|
Латок I
Спасти старпома Гукова
Часть 3
Четверг, 26 июля, третий день спасов
Джулия стала почти родной, Вадим Викторович Зайцев решал нерешаемые вопросы, я не верила, что такие люди встречаются. Дома начали коситься по поводу моей круглосуточной занятости, фраза «чемодан, вокзал, Латок» уже повисла в воздухе. Работа простаивала. Собака заглядывала в глаза с укором: когда гулять? Я точила яблоки и литрами пила кофе, готовить было некогда.
Гуков, а что Гуков? Богатое воображение подкидывало картинку, как он там на полочке помирать будет.
Потихоньку.
Жизнь из него будет сочиться капля за каплей, долго так, потому что он здоров, не травмирован, на улице тепло относительно.
Дурак конечно, но жаль же, как его бросишь? (Миша Фомин мне за это скажет, что я - типичная русская женщина)
26 июля. Переписка с Саней
Джулия:
- - Любимый, жди, в шесть будет вертолёт. Крепись, ты нам нужен.
- - Милый, мы тебя спасём. Не раскисать, держись всеми силами. Сотни человек молятся о твоём спасении. Люблю. Дети ждут.
Витя Коваль:
- - Мы тебя спасём!
Ну и я со своими чёткими иероглифами:
- - Vertak vblletel iz Scardu, letet' 4as do BC, poprobyut tebja snjat ili skinut tebe verevki
- - ЗАЧЕМ МНЕ ВЕРЕВКИ? У МЕНЯ СНАРЯГИ НЕТ
- - Esli vertak ne smo
 et podleret blizko 4tobbl tebja snjat skinyt polnbli komplekt snarjagi. eda est’?
- - ПОНЯЛ. ЕДА ЕСТЬ
- - Вылетели
- - Я НА 6200. ЧЕ ОНИ ПОНИЗУ ЛЕТАЮТ?
- - Облака, ничего не видно, развернулись, ждут улучшения. Держись.
- - РАНЬШЕ НАДО БЫЛО ПРИЛЕТАТЬ
- - Сможешь спуститься сам, если скинем снарягу?
- - УСТАЛ, ВСЮ НОЧЬ ЛАВИНЫ. СПУСКАТЬСЯ ПОЧТИ 2КМ. 1 НЕ УВЕРЕН
- - АНЯ А ПРОГНОЗ КАКОИ? ЗАСЫПАЕТ
- - Плохой. Если закинуть парней выше тебя, чтобы они дюльферяли?
- - Адам Билецкий и Давид Гетлиб готовы за тобой ломануться. Погоду ждем.
Позже окажется, что пакистанский туроператор ошибся, Давид был с Эрве Бармассе, мы дважды переспрашивали про Адама и дважды получали положительный ответ.
- - ЧТО С ПРОГНОЗОМ?
- - Pogoda ploxaja oni pod G2 tam toe zatjanuto no 4tob ix perekinyt nado okno v pary 4asov
Прессинг был жёстким: время играло не на нас, каждый отложенный час означал, что Гуков слабеет, теряет надежду.
Каждый отложенный вылет уменьшал шансы на то, что сегодня вообще полетят. Вертолёты летают в горах Пакистана до 17:00.
И на каждом сообщении от Гукова светился вот этот 1 процент оставшейся жизни аккумулятора, нашей связи с Саней, возможно, и его жизни тоже.
Количество знаков в сообщении 160, поэтому я перешла на латиницу, получалось длиннее. Позже Гуков скажет, что я ужасно пишу латиницей (x=x, 4=ч, y=y, w =ш, =ж, bl=ы, yasno?).
Возможность отправки - раз в полчаса. За полчаса аккумулятор мог разрядиться вообще. А вдруг это последнее сообщение и связи больше не будет?
Операторы Иридиума проверили все возможные сервисы, которые разряжали аккум. Мы попросили отключить передачу координат. Зачем она нам, если он не двигается с места? Отправили Сане инструкции, что должен сделать он, чтобы продлить жизнь батареи.
Иногда, когда и Джулия, и я отправляли сообщения, а Саня в ответ задавал вопрос, просили оператора Иридиума его переслать, не дожидаясь 30-минутного перерыва.
Погода испортилась. Было понятно, что надолго. Метеорологи, к которым мы обращались за анализом ситуации в районе Латока, пытаясь помочь, выискивали какие-то окна, но в целом, говорили про пять-шесть дней.
Их и без того не оптимистичные прогнозы имели мало общего с действительностью: обещанных просветов не было.
Единственным надёжным синоптиком все эти дни был Витя Коваль, каждый час он выходил на связь с лаконичными метео сводками.
Как сказать Гукову, что, вероятнее всего, ему придётся ждать вертолёта почти неделю? Если бы у него с собой была зарядка, то можно было лечить его завтраками каждый божий день: сегодня никак, Саня, но завтра точно солнце, назавтра завернуть ещё что-нибудь, послезавтра я виртуоз из виртуозов в искусстве лжи и про прабабушку полячку, но у нас роскоши нелимитированного общения не было.
Я долго решала, говорить ему про шесть дней или слукавить.
Представила, что он настроится на завтра, останется без связи, а погоды не будет очень-очень долго. Мы все тогда ещё верили, что вертолёт вылетит утром, ну а если нет?
- - Готовься на пять-шесть дней, погода будет.
Позже он скажет, что это было жестоко. Смску отправили с иридиумовского номера, чтобы преодолеть барьер в 30 минут.
Саня ей не поверил и подумал, что это чья-то глупая шутка.
Но тут же написал Джулии прощальное нежное: МИЛАЯ ПОГОДА ЖОПА, НИКТО МЕНЯ НЕ СПАСЕТ, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
И мне:
- - А ЧТО ВЕРТАКИ ОТКАЗАЛИСЬ ЛЕБЕДКОИ МЕНЯ СНЯТЬ?
- - Opasno govorjat. no ja nawla pilota, kotorbli snimal Humara! probyem ego privle4. Sanja tyt stolko naroda v tebja verit 4to y tebja net prava ystavat. vertak zavtra
- - v 6am vertak v BC, probyut tebja snjat, ne zabud' vblshelknytsa! esli ne polu4itsa skinut prodyktbl vertak vblsadit iх vblwe tebja otkuda oni na4nut k tebe spysk
- - АНЯ ПИШЕШЬ НИЧЕГО НЕПОНЯТНО
- - Хумар восемь дней ждал вертак на Рупальской стене, на полочке. И дождался. В субботу обещают хороший день.
26 июля 2018 года выпало на четверг, снимем мы его во вторник, 31.07.
Ну а теперь, что было за всем этим.
26 июля, в половину четвёртого утра, Вадим Викторович Зайцев написал, что лётчики отказываются вылетать из-за подозрений на плохой прогноз.
За ночь Саня выслал два сигнала SOS. Это сейчас мы знаем, что у него по другому не включался трекер, а тогда нет.
Джулия конечно тоже их получила:
- - Аня, может, ему плохо стало? Почему два раза?
В итоге вертолёты всё же вылетели, подобрали Витю со снарягой на леднике, полетали, но из-за облаков ничего не увидели.
Нарисовались первые коммуникационные проблемы. Пилотам показалось, что Витя недостаточно хорошо говорит по-английски. Спросили, есть ли кто другой.
Вите показалось, что пилоты не очень. Нужно найти других. Может, Симоне Моро?
Потом-то всё разрулится, и Витя нормально заговорит по-английски, и пилоты окажутся профи, но тогда не радовало.
Лётчики подтвердили гибель Сергея. Они видели тело без движения у подножия недалеко от Витиного лагеря.
Созвонились с Женей Глазуновым. Нужно решать вопрос о репатриации. Завтра он будет в Новосибирске, поговорит с мамой.
В.В. Зайцев:
- - Аскари не хочет рисковать, поднимать Александра на подвеске. Считает большим риском. Спрашивают, сможет ли Александр прицепиться и сделать всё, что от него зависит, для такой эвакуации?
- - Да, он готов к такому варианту.
- - А он сможет?
- - Никто не может знать наверняка, но Хумар же смог после пяти дней на ребре.
- - Аскари пойдёт на этот шаг под наши гарантии.
Созваниваемся с Джулией, объясняю риски, про то, что во время эвакуации Саня может погибнуть, но какие у нас варианты? Потом с Джулией долго и аккуратно говорит Вадим Викторович. Она даёт согласие.
- - Джулия, я думаю, что если мы не поднимем шум в сети сегодня, то вообще никто не начнёт шевелиться. Нам нужно выйти на другой уровень поддержки.
Распределяем должности. Дима Клёнов занимается новостями на Mountain.RU и постами в соцсетях.
Лёша Овчинников, почти ежедневно меняя локацию (отпуск), то он в Гарде, то в Венеции, то в Шамони, то в Курмайоре, готовит релиз для федеральных каналов.
Россия 1 просит видео облёта.
В этот день мне написал Янез Шкорьянц. Это была ещё одна счастливая находка благодаря нашим постам в Facebook.
Янез был координатором спасработ Томаша Хумара на Рупальской стене Нанга Парбата. Он связался с пилотом, который тогда проводил операцию, теперь уже генералом Рашидом Уллах Баигом.
Генерал нашёл лётчика, который летал вчера и сегодня, им оказался его ученик! Рашид обещал проконсультировать пилотов, провести с ними занятия с внешней подвеской и мониторить процесс.
Для меня же знакомство с Янезом было одновременно и поддержкой, и знаком свыше: «Не теряйте надежду, всё хорошо будет».
Я как-то сразу поверила, что мы сможем. У Янеза же получилось, всё было не зря.
26 июля написала Маша Гордон. Маша дала контакты Риаца, координатора спасов Элизабет Риволь на Нанга Парбате, и Шамиля, пакистанского посредника, живущего в Париже, с которым с 27 по 30 июля мы будем на связи круглыми сутками. Шамиль координировал спасработы Брюса Нормана на Ултар Саре.
Но главное, Маша нашла простые и нужные слова.
Пакистанский туроператор АТР засомневался в том, что спасы вертолётом могут быть эффективными: «Спасработы на Латоке отличаются от других в больших горах типа К2. Нам нужна помощь сильных альпинистов, а не высотных портеров. Маршрут, на котором застрял Александр, технически сложный. Нам необходимо выработать общую стратегию и действовать сообща».
Давид Гётлиб и Эрве Бармассе предложили помощь (мы получили неверную информацию об Адаме Билецки).
В тот же день нам напишет Анджей Баргель, у Анджея большой опыт работы спасателем с подвеской. Кроме того он умеет запускать коптер. И он в Скарду.
Вечер заканчивался хорошо, с такими-то ребятами.
Нужно было как-то решить вопрос со связью с Саней. Мы не были уверены, что парни не взяли на восхождение спутниковый телефон, они могли его бросить в лагере на 5512м. На всякий случай прошу Витю пошукать у Сани в палатке.
Нашли. Иридиум, полностью заряженный. Решаем скинуть его ему вместе с продуктами и железом.
Звоню Одинцову. Рассказываю как прошёл день, говорю про погоду, проблемы с вертолётом.
Саша видит единственный реальный вариант: кто-то выходит Гукову навстречу и помогает спуститься. Идеально, если это будут наши или акклиматизированные словенцы, которые уже под стеной.
Но если готовы перебросить Гётлиба и Бармассе с Броуда, то ок.
Прошу Витю поговорить со словенцами: «Нет, там везде камни летят, каждые пять минут. На ребро зайти нереально».
Звоню Зайцеву:
- - Вадим Викторович, Одинцов предложил два варианта: первый с заброской снаряжения и чтобы Гуков сам начал спуск, но это 50 на 50, так как Саня устал. Либо высадить двойку выше, которая начнёт к нему дюльферять и потом потихоньку спускаться, прижимаясь к гребню, где не так сыпет.
Похожий вариант предлагает Валера Шамало, который в прошлом году был на горе и хорошо знает маршрут: можно попытаться высадить двойку на склон между Латоками I и II ниже перемычки.
Оттуда за полтора-два дня можно к Сане подойти, спускаясь траверсом влево в сторону Латока I.
Но в плохую погоду это малореально. Высадиться на стену или гребень очень сложно, так как нужно сначала организовать страховку.
Вот эти варианты и можно обсудить с АТП. На Кхумбу на 6500 садятся при хорошей погоде. Или закинуть двойку на контрфорс, для этого два часа окна нужно.
Практически все сходятся в том, что вертолётом его не снять, высоко и круто. Забросить верёвки и газ можно, но один он не спустится.
Витя Коваль: «У них [у военных] в 10 минутах есть база. Им надо туда с самого утра прилетать, а потом интересоваться погодой. Надо планировать на завтра на самое утро. Сегодня было два часа супер погоды, но пилоты поздно прилетели. И ещё я не очень верю в возможность высадки на ребро. Снять Саню тросом куда проще, а там либо стена, либо многометровые карнизы и сераки. Единственный шанс на спасение - это вертолёт».
Пятница, 27 июля
Уже за полночь, дабы сбить градус напряжения, Овчинников присылает мне мотивирующее стихотворение, картинку с клоунами и фотки с видом ночной Венеции, а также напоминалку: проверь пресс-релиз.
В четыре утра от него приходит сигнал о новой проблеме: парни исчерпали лимит по страховке. Осталось $3000.
- - Видимо, надо объявлять сбор. Тебе на карту или мне?
- - Давай тебе.
- - За три дня вертолётчики потратили $20000. Моя оценка: надо ещё минимум $10000. Отправил тебе гарантийку от Савитар Групп и счета вертолётчиков. Давай завтра к вечеру тогда объявим?
- - Да, давай.
- - Ладно. Это завтра по итогам вылета определимся. Как ты?
- - Я как. На связи с АТП и пилотами, Витей и Саней, c Джулией, с тобой, с Вадимом Викторовичем, Шамилем и ещё десятком людей. Это если не считать малознакомых тех, кто из любопытства или с назиданиями («Аня, к чему это шоу? Зачем вы это делаете?») ломятся в личку.
- - Чем помочь?
Этот вопрос Лёша задавал мне несколько раз за спасы. Спасибо, дорогой.
- - Возьмёшь на себя общение с медиа?
- - Да, переключай их всех на меня.
- - Попроси, чтобы мне не звонили, я понимаю, что это мега важно, но я не железный дровосек. У меня на связи одновременно по четыре человека (минимум). Финансы и страховку тоже, хорошо?
27 июля. Переписка с Гуковым
- - какой-то. Откуда столько лавин? Воды не сделать.
- - Саня, вертаки готовы, но погоды сегодня не будет. Держись. Мы все с тобой!
- - Удалось найти полсникерса, чутка попить и даже пописать.
- - У Хумара последние три дня было одно яблоко. Терпи. Погода будет.
- - Когда?
- - Пару дней, но вертак будет в воскресение, чтобы любое окно использовать.
- - Через пару дней я тут помру на камушке.
- - Нет, Саша. Хумар не помер, и ты не помрёшь. Русские не сдаются.
- - Хумар тоже думал, что помрёт, прощался, все рыдали. И выжил.
- - С 29-ого неделя идеальной погоды. Терпи и жди.
Ниже тебя не видно безопасную площадку, куда борт высадит спасателей?
- - Жди, погода будет. Экономь силы. Делай себе массаж, смотри, чтобы не помёрз. Дыши спокойно.
- - Два дня потерпи, и ты снова в обычной жизни. Массаж и следи за дыханием.
- - Будет несколько попыток снять тебя тросом. Пилоты тренируются каждый день.
- - Завтра короткое окно в девять. Сделаем заброску, чтобы до воскресенья ел как буржуй.
- - Мне не надо еды, я срать не могу, в снежном коконе.
- - Ты на самостраховке? Продумай как будешь ловить трос, как потом выщелкнешься.
6am. Джулия:
- - Аня, доброе утро. Есть новости?
- - Отмена, но на стартовой. Ждём погоду.
- - Ясно. Написала Сане?
- - Да, сразу же.
- - Аня, с каждым днём всё тает… Что-то мне не хорошо.
Запрашиваю погоду у Вити. Спасатели готовы вылететь, у них просвет.
- В базовом лагере видимость нулевая. Нашла номер словенцев. Попробую узнать, умеют ли они пользоваться коптером. Отправили бы Сане спутник.
Джулия - вечерний человек, по утрам ей было сопливо. Чтобы отвлечь её от мрачных мыслей, прошу позвонить оператору и отрубить всех, у кого есть доступ к Саниному трекеру, аккум тает, нужно сократить количество входящих.
На связи с ним остаёмся только мы с Джулией.
Как только у неё появляется дело, хандру как рукой снимает.
- - Джулия, нам с тобой надо понимать, что вертака сегодня не будет, и завтра, скорее всего, тоже. Сане я написала, что вертаки готовы, но погоды сегодня нет. Погоду обещают в субботу, но хорошо, если она будет в воскресение. Он всё понимает, будет ждать.
Не переживай про лавины. Лавины фигачат по стене, его задевает пылью. Страшно конечно, когда вокруг ухает, но он в безопасном месте встал.
Из хороших новостей: Аскари согласилась использовать трос.
Из плохих: Овчинников переговорил с Савитар групп, денег на репатриацию тела Глазунова нет, в страховку не входит. Денег на то, чтобы снять Гукова нет.
- - ОК, завтра с утра запускаем краудфандинг.
Пилоты прислали снимки тела. Непонятные.
Звоню Жене, чтобы посмотрел. Высылаю в максимально возможном разрешении.
Спрашиваю, что решили по репатриации? Мама и Нина хотели бы, чтобы тело Сергея сняли, кремировали, прах отправили в Россию.
Ещё Женя говорит, что когда-то они с Сергеем обсуждали эту тему. И оба решили, что лучше уж остаться в горах навсегда. Кладбища и похороны - не для них.
Если есть риск для жизней спасателей, то пусть будет как хотел бы Серёга.
Передаю информацию Овчинникову и Зайцеву. Вадим Викторович отправляет запрос на облёт и репатриацию, пока останки окончательно не засыпало снегом, а Лёша ведёт переговоры со страховой.
Позже при более пристальном изучении снимков окажется, что пилоты ошиблись. Они видели спальник. Верёвка в снегу была красной, а парни брали чёрные.
Утром 27 июля позвонил Шамиль, тот самый, о котором накануне говорила Маша Гордон.
Представился по-французски. Сказал, что был координатором на Ултар Саре и что мой номер ему дал Кристиан Троммсдорфф. Вот оно Piolets d’Or-ное братство!
Шамиль связал сразу несколько концов: агенство, важных военных и пилотов.
До 30 июля мы с Шамилем каждые 10-15 минут будем на связи. Днём и ночью. Шамиль помог решить массу вопросов.
Сейчас можно улыбнуться, взглянув на локации людей, занимавшихся спасами: Вадим Викторович Зайцев работал из Исламабада, Шамиль из Парижа, Овчинников из Курмайора и Шамони, и наконец я из подмосковной деревни, в самый разгар дачного сезона.
К этому времени за нашими новостями на Mountain.RU и постами в фейсбуке про Гукова следили десятки тысяч людей со всего мира.
На вечерней связи Дима Клёнов зачитывал мне некоторые комментарии, и если бы можно было тогда заплакать, я бы заплакала.
Подключились центральные телеканалы, радио, газеты, ведущие интернет порталы.
От нас уже просто так нельзя было отмахнуться, нас нельзя было игнорировать. Да никто и не пытался. Все шли навстречу.
Это значит, что наша тусовка не самая тухлая, раз все мы сплотились вокруг никому неизвестного Гукова, всем его подавай домой живым.
И благодаря вам, вашей поддержке, вашей вере, у нас получилось сделать невозможное.
Люди, вы бываете такими хорошими.
План на завтра такой: если с утра погода позволит, то в базовый лагерь перебросим спасателей, попробуем вытащить Саню внешней подвеской.
Если не получится, то Давида, Эрве и Анджея закинем вертолётом в ближайшую от Сани точку, и они начнут движение к нему.
Звучит как сказка.
Нужно подготовить площадку для вертолётов на леднике.
Пишу Вите, чтобы к шести был готов.
Суббота, 28 июля
В два часа утра по Москве (в четыре по местному) Витя присылает погоду:
«Плотная облачность 5100, гора закрыта».
Передаю информацию Шамилю.
В три ночи приходит смска от Сани:
- - Аня, сегодня ждать? 1 процент заряда.
Джулия отправляет прекрасный ответ:
- - Сегодня лётчики ждут окно. Два вертака наготове. Завтра улучшение погоды. Не сдаваться. Любим и ждём. J.
Пишу ему, что пилоты на старте, но погода будет завтра:
- - Это просто вопрос времени. Следи за дыханием, массируй руки и ноги. Жди. Завтра погода.
- - Я пытаюсь, но тесно и желудок болит.
Потом мне приходит в голову, что возможно его взбодрит сообщение, которое мне прислал Джефф Лоу: «I’m sure he’ll be safely lifted off. My hopes and wishes are with Sanja». Ты в беседке? Надень.
Тут Саня решает, видимо, что вертолётов он может и не дождаться и вспоминает, что не ответил на мой вопрос трёхдневной давности, были ли они на вершине:
- - Мы куда-то взошли, но вершину не нашли. Непогода.
Звонок. Оператор Иридиума (святые люди) говорит, что аккумулятор разрядился вконец, связи капут.
Вот это был напряжённый момент. Я знала, что погоды завтра не будет. Возможно её не будет послезавтра. И как он там без единственной ниточки, связывающей его с внешним миром, протянет?
Объясняю оператору, что мне очень-очень нужно отправить ещё хотя бы одно сообщение, очень важное, чтобы Саня понимал, что именно мы собираемся делать, и что должен делать он.
Пишу пилотам, прошу чётких инструкций, которые можно уместить в 160 знаков.
- - Завтра жди вертак, будь в беседке уже сегодня! Поймай трос. ВЫЩЕЛКНИСЬ из самостраха, и ты дома. Сделаем несколько попыток + план В (climbers).
- - Рюкзак можно взять?
Уфф! Товарищ думает о рюкзаке, не так всё безнадёжно как кажется.
- - Нет, минимум веса! Сколько времени тебе нужно, чтобы встать на станцию, и сколько чтобы потом выщелкнуться?
- - Не знаю. Палатка плохо открывается. Постараюсь как услышу.
- - Завтра вертаки на старте в 6am. Ловим окно, летим. Будем делать попытки каждый день. Всё продумай. Сделай чётко.
Это было последнее сообщение, отправленное Гукову.
Я не была уверена, что и оно прошло.
Больше связи с ним не было.
Читайте на Mountain.RU:
|
При вводе Логина и Пароля,
