Сарым Кудерин.
Из цикла Книга Памяти ушедших друзей
Сарым Кудерин, 1936 года рождения - погиб 14.07.1963 года, п.Чатын-Тау, Кавказ.
Сарым Кудерин – сын репрессированного в 1937 году, известного тогда в республике, журналиста, писателя и ученого, автора первых учебников на казахском языке, Джумахана Кудерина. Семья выжила только благодаря твердости характера матери. После ареста мужа в Алма-Ате, она с малолетними детьми была на два года сослана в Пахта-Арал. Квартира и вещи были конфискованы. В Алма-Ате родственников не было. Друзья отца были или арестованы или отказались от знакомства с ним, так же как и родственники в аулах. Мать осталась без помощи. На протяжении почти двух десятилетий они постоянно голодали. Мать никто не брал на работу или же увольняли через несколько дней. Из детского дома в Каскелене, куда она договорилась устроить Сарыма, он сбежал на следующее утро из-за угрозы побоев, и пешком вернулся домой. Примерно так же завершилось и его путешествие к родственникам. До пятого класса Сарым в холодное время не ходил в школу, мать занималась с ним дома, потому что не было обуви. Позднее он вспоминал, что носил с приятелем Алексеем Марьяшевым по очереди в школу одни ботинки. Ходить в горы он начал в одиннадцать лет, его друзья были на несколько лет старше. По окончании седьмого класса он поступил в педагогический техникум, который располагался в Тургене. После техникума, благодаря ректору, который помнил его отца, Сарым поступил на филологический факультет КазГУ. Только 1956 год слегка прояснил им ситуацию с отцом, ведь все годы приходилось обдумывать, искать причины или объяснения ареста, ждать каких-нибудь вестей, пытаться наводить справки (позже выяснилось, что отец был расстрелян в том же 1937). Для всех, кто знал Сарыма так и осталось загадкой, как, при всем пережитом, в нем сформировалась такая позитивная, оптимистичная, можно сказать — идеальная личность. За два года его тренерства никто никогда не слышал и не подозревал о столь тяжелом детстве и всех несчастьях, обрушившихся на их семью. Также никто не подозреавал, что он серьезно занимается поэзией. В 1961 году он решил создать в Университете свою альпинистскую команду. Первым ввел круглогодичные тренировки, большие кроссы. Пока подрастали ребята, он в 1962 году в составе команды московского Буревестника совершил серьезное восхождение на пик Революции по Северной Стене, за это восхождение команда получила золотые медали в Чемпионате Советского Союза по классу высотных восхождений. В 1963 году, он сказал, что в последний раз съездит в альпинистскую экспедицию с москвичами, а на следующий год планировал уже со своей командой восхождение на пик Ленина. 14 июля 1963 года во время тренировочного восхождения на вершину Чатын-Тау на Кавказе обрушившийся многолетний карниз смел, стоявшую под ним команду во главе с Львом Мышляевым. В живых остались четверо. Наш друг и тренер Сарым Кудерин погиб. В 1964 году его воспитанники в составе Казахского Буревестника сходили на пик Ленина.
Тамара Постникова
Фото из архива Алексея Марьяшева
"О первом тренере - студенте сохранилось и ходит множество легенд. В устных рассказах Сарым - весельчак, с ним всегда случаются смешные истории. Для многих не была известна другая сторона его жизни. Одного спорта ему было мало. Временами он даже страдал от того, что чувствовал в себе иные силы. Его тяга к поэзии, понимание ее, вызывали удивление тех, кто знал его ближе. От поэзии путь вел к живописи, которую он учился понимать".
Алексей Марьяшев
Он погиб двадцати шести лет - в пути.
Горы были самой большой его любовью. Свидетельство этому - его стихи. Почти все они о вершинах, о ледниках, о горных ветрах, поземке, палатках... Это его мир, поэзия его сердца.
Щедрая душа, он готов был чистосердечно делиться с вами всем, что имел. Он брал вас на вершину, вел в поход, а если уж очень вы были плохи, он втаскивал вас хотя бы на ближайший зеленый пригорок, чтобы приобщить к радости и красоте жизни. Он хотел, чтобы вы увидели с высоты ночной город - море трепетных, мигающих в кромешной тьме огней, - вдохнули прозрачного воздуха под душистыми горными елями, чтобы замерли от восхищения перед вереницами молчаливых хребтов, одетых снегом и льдом.
И в своих стихах он зовет вас туда же: к вершинам, в царство камня и льда, которое было для него чуть ли не родным домом.
В выходной день - горы. В праздник - горы. В отпуск - горы. И вернувшись, в воспоминаниях и стихах он снова погружался в любимую стихию.
Он знал ее , наверное, как немногие.
Поэтому, при постоянстве темы, его стихи не повторяют друг друга. Горы и пришедший к ним человек живут в стихах Сарыма Кудерина большой и разнообразной жизнью.
Хмуры, безжизненны, зловещи горы в стихотворении "По леднику". Люди - в предельном напряжении всех своих сил, в сопротивлении угрюмой природе. Их согревает скупая память о доме, о простом человеческом тепле. Но над всем этим - гордость достижения победы.
А в другом стихотворении и ветер, и снег, и мороз - друзья человеку. С ними хорошо. И снег не страшен. И "синяя дорога ледника" зовет вдаль. И свирепый ветер - он нужен для души, он сметет, унесет без остатка мусор мелких мыслей и настроений.
Сарым всегда твердо и откровенно ненавидел подлость, презирал ложь и двоедушие. С недоверием он относился к чрезмерно усложненным чувствованиям. Ему хотелось видеть в людях хорошую простоту, мужество, ясный взгляд на жизнь, честность и верность. Товарищем он был на редкость надежным и добрым.
В горах, в походах Сарым видел жизнь очищенной от мелочности и дешевых прикрас. Суровость первозданной природы находила глубокий отклик в его сердце. Она была сродни его душе.
После него осталась горстка стихов, письма, желтеющие фотографии, ворох начатых неосуществленных замыслов....
Тяжелая двухпудовая гиря - он выжимал ее одной рукой и в тайне был горд своей силой...
Не зная возраста, тяжело и прочно стоит в Большом Алма - Атинском ущелье молчаливая гора - пик Сарыма Кудерина.
И очень далеко от нее, сердце Сванетии, на простом камне стихи:
Промчатся дни,
Сжигая зноем губы,
И ночи Голубого хрусталя....
Холодное сверкание ледоруба –
Идет по кручам
Молодость моя!
Г. Л. Федорова
Перед штурмом
Фото из архива Урала Усенова
Да … теперь было более или менее ясно, что произошло на Победе.
Прошел год. И вот завтра штурмовая группа нашей экспедиции во главе с Абалаковым начнет все сначала. С ней пойдет и Усенов – единственный из оставшихся в живых участников прошлогоднего штурма.
Вот он появился около палаток, где двое наших альпинистов ведут разговор о предстоящем восхождении. Остановился, слушает. Это еще молодой казах, невысокого роста, крепкий, смуглый, с острыми глазами. Подвинувшись, собеседники дают ему присесть рядом.
- Как самочувствие, Урал?
Держится Усенов самоуверенно, и кажется, будто он гордится тем, что попал в катастрофу. Он, как видно, до сих пор еще не разобрался в ее истинных причинах. Тактику восхождения, организацию штурма вершины Усенов представляет себе довольно туманно. Вся надежда – на рывок, на ура. От гибели в прошлом году его спасли случай да недюжинная физическая сила. Все наши ребята рады помочь Уралу на этот раз добраться до вершины.
- Скажи, пожалуйста, Урал, - обращается к Усенову Петя Буданов, - как же обнаружили тебя и вытащили из трещины?
Усенов долго молчит, смотрит куда-то в одну точку, как бы вспоминая те страшные часы.
- Да, это было удивительно, - говорил он тихо, - Больше суток я просидел в трещине и уже видел смерть…. И вдруг слышу голоса наверху. Это были ребята из нашей экспедиции, Меняйлов и Шевченко. Они заметили мои следы….
- А нашли они тебя случайно.
- Нет, не случайно. Накануне мои следы увидел Нарышкин из экспедиции узбекских альпинистов. А на другой день утром Меняйлов и Шевченко на лыжах подошли к трещине, спустили веревку и вытащили меня.
- Повезло тебе, - улыбаются Усенову его собеседники.
- А скажи, Урал, почему вы избрали восточный гребень, а не другой?
- Он нелавиноопасен.
- А ты знаешь, что мы пойдем другим путем – по северному склону? И надеемся не попасть под лавины.
- Э, - машет рукой Усенов.
- Посмотрим еще, что вы все за мастера тут, тогда и будем говорить.
Совсем другой характер у товарищей Усенова по альпинистскому клубу – ученика машиниста угольного комбайна из Караганды Симбая Мусаева и у студента из Алма-Аты Сарыма Кудерина. Они оба скромные, работящие ребята, готовые всегда поучиться у старших, более опытных товарищей. У Сарыма, правда, один «недостаток», вызывающий много веселых шуток. Он страдает совершенно фантастическим аппетитом. Но с поваром Андреем Ивановичем они живут дружно, и три раза в день, заканчивая раздачу, Андрей зычно кричит: «Сарым, давай за добавкой!» И добродушно добавляет: «Нехай ест, растет же дитина».
Арий Иосифович Поляков
«ПОСЛЕДНИЙ СЕМИТЫСЯЧНИК»
Издательство «Советская Россия» Москва 1970
При вводе Логина и Пароля,
