочка.

(*11) Директрисима - воображаемая линия -перпендикуляр, проведенный от основания к вершине.

На следующий день - обработка первой, сложной, веревки. 10 метров в начале даются без особого труда. Следующие 7-8 метров просматривается нависающее во внутреннем углу "пузо", лазанье по мизерам(*12), при этом, полное отсутствие хороших мест для страховки. Очень хочется забить перед "пузом" шлямбур(*13) (на всякий случай мы припасли несколько петцелевских(*14) спитов). Кладу маленький стопер(*15) за мизерный откольчик, который вот-вот грозит оторваться, и начинаю молотить пробойником. Однако, скала так просто не дается. Порода твердая и спит идет в нее с трудом. Затекает то нога, постоянно соскальзывающая с неудобной наклонной полочки, то рука, которую не решаюсь оторвать от неверной закладки. Наконец, потратив массу сил и времени, заворачиваю в забитый спит ухо и вщелкиваю самострах(*16). Десять секунд блаженства, выдох… и опять вверх. Одним махом прохожу "пузо", дальше еще метров 15 сложного лазанья, потом угол слегка выполаживается, можно перевести дух…
Пролезаю полную веревку до монолитного скального выступа, где закрепляю перила. На сегодня всё. Спускаюсь вниз.

(*12) Мизера - маленькие зацепки

(*13) Шлямбур - расклинивающийся крюк. Для того что бы забить в скалу шлямбур, сначала с помощью пробойника в породе делается отверстие. Туда забивается спит, который за счет своей конструкции саморасклинивается. На спит накручивается ухо, в ухо прощелкивается карабин. Шлямбуры применяются на гладких стенах, где нет хорошего микрорельефа (трещины, выступы), с помощью которого можно было бы организовать точку страховки.

(*14) Петцелевский спит - спит французской фирмы PETZL.

(*15) Стопер - разновидность закладки. Закладка - объемная металлическая фигура различных форм и размеров, которая снабжена тросиком и служит для организации точек страховки (заклинивается в трещинах).

(*16) Самострах (самостраховка) - стропа с карабинами на концах, с помощью которой альпинист сам для себя организует временную страховку на промежуточных точках и станциях.

В лагере, поужинав и собравшись, заваливаемся спать - завтра ранний старт. Однако, около 22.00 сон наш прерывает внезапно налетевший грозовой фронт. Капли дождя бешено барабанят по тенту "Салевы"(*17). Пронзительно сверкают молнии, гром с треском раскалывает небо. Мы, затаив дыхание, считаем: один, два, три... Хр-р-р-ясь! Вот уже две секунды, одна! Бьет где-то совсем рядом. Выкидываем все железо из палатки. Час, два… гроза не стихает. После каждой вспышки, думаешь: "пронесло". Перед лицом разбушевавшейся стихии - ты маленький и беспомощный человечек, зачем-то забравшийся в горы. Какого хрена?! Кажется, будто гора делает нам предупреждение... В голове - история про шаровую молнию... Шансы выйти завтра на восхождение тают на глазах, а вместе с ними и наши шансы пройти маршрут. Ведь у нас - ни дня запаса, отъезд из базового лагеря - послезавтра.

(*17) Салева - палатка фирмы Salewa

В 3.30 утра небо чистое. Правда, над Эльбрусом - шапка (плохая примета). Но мы все-таки выходим. В любом случае, у нас наверху - половина железа(*18) и перильная веревка. Долезем до верхней станции, там видно будет...

(*18) Железо - закладки, крючья, карабины и т.д. (альпинист. жаргон)

Пролезли перила - погода нормальная. Не обсуждая, лезем дальше. После станции траверсирую серые скалы влево по полке. Здесь стена ложится (75-80 град.), но появляется другая проблема - негде страховаться. Метров двадцать прохожу без единой промежуточной точки. Знаю, что плохо, но что делать? В такие моменты сливаешься с рельефом, теряя чувство реальности, времени и пространства. Есть только ты и гора... Страха нет совсем.
В конце концов, перехожу чуть левее на слабовыраженный контрфорс(*19). Здесь лучше со страховкой, но зато больше живых камней(*20). Чтобы не задеть их, приходится идти как акробату в цирке, проделывая "сальто-мортале" на, казалось бы, простых скалах.

(*19) Контрфорс - разновидность горного рельефа, вертикальная выступающая часть на стене.

(*20) Живые камни - те которые плохо лежат и могут упасть на товарищей, если их неосторожно задеть.

И вот девять веревок позади(*21). Вершина уже видна и совсем рядом. Правда, впереди еще сложное лазанье по отвесной, местами нависающей стенке. Тут нас и настигает грозовой фронт - ледоруб гудит, тучи набегают, начинает капать, Сан Саныч снизу кричит - спускайся, пересидим на нижней станции, наверху опасно - убьет молнией! Мне очень страшно, но вниз спускаться я никак не могу, потому что прямо передо мной 20-метровая отвесная стенка, которая проходится сложным лазаньем, да еще на трении. Если эта стенка сейчас промокнет, то пройти ее будет в 10 раз сложнее. Я ору Сан Санычу, мол, не спущусь, хоть режьте меня, и продолжаю лезть. Ощущение - как на парных гонках…(*22) в паре с дождем. Вылез до станции, сижу молюсь богу, принимаю Сан Саныча. Через 10 минут гроза кончилась. Совсем. Прошла стороной. У-ффф…. Слава тебе, господи!

(*21) В альпинизме принято мерить маршрут числом пройденных веревок (участков от одной станции до другой).

(*22) Вид соревнований в спортивном скалолазании. По двум параллельным маршрутам одновременно стартуют два участника. Побеждает тот, кто пролезет быстрее.

Правда, на этом приключения не закончились. Последняя веревка перед выходом на кант оказалась, чуть ли не самой сложной. Точнее, было там метров десять такого траверса(*23)…, что вылез я там, только после того как прикинул, что помирать мне еще рано, да и к жене с детями хочется. В общем, в штаны наложил основательно…

(*23) Траверс - движение по горизонтали (вдоль стены).

Мы на вершине. Уставшие. Ноги еле двигаются. А надо спешить. Проходим простой гребень, долго спускаемся по крутому снежному склону, и вот уже стоим на плоском леднике, но темнота все-таки опережает. (Хорошо, накануне разведали путь). Идем в потемках между трещинами и бергшрундами(*24). Последний участок, в 100 м от палатки, преодолеваем почти на ощупь. Крутой 50-градусный фирновый(*25) склон. Спускаемся, медленно, попеременно, шаг за шагом, страхуясь через ледоруб. Вот уже совсем полого. Но по инерции продолжаем страховаться. Я говорю Сан Санычу - "завтра будем смеяться, что мы тут со страховкой шли". А самому страшно...

(*24) Бергшрунд - большая трещина, разрыв в леднике.

(*25) Фирн - очень твердый (почти как лед) снег.

ИТОГИ.
Мы сходили на Трапецию по стене. Классный маршрут. Не хуже популярной 5Б на "Шоколадный". За три дня, проведенные рядом со стеной, никакой камнеопасности не наблюдали. Ни единого камня. Так что ходить можно. Однако, в грозу лучше не соваться. Может быть, порода у Трапеции такая - железистая, что молнии ее очень любят - простые и шаровые?…