Всего отзывов: 2 (оставить отзыв)

Рейтинг статьи: 5.00

Автор в самолете

Я не отнеслась к этому серьезно, поскольку в марте собиралась в Альпы, кататься на лыжах. Но некие процессы в подсознании уже забродили.

Телефонные переговоры продолжались. В ответ на мой очередной отказ, решительный и окончательный, Наташка сказала, что ехать надо обязательно, что завтра они выкупают билеты, и в качестве приложения перечислила те пункты, через которые мы пойдем к Эвересту. Я прослушала незнакомые названия: Тьянгбоче, Пхериче, Чхукунг и пр., и из безличного пятна на карте вдруг проступили реки, селения, горы – самые высокие в мире! И захотелось их увидеть.

На следующий день я, все еще в сомнении, позвонила в справочную Аэрофлота, и мне сказали, что билеты Москва -Дели-Москва со всеми накрутками мне обойдутся 8860 руб. «Будете бронировать?» - спросила девушка. Забронировала.

«Ну, если будет огромная очередь, стоять я, конечно, не буду», - думала я, подъезжая к офису продаж Аэрофлота на Кузнецком. Там было на удивление тихо. Я подсела к свободному менеджеру и минут через пять стала обладателем билетов до Дели и обратно.

Итак, первый шаг был сделан.

Вскоре выяснилось, что билеты от Дели до Катманду стоят дороже, чем от Москвы до Дели – $350 (я-то как раз полагала, что основной статьей расходов будет перелет до Дели). Еще более неприятно было узнать об обострении политической обстановки в стране. 5 марта консульство Непала в Москве обнародовало очередное заявление, в котором призывало россиян воздержаться от поездок в Непал.

На какое-то время я переключилась на Индию и уж было совсем собралась одна ехать в индийские Гималаи, как мне поручили купить билеты до Катманду на всю компанию. Никто не собирался откладывать путешествие из-за очередных выступлений маоистов. Мне сказали, что беспорядки и забастовки в Непале постоянно, и, тем не менее, туристы со всего мира продолжают туда ездить.

Итак, билеты были куплены, отпуск оформлен. Перелопатив интернет, я определилась с маршрутом и решила, что, в случае чего, буду путешествовать автономно по своему плану. Наилучший отчет по Непалу, найденный мной: здесь Это описание я взяла за основу (огромное спасибо автору за великолепное и подробное изложение). План вырисовывался следующий: вылетаем в субботу, 16 апреля, вечером, в воскресенье днем мы в Катманду, в понедельник летим в Луклу, откуда начинается треккинг. За две с половиной недели я хотела пройти три ущелья в районе Эвереста: Чхукунг, Кхумбу и Гокио. Затем провести два-три дня в Катманду и 8 мая – лететь домой.

За неделю до отъезда мы узнали об очередном теракте в Непале: был взорван автобус с мирными жителями, и, кроме того, гранатой были ранены наши альпинисты - Абрамов и Каймачников. Неделя прошла в некотором трауре. Двое ехать отказались, нас осталось четверо. Я, в свою очередь, оформила страховку от несчастных случаев с «репатриацией останков на родину».

И вот мы летим в Дели. Рейс задержали на 40 минут, вылетели в 20-00. Огромный ИЛ-96 был полупустой, поэтому можно было улечься на три сидения, укрыться пледом и спать с комфортом. Лететь 5 часов 40 мин. Перед посадкой нас разбудили. Я выглянула в иллюминатор. Под нами в ночи лежала огромная россыпь огней, увеличивающаяся на глазах, - столица Индии Дели.

На выходе из самолета нас, транзитников, отделили (индийской визы мы не делали) и отвели в «отстойник», где переписали наши данные и каким рейсом мы летим дальше. Кроме нас, в Катманду летела еще компания из Омска, с которой мы впоследствии часто пересекались в горах. Затем мы прошли в транзитный зал, где должны были ждать наш следующий рейс. Индийская экзотика чувствовалась во всем: девушки в сари и пенджаби, сикхи с тюрбанами, легкая индийская музыка где-то в воздухе. Я читала, что делийский аэропорт на многих произвел тяжелое впечатление. Мне он показался достаточно спокойным и чистым местом, никаких попрошаек в зале не было, служащие корректны и доброжелательны.

Ночь в делийском аэропорту

В 12-15, с опозданием на полчаса, мы вылетели в Катманду. Полтора часа лету. Пейзажи внизу довольно безрадостные: безлесные, пустынные равнины с чахлой, пожелтевшей от жары растительностью. Непальскую визу в аэропорту получили минут за 10: заполнили анкету, заплатили $30, и пошли получать багаж. Из пустынного, прохладного здания аэропорта мы с рюкзаками вывалились в непальскую жару. На выходе из аэропорта предлагали бесплатные карты Катманду. Там же, узнав, что мы едем в отель «Янки», сказали, что доставят бесплатно. Мы разместились в двух такси и поехали.

«Янки» - новый, в начале года открывшийся отель, расположен в Тамеле (туристическом районе Катманду) рядом с «Tibet Guest House», очень симпатичный и чистенький, $3 за ночь. Нам его порекомендовали знакомые, и мы нисколько не пожалели.

На улочках Катманду

В 6 утра нас разбудил портье. Мы попили кофе, поймали такси и поехали в аэропорт. Расположенный рядом с международным, местный аэропорт напоминал огромное складское помещение. Сутолока, толчея, местные граждане с огромными плетеными корзинами и тюками, множество военных. Потом весь этот хаос просачивался через контроль в светлый, просторный зал ожидания, где превращался в чинное общество, дожидающееся своего рейса.

Точно по расписанию нас пригласили на посадку, подвезли к маленькому самолетику, и мы поспешили занять места слева, так как именно слева во время полета можно любоваться грядой Гималаев. Рулили самолетом молодой парень и девушка. Дверь в кабину летчиков была открыта, и можно было наблюдать, как они переключают тумблеры и управляют штурвалом.

Полет прошел как одно мгновение. Было безумно интересно смотреть на поля, речушки, ущелья, домики, горные тропы. На горизонте показалась белая стена Гималаев с возвышающимися вершинами. Горы подступали все ближе, и в какой-то момент я подумала, что сейчас мы чиркнем крылом по склону. Наконец – короткая посадочная полоса на склоне горы, и мы высаживаемся в Лукле.

В аэропорту нас обступили шерпы, предлагающие услуги носильщиков и проводников. Мы с Наташей отказались, а Юля с Сашей взяли себе портера по имени Лалит. И наша процессия тронулась в путь.

Лукла. Когда мы вернулись из трека, дом слева был уже построен

Хотелось фотографировать каждую секунду.

Сразу после Луклы тропа идет над необыкновенно живописной деревенькой Chaurikharka, с каллиграфически расчерченными полями (невысокие заборчики аккуратно выложены из камней), где ярко-салатный ячмень соседствует с картошкой и капустой, а из пушистых крон молоденьких гималайских сосен выглядывают голубые крыши домиков.

Чаукхарха

Первые молельный камень и ступа на пути

Начало тропы

Дети из Чимоа

Сразу за Чимоа начинался крутой подъем. Когда мы, наконец, вылезли наверх, оказалось, что все места в лоджиях уже заняты, и только в самом конце поселка мы нашли свободную комнату.

Чувствовалось, что в первый день мы хватили лишку. Распаковав рюкзаки, мы спустились в столовую и, войдя, тут же от усталости повалились на лавки. Хозяйка рассмеялась и принесла нам подушки. Потом затопила печь и пошла готовить ужин.

Столовые в шерпских лоджиях устроены по одному образцу: в центре – круглая железная печка, по стенам – деревянные лавки, покрытые узкими коврами из ячьей шерсти, и перед лавками столики на двоих. Как правило, это единственное отапливаемое помещение в лоджии.

Вскоре к нам присоединился молодой англичанин, путешествующий в одиночестве. Ужинали при тусклом свете от солнечных батарей, обменивались впечатлениями от первого дня путешествия.

Ночью спалось плохо, безумно хотелось пить, выпили всю воду, что была у нас в бутылках.

На следующий день вышли рано. Сразу после Монжо - резкий спуск к реке, потом тропа идет вдоль реки, переходя с берега на берег (три раза надо перейти реку по навесным мостикам), затем начинается утомительный двухчасовой подъем. Посередине подъема - смотровая площадка, с которой якобы виден Эверест. Мы не увидели.

Наконец-то показались дома Намче

После душа и обеда пошли гулять по городу. На главной улице – интернет-кафе, банк, обменный пункт. Многочисленные лавки с альпинистским снаряжением, одеждой для треккинга, свитерами и шапками из ячьей шерсти, украшениями из камней. Множество разнообразного путешествующего люда со всего мира. Встретили наших омичей. К вечеру подтянулись Саша с Юлей.

Заслуженный отдых в лоджии

Столица шерпов Намче-Базар

Обычно в Намче-Базаре рекомендуют задержаться на пару дней, чтобы организм привык к высоте (высота Намче – 3500 м).

Музей

На этот день мы планировали для акклиматизации подняться на плато Съянгбоче, пересечь его, спуститься с плато в другую долину и вернуться обратно в Намче.

Но после музея мы с Натальей, как по команде, почувствовали приступ горной болезни: как-то вдруг стало нехорошо, закружилась голова. Я съела витамин С с глюкозой. Наташка же, поборница здорового образа жизни и питания, купила в ларьке сникерс с колой, и тут же их употребила, чего в нормальной жизни не делала уже несколько лет. После этого нас отпустило, и мы, следуя намеченному плану, полезли вверх по крутой тропе.

На плато Съянгбоче

Плато красиво той строгой, сдержанной, минималистской красотой, которая, я думаю, вполне близка японцам: одинокие сосны с горизонтальными, точно обрезанными кронами, тропинка вдоль травянистого склона, замшелые камни- пейзаж грустный и берущий за живое.

Возле японской гостиницы паслись две лошадки. В холле гостиницы мы некоторое время разглядывали макет местности, потом вышли на веранду, с которой полагается любоваться видом Эвереста, но и на этот раз он был закрыт облаками.

Мы стали спускаться с плато. Тропинка шла среди зарослей краснокорой березы Маака, и в траве мы увидели разгуливающих фазанов.

Лес кончился, и под нами раскинулась широкая долина, заполненная от края до края аккуратными домиками и разгороженная на участки. Это была большая шерпская деревня Кхумджунг. Мы спустились туда, и зашли в кофейню (bakery). Через некоторое время кофейня заполнилась оживленной компанией французов-марафонцев.

Перекусив, мы отправились искать гомпу – местный монастырь, который известен тем, что там хранится череп йети. Хождение по деревне, разгороженной на участки каменными заборчиками метровой высоты, напомнило мне фильм «Трое в лодке, не считая собаки» - там герои плутали в похожем лабиринте. Три бойкие шерпские старушек рассказали нам, как идти к монастырю. По дороге мы встретили их же еще пару раз.

В селении Кхумджунг

Внутри гомпы

Затем через весь поселок мы отправились на другой край долины, чтобы опять подняться на плато и идти обратно в Намче. Перед самым подъемом на обширной ровной площадке располагается школа, организованная сэром Эдмундом Хиллари. Школа считается одной из лучших в Непале, к тому же бесплатная. Каждый из десяти классов занимается в отдельном домике. Перед школой – памятник Хиллари. Вообще Хиллари очень почитается шерпами, он много для них сделал, помимо школы открыл больницу в Кхунде, и даже на источнике висит табличка с его именем, как-то он там посодействовал тоже.

Поднимаясь на плато, встретили группу японцев. Они очень удивились, что мы из Москвы, стали расспрашивать про Путина и в целом про жизнь в России.

На плато мы расстались, они пошли в свою гостиницу, а мы перешли через перевал и очутились на плантации искусственных насаждений. На карте это место значилось как “Agriculture project”. Затем миновали аэродром и подошли к краю плато. Под нами полукруглой чашей открылся Намче, и мы его услышали: город все так же стучал во все молоточки. Утром мы поднимались из восточной части города, вечером спустились в западную. Зашли в местную гомпу, которая оказалась прямо над нашей гостиницей. По пути нам постоянно попадались шерпы, тащущие камни для стройки. Скоро, я думаю, террасы с домами поднимутся до самого плато.

По дороге в Тенгбоче

Дорога шла под уклон мимо цветущих рододендронов (рододендроны в Гималаях – это деревья с нашу яблоню с розово-малиновыми цветами), мы миновали тибетское село Санасу, прошли поворот на ущелье Гокио и стали спускаться к реке. На бесконечные приветствия встречных туристов и шерпов “Hello, Namaste, Bonjour” я отвечала: “Добрый день!”, пытаясь отфильтровать русскоговорящих. Наконец я услышала в ответ “Добрый день“. Мы остановились поболтать. Двое ребят из Москвы купили в марте билеты до Бомбея, объехали пол-Индии, перебрались в Непал, практически пешком (попали в транспортную забастовку) добрались до гор, сделали неудачную попытку взойти на Тавочи, теперь возвращались обратно в Катманду. Денег у них практически не оставалось. На родину они планировали вернуться через Китай где-нибудь к концу июня.

Монастырь Тенгбоче

Особенно впечатлила дальняя лоджия (кажется, «Trekers Lodge»), расположенная уединенно на самом краю плато среди можжевеловых сосен, - совершенно дзенское место. У самого обрыва за столиком сидел в одиночестве человек и смотрел на горы. Вид был действительно завораживающим – с высоты 3800 м отлично просматривалась долина, из которой мы пришли, Кхумджунг лежал как на ладони. Практически прямо под монастырем долина распадалась на три глубоких ущелья: одно уходило в Гокио и утыкалось в Чо-Ойю, среднее Имджи раздваивалось на Кхумбу (к Эвересту) и Чхукунг (Лхотце и Айленд-пик). Третье, очень короткое, словно вздернутое вверх, было видно полностью и проходило мимо Тхамсерку и упиралось в Кантегу. По склонам на разной высоте змеились тропы.

Мы поселились в лоджии около монастыря – «Tengboche Guest House». Там нас быстро и вкусно накормили (до этого ждать приготовления пищи приходилось подолгу). Хозяин поджарил ячье мясо, принес компот из манго, суп, салат. Приятным открытием было и то, что здесь еще можно было зарядить батарейки (мне говорили, что после Намче зарядить их будет негде). Стоимость розетки – полтора доллара за час. В очередной раз встретили омичей, посидели с ними на шерпском сейшене и договорились на следующее утро сходить на службу в монастырь.

Европейцы допущены на службу

Разом, как по команде, храм заполнился монахами – босыми, с голыми руками, в одних легких тогах. Кутаясь в пуховку и клацая зубами, я прикидывала, на сколько их хватит. Они уселись с ногами на лавках и дружно загундосили. Потом служка обнес их чаем. В сумраке из пиал заструился пар. Попив чаю, опять запели: то поодиночке, перекликаясь, передавая эстафету, то все разом.

Нестойкие европейцы потихоньку покидали службу. Я, посидев полчаса без обуви, ног уже просто не ощущала. Наконец служба кончилась, и мы вышли на улицу. Солнце тем временем уже поднялось над Ама Дабламом. Ощутимо теплело с каждой минутой. После завтрака мы простились с омичами – они отправились к Эвересту, мы же решили сегодня сделать полудневку, а потом идти в Чхукунг.

Налегке отправились на Хумиган – скалу над монастырем. Огромное эстетическое удовольствие от прогулки было смазано досадной моей оплошностью: здоровый орел на фоне белой стены Тхамсерку распластал как напоказ свои крылья во весь размах, а я не успела сфотографировать.

После душа и обеда сходили в экологический центр монастыря, где посмотрели экспозицию и видеофильм о Тенгбоче.

На какое-то время монастырь опустел: треккеры ушли вниз, новые еще не пришли. Только с волейбольной площадки доносились крики играющих монахов. Я поймала себя на мысли, что мне здесь так же хорошо и по-домашнему, словно я в альплагере на Кавказе. После обеда снизу начали подходить свежие партии туристов.

Монахи у входа в гомпу

Вечером разразилась жуткая гроза. Грохотало вокруг так, словно мы находились под артобстрелом. Все постояльцы собрались в дайнинг-рум и после ужина расположились вокруг печки. Кроме нас, была еще группа немцев (впоследствии я не раз отмечала, что собираться в организованные группы чаще всего предпочитают немцы, японцы, австралийцы и, изредка, – французы, остальные в основном путешествуют в одиночку или вдвоем). Кто-то играл в карты, я пыталась читать (в Пангбоче был полноценный электрический свет). От скуки время от времени заказывали очередное блюдо: то десерт из консервированных фруктов, то чай с роллом (что-то типа пирожка).

Наутро была, как обычно, ослепительно солнечная погода, и мы отправились в Дингбоче. Растительность вокруг нас с каждым днем разительно менялась. Далеко позади остались пушистые гималайские сосны с длиннющими иголками и цветущие рододендроны, и даже кустарниковые можжевельники встречались все реже. Теперь под ногами попадались только карликовая береза и ягель. Дошли до развилки. В этом месте ущелье раздваивалось: левая тропа уходила наверх в Пхериче и далее к Эвересту, правая – в Дингбоче, в ущелье Чхукунг. Перешли речку, обошли холм, и перед нами открылась долина Чхукунг и веселенькие домики Дингбоче.

По дороге мне попалась девушка с ледорубом, и я стала расспрашивать, на какую вершину она ходила. Девушка оказалась парижанкой, путешествовала одна, прошла ущелья Гокио, Кхумбу и Чхукунг, взошла на Айленд-пик (на восхождение в напарники нанимала шерпу). Я предположила, что в родной Франции она облазила все Альпы. Та энергично замотала головой и сказала, что облазила Пакистан, Китай, Непал, индийские Гималаи, но в Альпах не была ни разу, оставила на старость.

После обеда решили сходить к озеру у подножия Ама Даблам. За селом перешли реку и по склону поднялись на высокогорное пастбище. Там паслись яки, и на припеке сидел одинокий пастух. Тропинка забирала все выше, и с каждым шагом нарастала громада горы. Просто физически ощущались притяжение и мощь, исходящие сверху.

В цирке под стеной вместо озера обнаружили белое заснеженное пятно. Но общее впечатление силы и высоты было просто завораживающим.

Вечер, как обычно, коротали в дайнинг-рум. Кроме нас из гостей были еще две веселые англичаночки (их сопровождал шерпа) и два англичанина, как они сказали при знакомстве – плотник и компьютерщик. По их лицам можно было без труда догадаться, кто из них плотник, а кто компьютерщик. Девушки пели свои народные песни, шерпы пели свои, мы с Наташей тоже спели. Потом одна из девушек сплясала. Закончилось все картами.

Козы в намордниках

Во внутреннем дворике хозяин читал книжку маленькой дочке.

Лоджия «SunRise» известна тем, что здесь останавливался Бабанов во время своих попыток восхождений на Нуптце, последняя из которых (вместе с Кошеленко) завершилась победой, за которую Бабанов и Кошеленко получили Золотой ледоруб. В лоджии как реликвия хранится «восьмерка», на которой Бабанов спускался с вершины, и пара закладок. Также здесь можно взять необходимое снаряжение (веревку, кошки, ледоруб, ботинки и проч.) для восхождения на Айленд-пик.

После обеда пошли на Чхукунг-Ри – вершину над поселком. Наталья умудрилась проскочить поворот на гору. Мои крики до нее не долетали, и она продолжала весело бежать по направлению к Лхотце. Я стала подниматься по травянистому склону, вскоре у подножия появилась и она.

Когда мы с ней подошли к туру, погода испортилась, набежали облака, позакрывали все чудесные виды. То здесь, то там проглядывали Лхотце, Нуптце, Айленд-пик, Ама Даблам. Зато довольно хорошо был виден перевал Конгма-Ла, через который нам завтра предстояло идти в ущелье Кхумбу.

Я читала, что из Чхукунга в Лобуче через перевал Конгма-Ла ходят либо за два дня, либо с легкими рюкзаками. Мы решили на этот переход нанять шерпу и за ужином просили хозяина лоджии нам в этом посодействовать. Тот предложил взять его поваренка. Поваренок доверия не внушал. Готовил он, конечно, отменно, но был уж больно маленьким и щуплым, совесть не позволяла вешать на него 20 кг (по 10 с каждого рюкзака. Рюкзаки у нас были кг по 14-15 ). Хозяин заверил, что его Дзиндзин таскал по четыре 20-литровых канистры с керосином, да и сам поваренок был рад возможности заработать 1000 рупий.

Вечером крупными хлопьями валил снег.

Встали рано. Весь поселок и окрестные горы были покрыты выпавшим за ночь снегом, стремительно таявшим под лучами солнца. Вообще погода удивляла своим постоянством: в первой половине дня было ясно и солнечно, к вечеру, как правило, все затягивало.

Ама Даблам (вид из поселка Чхукунг)

После одного из распадков полезли наверх (как раз напротив скального отростка, отходящего от Ама Даблама, - пятитысячника Ампху), прошли три ступени (на них располагались огороженные участки – пастбища) и опять траверсировали склон. Дошли почти до Покальде, опять стали подниматься, пока не вылезли в большой цирк. По стенкам огромной чаши свисали сосульки водопадов, на дне застыло белое озеро. После цирка то спускались, то поднимались, проходили мимо небольших заснеженных озер, наконец появилось большое озеро с местами под палатки. Обошли его справа и по крутой скалистой тропе поднялись на перевал.

Навстречу нам поднималась группа из Лобуче. Достигнув перевала, европейцы тут же валились навзничь и на некоторое время замирали на камнях, не в состоянии пошевелиться. Шерпы же снимали свои неподъемные ноши и вступали в общую оживленную беседу, прерываемую радостным смехом. Наш Дзиндзин встретил то ли родственника, то ли друга и никак не мог с ним наговориться.

Через какое-то время ко мне вернулся интерес к жизни, и я осмотрелась по сторонам. Вид с перевала совершенно не впечатлил, особенно долина Кхумбу, прорезанная посередине грязной мореной ледника. Зато очень воодушевила близость нашего конечного пункта – села Лобуче. В уютном кармашке между мореной ледника и склоном горы Лобуче, он был виден до каждого домика, и у меня возникло обманчивое чувство, что нам осталось всего ничего, какой-нибудь час - и мы на месте.

Лхотце

Переход через морену

И наконец Лобуче

Пару слов про перевал Конгма-Ла. Мне говорили, что легче его проходить из Чхукунга в Лобуче, мне же показалось, что как раз наоборот, во всяком случае, в отношении ориентирования – это точно. Из Лобуче перевал хорошо виден, и нет вопроса, куда идти. А из Чхукунга тропка очень неявная, и, я думаю, не будь с нами провожатого, мы бы там изрядно поплутали.

Вечер прошел довольно скучно. В дайнинг-рум доминировали шерпы. Большой дружной компанией они расселись вокруг печки и вели нескончаемые разговоры. Трекеры тихо сидели по своим лавкам: кто читал книжку, кто играл в карты. Мне запомнилась маленькая японская девушка (на вид лет 16-ти) в непальской ячьей шапке, с огромным фотоаппаратом на боку, при ней – безмолвный скучающий портер. Ночью не спалось. Голова не болела, но высота 4900 ощущалась. Горняшка проявлялась в некоторой заторможенности, раздражении, плохом настроении.

Утром отправились в Горак-Шеп. Довольно утомительный и однообразный путь вверх-вниз по морене, да и пейзаж глаз не радовал: сверху до конца ущелья – каменная вздыбленная грязная река морены Кхумбу. Правда, прямо по курсу после каждого очередного подъема всплывал снежный купол Пумори, а на правой стороне ущелья вздымался гигант Нуптце.

Марафонцы бегут к базовому лагерю

В очередной раз встретили омичей. Сплоченные, как единая субстанция, затылок в затылок, они спускались вниз: ночью одной из девушек стало плохо. Рассказали, что рассвет встречали на Кала-Паттаре, а за день до этого ходили в базовый лагерь. Остаток отпуска они решили провести в заповеднике Читван.

Горак Шеп, последнее селение на пути к Эвересту

Идем в базовый лагерь

Вскоре закончилась морена, мы пошли по леднику.

Базовый лагерь под Эверестом

Я в полной мере ощущала торжественность момента: стою у подножия Эвереста! Я прикоснулась к чему-то огромному и мощному и пополнила копилку впечатлений.

Ледопад Кхумбу

На фоне Эвереста и Нуптце

За ужином я с трудом заставила себя что-то съесть и пошла в комнату, прямо в пуховке залезла в спальник. Вскоре пришла Наташа, тоже легла. Через какое-то время она сказала, что ей плохо и ее нужно срочно спускать вни. Я ответила, что на рассвете схожу на Кала-Паттар, к 7 вернусь и будем спускаться вниз. При свете фонарика мы стали перетряхивать нашу аптечку, она выпила что-то от головы и вскоре сообщила, что ей лучше. Сна не было, я просто пережидала ночь, когда наконец немного посереет. В пятом часу стала собираться наверх. «Я тоже пойду с тобой», - заявила Наталья. Мне с трудом удалось ее отговорить (8 лет назад она уже ходила на Кала-Паттар, ей там стало плохо, и трое мужиков спускали ее вниз).

Вышла позже намеченного. Бежалось вверх по хрустящей от инея тропке на удивление легко, но к встрече рассвета я опоздала. На обеих вершинах Кала-Паттара толпился народ, раздавались восхищенные возгласы. Когда я поднялась к туру, солнце стояло уже прямо над вершиной Эвереста. Я присела на камень в ожидании, когда солнце поднимется повыше и можно будет поснимать.

Утро в Пхериче

Пейзаж меня не потряс, и не было ощущения значимого момента в моей жизни, как за день до этого у подножия Эвереста. Внизу - заполненная облаками долина, по краям – снежные макушки гор. По-прежнему великолепен островерхий Нуптце, притягивает взор и пытается главенствовать, но из-за его плеча молчаливо и монументально выступает широкая черная Джомолунгма, и сразу понимаешь, кто здесь главный. Крупная птица с широкой, как у утки, грудью, теснилась на камнях неподалеку, потом неуклюже переместилась за уступ и пропала. Я осталась одна.

На спуске в густом облаке навстречу попадались люди, они беспокоились, видно ли что-нибудь наверху, я их успокаивала, что обзор отличный.

Облако кончилось, и совсем близко я увидела поселок. У лоджии встретила опечаленную Наташу. Я ей сказала, что наверху - ничего особенного и что она ничего не потеряла. «Мне уже сказали, что вид потрясающий», - с горечью ответила она. Мы договорились, что она идет вниз, а я завтракаю и спускаюсь вслед за ней. По дороге вниз встретила пожилого полного дяденьку из Симферополя. Он сказал, что бывший альпинист, мастер спорта, долго копил на поездку в Непал, и вот наконец они с женой здесь. Жене стало плохо, он оставил ее в монастыре Тенгбоче и теперь идет к базовому лагерю.

В Лобуче я зашла в нашу бывшую лоджию и обнаружила в столовой Наталью, примостившуюся в уголке. Она сидела с закрытыми глазами, с совершенно безжизненным, позеленевшим лицом и, видимо, в этот момент уже не сожалела, что не полезла утром на Кала-Паттар.

Мы напились чаю и пошли вниз. Наташа оживала буквально с каждым потерянным метром высоты. Сначала мы шли вместе, потом она вырвалась вперед, щеки порозовели, это произошло уже через полчаса после того, как мы покинули Лобуче. И возник вопрос, куда мы идем дальше?

По моему московскому плану мы должны были на следующий день через перевал Чо-Ла пас перейти в ущелье Гокио (мне говорили, что это самое красивое ущелье, хотелось оставить его напоследок), но теперь, как я думала, нам следовало просто спуститься как можно ниже и там уже что-то планировать. Наташа сказала, что не хочет спускаться, а хочет завтра устроить день отдыха в Дзонгле, а послезавтра идти через перевал. Я видела, что человек совершенно не способен адекватно оценивать свое состояние, и понимала, что даже если завтра мы устроим дневку (хотя пребывание на высоте 4830 отдыхом назвать трудно) и послезавтра полезем на перевал, очень велики шансы, что Наташе не пойдется (как это было на предыдущем перевале, когда в какой-то момент мне показалось, что нам придется возвращаться назад). В таком случае мы просто не успеваем попасть в Гокио. Я предложила спускаться в Пхериче и зайти в ущелье снизу.

В это время мы подошли к повороту на Дзонглу – селению под перевалом Чо Ла пас, надо было на что-то решаться. Оттуда, из узкого ущелья, выползала свинцовая хмарь, и это усилило мои аргументы. Я предложила компромиссный вариант – идти вниз до ближайших лоджий в Дугле (на 4600, не так много теряем по высоте) и там уже на следующий день по самочувствию принять решение: через перевал или в обход. Наташа согласилась.

Вскоре закончилась каменоломня под названием Кхумбу, пейзаж теплел на глазах, и в какой-то момент я почувствовала, что снова хочется фотографировать. На пригорке мы увидели множество сложенных туров и молельные флаги – это был мемориал в честь погибших на Эвересте. Сразу за пригорком после небольшого спуска в затишке на небольшой площадке примостились два домика. Это и была Дугла.

Мы зашли в полутемную неуютную столовую, заказали еду. Неожиданно к нам стремительно подлетела невысокая женщина в очках, в непальской шапке. «Люда Смирнова из Томска, - представилась она. – Я даже не сразу осознала, что вы говорите по-русски». В руках Люда держала плошку с дымящимся, соблазнительно пахнущим дошираком, и я, сглатывая слюну, вдруг почувствовала, что безумно хочу поесть какой-нибудь знакомой дряни.

Люда рассказала, что по интернету нашла себе попутчиков в Гималаи, но когда она прилетела в Катманду, то никого из них не встретила, и теперь путешествует одна. Мы разложили на столе карты, я рассказала, где мы шли, в каких лоджиях останавливались, она поделилась своими впечатлениями. Выяснилось, что в монастыре Тенгбоче она видела нашу Юлю. Юле стало плохо, Саша оставил ее в монастыре и пошел наверх. Я поняла, что Тенгбоче – это такое специальное место, куда трекеры сдают обессилевших жен и подруг и идут к Эвересту в одиночку.

Мы поделились с Людой сомнениями, идти ли нам через перевал или в обход. Я опять предложила спускаться до Пхериче. «Конечно, в Пхериче, - поддержала Люда, - там цивилизация, там горячий душ». Слово «цивилизация» почему-то очень подействовало на Наташу, и она моментально согласилась. Мы простились с соотечественницей и отправились вниз.

Сразу за Дуглой начинался резкий спуск, мы сильно сбросили высоту, спустились по склону, и перед нами открылась широкая долина. В самом ее конце было видно освещенное солнцем Пхериче. Шли до него довольно долго, оно все также виднелось где-то вдалеке и никак не приближалось. Наконец по обеим сторонам начались участки, засаженные капустой и прочими культурами, появились животные, люди, дома.

Мы заселились в уютную чистенькую лоджию в центре поселка, и я запросила у хозяина “hot shower”. Через некоторое время к душевой кабинке шерпа притащил канистру с горячей водой и предложил мне идти в душ, сам же с канистрой залез наверх. “Are you ready?» - через какое-то время спросил он. Я удивилась, в Тенгбоче хозяин просто вылил канистру в емкость и ушел, а потом я уже сама регулировала поступление воды. Тем не менее я разделась, встала под душ и сказала: «ready». Ровно 4 минуты лилась горячая вода и ничем не регулировалась. Когда я поняла, что поток воды неуправляем, то мобилизовалась и завершила процесс по возможности быстро. Стоило это удовольствие 2 доллара.

В состоянии полной эйфории после душа я с мокрой головой побежала на речку стирать и уже через полчаса захлюпала носом.

В столовой было шумно и многолюдно, на столах горели свечи. Рядом с нами обосновалась большая группа японцев, все как один обвешанные здоровыми фотокамерами. После Лобуче и Горак Шепа здесь, на 4200, мы себя почувствовали расслабленно и комфортно, настроение было просто чудесное. Чистые и сытые, мы сидели в тепле, при свечах и ели вкусную еду.

Неожиданно в зале возникло движение, все японцы вдруг сгрудились около нашего стола и наперебой стали что-то снимать. Ослепленные вспышками, мы с Наташкой сидели, как телезвезды на пресс-конференции, и ничего не понимали. Я обернулась, но за своей спиной не обнаружила ничего примечательного: в окошке сквозь сумрак и туман немного проглядывал склон горы.

Вскоре все выяснилось: пока мы были вверху, внизу была плохая погода, горы были закрыты непроглядным туманом, а сегодня, впервые за последние дни приоткрылись склоны Ама Даблама.

Оказывается, нам здорово везло – панорамой окрестных гор мы налюбовались вволю.

Тем временем в столовую завалилась компания (пять женщин и один мужчина), и мы наконец услышали русскую речь. Радостно метнулись навстречу. Компания оказалась из Запорожья. Пока мужья штурмовали Ама Даблам, жены пошли в треккинг под Эверест. Чудно провели вечер за разговорами.

Верхняя тропа. На другом берегу виден монастырь Тенгбоче

Запорожцы выглядели неважно - высота дала о себе знать. Ночь провели бессонную, на завтрак пришли опухшие, с больными головами. Решили сегодня вверх не идти, привыкать к высоте.

Мы простились, и стали спускаться вниз. И опять от созерцания нестерпимо красивых гор я забыла про все на свете, в голове – никаких мыслей, в душе – безмолвный восторг и желание все это сохранить в себе как можно полней. К этой красоте привыкнуть невозможно, каждый день – как в первый раз.

Поворот в Ущелье Гокио

Как-то стремительно, почти без перехода лето сменилось зимой, солнце скрылось, и повалил снег. Все скрылось в снежной кутерьме, видны были лишь ближайшие кусты, прямо на глазах покрывающиеся снегом, и тропа под ногами.

Наконец – резкий поворот в долину реки Дадх Коси. И вот прямо под нами – селение Пхорце. Спускаемся, некоторое время блуждаем по безлюдному поселку в поисках лоджии, наконец, все в снегу, вваливаемся в теплую залу с печкой посредине и видим там сплошь знакомые лица: и англичанок из Дингбоче, и парочку омичей, и других примелькавшихся на тропе людей. Радостно всех приветствуем, заселяемся в комнату и присоединяемся к остальной публике в столовой. Вокруг печки – гирлянды сушащейся, исходящей паром одежды. Мы развешиваем свою. Как приятно из непогоды попасть в тепло и уют!

Пока готовится наш ужин, омичи (Лариса и Анвар) угощают нас манговым компотом. Их товарищи отправились вниз, в Катманду, они решили вдвоем идти в Гокио. Договариваемся идти вместе.

Утро, естественно, было ясным, снег таял на глазах. Хозяин лоджии вывел нас на тропу, и мы зашагали в Гокио. Лариса и Анвар вырвались вперед, Наташка отстала. На другой стороне глубокого ущелья появились сначала домики Доле, потом – Мачермы. На нашей стороне я за целый день пути встретила только человек пять местных и ни одного туриста. Встреченные деревушки казались вымершими. Сначала меня обогнала самостоятельная девочка лет десяти, видимо, шла к подружке в соседнюю деревню или к бабушке в гости. Потом девушка в спортивном костюме. Какое-то время мне сопутствовали двое парней со стройматериалами на спинах: то они меня обгоняли, то я их.

Ущелье стало заворачивать влево, и передо мной открылась широкая долина. Очередная встреченная (очень кстати) девушка сказала, что, чтобы попасть в Гокио, мне надо спуститься в долину, перейти реку и идти уже по другой стороне ущелья, а прямой путь ведет в селение Драгнак, откуда через перевал Чо Ла пас ходят в Лобуче. Я спустилась и пошла вдоль реки среди густого кустарника. Навстречу мне попались две смешливые девчушки. Мой невинный вопрос «Where is the bridge?» рассмешил их не на шутку, они прыснули и побежали дальше. Довольно долго я гуляла вдоль берега, пока наконец не обнаружила деревянный мост: побелевшие от времени и воды бревна были практически неразличимы на фоне белых камней. Погода начинала портиться. Я перешла реку и полезла вверх по крутому склону. Именно там, судя по карте, должно было находиться селение Пангла. Когда я вылезла наверх, погода испортилась окончательно, пошел снег с дождем. С наветренной стороны, в кармане, я действительно увидела несколько домиков и направилась к ближайшему. Лоджия выглядела неухоженной и бедной. На кухне полыхал огонь. На мои призывы вышел хозяин – молодой парень, похожий на японца. Он подтвердил, что я нахожусь действительно в Пангле и это единственная здесь лоджия, все остальное – хозяйственные постройки.

В это время на гребень вылезла Наташка и под дождем, в развевающихся по ветру одеждах, устремилась к дому.

В лоджии в Пангле

Буквально через полчаса пасмурная и хмурая погода сменились солнцем. После развилки ущелье вдруг резко сузилось, и как-то сразу, без перехода мы оказались в царстве воды. Вода текла везде и отовсюду: по стенам скал, по каменным ступеням тропы, справа – в виде бурлящего горного потока, и под звуки воды: струящейся, падающей, бегущей - мы вошли в священное ущелье Гокио.

Первое (всего их пять) священное озеро - маленькое, прижавшееся к скале, с изумрудной водой и рыжими уточками. Я им пренебрегла и не стала фотографировать, в ожидании других озер, и напрасно сделала – выше по ущелью озера были еще во льду.

Второе озеро – обширное, с выложенной из камней лавочкой на высоком берегу, на которую так хорошо присесть, любуясь озером и горами. Многочисленные туры, знаки, камни с молитвами, флажки.

Наконец показалось третье, стиснутое горами, но напрасно я искала глазами поселок Гокио – нашу конечную цель. Я знала, что поселок расположен на третьем озере. Неужели первое озеро было не в счет и надо будет идти дальше?! Время позднее, и уже очень хочется где-нибудь встать. Разочарованная, дохожу до озера, разворачиваюсь, прохожу сквозь арку-кани и вижу домики, карабкающиеся вверх по склону. И вот уже мне навстречу спускается Анвар, забирает у меня рюкзак и ведет к верхней лоджии «Gokyo Guest House».

Гокио. Заснеженное озеро

Вечером сидели в ярко освещенной столовой (хочется написать – зале), болтали, объелись до неприличия. В правом углу расположилась компания операторов из «Би- Би-Си», они уже несколько дней дожидались хорошей погоды для съемок. “Our job is very good”, - заметил одни из них.

Анвар сказал, что отсюда можно через перевал Ренжьо пасс перейти в другое ущелье, Бхоле-Коси, и по нему вернуться в Намче. Но все, кроме меня, оставили часть вещей по дороге, в Пхорце. Я сказала, что пойду через перевал одна, а в Намче встретимся.

На следующий день Анвар и Лариса отправились на разведку на перевал, а мы отдыхали: выспались, прогулялись до дальних озер. Ближе к обеду пошел нешуточный снег, все горы скрылись в метели. Около двух возвратились омичи, все залепленные снегом. «Настоящий перевал», - прокомментировал Анвар, но отговаривать меня не стал.

После обеда пошли в книжную лавку на первом этаже нашей лоджии, нашли там много книг про горы и альпинизм.

В это время распогодилось, открылись горы, и народ повалил на ближний гребешок любоваться видами. Кто-то даже не утерпел и полез на Гокио Ри в надежде увидеть Эверест. Мы тоже залезли повыше. Внизу громоздился изломанный ледник Нгозумба, ущелье замыкала изящная Чо-Ойю. Красота!

Ночью шел снег. В пятом часу все засобирались на Гокио Ри. Я тоже поднялась. Анвар в последний раз меня проинструктировал, посоветовал выйти попозже, когда снег немного растает: «Смотри, на яке сколько снега, сколько за ночь выпало!» – и словно в подтверждении як встал и стряхнул с себя сугроб.

Мы простились. В предрассветной мгле я видела склон Гокио Ри, весь облепленный поднимающимися туристами. Би-Би-Сишники тоже потащились со своей техникой.

Некоторое время я послонялась по опустевшей гостинице, не зная, что делать. Мне не терпелось поскорей идти на перевал. Почти все туристическое население ушло наверх, шерпы в свою очередь собрались в соседней лоджии на утренний кофе. Наконец я спустилась в столовую и попросила приготовить мне завтрак. В столовой на лавке около печки досыпала хозяйка лоджии. Узнав, что я одна собралась идти через перевал, она приподнялась с постели и все то время, пока я завтракала и собиралась, она, опершись на локоть, смотрела на меня с некоторой жалостью и время от времени повторяла: «Уou’ll miss».

Тем временем я поела, расплатилась и, надев рюкзак, вышла на улицу.

Погода была просто шикарная. Я порадовалась за восходителей, предчувствуя, какие картины они увидят с вершины Гокио Ри. Мой перевал был всего на 30 м ниже вершины, и я надеялась, что часть этих красот откроется и мне.

Тропинка, огибая озеро, круто поднималась вверх по склону горы. Довольно быстро я преодолела первые две ступени подъема (мне сказали, что сначала будут три взлета, затем, как выразилась Лариса, «зубчатый» перевал).

Погода меж тем стремительно портилась. Уже в густом тумане я взобралась на третью ступень, вершина которой была обозначена двумя турами, и стала глазами искать перевал. Прямо передо мной, чуть левее, стояла вертикальная скальная стенка, правее – неявное пологое понижение. Посомневавшись, я направилась правее, так как не видела других вариантов. Через некоторое время, все больше сомневаясь, я подняла голову вверх и снова увидела два тура, отмечающие подъем на третью ступень.

Перевал Ренжьо Пасс

Время – два часа дня. Вокруг – сплошное молоко. Сквозь на миг поредевший туман я разглядела внизу черное пятно озера, ясно выделявшееся на белом фоне, и, запомнив направление, стала спускаться к нему. Другая сторона перевала представляла из себя крутую стену, заваленную крупными заснеженными камнями. Два раза я подскальзывалась, но удачно притормаживала. На третий раз я проехалась на животе по ровному сколу стенки и напоследок ударилась челюстью о нижний камень. На миг все стало оранжевым. Придя в себя, я проверила наличие зубов, приложила снег к подбородку и решила впредь быть аккуратней. Теперь я спускалась, предварительно счистив снег с поверхности камня и придерживаясь за него руками. Получалось ужасно медленно. Наконец под ногами я почувствовала ровную поверхность и пошла по направлению к озеру. Видимость колебалась от пяти до десяти метров, поэтому черная поверхность озера возникла у моих ног неожиданно. Я обнаружила, что нахожусь внутри котлована с крутыми стенами, никаких троп там не было. Выбравшись из чаши (каждый шаг наверх уже давался с трудом), я пошла по морене без тропы и вскоре увидела тур, потом другой. И вот я уже иду по тропе, едва различимой среди камней.

В какой-то момент туман стал редеть. Тропа становилась все лучше, однако меня беспокоило, что она не сворачивает на юг, а идет на запад и даже тяготеет к северу, в сторону Тибета. Я пошла южней, надеясь наткнуться на другую тропу, но, налазившись по крупной морене, вскоре вернулась на свою тропу, решив, что по любому спущусь до реки, а там уже пойду по берегу вниз. Внезапно в разрывах тумана прямо надо мной открылся склон огромной снежной горы. Гора парила где-то совсем вверху и показалась мне настолько громадной, что на миг я подумала: ”Неужели я настолько отклонилась на север, что подошла к Чо Ойю?”, но тут же отбросила эту мысль как невозможную. Впоследствии, разглядывая карту, я поняла, что это был всего-навсего шеститысячник Кьяжо Ри (к сожалению, моя карта кончалась на Гокио, и в тот момент я не могла определиться).

Болото на высоте 4000 м

Вдруг я увидела жестяную крышу домика, упирающуюся в склон горы прямо под моими ногами. Спустившись с крыши к двери (домик был совсем крохотный), я постучалась, но ответа не дождалась. Зато от дверей отходила уже не тропа, а просто траншея, слой ягеля был снят ровной лентой каким-то механизмом. Вниз бежалось легко. Светлого времени оставалось два часа, но я уже особенно не переживала: спальник, пуховка у меня есть, снег и камни кончились, вокруг мягкий ягель, ночь как-нибудь перетерплю. Вот уже и река внизу показалась, а вдоль нее – отличная дорога. Спустилась, пошла по дороге. На другом берегу реки - безлюдное селение из нескольких глиняных домиков.

В семь вечера стало совсем темно. Я достала фонарь, присела на рюкзак. Уже давно хотелось где-то остановиться, снять ботинки, прилечь. Поскольку из съедобного у меня были только таблетки от кашля из аптечки, я их и сосала весь день время от времени, и к концу дня горло разболелось не на шутку. Сколько же еще топать по этой дороге до жилья?

Вздохнув, я поднялась, опять надела рюкзак, включила фонарик и пошла дальше. И вдруг – о радость! – в свете фонаря блеснула жестяная крыша домика. Вся в счастливом предвкушении долгожданного отдыха, я поспешила к белому глиняному домику, прочла на стене табличку “Friendly Guest House of Rita Pasang. Marlung, Namche-Bazar – 9” и стала стучаться в дверь. За дверью – ни звука. Мысль, что и здесь никого нет и надо будет идти дальше, привела меня в отчаяние. Я застучала громче.

Наконец за дверью зашаркали шаги, и я услышала заспанный женский голос.. “I need a room. I’m very tired,” – как можно жалобней, дрожащим голосом произнесла я.

Дверь наконец открылась. Передо мной стояла шерпани с растрепанными волосами. “From Gokyo?” – с пониманием спросила она. “From Gokyo,” – подтвердила я, радуясь наличию живого человека в этой беспросветной темноте.

Она впустила меня, закрыла дверь, провела меня в комнату, показала рукой на кровать. Ура! Я под крышей, среди людей, у меня есть место для ночлега.

Я так устала, что отказалась от ужина (она предложила приготовить долбат – рис с овощами). По опыту я знала, что приготовление нехитрой трапезы у шерпов может занять немало времени, и поэтому попросила только банку пива.

Боже мой, какое счастье - после бесконечно долгого дня пути и одинокого блуждания в ночной темноте вдруг встретить человеческое жилье и растянуться на кровати.

Вполне счастливая, я залезла в спальник и, попивая пиво, некоторое время читала книжку при свете фонарика. Потом заснула.

Хозяйка лоджии Рита Пасанг (в углу – кизяк)

Пожалуй, это ущелье оказалось самым красивым из всех. Сначала я шла в полном одиночестве среди красных бокситовых берегов, потом стали попадаться и местные жители. А вот и неместные: целая группа болгар поднималась мне навстречу, они шли в Тхаме к монастырю.

Живописная тропа

Контора электростанции в Тхамо

Вскоре тропа стала забирать вверх, и вот около здорового камня, сплошь исписанного молитвами, я увидела Наташку, она вышла меня встречать.

Через полчаса мы были в Намче и пошли искать гостиницу получше. В это время в город с другой стороны спустились наши знакомые запорожские девчонки, мы встретились как друзья и вместе заселились в гостиницу прямо на главной улице шерпской столицы, можно сказать, на Тверской. В лоджии меня поразил большой холодильник. Я живо представила, как шерпы перетаскивали его по навесным мостикам и тащили по крутой тропе.

В ожидании ужина мы уминали украинское сало вместе с виски, так что, когда ужин поспел, все уже были сыты и пьяны.

Гуляя вечером по Намче, встречали все время знакомых, виденных на тропе. Зашли в гости к Анвару и Ларисе.

Покидаем Намче

Мост около Монжо

Ячмень

Подходим к Пхакдингу

В половине четвертого я вошла в Луклу и около офиса «Yeti Airlines» встретила Наташку и Анвара. Наташка повела меня в лоджию, самую дальнюю в Лукле, прямо над аэродромом. Оказалось, хозяин лоджии – большой поклонник русских альпинистов, у него даже нашлась видеокассета с фильмом Башкирова.

Действительно, этот вечер в лоджии можно было с полным основанием назвать русским. Нас четверо, еще четверо ребят из Гималайского клуба из Москвы, а к вечеру из кромешной тьмы, из непогоды и проливного дождя в лоджию ввалились запорожские девчонки со своими шерпами. Еще из славян был Анжей – польский профессор астрономии, который через два дня в полдень должен был читать лекцию в Кракове в Ягеллонском университете.

Вечером смотрели фильм Башкирова, все время прерывавшийся из-за перебоев с электричеством. Ливень не прекратился и на следующий день, аэропорт был закрыт, единственно пробившийся в Луклу самолетик прихватил из нашей компании только польского профессора, спешившего на свою лекцию. Все вяло тусовались в столовой, завтрак плавно перетек в обед, все от безделья что-то ели и пили.

К четырем дождь ослаб, и мы вышли на улицу. Улица в Лукле действительно одна, и во время прогулки мы на своем пути повстречали почти всех остальных постояльцев нашей лоджии.

Также стал подходить народ и сверху с Намче: с рюкзаками, насквозь мокрый и грязный. Население лоджии к вечеру удвоилось. Соответственно выросло и число желающих улететь. Все с некоторым напряжением ждали следующего утра.

К вечеру в лоджии нашлась даже гитара, мы составили столы в длинный ряд и устроили вечер с песнями.

Взлетающий самолет

А самолеты прибывали один за другим. Наблюдать их приземление, а особенно взлет, было очень волнительно: коротенькая взлетная полоса упиралась одним концом в скалу, другой ее конец обрывался в пропасть.

Тем временем почти все наши сотоварищи уже прошли на регистрацию, а когда мы с Наташкой заявились в аэропорт, выяснилось, что по билетам с открытой датой отправляют в самую последнюю очередь. Запорожцы предпочли купить билеты другой авиакомпании, т.к. самолетов «Yeti Airlines» на всех не хватало. Наташка побежала к начальнику аэропорта и, применив весь свой запас английского и свою экспрессию, объяснила ему, что нам надо улететь непременно .

Шло время, самолеты прилетали и улетали, а мы все так же томились в ожидании. После обеда начала портиться погода, окрестные горы скрылись в облаках. Объявили, что сейчас прилетит последний самолет и на сегодня лавочка закрывается.

Наконец долгожданный «SAAB» коснулся земли. Увы! – на нем красовалась эмблема компании «Gorkia». Какова же была наша радость, когда выяснилось, что этот самолетик арендован компанией «Yeti». Нас пригласили на посадку. Пилот, черноволосый индус в белоснежной рубашечке, обедал на ходу возле трапа, пока в самолет грузили бесчисленные тюки и рюкзаки.

И вот мы в воздухе. За спиной остались пасмурные горы, под нами – зеленые поля, залитые солнцем. Одуряющая жара и пыль Катманду, и вот мы уже в своей гостинице, чистые и переодетые для города. Радостно встречаемся с Сашей и Юлей, пьем за встречу, и они нас ведут в тайский ресторанчик. Они вернулись три дня назад и уже успели выяснить, где лучше и вкусней поесть. За обедом рассказываем о своих приключениях. Оказывается, в Намче они встретили нашего пятого товарища, Валеру, который задержался в Москве и вылетел на неделю позже нас. Он собирался идти в Гокио, т.к. в Кхумбу уже не успевал.

Старая Королевская площадь в Катманду

Мы подошли к дворцу живой богини Кумари. Считается большой удачей увидеть девочку наяву. Стоило нам войти в маленький внутренний дворик дворца, как из внутренних покоев на втором этаже появилась накрашенная девочка-богиня, вызвав радостные возгласы ожидавших ее туристов.

На следующий день ходили регистрировать билеты (подтверждать дату отлета) в «Аэрофлот» и в «Непальские авиалинии», потратили кучу времени.

Буднатх

С последнего уровня ступы открывались замечательные виды. Люди группками и поодиночке то здесь, то там сидели на покатой поверхности и созерцали эту красоту.

Из этого места, полного умиротворения и радостного покоя, мы отправились в Пашупатинатх - индуистский центр на берегах Багмати, куда правоверные индуисты стекаются умирать и где их после смерти сжигают. Перед входом в храм прочли “Only for hindus” (только для индусов).

Пашупатинатх. На другом берегу вскоре запылает погребальный костер

Храмовый комплекс на вершине холма

Впечатление было сильное. Не покидало ощущение сюрреальности и мистичности, словно ты попал в жутковатую сказку, настолько все увиденное выпадало из привычной действительности.

Из этого зловещего места мы отправились в Свуямбуднатх, явившейся по ощущениям полной противоположностью Пашупатинатх.

Свуямбуднатх. Лестница в 365 ступеней

Вид сверху на Катманду

На следующий день я одна отправилась в древний город Бхактапур. Посмотреть интересно, но как можно там жить, представить трудно.

Площадь горшечников в Бхактапуре

Королевская площадь в Бхактапуре

Золотые Ворота

Колонка

После завтрака разбегались, разъезжались на такси и рикшах по своим делам. Ближе к вечеру шли в какой-нибудь ресторанчик. Перед сном заходили в бейкери, пили кофе с десертом (эх, какие же там чиз кейки!). Дни были наполнены осмотром города и окрестностей и шопингом. В многочисленных лавках продавались шикарные ковры из ячьей шерсти, свитера, спортивное снаряжение, одежда для треккинга, карты и книги, изделия из камней, тибетские поющие чаши, специи, чаи. Прямо на улицах с тележек продавались манго, лимоны (величиной с грецкий орех) и прочие фрукты.

После девяти вечера лавки вдоль улиц закрывались, Тамель тут же погружался в темноту, и город из яркого, веселого и праздного превращался в опасные трущобы: на улицах оставались только припозднившиеся рикши и шатались подозрительные личности. Хотелось поскорей попасть в теплый уютный номер отеля.

Патан. Королевская площадь

На буддистской службе. Перед каждым – тарелочки с жертвоприношениями

Жара. Омовения

И вот мы снижаемся над Шереметьево. Глядя на влажные, зеленые леса и вспоминая пустынные желтые земли Индии, над которыми мы пролетали, я вдруг подумала: в каком чудесном климате мы живем!

Шереметьево, 9 мая, 60 лет Победы. Ходили слухи, что Ленинградское шоссе перекроют. Но нет, мы быстро достигаем столицы и прощаемся.

Сказка окончилась. Я счастлива, что она случилась в моей жизни.