|
Автор: Сергей Сенашов, Красноярск
Аннапурна – первый восьмитысячник
Около полудня 3 июня 1950 года Морис Эрцог и Луи Ляшеналь первыми в мире поднялись на вершину, превышающую 8000 м. Им удалось осуществить то, к чему стремились участники 22 предыдущих экспедиций из различных стран
Французская команда в составе 9 альпинистов, имея 6 тонн груза, без кислородных аппаратов поставила перед собой грандиозную цель: совершить восхождения в альпийском стиле на Дхаулагири (8167 м) и Аннапурну (8075 м). Гималайские масштабы поразили воображение французов, выросших в уютных Альпах. Почти месяц они ищут подходы и маршрут на Дхаулагири и поняв, что эта вершина им не по зубам, устремляются к Аннапурне.
Только 23 мая, после неудачной попытки штурма по северо-западному ребру, альпинисты находят приемлемый маршрут по северному склону. Приближается муссонный период и команда лихорадочно штурмует вершину: устанавливаются лагеря 5100, 5900, 6600, 7150 и штурмовой на высоте около 7300.
Погода плохая. Сильный ветер ломает стойки у палаток в 4 лагере. Вот как о последней ночи перед штурмом вспоминает Эрцог: "Масса снега буквально раздавливает… Дикое завывание ветра рвет уши… Обе стойки угрожающе гнутся. Мы совершенно отупели от крайней усталости, но буря не дает нам уснуть".
К рассвету наступает штиль. В 6 часов – выход. Эрцог оставляет веревку и кладет в рюкзак тюбик сгущенного молока, несколько кусков нуги, пару носков и фотоаппарат. Очень холодно. У Ляшеналя мерзнут ноги. Он боится их отморозить и несколько раз снимает ботинки и растирает теряющие чувствительность пальцы. Он спрашивает у Эрцога: "Если я вернусь в палатку, ты пойдешь один на верх?". И получив утвердительный ответ, продолжает восхождение. Двойка движется на грани потери сознания. Сказывается и бессонная ночь и отсутствие кислородных аппаратов. Вершина. Больше не надо идти вверх! Несколько снимков на память и быстрее вниз. Сгущается туман. Эрцог теряет рукавицы и забыв о носках в рюкзаке, которыми можно было бы заменить их, устремляется к 5 лагерю. Только бы не заблудиться!
К палаткам Эрцог подходит с мертвенно бледными пальцами фиолетового оттенка, твердыми как дерево. К счастью, в лагере их поджидают друзья: Террай и Ребюффа. С трудом находят Ляшеналя: он лежит ниже палаток без рукавиц и одного ботинка, практически без сознания. Друзья, сами находясь в тяжелом положении, всю ночь ухаживают за победителями: согревают, отпаивают водой, оттирают им руки и ноги. Ужасная ночь в маленьких палатках среди беснующейся бури.
На следующий день альпинисты, спускаясь в пургу, без всякой видимости, заблудились. Спустилась ночь. Попытки вырубить пещеру во льду – тщетны. И вдруг Ляшеналь проваливается в трещину и она служит людям приютом на ночь. Нет ни воды, ни еды, ни тепла. Эрцог замерз так, что по его словам сердце обратилось в лед.
Утро. Все четверо обморожены, Террай и Ребюффа менее сильно, но зато из-за снежной слепоты полностью потеряли способность видеть. Кажется пришел конец. Но альпинисты находят в себе силы, чтобы подняться. Приходится разрезать ботинки, чтобы одеть их на опухшие ноги Ляшеналя. Альпинисты выползают из трещины и начинают спуск, борясь за свою жизнь из последних сил. К счастью погода стоит хорошая и их находят товарищи.
Вскоре Эрцог вместе с сопровождающими его шерпами попадает в лавину и пролетает около 150 метров. "Я лечу через голову… Ничего не вижу… Ударяюсь головой об лед… Я кувыркаюсь, как картонный паяц. Веревка, соединяющая меня с шерпами, захлестывает меня вокруг шеи и душит меня. Боль невыносимая. Я задыхаюсь! Вдруг веревка натягивается. Я останавливаюсь. Не приходя в сознание, начинаю не произвольно мочиться. Открываю глаза: я вишу головой вниз в ледяной дыре веревка держит меня за ногу и шею". К счастью шерпы живы и с их помощью Морис с трудом выбирается наружу.
Далее – спуск со стены. Здесь Эрцог должен спускаться сам. Онемевшие руки не держат веревку, и Эрцог обматывает ее вокруг кистей. Во время спуска кожа трескается и громадными кусками прилипает к веревке. Обнажается мясо, но Морис продолжает спускаться.
На второй самом большом стенном участке Эрцог спускается, заложив веревку между большими и указательными пальцами… Руки кровоточат. От их вида Эрцога мутит – обнажилось ярко-красное мясо, вся веревка в крови. Собрав все мужество, он достигает основание стены.
Затем длительный и мучительный спуск к лагерю 2. Здесь врач Удо подводит ужасные итоги: на руках практически нет кожи, пальцы распухшие и искривленные. Ноги не лучше: подошвы коричнево-фиолетового цвета абсолютно не чувствительны. В руках кровяного давления нет, в ногах – слабое. Состояние Ляшеналя несколько лучше. Руки у него целы, почернели пальцы на ногах и появились зловещие пятна на пятках. Ребюффа и Террай получили небольшие обморожения и страдают снежной слепотой, которая скоро пройдет.
Начинается борьба за жизнь Эрцога. Врач Удо выигрывает ее, но Эрцог теряет все пальцы на руках и ногах.
Несмотря на полученные травмы Эрцог возвращается к активной жизни: он являлся генеральным секретарем высшего спорткомитета Франции, членом Международного олимпийского комитета, мэром г. Шамони. Спортивный подвиг Эрцога отмечен и в России – один из кавказских пиков назван его именем. |
 | ЛНебольшая ошибка
Серёжа, Вы неправы в природе поименования пика Эрцог на Кавказе в честь Мориса Эрцога. Осведомитесь самостоятельно в любом топонимическом словаре Кавказа.
С уважением, | | | |
| ЛНебольшая ошибка
Серёжа, Вы неправы в природе поименования пика Эрцог на Кавказе в честь Мориса Эрцога. Осведомитесь самостоятельно в любом топонимическом словаре Кавказа.
С уважением, | | | |
| Небольшая ошибка
Серёжа, Вы неправы в природе поименованная пика Эрцог на Кавказе в честь Мориса Эрцога. Осведомитесь самостоятельно в любом топонимическом словаре Кавказа.
С уважением, | | | |
|
При вводе Логина и Пароля,
