Автор: Леонид Мач, Москва
Фото: автора
Спасательные работы
Глава, не вошедшая в мою книгу «Фердинанд Алойзович Кропф, к 100-летию со дня рождения».
Коломыцев В.Г.
С Фердинандом Алойзовичем Кропфом мне неоднократно приходилось встречаться в Управлении Альпинизма, в горах. Приезжаешь в Управления с любыми вопросами – Кропф всегда выслушает, посоветует, поможет. Очень прямой, грамотный, аккуратный, человечный руководитель, который очень хорошо знал и любил своё дело, любил людей, альпинистов. В отличие от многих наших руководителей, которые много могут говорить, то, что Кропф обещал, обязательно исполнялось. Его вклад в организацию спасательной службы, да и не только спасательной, вклад в организацию альпинистской жизни неоценим. Все свои знания, весь свой опыт он передавал с радостью и совершенно бескорыстно.
Во всех горных районах, где были альплагеря, обязательно находился пункт Контрольно Спасательной Службы - КСП. Спасательная служба, как и альплагеря, находились в ведении Управления Альпинизма ВЦСПС. В КСП работали штатные спасатели небольшой штат. Служба занималась регистрацией и выпуском групп на маршруты, профилактическими работами, спасательными операциями. К участию в спасательных операциях привлекались и внештатные спасатели – при необходимости, все участники альплагерей и в первую очередь обладатели жетона «Спасательный отряд».
Во всех лагерях, на всех спасательных пунктах имелся «Спасательный фонд», куда входили необходимое оборудование, снаряжения, питание, медикаменты. В ассортимент специального оборудования обязательно входило тросовое снаряжение. Без тросового снаряжения, проведение спасательных работ на протяжённых камнеопасных скальных стенах было невозможно.
Представители Управления Альпинизма постоянно инспектировали альплагеря, проверяли наличие и комплектацию спас. фонда, подготовку кадров. Служба, созданная по инициативе Фердинанда Кропфа, чётко работала. На каждом КСП числилось не более пяти штатных спасателей, но созданная система позволяла быстро выставить отряд, способный осуществить любые спасательные работы.
На определённом этапе, наличие жетона стало обязательным для присвоения звания «Мастер Спорта». В семидесятые годы жетон можно было заработать только на соревнованиях спасательных отрядов. В горных районах, например в Приэльбрусье, проводилось первенство спасательных отрядов. Каждый лагерь выставлял команду из шести человек. Не доходя Нижнего Джантугана, слева от дороги, есть скальный массив. Там были подготовлены специальные трассы для работы подручными средствами, тросом. Мы там тренировались, а затем принимали участи в соревнованиях спасательных отрядов. Наша команда раза три участвовала в межлагерных соревнованиях, это было очень интересно. На соревнованиях проводили два этапа: верёвки и подручные средства и специальное тросовое снаряжение. Проигрывались все варианты: транспортировка с Акъёй, подъём, спуск пострадавшего, траверс – всё на время, всё строго со штрафами. Судьи внимательно следили и фиксировали каждую ошибку. Соревнования очень серьёзные, по 8-10 команд.
Как таковой, программы обучения на жетон в семидесятые годы не существовало. Надо было выиграть соревнования (занять призовое место). Кроме того, были теоретические зачёты по медицине, радиосвязи, и прочее – всё по книжке Кропфа «Спасательные работы в горах». Готовишься, отвечаешь на вопросы, побеждаешь в соревнованиях – получаешь Жетон. Мы с большим интересом тренировались, готовились, участвовали в соревнованиях.
С использованием тросового снаряжения наша команда на практике столкнулась один раз и очень серьёзно в 1985г. на Ах - Су. Наша команда сборная команда Москвы, на тот момент сильнейшие спортсмены МВТУ (Буревестник) и Спартака готовилась к восхождению на Чемпионат СССР на Сабах – через два перевала от ущелья Ах-Су. Мы сходили тренировочные восхождения, получили всё снаряжение, выпустились на Чемпионат, взяли ишаков и пошли через перевалы под нашу стену. Связи с базой уже не было, за нами прибежали гонцы с лыжными палочками. На Ах- Су ЧП, нас попросили вернуться и принять участие в спас работах.
Вернулись на базу, там узнали, что на северной сене Ах-Су, на маршруте Кавуненко – Башкирова, в районе верхней четверти стены, упал камень и перебил ногу участнику воронежской команды. Пока мы подошли, под стену, по связи выяснилось, что парень погиб от потери крови. Тело закрепили на плите, нам передали, что уже можно не торопиться.
Уполномоченный по району Павел Самойлович Зак попросил нас помочь в транспортировке тела. Задача чрезвычайно сложная – от места аварии до основания кампеопасной стены больше километра. Зак нам предложил следующую схему: Первая группа заходит по гребневой 5Б слева и спускается к месту аварии сверху, вторая группа поднимается снизу по шестёрке Кавуненко – Башкирова, на пути подъёма готовит промежуточные станции для спуска. Мы сказали: «Павел Самойлович», мы согласимся на это, если Вы возглавите вторую группу. Стена очень опасная и авария, видимо произошла из-за нарушения тактического плана, графика движения по маршруту и оказались на плите после обеда в 4- 5 часов. На фотографии хорошо видно, что верх северной стены начинает освещаться солнцем в это время. До относительно безопасной полки они не дошли метров 20.
Руководитель объединённого из основной и вспомогательной части команды спасотряда, Василий Елагин попросил Павла Самойловича выдать из спас фонда всё наличное тросовое снаряжение, питание на 12 человек на несколько дней. И выделить вспомогателей, которые помогут нам всё это поднести под маршрут. Дальше мы будем решать всё сами по месту. Зак согласился и обещал нам, что проблем с нашим участие в Чемпионате СССР не будет. Ведь мы официально уже выпущены на маршрут – срок идёт. – Ничего, всё зачтётся, обещал нам Павел Самойлович. Я уже однажды рассказывал, как нам это зачлось.
Мы выходим. Пофамильно я всех 12 человек сей час уже не назову, но там были: Елагин, Башкиров, Кленецкий, Михайлов, Кравец, и другие – основные составы московских Буревестника и Спартака. Взяли Акъю, весь, что был трос, крючья, продукты, бивуачное снаряжение – набралось прилично. Бобины с тросом, как катушки военных связистов, дюралевый станочек с лямками, на нём катушка троса с ручкой.
На 12 человек раскидали – ничего – все перед Чемпионатом акклиматизированные, тренированные. Подошли на ледник под Ах Су, до обеда поднялись на снежно – ледовый камнеопасный склон и вышли на гребень 5Б. Вышли на большой жандарм, Башкиров с напарником полезли вперёд по гребню, разматывая за собой тросы – основного и вспомогательного. Мы сделали станцию и с подходящего места выдавали троса. Участок подходящий – стена вогнутая, как обратная линза. Они дошли до вертикали с местом аварии и дюльфернули метров на 100 - 120. Троса висят в воздухе, не цепляются за рельеф. С собой у Башкирова с напарником были две половинки Акъи. На полке, куда к тому времени участники воронежской команды подняли тело, сделали станцию, полиспастом натянули основной трос. Получилось почти 200 м под углом градусов в 30 – наклонная тросовая дорога с соединительным звеном. На блоках подвесили Акъю с телом, и сверху вспомогательным тросом моментально вытянули на гребень. Это был единственный вариант транспортировки. Тащить вверх, а потом по гребню – я плохо представляю, как это возможно.
Когда группа, все вымотанные, собралась на гребне, Акъю вытащили на жандарм, а Миша Кравец сидел на полочке кипятил чай, держа примус в руках и сняв ботинки, началось землетрясение. На гребне стоял жандарм – карандаш высотой метров десять – пятнадцать, диаметра метр – полтора. Под ним мы всё время ходили и не задумывались, как тряхнуло – карандаш начал качаться, замирая в точках крайнего равновесия. В момент, когда началось землетрясение, под карандашом стоял Володя Башкиров. Жандарм покачивается из стороны в сторону, задумчиво зависая в крайних положениях. Володя, бросил все верёвки и как кошка пролетел по воздуху метров десять вперёд и вниз. Выскочил наверх – смотрит – смеётся. Миша Кравец в это момент решал дилемму – у него ботинки сняты, лежат на наклонной полке, а в руках примус с кастрюлей. Что бросать, примус, или ботинки? Миша не удержал примус и не упустил ботинки.
Качало несколько минут. На гребне, с жандарма на жандарм, соорудили две подвесные тросовые дороги. Переправили, дальше пошли снежные участки. Мы с облегчением вздохнули. По снегу спускали на тросе без сопровождающего, дальше вышли на перемычку и уже не смотрели, какое время дня, летят камни, или не летят. Дальше по снежно – ледовому склону со скальными островами Акъю с телом сопровождал Володя Башкиров. Он самый лёгкий и уже свыкся с ролью сопровождающего. Нагруженный трос задевает за скальные острова, сбрасывает камни, камни летят вниз, Володя прячется под Акъю. Какие камни полетят следующими – не понятно. Бобины с тросом были по двести метров, спускали на двести метров, наращивали, соединительное звено пропускали через тормозной барабан – два с половиной оборота, человек в кожаных перчатках руками с небольшим усилием вытравливает трос.
Благополучно спустились на ледник, к этому времени из лагеря подошёл транспортировочный отряд. Вся операция заняла у нас примерно неделю. Спустились голодные, усталые. День отлёживались, отъедались, потом пришли в себя и пошли на Сабах.
Это был 1985 год, тросовое снаряжение, которое мы использовали, было в смазке в хорошем состоянии, в комплектации не хватало только мелочей. Без тросового снаряжения осуществить подобную операцию невозможно. Вся команда умела с ним работать.
В семидесятые годы, когда все мы получили жетон спасотряда, отдельных сборов на жетон не проводилось. Мы сами, по собственной инициативе в дни отдыха, в непогоду отрабатывали элементы спасработ, элементы соревновательных трасс. Потом, с удовольствием, даже когда у всех уже были жетоны, и формальной необходимости участвовать в соревнованиях не было, мы всё равно с удовольствием соревновались. И не только на Кавказе, однажды специально на соревнования мы приехали в Вардзоб. Фотографии В.Г. Коломыцева были сделаны мною в 2011г. в Крыму на Чемпионате Москвы "Малые Горы", где Владимир Георгиевич был Главным Судьёй.
|
При вводе Логина и Пароля,
