|
Автор: Кирилл Белоцерковский, Алма-Ата
Камины северной стены Октябрёнка
Павел Грязнов на северной стене Октябрёнка
У Павла погнулся клюв. То есть у его ледового инструмента. Впрочем и Пашиному клюву досталось: на переносице горб, из левой ноздри сочится кровь. Он улыбается и собирается лезть дальше.
На следующий день после окончания школы инструкторов (в которой мне довелось преподавать) мы с Павлом Грязновым пошли на пик Октябрёнок. Изначально в планах была совсем другая гора, но до неё мы бы не дошли. А если бы дошли, то нас закатало бы в снежную консерву: в течение недели с редкими перерывами шёл снег.
Октябрёнок мы выбрали как самую ближнюю гору. А когда обсуждали маршрут, поняли, что давно присмотрели одну и ту же линию в правой части северной стены.
В Чёртовом ущелье снега было по колено. «О как славно!» — подумал я. Но на морене под стеной всё встало на свои места — я копал тропу по пояс, а то и по грудь в снегу. Несколько раз вокруг проседали «доски».
Начало маршрута слева от большого камина. Сразу стало ясно, что лезть быстро не получится: то, что было не разрушенным, было зализанным. Павел лез первым, сыпал снег и камни. Потом он скрылся из виду. Камни закончились, но снег продолжился — значит, выбрался в кулуар над первым камином.
Я начал лезть и в некоторых местах задавался вопросом: «И как этот демон тут лез?!». Клювы инструментов приходилось бить (ставить их там некуда) в разваливающиеся скалы или в пучки мха.
Дальше одновременно под следующий камин. Я предусмотрительно спрятался под карниз. Снегом меня засыпало даже там, зато камни, те, что не отскакивали от скал, пролетали мимо. Иногда Павел командовал «Камень!» особенно эмоционально, тогда я весь прятался в каску. Этот участок оказался круче и длиннее первого, но рельеф был попроще.
Средняя часть маршрута
Начало следующей верёвки было напряжённым. Павел ушёл вправо от станции и стал царапаться вверх по внутреннему углу. В какой-то момент царапанье перешло в скрежет, и мой напарник полетел вниз. Летел он недолго, но вылетевший инструмент успел украсить его лицо. У меня летом тоже такое было, и я тогда радовался, что мне в лицо прилетел молоток, а не лопатка. Паше повезло меньше. Ну и на инструменте клюв как-то согнулся. Тут бы и начинать нам вешать перила, но — опыт! У меня с собой была пара запасных клювов, так что пока мой друг прижимал снег к носу, я менял клюв на его инструменте.
Павел Грязнов
Павел пришёл в себя и вылез эту верёвку. Не быстро. И снова по дороге наверх я повисал на маленьких зацепах или небольших пучках замёрзшего мха и думал, что мой напарник кандидат в «герои мифов и легенд». Я даже сказал ему об этом, как только увидел в 10 метрах над собою. На что он спокойно ответил: не, это ты герой, на такой станции лезть! Радужное настроение как ветром сдуло.
Следующий участок лез я, так как наша станция на половину была сделана из пашиных инструментов. Снизу рельеф казался крутым, но не очень сложным. Со станции я не видел самого вкусного — гладкой плиты длинной метров 10 и крутизной 70°. Ну… она была не совсем гладкой, на ней была пара «затухающих» трещин, в которые на несколько миллиметров помещались клювы инструментов и можно было примостить зубья кошек. А остальное было именно гладким. Короче, было весело.
Следующий участок, в основном по замёрзшему мху, пролез Павел. Я подобрался к его станции в начале внутреннего угла с широкой трещиной. Предложил Паше лезть руками (а не инструментами), чего, судя выражению лица, ему делать не хотелось.
Стемнело. Я взялся рукой за Камалот 3, вставил следующий в трещину выше и собрался вставать крюконогой в карабин. Но неожиданно вспомнил, что крюконоги лежат в Альплагере, огоньки которого виднелись на дне соседнего ущелья. Ещё там, в лагере, мы решили лезть красиво: на инструментах, без перил и ИТО. На этом участке я немного сдал позиции и сделал несколько перехватов руками по камалотам. Угол вывел меня на большую полку, над которой стоит вершинная башня.
Северная стена Октябрёнка |
Снег на полке решили копать мною, так ресурсы нашей команды расходуются более рационально. В одном месте снега было столько, что его кромка была выше моей каски. Я копал и надеялся, что весь этот снег останется на месте. Зацепился за скалы, выбрал Павла. Далее были его участки, так как он пролез там совсем недавно, когда ходил маршрут «По центру северной стены» (Белоцерковский–Дегтярёв, 2007) с командой молодых спортсменов ЦСКА. От начала скал пол верёвки по кулуару со снегом, потом немного по скалам.
По ходу выяснилось, что в прошлый раз Павел пролез свой вариант выхода на вершину. Я стоял под карнизом и страховал напарника, который скрылся из виду. Отблески света его фонарика и постоянные пылевые лавины говорили о том, что работа идёт.
Я снял варежку и остался в перчатке, чтобы достать шоколадку из кармана. Тут раздался ну очень встревоженный крик напарника «Камни!» и звук падающих камней. Время сжалось. Я сразу заподозрил неладное, и перехватился рукой в перчатке выше корзинки, чтобы максимально быстро выбрать всю слабину на верёвке. Почему-то я был уверен, что удержу верёвку рукой. Удержал. В сопровождении больших камней и пылевой лавины Павел вылетел слева-сверху от меня и повис под карнизом.
- — Павел, ты живой?
В ответ тишина. Вот и всё, приплыли. Начал соображать, как подниматься к напарнику, как вытаскивать наверх. Всё необходимое есть. Так, ещё раз:
- — Павел, ты живой?
- — Да!
Вот и хорошо, вот и славненько. Диалог показал, что кости целы, двигаться хоть и не очень интенсивно, но может, отделался ушибами. Совместными усилиями вернули этого роуп-джампера на полку, где он соорудил станцию и принял меня. Он показал, откуда улетел с куском полки. На сегодняшний день он чемпион — метров 20, может, 25.
Дальше по понятным причинам полез я. Крутые разрушенные скалы под толстым слоем снега. Перебрался через гребешок, пролез ещё пару стенок. Очередная станция. Поднялся Павел. Всё нормально.
Следующий участок попроще, но опять снег над каской. Руками подгребаю под себя, утрамбовываю коленями, цепляюсь инструментами за что-то под снегом, встаю, подгребаю… и ветер. И звёздное небо. Вершина!
Выбрал Пашу, сбросили всё лишнее железо. С вершины 25 метров спуска по верёвке, всё остальное пешком. Радиостанция села, достал телефон, чтобы отзвониться вниз, в Альплагерь, с которым у нас постоянная связь. Телефон показывает 23:28. К нам навстречу уже вышел спасательный отряд, так как мы не выходили на связь уже несколько часов. Успокоил друзей внизу, они сказали, что будут ждать на дороге.
- — Кирилл, а где мой рюкзак?
- — Странный вопрос. Может у тебя?
- — Нет.
Судя по всему, Пашин рюкзак с нашим термосом (в котором тёплый сладкий чай с молоком, эх…) улетел по своим делам, пока Павел прыгал на верёвке чуть ниже.
Спустились с вершины по хорошо знакомым кулуарам вышли на дорогу, где уже давно светились 4 фонарика наших друзей.
Итого в сухом остатке: 21 час от лагеря до лагеря 12 полноценных верёвок, крутизной до 80° (редко где круче). Страховка… ну в общем при желании можно найти. Станции, кроме двух, в безопасных местах. Летом туда точно не стоит лезть, так как скалы в некоторых местах очень разрушены. В категориях лазанья с инструментами я, увы, ничего не понимаю, но могу сказать, что, положим, ключевые участки на 5Б Мансурова на Байлян-Баши в Ала-Арче были проще.
Судя по всему, мы пролезли ещё один маршрут, который долго будет стоять неповторённым.
|
При вводе Логина и Пароля,
