|
Автор: Владимир Марков, Владивосток – Петропавловск-Камчатский
На пустом месте ничего не растет.
Как это было. Альпинисты Приморского края.
И на Камчатке, естественно.
Часть 3
Часть 1
Часть 2
Марков и Рогалевич обговаривают дальнейшие действия в работе |
Красник Александр, город Арсеньев |
Безмен Лена, город Владивосток |
Первый мой опыт работы в горах принес мне много хлопот. АУСБ «Шхельда» в 1983 году тепло встретила меня. Вручили мне, после одной сметы работы, значок «Альпинист СССР» и холодно проводила. Гибель Инструктора этого лагеря в группе Арсеньевцев отразился очень сильно на всю нашу сборную по альпинизму Приморского Края. Игорь Железняк был взбешён и на вечно удалил с альпинизма двух Арсеньевцев. Когда я у Толи Черныха через много лет пытался узнать их фамилии, то получил от Толи резкое – НЕТ!
Понимаете, мы рвались в горы и для нас еще были важны результаты. Не подумайте, что мы были «люди в клеточку». Мы должны были, просто обязаны, красиво закрыть свой Сезон. Инструкторов не хватало. Люди прибегали к разным уловкам и, порой, уговаривали ветеранов сходить в спортивной группе на зачетную вершину. Арсеньевцы уговорили женщину – ИНСТРУКТОРА. Она не хотели идти на пик Гермогенова. Была в возрасте, и приехала в АУСБ «Шхельда» на разную второстепенную работу. Согласилась. Мужики резво забежали на гору, а потом резво хотели спуститься. Кто-то небрежно организовал перила (Версия - неправильно завязан узел Булинь). В результате не стало женщины.
АУСБ «Джайлык» в расцвете своих СИЛ |
Красивая вершина Улу-Тау |
Наша группа с инструктором на привале |
Мы вынуждены были разбежаться по всему Кавказу и дальше работать, кто как устроился. Кому как повезет. Кольцов Александр устроился в «Джантугане». Шлемченко Сергей отдал мне все свое снаряжение и укатил с Витольдычем во Владик. Тюрин Андрей еще продолжал работать на Кавказе в каком-то лагере. Я с Красником Александром рванул в ущелье «Адыр-Су» и получил отпор от Порахни в АУСБ «Улу-Тау». Его вопрос – «Это Вы инструктора потеряли в «Шхельде»?» до сих пор холодком пробегает по моему телу. Я был молодым в альпинизме и до троек еще не дорос. Но, чувствовал себя виноватым и не оправдывался. Мы были воспитаны так. Мы были в одной команде и считали себя ВИНОМНЫМИ, если что-то происходило на сборах! Сейчас все изменилось. Не так давно на Камчатке погиб Инструктор. Проблема одна – физическая и техническая не подготовка всей группы участников этой АФЕРЫ в Ганалах.
АУСБ «Улу-Тау» в расцвете своих СИЛ |
Вы думаете их это ЩЕКОТАЛО? Они выложили свои «Альпинистские Книжки» и попросили у Старшего Тренера по альпинизму, что бы тот засчитал им вершину. Вы знаете, какой у них был аргумент – Падение инструктора и всей группы на сбросе было на спуске, и вершина должна быть им засчитана. А то, что эти Отморозки ушли без снаряжения для холодной ночевки, без всякой элементарной скальной подготовки, без элементарной достаточной физической формы вышли на скальный маршрут третьей категории сложности – это их мало щекотало. Их мало щекотало, что сам срыв произошел, когда они продолжали движение в три часа ночи. Вот такая вот фигня. И знаете почему они так себя вели? Они брали за я….ца организаторов всего этого БАРДАКА в Ганалах. Понимая, что у них с их «организаторскими способностями» РЫЛО в пуху, торгуясь с ними «Книжками альпиниста». И в наше время всякое было. Но, что бы в «Актру» начуч вершины продавал за 500 рублей в «Книжку альпиниста». Не знаю ГОСПОДА-Крестьяне. Не знаю, не слышал. В наше время такой ……. не было.
Этот снимок четко отразил момент работы самого Селя |
Вид на весь этот ужас с вертолета |
Все прошло. Проблема одна, как достать документы всех участников АУСБ «Джайлык» |
Двигаемся дальше, «делая НОВЫХ людей». Зато просто в 1983 году нас принял Начуч Попов с АУСБ «Джайлык». И я оказался первый в истории этого лагеря представляя город Владивосток. А Красник, город Арсеньев. Я, думаю, об этом городе вообще никто в России не знает. Господа! Там выпускают или выпускали «Черную Акулу». Представляете, уровень производства. Вот там мы и это альпинистское снаряжение делали. Русских не победишь!
Ваш покорный слуга вынужден был фотографироваться на временный паспорт |
Мы работали смену в самом АУСБ «Джайлык» на кухне, так как не было путевок, а потом ходили в общем спортивном процессе в горы. Немножко ходили. Почему немножко? Сель лагерь НА ХРИН смыл. Благодаря чутью Попова все остались живы и не травмировались. Нет – вру. Один спасался бегством и сиганул со второго этажа КСП прямо вниз на асфальт. В результате повредил ногу. Жить очень хотел.
Вот с таким багажом я вернулся во Владивосток. Повторяюсь. Мне было 30 лет я достаточно перспективно работал в спортивном туризме. Был зрелым человеком и так просто все мне не давалось. Константиныч во Владивостоке наращивал обороты и был готов создать Федерацию альпинизма Приморья. Я до этого момента «не дожил». Меня удалили со сборной. Шлемченко Сергей пытался вступиться за меня, на что получил резкое – «Не нарывайся ШЛЕМ». Сергей не потерпел такого отношения и покинул сборную Железняка. Не прошло и года, погорел Кольцуха (Кольцов Александр). Зато вольготно и весело чувствовал себя в сборной Константиныча Вадька Гайнеев. Потом и Вадя получит весомую оценку от Константиныча за свою КИПУЧУЮ деятельность. «ЗМЕЮ на груди пригрел» - короткий вердикт Константиныча в конце 80х. Весело мы жили и боролись за эту жизнь и не жалеем об этом.
Маршрут на гору Белуху на Алтае мы прошли через Голубой балкон |
На вершину Белухи подняли все, кто пошел |
1984 год был для меня переломный. Знаете, в ранних своих статьях я это время как-то скомкал и сжал. Дело в том, что я не сразу перешел в команду к Эйдусу Сергею. Ведь у меня был не закрытый третий разряд в альпинизме. Нужен был я ему, «как зайцу стоп сигнал». Сергей в альпинизме пробивал себе дорогу сам. Никого не о чем не просил. Я это знал. Почему знал? Да потому что я, Сергей Эйдус, Шлемченко Сергоей, Игорь Железняк, практически, выросли на одной улице, в одном городе и учились в одной школе. Все одинаковые по возрасту + - один два года.
Уйдя с команды Константиныча я пропускаю один сезон в альпинизме. Зато хорошо закрываю разрядные требования в туризме. Это повлияло на мою дальнейшую карьеру в работе. В это время меня замечает Приморский Краевой Совет по туризму и экскурсиям в лице ПАПЫ Дульцева и Николая Рязанова, начальника Краевой Контрольно-спасательной службы. Замечают и консервируют меня в своих мыслях еще, как минимум, на два года. Я не умалим и отодвигаю все во Владивостоке на второй план. Для меня туризм и альпинизм не разделим. Представляете? В туризме всем запрещали подниматься на сложные вершины. А мне? А я собирал достойных и восходил на Белуху. Мы жили в Приморье и ТУРИЗМ для нас был своеобразной КОЛЫБЕЛЬЮ.
Когда я ем меня мало интересуют чесночные девчонки сидящие рядом |
Вам покорный слуга на фоне МНРов |
1985 год. Летом срываюсь в горы и по полной стоимости прохожу спортивные сборы в своей любой и родной «Шхельде». Быстро возвращаюсь домой и опять Туризм. Маршруты 5 категории сложности.
Мне все вкатывает, и я отчебучиваю корку. В 1986 году срываюсь с берегов Японского моря в Большие горы и провожу в них три месяца. Да, вот так мы жили. Бросим все и в ГОРЫ. Пофиг все.
Выбрал два сильных района. Район «Дугобы» на Тянь-Шане и район Варзоба на Памире. В АУСБ «Дугоба» я нахожу след Генки Шафирова. Как все это было, я не хочу рассказывать. Это личное. Я привязался к этому человеку, но работать хотел с Сергеем Эйдусом. Геныч для меня был Чужак. А Серега ЗЕМЕЛЯ, с которым мы росли на одной улице. Да я у него мог и МАМУ Женю (будущую его супругу) умакнуть. Пожалел Серегу, не стал травмировать. В этом же лагере моим инструктором был САМ БОРИСОВ.
Гена Шаферов перед отъездом со всей командой в Краснодар |
Нет, все равно расскажу два прикол с молодой жизни Генки Шафирова. В районе лагеря «Дугоба» существует огромная яма для мусора и отходов пищи. Кто ее рал? Это корка. Генка хотел иди на гору. Что-то там случилось, и он нарвался. Тот, кто хотел Генку проучить дал ему задание – за три дня выроешь яму (столько на столько), на четвертый день выйдешь на восхождение. Геныч взял кирку и лопату. Подошел к «непаханой целине». Вырыл это яму за вечер и ночь. Утром стоял в строю, готовый штурмовать вершину. Тот, кто ему поставил эту задачу ошарашенный стоял на краю Генкиного карьера и на его лице написано было следующее – «Не может БЫТЬ!»
Генка предает мне очень серьезную информацию |
Когда я об этом узнал, то сразу хотел понять масштабы сделанного Генычем. Естественно увидел эти масштабы и валуны, которые он выкатил с ямы на край своего Карьера. Это было, что-то. На стене одних из комнат весит картина по маслу. В приличном состоянии. Мне рассказали историю этого полотна. Геныч в куче мусора нашел эту картину. Она была в пятнах свежей краски и в пятнах от Селедки. Кто-то на ней закуску организовывал. Геныч прикинул первичную стоимость найденного Рембрандта и унес его себе в комнату. Нашел все необходимое для реставрации. Несколько дней эту картину щепетильно восстанавливал. Затем повесил на стену. Все, заходя к Генычу решали свои проблемы и уходя ненавязчиво бросали свой взгляд на стену.
- «Подлинник?»
- Геныч с гордостью отвечал: «Да!».
- «Такие произведения искусства хранить нужно в других охраняемых помещениях».
- Геныч: «Да я ее на помойки подобрал!»
Биченко Александр, собственной персоной |
Еще одно повествование о АУСБ «Дугоба». По словам Галки Волгиной, этот лагерь был вотчиной камчадалов. Они в нем устроили свою Базу. Поставили там контейнер и после сборов закрывали в свое групповое снаряжение. Действительно в 1986 году я столкнулся там с Камчадалами. Было это не так весело. Группа молодых ребят пошли на очередное зачетное восхождение. Вершина Двузубка 4А. Пройдя стенной участок они оказались на траверсе самой вершины. Развязались и весело побежали по наклонным полкам засыпанных щебнем. Прыгали как КОЗЛИКИ и допрыгались. Парень с Хабаровска, у которого дома остались два маленьких ребенка, попал подошвой на камушек. Ноги к верху, а на пути бараний лоб. В результате летальный исход. Спасы, в которых участвовал я. После такого лихого Казачества всех камчадалов выстроили на плацу и попросили покинуть территорию лагеря. Витальку Малькова, уже в звании КМСа, раздели до 3его разряда. В группе из камчадалов был еще Биченко Александр.
Что-то я обо всех, а о себе. «Ставьте ведро, горшка не хватит!» Я хожу тройки. Инструктор Борисов. Группа забойная. Особенно парень с Магадана. Все ништяк и нам решают сделать подарок. Мы должны совершить восхождение на легендарную вершину, самую высокую в этом районе, пик Ак-Таш (Если что-то не перепутал, так как на нем не был). Три отделения готовятся к выходу. Инструктора спокойны. Маршрут 2Б. Кому-то закроют руководства. Если Борисову все равно. Он такого склада человек. Ему что двойки, что тройки. Для него это не имеет никакого значения, то его напарник, инструктор соседнего отделения, приехал в этот район и очень жаждал сходить на эту вершину. Все легли спать. Подъем в горах, сами понимаете, ранний. Все спим и слышим сквозь сон какие-то недовольные отношения инструктора соседнего отделения со своими участниками. Короче! Все три отделения проспали. По-черному. Если бы вы слышали, как «вежливо» разговаривал со своей группой Инструктор соседнего отделения – Это корка. Наш отреагировал просто – Козлы! Осадок, конечно, остался. Не знаю, я всегда дублирую всех. У меня характер такой. Были моменты и часто в лагерях, когда я вылезал с палатки пораньше и вместе с дежурными копошился перед выходом на Гору. А тут? А тут спал, как все. Гору мы промухали и классную Гору.
Затем я переезжаю совершенно в другой район. Попадаю на Памир, АУСБ «Варзоб». Естественно, с начало я в этом лагере строил этот ЧЕРТОВ забор с огромных камней. Тяжелые были камни. Ночью я спал в лагерной большой палатке на 4-х человек. По потолку этой палатке носились приличного размера обитатели здешних мест. Сначала я не понимал, кто это. А потом включил фонарик и над собой на потолке увидел огромного паука (фаланга). Сон у меня, как рукой сняло. Спасения не было. Если на сводах палатки они ловили мух или другую живность, то у меня под кроватью они вылавливали сверчков и все то, чем питались. Привыкнуть сразу к этому было как-то невозможно. Через неделю я их не только не замечал, а даже приметил одного с отметиной на брюхе. Приличного размера сосед. Информация для девчонок. Размеры у этих паучков не вписываются в спичечный коробок. Вам понравиться. Не знаю, лично я с ними подружился. Мы поладили.
Отработав 20 дней в рем. бригаде по строительству самого лагеря, ходил смену в спортивной группе. При все при этом ко мне по человече отнеслись, что в «Дугабе», что в «Варзобе». Все равно я хочу рассказать ВАМ о том времени и как я его пережил. О своих ощущениях пережитого. Отношения это одно. А вот твой собственный мир - это совершенно другой коленкор. Мы, ведь, не слепые. Часто видели какому люду, проживающему в средней полосе России, выдавали путевки. При чем – БЕСПЛАТНО. Я был уже зрелым человеком и спортсменом ЭКСТРЕМАЛОМ. Определял без труда не только физические данные человека, но и его цель приезда. А цель его приезда ни в коем случае не была связана с альпинизмом. Я таскал камни и забрасывал их на самосвал. Высота кузова самосвала была на уровне моей головы. Нас было 5-6 человек и самосвал мы закидывали огромными камнями за короткий промежуток времени. А потом приезжали в лагерь и быстро это все разгружали. На нас, сидя в «шезлонге», с любопытством смотрели эти «альпинисты» и все было НЕШТЯК. За то мы понимали, что история альпинизма - это не только сам АЛЬПИНИЗМ СССР, это и мы. Наша капелька пота в нем. Теперь, когда все уже давно позади я подойду к АУСБ «Варзобу» я увижу этот ДОЛБАНЫЙ забор с улыбкой и легкостью в душе произнесу: «Дол……..еб»
Далекие 70е. Альпинисты Приморья в горах Памира |
С лева легендарный пик Владивосток |
Сами сборы проходили в районе знаменитого Ягнобского ущелья. Я опять сталкиваюсь с историей альпинизма Приморского края. И об этом времени я Вам расскажу. Для меня это важно.
Анатолий Стригитиль в 70хгодах от ДСО «Хосилот» проводил сборы в этом районе. Приезжали ребята (вся сборная) с Владика. Все это кончилось тем, что они выбрали безымянную вершину и захотели после того, как на нее поднимутся, назвать ее в честь города Владивостока. Так и произошло. НО, на самом восхождении ребята переоценили свои силы, снаряжения было недостаточно и сам факт штурма самой вершины был не завершен. Стригитиля Анатолия этот момент не остановил. В это время на эту вершину, немного позже, поднялась другая группа альпинистов и с другого города. Те, естественно, претендуют на свое название данной вершины. По праву заявляют свои права. Анатолий против. Он едет в Москву. В Москве на совещании Федерации альпинизма СССР отвоевывает носить имя этой вершине – ПИК ВЛАДИВОСТОК.
Два года подряд я ездил в этот район и с разных сторон поднимался на эту вершину. Первый раз мы отчебучили Корку. С перевала Воробьиный поднялись только на гребень. Вершина была на расстоянии вытянутой руки. А времени не было. За что по полной схеме на разборе ПОЛЕТОВ получили от своего Инструктора МОСКАЛЯ – Головкина. Такая же фигня произошла и на следующий год. Но там я работал в группе ленинградцев и инструктором у нас была Ленка Глушко. Мы так же вляпались и только со второй попытки поднялись на этот пик по маршруту 3 Б категории сложности. Я ВАМ, о чем хотел сказать? Что-то есть, ребята, там на верху. Не бывает все так просто и понятно. Кто-то за нами следит и дает нам шанс переживать все это заново, так же как это делали наши старшие товарищи. Если это не так, так от куда это крылатое выражение – «Гора не принимает». Не все так просто на этом свете, когда ты хочешь связать жизнь с Горами.
Мне остается сказать одно: «Мужики, которые поднялись первые на пик Владивосток. Не обижайтесь. Гор много, на всех хватит. Нам не легко на периферии. Горы от нас за 9000 км. И нам часто не важно были мы на вершине или нет. Нам важно то, что мы были на Горе, а она такая БОЛЬШАЯ. И я по-настоящему это понял только после второго восхождения на пик Мак-Кинли (Дэнали).
Игорь Железняк, собственной персоной |
Кольцов Александр перед стартом |
Гайнеев Вадим, собственной персоной |
Но мы сейчас не об этом. 1986 год. Я со щитом возвращаюсь во Владивосток, и какая весть ждет меня в моем любимом городе? Вот в этом и вся проблема нашей жизни в Горах. Она постоянная. Кто-то с них не возвращается. Я, в это время, по-прежнему работаю самостоятельно. А Константиныч создает Федерацию альпинизма Приморья. Его клуб базируется в районе улицы Крыгина (Эргешельд). Люди все те же. А где взять других? А кто там вообще был? Народу было всегда много.
Безмен Лена, собственной персоной |
Комаревцева Татьяна, собственной персоной |
Скажу проще: Железняк Игорь. Куценко Витольдич, Гайнеев Вадим, Матыцин Андрей и две девчушки – свистушки Ленка Безмен (Безмениха) и Комаревцева Татьяна (Комарик). Кольцов Александр, по идеи, еще в сборной Константиныча. В Арсеньеве работают, не покладая рук, изготовляя альпинистское снаряжение Толя Черных и Андрей Тюрин. Естественно были еще люди. Было много, да кто работал? Даже Денис Урубко засветился в этом помещении. Да быстро был безжалостно аннулирован со списка Альпинистов Приморья самим Константинычем. Он не церемонился с личным составом. Вся работа была налажена в другом русле. Константиныч имел неплохие связи в альпинистском мире СССР. Все отслеживал и пытался сделать сборную Приморского Края по альпинизму. Его подкосило только одно препятствие. СССР уже пережил одного Иосифа Исолорионыча и второго нам было не нужно. Одного хватило.
Виктор Шкарбан объясняет участникам регламент соревнований |
Виктор внимательно следит за подготовкой трасс к соревнованиям |
Перед выходом на старт Игорь Железняк обговаривает с Витей все моменты прохождения дистанции |
В августе 1986 года на пике Литва погиб наш Витя Шкарбан. Он шел на восхождение со своим верным напарником по связке, Краснояром, Дюковым. Ему перед восхождением все друзья отговаривали от этой вершины – «Зачем ты туда суешь свою Буйную голову?» Витя, как и все мы, был не умалим. Он к этому времени имел уже все союзные титулы в альпинизме. Я как подумаю, семикратный Чемпион СССР по альпинизму. При таком багаже потерпел фиаско перед выездом на Эверест. Так, что он по-прежнему стремился в горах к тем маршрутам, которые были не по зубам многим. На самом восхождение, при прохождении кулуара, произошел срыв огромной массы камней. Витю унесло в низ, веревку перебило и Дюков остался на обрывке основной веревке за перегибом. Он долго не раздумывал, продумал свой путь спуска и на куске этой веревки спустился к группе альпинистов, которые вышли на СПАСЫ.
Влад Смирнов (Вадим), собственной персоной |
Игорь Железняк и Кольцов Александр в стартовом коридоре разбираются со снаряжением |
Коля Трофименко спокоен и уверен. А что суетиться? |
Еще раз повторяю, для нас это было больше чем трагедия. Есть вещи, которые не описываются. У Вити было много друзей, единомышленников, товарищей. Естественно, сам Константиныч возлагал на Витю большие планы и успел походить с ним в Больших горах. Нужно было что-то сделать сильное в Приморье, что бы имя Вити не забыли. И Константиныч сделал. Естественно. его поддержали в этом начинании Находкинцы. А это большой ЗАДЕЛ. Так в Приморском краем на уровне СССР появились соревнования – «На Кубок Виктора Шкарбона. Краснояры уже протоптали дорожку в Находку, а вот другие именитые спортсмены только собирались посетить знаменитый Екатерининский МАССИВ. Именно в это время и Камчатка зашевелилась. Молодые ее представители в плане скалолазания стали посещать эти соревнования. Как минимум один из них выполнил у нас в Приморье КМСа по этому виду спорта. Я думаю это был один человек. Даже уверен в этом.
Именно в это время у нас в Приморье появляется еще один сильный альпинист. Появляется на короткие промежутки времени. Налаживает работу в серьезных соревнованиях по скалолазанию. Проводит их с нашими спортсменами. Что дает нашим ребятам на много больше усилить рейтинг данного мероприятия (Кубок Виктора Шкарбана). Это Влад Смирнов (Вадим). Он, в буквальном смысле слова, подхватывает почин Алмаатинца Мрьяшева, представителя города Уссурийска Виктора Шкарбона и дает возможность альпинистам и скалолаза Приморья БЫТЬ в этом Мире, а не КАЗАТЬСЯ.
Аркадий Соловей в панике. Как выиграть у команды Владивостока? |
Главная судейская бригада после долгого совещания на построении открывает заветный конверт по местам команд |
Кольцов Александр получает «кубок Виктора Шкарбана. Константиныч на 7ом небе |
Один момент его работы на соревнованиях я уже описывал в своих статьях. Повторюсь, не беда. Мужики готовят скальную трассу около месяца. Все пробито шлямбурными крючьям. Все довольны. ВСЕ ПУЧКОМ! Приезжает Влад. Подошел к трассе, Константиныч рядом. Влад что-то смотрел, смотрел на трассу. Константиныч заволновался. Потом Влад оборачивается к ребятам и произносит – «Бинокль у кого ни будь есть?» По лагерю паника. Нашли сразу ПОЛЕВОЙ, современный бинокль. Влад внимательно посмотрел на трассу через окуляры. Потом обернулся к Константинычу и произнес – «Это трасса для Девочек?» Константиныч в ШОКЕ. Оправдания не требуются. Влад берет Скальный молоток и в кроссовках «Адидас» проходит пятёрочную трассу самих соревнований. Слышен звон молотка по стали. Большой процент шлямбурных крючьев с их ушами «приказали долго жить». Влад слез с маршрута и произнес – «Ну, вроде сейчас трасса для мальчиков. Думаю, что трасса для МУЖИКОВ для ВАС еще рановато!»
Сильнейший скалолаз находки Пиалкин заслужено получает свое СЕРЕБРО |
Константиныч пригладил свои уши. Сами соревнования прошли на УРА. Счастливый Кольцуха с рук самого Влада получал «Кубок Вити Шкарбана» и был счастлив, при этом. Так же, как и я в 1982 году, получив грамоту за третье командное место по скалолазанию с рук самого Вити Шкарбана. Такое не забывается.
Продолжаем! В конце 80х соревнования проводились ежегодно. Всегда приезжает Дюков. Он приезжает не как свадебный генерал, а как обычный спортсмен, которого может «сделать» наш Вовка Мельник. Не поверите, почти сделал. Смеха было. Дюков сдрейфил капитально. Думал тут в ПРИМОРЬЕ одни ИНДЕЙЦЫ. Вова ему показал «где раки зимуют». Константиныч смеялся своим неподражаемым смехом и его РОКОТ разносился по всей округи.
В организации и проведения соревнований такого уровня всегда стояли только проверенные не один год именитые спортсмены (Соловей Аркадий, Ромка Галин). Все было на столько серьезно, что говорить о каких-то сбоях или жалобах, протестах не приходиться. Я всегда серьезно следил за всем и сравнивал это мероприятия с Краевыми соревнованиями по туризму. Где всегда творилась неразбериха, не понимание, все превращалось в бардак. Судьи таскали опухшие папки протестов. Я связан был с этим по роду своей деятельности. Однажды «махнув шашкой» и произнес свои слова – «Больше КСС в этой МИНСТРУАЦИИ не будит принимать никакого участия, да горите вы тут все огнем и синим пламенем. То, что вы делаете нужно любить и уважать. И тогда такой масштабной ХРЕНИ у ВАС не будет». Не поверите – Сдержал свое слово.
Фотография Виктора Шкарбана вошедшая в основу памятника |
Все выполнено на мраморе |
Вид со стороны |
Теперь о том, о чем вы ни где не прочитаете. А если кто-то будет рассказывать, то это просто слухи. После нескольких успешно проведенных соревнований я спросил у одного альпиниста по поводу памяти Виктора Шкарбана. Основной вопрос меня интересовал только в одном направление. По слухам, я знал, что Супруги Вити однозначно пообещали, что памятник изготовят и установят сами альпинисты. У меня это засело в памяти, но ответа на этот вопрос не было. Я не общался с Константинычем, а Вадим Гайнеев был под Константинычем и ему было хорошо. Тогда я пошел другим путем. Проверенным в боях. Я приехал к Аркадию Соловью в Находку и пробил у него эту тему.
- Аркан сказал просто – «Там Игорь и мы туда не лезем. Нужно будет поможем».
- На что я отреагировал кратко: «Сами не сделаем – никто не сделает».
- Аркан сначала не понял куда я клоню, тогда я пошел в лобовую – «Я хочу заняться изготовлением памятника сам».
Соловей человек дела и сразу предложил мне свою помощь в любом качестве. Меня смущал один вопрос, как организовать сбор денег на Мрамор.
- На что получил однозначный ответ Аркадия: «Не нужно ни чего собирать, все мы сделаем сами».
Я во Владивостоке на улице Некрасовская нашел кантору и принес туда фотографию Вити. Художники внимательно посмотрели весь материал, задали наводящие вопросы, и я получил от работников этой канторы железную гарантию качественной работы по изготовлению памятника. Мужики сдержали свое слово, а Аркан все оплатил.
А потом пошло самое смешное. Я не был членом Федерации и не хотел, а Федерация «встала в позу ЛОТОС». Это обычное ее состояние. Прошло больше двух лет пока этот «актив» понял, что он сам ГЛЮЧИТ и не предпринимает ни чего по этому вопросу. Все готово, на самом деле. Осталось самое малость – установить на отведенное место сам памятник.
У меня была простая идея. Совместно с группой альпинистов установить памятник, издать Брошюру по краткой жизни Вити и в ней указать точное место, где он захоронен. То есть, как его найти на кладбище. Автоматически я хотел взять его «Книжку альпиниста» и по восхождениям и годам сделать краткий анонс его жизни в альпинизме. Я это пытался сделать позже и по Констонтинычу. По Канстонтинычу помог только его соратник, проживающий в Австралии, Фейгин Миша. А в первом случае что получилось на деле?
- Проходит время и мне сообщают: «Памятник установлен».
- У меня ШОК. Я спрашиваю: «Кто установил?»
- На что получаю ответ: «Близкие к нему люди».
Ну, молодцы. Моя будущая работа на смарку. До сих пор никто, ничего не знает и у кого узнать? Все заняты Бизнесом, всем некогда. Я обращаюсь совершенно к посторонним людям. Просто высказал свои проблемы. Они открывают Интернет и находят мне и место где захоронен Виктор и фотографии этого места. Оказывается, и в этом вопросе Федерация нам не нужна – ТОВАРИЩИ! С чем я ВАС и поздравляю.
Еще один момент. Опять же лет через пять после гибели Виктора у меня возникает идея. Проводят соревнования, а почему бы не выпустить значок в честь этого мероприятия. Это, довольно, дорогое удовольствие и к находкинцам повторно я не обращаюсь. Они внесли свой вклад в это дело. Беру за жабры Вадьку Гайнеева. Тот работает на заводе и у него есть такая возможность по дешевле выпустить знак.
Я изготовляю эскиз, Вадим убегает к гравировщику. Тема закрутилась. Потом стали изготовлять сам штамп и осталось самое малость. Все это засунуть в печь и закалить. Процесс пошел. Вадька исчез. Я настырный и вычислил его – «Колись!» И он раскололся. Работники этого завода все засунули в печь (САМ ШТАМП), подняли температуру для закалки данной детали и забыли о ней. Утром вспомнили и выгребли с печи кучку пепла. Вадя хмурый – гравировщик для повторной работы БУКСАНУЛ.
Знак, посвященный памяти Виктору Шкарбану |
Основную идею рисунка я взял с Турбазовского знака. Не нужно изобретать велосипед. Его нужно усовершенствовать |
Думаю, что фон горы это и есть Стена горного массива Пржевальского. На фоне, который мы с Ленкой Безмен стоим |
Когда я что-то начинаю делать, то меня уже не остановить. Почему. Да потому. На Памире я познакомился с Владимиром Чабаненко. Он давно занимается значками и предлагал мне свои услуги, и я ими воспользовался. Но, уже за свой счет. Не прошло и двух месяцев ко мне приходит посылка. Я ее открываю и получаю свое изделие. Приятно видеть то, что ты хочешь сделать и сделал. В двойне приятно, что все это сделано по твоему проекту и ты при этом никому не должен.
Второе мое произведение, но уже для туристов |
Вы думаете я на этой работе остановился? Напрасно вы так думаете. Выпустив один знак, я внимательно изучил положение дел по этой теме и у туристов. А что было изучать. Только спелеологи что-то пытались выпустить в Приморском крае и выпустили. Мы получили культурный и продуманный фирменный знак Городского клуба спелеологов. А остальные? А у остальных в башке только «Щемящее чувство дорого и лучшие книги в рюкзаке». Тут я БУКСАНУЛ. Я не переношу кипучих БЕЗДЕЛЬНИКОВ, но среди них ДЕТИ. Я, после месяца раздумий, выпускаю эскиз знака для Юных туристов. Отправляю свою работу Владимиру Чабоненко и получаю результат.
Теперь о знаке. Это многофункциональный знак. На нем изображена двуглавая гора – Ливадийская (Пидан). Это Мекка туризма Приморского края. Ее высота 1333 метра. Паломничество туристов зашкаливает все рамки ПРИЛИЧИЯ.
Знак в двух цветах. Задумка простая. Восхождение летом и зимой.
Продолжение следует.... |
При вводе Логина и Пароля,
