|
Автор: Владимир Берестовский, Москва
Альпийский дневник. Безенги. Часть 2
Спасательные работы
… Итак, мы вернулись в Джанги-кош после восхождения-тягуна на Башха-ауз 2А с перевала МВТУ с единственным желанием упасть и отдохнуть. Тем более, что только вчера у нас была ещё более трудная Селла 3Б, на ледовой стене которой пришлось выложиться по полной. Силы были на исходе. Поэтому сообщение о спас.работах, которое и всегда-то бывает некстати, сейчас было особенно не ко времени.
Так или иначе, цель для всех была поставлена только одна. Бросить всё и срочно прибыть к месту аварии под перевалом Ляльвер (3900), захватив с собой все имеющееся снаряжение. От Джанги-кош – это ровно противоположный конец ущелья в самом дальнем конце Безенгийской стены. Это и по прямой-то не очень близко – около 10 км, тут же нужно было сначала спуститься к самому повороту ледника на 2900, а затем снова подняться к перевалу на 3900.
Всё что мы могли себе позволить, - это выпить чаю с бутербродами. Быстро собрались и вышли. Разделились на двойки и пошли в произвольном темпе. Кто-то, у кого ещё были силы, убежал вперёд, нам же с Сашей досталось собрать снаряжение и замыкать колонну. Ноги, как ватные, почти не слушались и переступали как-то автоматически. И всё же вниз до поворота ледника мы скатились довольно быстро. Перебрались на другую сторону и начали подъём. Почти сразу тропа поворачивает вправо и приводит к маленькой хижине, где нас встретила дежурная девушка, напоила чаем и рассказала о маршруте, по которому мы прежде ещё не поднимались.
На подъёме тропы почти нет, пару раз мы теряли её, уходили куда-то на скалы и снова спускались с попеременной страховкой. И всё же как-то интуитивно мы шли вперёд и вверх, все ближе поднимаясь к перевалу. На этот переход от Джанги до перевала ушёл весь остаток дня и сил. И только когда солнце давно зашло за хребет впереди, а позади уже золотило только самые макушки высоких вершин, показался сам перевал и палатки спасателей под ним.
Нас встречали, подсказали, где стоит палатка нашего инструктора. Это было в каком-то десятке метров от гребня, за которым – другое ущелье, заходящее солнце и весь западный Кавказ с Эльбрусом, как на ладони. В другое время за такую картинку можно было отдать всё, отщёлкать здесь не одну плёнку великолепных видов и пребывать на вершине счастья. Сейчас же на все это не было ни желания, ни сил. Мы едва доползли до палатки и опустились в изнеможении на свои рюкзаки.
По текущей обстановке срочной помощи от нас пока не требовалось. Кругом стояло много палаток, народ собрался здесь по сигналу со всей округи. Спасатели уже работали на склоне г. Ляльвер, где и произошёл срыв. Пострадала молодая
девушка из группы восходителей. Они вышли, как и мы, рано утром, и к середине дня были уже близки к вершине. При движении с нижней страховкой под нею пошла большая плита. В результате девушка пролетела по склону несколько десятков метров и сильно ударилась головой…
Сумерки быстро сгущались, на горы легла ночь, а со склона вдалеке всё доносились звуки напряжённой работы, - стук забиваемых крючьев, обрывки команд «перила готовы!», «пошёл!», «принимай!». Наконец в мерцании фонариков пострадавшую удалось спустить с крутого склона, и тогда над лагерем спасателей пронеслась команда «Все на выход! Все на транспортировку пострадавшего!» Фонариков стало ещё больше. Луны не было. Поэтому при свете звёзд и фонарей акью с пострадавшей понесли от места спуска до наших палаток. Медленно и аккуратно, со всеми мерами предосторожности, меняясь каждую минуту, её донесли до лагеря и поставили в палатке врача. Только тогда всех отпустили отдыхать.
Ночь прошла беспокойно. В палатке врача ещё долго горел свет, и мелькали тени. Ночь выдалась звёздная и безлунная. Казалось бы, тишь и покой разливался вокруг. Если бы не громкий чёткий голос над лагерем, каждые несколько минут повторявший один и тот же текст по радио: «Всем, всем, всем! Всем, кто меня слышит! Произошёл несчастный случай в горах. Пострадала <фамилия, имя>. Перелом основания черепа. Состояние тяжёлое. Срочно нужен вертолёт! Мы находимся на перевале Ляльвер, район Безенги. Срочно нужен вертолёт!» И снова, и снова опять один и тот же текст: «…Состояние тяжёлое. Срочно нужен вертолёт!» На коротких волнах для всех, над всем миром… Ближе к утру взошла луна, и голос затих. Нам ответили и пообещали, что вертолёт будет.
С рассветом лагерь проснулся рано. Горячий чай, быстрый перекус, и – в путь. Врач сказал, что под действием анальгетиков девушке стало легче, практически в таком состоянии её можно оперировать. А нам ещё нужно было донести её до вертолёта. Опытные спасатели знали, где может сесть вертолёт, и договорились о встрече на относительно ровном плече одного из отрогов бокового хребта, приблизительно на северо-восток от перевала.
Это было не очень далеко, но туда ещё нужно было дойти и донести акью с пострадавшей девушкой, чья жизнь теперь зависела от слаженной работы многих и многих людей. Шли дружно и быстро, часто менялись. Одна группа несла акью, другая держала страховочные веревки. Путь пролегал по относительно ровным верховьям хребта, его снежникам и ледникам. Только в одном месте был немного крутой спуск, где пришлось организовывать станцию страховки на трёх ледовых крючьях, на практике применить те самые знания и навыки, которые не один раз отрабатывали на учебных занятиях. Через несколько часов такого движения мы были уже на том самом плече, куда должен был прийти вертолёт.
Погода стояла как на заказ – ни облачка, только солнце и легкий ласковый ветерок. В ожидании вертолёта уставшие и не выспавшиеся все прилегли отдохнуть. После тяжёлой холодной ночи яркое солнышко пригревало так ласково
и приятно, что все быстро уснули. Проснулись неожиданно - от грохота садящегося вертолёта. Быстро погрузили акью в сопровождении врача и отправили в Нальчик.
И только тут неожиданно выяснилось, как же мы сгорели, почивая под лучами палящего солнца. Казалось бы, были одеты, чему тут гореть, руки – давно привыкшие, лицо – тоже. Только в горизонтальном положении лицом вверх сгорели те части тела, на которые в обычном положении прямые солнечные лучи никогда не попадают. Это – веки и шея, особенно под подбородком. После всего пережитого это было даже забавно и хорошо, как бы небольшая плата горам за предоставленный нам такой желанный отдых и благополучное завершение сложных работ.
После этого спуститься вниз к леднику было уже легко и просто. Вскоре подоспели ребята с нашими вещами, оставленными тогда ещё в Джанги-кош. А там и до альплагеря не далеко, где можно помыться и отдохнуть. Через день вернулся из Нальчика врач. Он рассказал, что операция прошла успешно. Девушка будет жить, к ней уже приехали родители, и она их узнала.
Оглядываясь назад, невозможно себе представить и понять, как и какими силами это происходит, когда этих сил уже нет. Понятно только, что спасательные работы – это совершенно отдельная тема, разительно отличающаяся от «планового» альпинизма. Возможно, важен именно общий настрой, единый порыв большого количества людей, которые любой ценой готовы помочь тем, кто попал в беду. Помочь хоть малой толикой оставшихся сил и возможностей. И когда в общей массе эти силы складываются и преумножаются, появляется возможность творить невозможное, решать прежде неразрешимые задачи. Работа спасателей, наверное, и отличается от «планового» альпинизма настолько же, насколько альпинизм отличается от обыденной спокойной жизни. Если уж спокойные горы срывают с нас маски и одежды условностей, то в обстановке бедствия это происходит окончательно и бесповоротно. Сразу становится понятно, кто стоит чего, и что у него внутри…
Тёплый угол
Заходящее солнце уже золотило склоны окрестных гор, а снизу над ледником Кундюм-Мижирги начала подниматься белая пена облаков. Тёплый угол тем и отличается от других мест, что дольше всех ловит тепло лучей на закате. Этим пользуются туры, облюбовавшие себе лёжку на западном склоне.
Туры греются в вечерних лучах
Над вечерними облаками
После отдыха в лагере мы вновь вернулись в уже обжитый и проверенный Тёплый угол. Едва мы накрыли на стол, чтобы поужинать, как старые знакомые вновь пожаловали в гости. Они были ненавязчивы, но явно давали понять, что совсем не откажутся от любого угощения.
А это вы мне оставили?
Борьба за престол
Победитель
Теплый угол – это не «австрийки», здесь нет той роскошной панорамы Стены, к которой уже успели привыкнуть. Зато здесь часто бывает тепло и много солнца. Одной из достопримечательностей этих мест является ледник Арбуз, мимо которого проходят все, кто направляется на восхождение с этих стоянок.
В середине августа Арбуз всем своим видом полностью оправдывал своё название. Нижняя стекающая часть была очень плавно-округлой по всем направлениям при отсутствии каких-либо острых углов и выносных конусов. Зато имела достаточное количество трещин, делающих ледопад слишком ненадёжным. Поэтому маршрут по Арбузу в лоб считался весьма сложным и опасным. В нашем сезоне так его не проходил никто. Подъём в несколько верёвок и крутизной до 80 градусов квалифицировался как участок 5 к.т.
Ледник Арбуз
На первом выходе в начале смены здесь у нас была лишь акклиматизация и простой маршрут на Укю 2А по Ю-В гребню.
На вершине Укю
Фотодуэль на вершине
На вершине: Валентиныч, Тамара и спина Саши Коваленко
Тогда мы только начинали своё знакомство с этим районом и с большим интересом изучали расположение красивейших вершин, особенно сверху. Чего стоит только могучий массив Дыхтау – Мижирги или ледовая шапка Думалы, острые пики и крутые стены Уллуауза. А роскошная царственная пирамида Коштан-тау! Обзор с вершины Укю замечательный. Отсюда можно видеть и готовить все наши дальнейшие маршруты в этом районе.
Дыхтау – Мижирги с вершины Укю
Хребты и вершины Балкарии
Однажды по подходах, едва отойдя от палаток из Теплого угла, довелось наблюдать необычную картину. Посередине ледника на относительно ровном пологом участке поднималась двойка альпинистов. Первый шёл очень медленно с частыми остановками, второй – на почтительном отдалении, явно чтобы не мешать. Внимание привлекли лыжные палки, с которыми шёл первый. В то время как все вокруг ходили традиционно только с ледорубами, лыжные палки на восхождении смотрелись довольно странно и по-пенсионерски. Хотя было видно, что они помогают и перераспределять вес и поддерживать равновесие.
Потом нам объяснили, что это был один из старейших и заслуженных альпинистов страны. После долгого перерыва он решил вновь подняться по старому маршруту, полюбоваться панорамой и пообщаться с горами…
А наш путь лежал в сторону Архимеда 2Б по З гребню. Оказался приятный маршрут с большим количеством сухих и тёплых скал. На привале Боря с Сашей как всегда начали коптить. И поскольку руководить восхождением довелось мне, то удержаться от острых замечаний в их адрес было очень трудно. Однако они с честью выдержали мой наезд, и это никак не повлияло на взаимопонимание и успешность дальнейшего подъёма.
Привал под Архимедом
Боря на фоне альплагеря внизу
Лабиринт жандармов, кулуаров и пальцев вокруг вершины оказался непростым и запутанным. Между тем совместными усилиями мы все же нашли нужный маршрут и вышли на предвершинную стенку.
Перила на пальце Архимеда
А вершина оказалась ещё интереснее. Там лежит огромный камушек, называемый яйцом Архимеда. С одной стороны он нависает на десяток метров, с
другой вполне допускает подъём свободным лазанием. Его верхняя часть и является высшей точкой этой горы.
Саша Коваленко на вершине (яйце) Архимеда
На другой день мы сходили Урал Малый 3Б - сложный комбинированный маршрут по В гребню. Это – относительно небольшая вершина, стоящая в северо-западном отроге хребта Ухбаши между Думалой и Укю. И хотя она заметно уступает им по высоте, все же является самостоятельной вершиной с интересными маршрутами с разных сторон. Украшением панорамы с вершины стали висячие ледники Думалы на её северо-западной стене, нависающие так близко, что, кажется, только руку протяни...
Спуск с вершины Урал М
Спуск в Тёплый угол
И в Тёплом Углу бывает холодно
22 августа. Финал
Вот и кончен сезон. Завершён последний выход в Теплый Угол. Позади Архимед 2Б (моё руководство), Урал Малый 3Б и простейшая «двойка» на Гидан. Вчера после Урала 3Б устали, пришли поздно. К вечеру воздух стал чище и суше, похолодало, - пришёл новый мощный антициклон.
Саша, понемногу кашлявший всю смену, уловил перемену сразу, – кашель стал частым, сухим, удушающим. Высота, холодный сухой воздух, последствия курева, - всё обернулось ему боком. Кашель не отпускал весь вечер, а ночью и вовсе стал душить. Срочно подняли командира отряда Майерковича, посоветовались и решили, что ему надо вниз и срочно. Сопровождающим пошёл Боря. Взяли только фонари, рацию «Виталку» и пошли налегке. Как потом выяснилось, к 3 часам ночи они были уже в лагере. Саше стало легче, но совсем не прошло, надо спускаться в долину.
Массив Дыхтау - Мижирги
Наша группа осталась втроём – я, Тома и Серёжа. В 4 часа пошли на Гидан, руководство для Сергея. Воздух заметно поредел, дышится трудно. Пыхтели часа два, пока вошли в рабочий режим.
На привале. Думала и Уллуауз
Ребята из Литвы
Связь с лагерем с вершины
Зато видимость с вершины была отличной. Эльбрус и Казбек – далеко по разные стороны, но всё равно - будто рядом. Видны долины Приэльбрусья и Северного Кавказа, селение Безенги и дальше до Кабарды и Ставрополья.
Думала, Уллуауз и Коштантау с Гидана
Дыхтау в полный рост
Сегодня все группы из Тёплого Угла сделали по руководству. Две на Гидан, две – на Архимед. Потом был спуск с двойными рюкзаками, пот, пыль, жара. Зато при входе в лагерь нас встретил салют КСП. Мы были последним отрядом сезона, вернувшимся с последнего выхода, и все ракеты спасательного фонда из ракетниц и пистолетов с шипением и свистом взлетели над нашими рюкзаками.
Так не встречали ещё нигде! Салют! Ура! Салют!!! Все вернулись! Радость КСП была безмерна. Все смеялись и прыгали, в небо взлетали всё новые и новые ракеты, а мы, улыбаясь, уставшие, но довольные, отшагивали под ними последние метры сезона…
1979 - 2015
|
При вводе Логина и Пароля,
