При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Идея и редактирование: Кочнев Вадим. Москва
Скалистый. Матчинский узел. 1987г. Размышлизмы
Сразу хочу сказать что это не техническое описание - какое нафиг описание -считай уж 30 лет спустя того как. Изменился снаряж, изменилась техника (пусть и не так революционно, как в начале 80х), изменились и веса рюкзаков. Скорее уж это старперские "рассуждения на тему". Хотя может быть кому-то и пригодится. Перерывал же я в 80м крохи сведений по альпэкспедиции Казаковой в 50х, пытаясь понять как она спускалась по зап. гребню вершины 20 лет Октября (ныне больше известной, кажется, как Корона Алтая), и где с этого ребра ушла в ледопады Западного плато Западной Белухи. Многие места имеют свой особый, порой неожиданный характер. Спартаковская легенда Борис Андреевич Студенин, в первый раз попав на Алтай инструктором МАЛа, делился наболевшим-"Нет бы кому позвонить! А я глянул в справочник - максимальная 4500 - считай ниже чем Фаны! А тут надо как на Победу, да еще и сапоги с дождевиком в придачу! Каким чудом двойной вибрам прихватил!" Особенно он сетовал на отсутствие компаса, когда выйдя на траверс всей белухинской подковы попали в плотную облачность на зап.плато. База по рации рассказывала как они там, на Аккемском озере, загорают и даже купаются (правда - после веничка в парилке), а мужики, сидя на рюкзаках под полиэтиленом, расписывали очередную пульку - видимость ноль. Хотя, как мне нынче кажется, расстроен он был не столько отсутствием компаса, и не тем что мы уже второй день, пользуясь разрывами в облаках короткими перебежками тропим к пятну скал Зап.Белухи, и не тем, что мужики на базе разделали барашка и сладили шашлык. Судя по всему геолог-преферансист "попал" на преферансиста-метеоролога, имеющего не меньшую практику. Валера Якубовский явно не терял время зря долгими зимовками на ГМС Аккем. Так что может быть и этот текст кому-то, собравшемуся на Скалистый, пригодится... Первый раз седло Скалистого
пик Скалистый с пер. Корона Нооджайляо
увидел я в 1977г., страшно подумать, сколько уж лет тому назад. Мы тогда поднявшись по р.Нооджайляу пытались разобраться с восточными лепестками одноименного ледника (а ориентирование здесь, в отличие от западных истоков, нетривиальное, тем более карты тех годов...) и я, попав в 4-ку процентником, рвался в каждую разведку на панорамные точки, отрабатывая моральные авансы поручившейся за меня группы. И вот с одного из пупырей открылся завораживающий вид на элегантный ледовый галстук перемычки Скалистого. То фото
пик Скалистый с пер. Нооджайляо.
долго красовалось у меня над кроватью в общаге, вызывая заслуженные возгласы -"Ух ты! Это что - Ушба?" Правда такой же галстук Ушбы виден издалека, а Скалистый показывает свой не каждому. А по красоте и органичности мне на память приходят только три таких "галстучных" маршрута - крест Ушбы, крест Белухи, крест Скалистого. Красивые, заразы...
До 1987 года я был тут еще трижды, и все вокруг Скалистого. Дважды довелось потопать по Утрену. Причем второй раз, в 1980г, начали с видов на Скалистый, а закончили с видами на Чимтаргу (если правильно помню - 600км за 45 дней), прошли с л.Кырчин в верховья Райгородского, затем пер.Утрен, и через Матчу2 на Такали-Гиссар-Фаны. Так что новичками в этом районе мы не были, а после первопрохода по галстуку через плечо пика Талгар (пер. Талгар Центральный, 3Б) дорога логично привела к старым фото пика Скалистый.
И вот в июле 1987 мы опять на Матче, под Райгородского. Позади сборы, тренировки, швейно-слесарные работы (ведь все было своими ручками делано, от палаток до пуховок, от ледобуров до кошек первая пуховка - образца 1980г. - весила 5кг и вполне себе могла стоять в углу не падая, пуха потом на 2 хватило, и еще трошки осталось), абрикосы в кишлаке Ворух, заброска на пер Кироксан. Впереди запланирован логичный вроде маршрут от Скалистого до Пирамидального, с возвращением опять же в Ворух. И три "фишки" - первопроходы с ледника Утрен на л.Кшемыш, по галстуку между двух башен Скалистого, с основным вариантом спуска по снежно-ледовому гребню на ледник Довгулевича (пройденному на подьем со спуском на Актерек, дай бог памяти, вроде бы ленинградцами года за 3 до того как пер. Актерек 3Б, фотографии у них были вполне себе впечатляющие), далее с л.Кшемыш на Зеравшан.
Планировавшийся первопроход с ледника Кшемыш
(пройден минчанами в том же 1987г как пер.Швейцера), и через плечо пика Варшава с ледника Щуровского в бассейн Каратуры. (Судя по откопанным Вадимом статьям седло Скалистого по нашему пути прошли в 1991г. белорусы (сноска выше), а наоборот, с Ак-Терека на Утрен, на спуск, прошли ульяновцы в 1995м. Памятная табличка уже в это время на седловине была).
Постепенная вработка на подходах, забросках и прочих "бойцах" быстро вернуло группе форму и колечко Голыш-Алимайдан незаметно проскочили в тренировочном стиле за день. Нарисованный на карте пер.Опасный 3Б с л.Кокбелес на л.Нооджайляу за 3 часа ледовой работы выводит в красивый снежный цирк (работа эта ну нифига на 3Б не тянет, даже с возможным ледопадом Нооджайляу). Отсюда сразу вправо, между зубчиками короны, первый первопроход на этом маршруте, пусть так и будет - Корона Нооджайляу, уж больно цирк красивый. Спуск довольно простой - вначале ледок, а затем сыпуха, выводит в верховья л.Утрен. Хотя этот борт ледника Утрен довольно коварный - в 1979г. мы на соседнем перевале ввиду снежной зимы и холодного лета вместо простой хоть и крутой сыпухи словили по льду десяток веревок перил и 2 часа рубили площадку под палатку чтоб под контрфорсом спрятаться до утренних морозов от прострелов камешками. А уж искать эти седловины с Утрена... Меня точно не заманить...
Подьем к ледопаду в истоки ледника Утрен. Ледник открытый, тягун приличного набора высоты, но вместо того чтобы хрипло дыша разглядывать носки собственных ботинок, народ завороженно разглядывает меняющуюся с каждым шагом перспективу.
седло Скалистого с востока, из-под пер. Корона Нооджайляу
Трещины до самого скола ввиду отсутствия снега проходятся без напрягов и к обеду подтягиваемся под стену скола. И тут оказывается что "перспективу" работы на сколе почти вдвое закрывало "спиной дракона" тело ледника. В 70м разрыве между привычным, выгнутым вверх, телом ледника и сколом приличное понижение вполне ходячей соло мульды, непросчитываемой по фото предыдущих годов.
на леднике Утрен, подходы к сбросу
В сколе перенапряженный, зажатый в узости лед, глухо звучащий под ледорубом и скалывающийся малопрогнозируемыми линзами. Ручейки, водопадики, обвальчики... Поневоле разглядываем гребень скал справа по ходу, по которым, как рассказывал Игорь Мешков, поднимались на северную башню Скалистого ребята из новосибирского альпклуба "Вертикаль". Но туда тоже чётта пока не тянет - туда удобней связкой, двумя. (Хорошо что тут трясения в 6 баллов редкость. Хотя в 1983 г. на Дарапиозе нас раз тряхануло... сначала по непоняткам начались крики "какая падла примус качает", а уж когда с километрового обрыва пика Ахун полетели чемоданы, сразу все всё дружненько сообразили и взялись прикидывать куда спасаться. Чемоданы по ровному леднику летели еще по нескольку сот метров. До нас не долетели. Но разговоры где бы эту стену на подьем брать почему-то утихли.)
Прикрываясь от возможных падений льда ловушкой мульды, разбиваем лагерь и до конца дня разглядываем возможные варианты подьема. Принюхиваемся-присматриваемся. Самая проблемная - верхняя часть - толщина откалывающихся пластинок уже не сантиметры, а дециметры и даже метры. Постепенно вырисовывается вариант - сначала в лоб по центру, затем в верхней трети влево-вверх уходит крутая складочка. Полка- не полка, но ручеёк по ней бежит с самого верха, значит трещин нет и лед более пластичен. По рукам идет зеркалка с навинченной тяжеленной бандурой обьектива. Разговоры у примуса все бодрее, голоса все громче. Ну, утро покажет.
Наутро, собрав лидеру весь наличный состав репшнуров для сблокирования ледобуров, в бой сначала пошел ефрейторский состав, затем сержантская связка. Полку дорабатывал страшный лейтенант (да-да, меня тут поправляют: по недавнему дембелю - старший лейтенант Кочнев. Кстати - он тут поправляет: "полку не помню - помню лазание по стеклянным пластинкам" . Фифы, кстати, на таком льду работать отказались. Что было совсем некстати. Лучше всего шлось в два айсбайля, поскольку зачастую приходилось скалывать "стеклянный" лед, прокапываясь до более пластичного. Ну а я как щас помню - было ледяшками по локтям довольно больно, хотя на страховку полез, как всегда, в пуховке. Ну да лучше жарко, чем очень больно. Ну и ледобуры, по два, а где и по три, сантиметров на 30-50 др от друга, с петелькой, чтоб все одновременно работали. И страховка - не самая простая.
прохождение скола.
Выползли на верх, - а там снег больше метра.. Перила крепить на ледорубы, плюс не очень надежные на странном для верха льду ледобурах. Усё! Пошел цирк с рюкзаками. Поскольку поднимающееся солнце хорошо бодрило нервную систему ручейками за шиворот, то у нас опять получилась полудневка. От края скола отошли на километр, в центр цирка, и остановились, не доходя лавинных выносов со склона -мусоросборника южнее скального ребра, ведущего прямо на седловину между башен. Теперь разглядываем путь подьема вдоль галстука.
бивак под седлом Скалистого
Но тут вроде все привычнее. Один в один как нижняя часть стены Белухи на Алтае, а вверху - прям как последний взлет зап. гребня «20 лет октября» на Алтае, тот что с Кучерлы на плато, вдоль правого борта ледопада. И карниз похожий.
Стена Белухи… На нее многие поглядывали, опасливо высматривая пути прохода висячей ледовой шапки. Шапка отпугивала. Это после удачного первопрохода выстроилась очередь – и по галстуку с рюкзаками (группа Володи Шмыкова), в маршруте, и левее, по бутылке, и вниз, на лыжах, как Дима Шитов… Но для этого нужны были те, кто рискнул первыми – связка МАЛ «Алтай» Валентин Гракович и Володя Солобоев. Нелегкую долю выпускающего взял на себя Гриша Петрашко, но и авторитет Граковича был не мал – столько сложных маршрутов руководителем (хотя меня больше впечатлили его антарктические зимовки).
Григорий Петрашко на выпуске группы МАЛа «Алтай»
Мы в связке с Валерой Якубовским как раз перед этим в группе с Борисом Студениным и Николаем Бархатовым прошли траверс Аккемской подковы от 20 лет Октября до пика Делоне, и взбодренный авансами я три дня точил кошки на стену. Но начальство в последний момент решило уменьшить административный риск и я просидел на подстраховке сначала на «томских», а затем на вершине пика Делоне, с тоской наблюдая как от томских стоянок до седла четверка бодро проскочила за световой день. Четверка - хоть и на птичьих правах, но в группе шла связка Валера Якубовкий со своим другом Колей. Фамилию Николая не помню, все так его звали – Коля Шамбала. Выход от склона на ледовую шапку лидером отработал Володя Солобоев, вначале уйдя в трещину разрыва ледника, а затем изобразив на лесенках акробатический этюд с выходом из трещины на поле. По результатам ночевки начались проблемы – Коля так облегчил вес рюкзака, что теплых вещей не взял с собой совсем, и пришлось отказываться как от следующей ночевки, так и от западной Белухи и уходить к группе подстраховки на пик Делоне.
Группа Инструкторов МАЛ «Алтай» после прохождения с стены Белухи: слева направо Валя Гракович, Валера Якубовский, автор, В.Векслер (?), Игорь Мешков, далее двоих надо уточнить у Игоря. Снимал Володя Солобоев
В классификаторе от В.Шатаева первопроходом стоит 1.08.1984г - Белуха (В-З), центральному кф. С стены, «крест», 5А В.Локтионов, В.Вейко, В.Кочетов, В.Солобоев (МАЛ), но первыми была группа Граковича, а Солобоев сходил-таки крест, скомканный годом ранее. Володя погиб работая в МАЛе, во время спасработ под пиком Победы, сорвав карниз, летом 1995г. Валера долгое время работал в Горно-Алтайской КСС. Валя и в 70 лет мелькал в списках кавказских восхождений. Физик-ядерщик Игорь Мешков в начале 90х стал член-корром академии наук.
Но вернемся к Скалистому. За ночь подморозило и, оставляя скалки галстука метрах в 20-ти с левой руки, большую часть подьема проскочили по классному фирну без слесарни. Повезло, будь тут лед, то пришлось бы до самой седловины все 800-900м перилами завешивать.
подьем вдоль «галстука»
Затем фирн кончился, появились проплешины льда, по которым начали попрыгивать мелкие камешки с только-только осветившейся утренним солнцем верхушки северной башни Скалистого. Ушли левее, к борту и затем на скалки галстука, начиная задействовать слесарню. Полуденное солнце встретили, собравшись на самых верхних камнях гребня, оставляя грудку галстука метрах в 10 с правой руки.. Полок тут достаточно.
Отсюда и выше характер склона методы работы опять меняются. Сунувшись по грудке вверх врюхались в снег, проваливаясь по колено и выше. Причем попытка Сани Лаврухина задействовать на гребне слесарню после усиленных снегокопательных работ вышла неудачной - под снегом затекшие льдом камни, и ни ледобуры, ни скальные крючья не впихнуть, а морковки как класс списаны лет 5 назад. Вкрутить ледобур удалось только отойдя метров на пять левее гребня. Но зашел он нормально, не абы как. Опять смена лидера. Топтать снег и копать под ледобуры отправили Сашу Боровкова. Он и нынче, в свои "за 60" и еженедельном футбол-хоккее еще тот стайер, а уж тогда, в 30 с хвостиком...
Дело идет к обеду, на небе ни облачка, снег на глазах набирает влагу и нужно побыстрее отсюда сваливать. Саша бодренько вешает перила. Веревка... Вторая.... Вдвоем с Вадимом страхуем лидера, но все потуги прижать его правее, к овалу гребешка, зарубаются невозможностью вкрутить ледобур в этот компот. Но строчка протоптанной траншеи бодро идет ровненько вверх, 4-5 метров правее перил тянется грудка гребешка, в 15 метрах левее - ложе отростка мусоросборника, который ниже, перед полками, вываливается через перегибчик в "главную канализацию". Под лучами солнца верхние 2-3 сантиметра снега "тяжелеют" и улитками-покатушками начинают шуршать в "мусорку".
Еще при навеске второй веревки народ дружно облаял лидера: "Саня, блин, аккуратнее снег кидай, ёпрст!". Но приглядевшись к процессу делаем вывод что претензии не совсем по адресу - эти самые улитки, которые выше Сани безобидно и не привлекая внимания скатываются в мусоросборник, оторвавшись с гребешка ниже его, в мусорку не попадают, а, собрав по дороге подрезанные ногами слоя снега в кучку, "бобслейно"сьезжают по протоптанной траншее. Порции снега небольшие, метра 3 по длине вдоль траншеи, но снег набравший влагу тяжеловат, и теперь под крик наблюдателя "лавина" все дружненько, кроме Боровка, падают носом в траншею, пропуская снег поверх рюкзака. Опрос по перилам - " все в порядке?", "ок, работаем дальше". После 2-3го паровозика процесс отработан, тут главное не ввиснуть и не принять эту покатушку в грудь, перегородив снегу дорогу по траншее.
Дорабатывая третью веревку, лидер сверху радостно орет, что дальше классный 20см фирн, зашибательский для ледобуров лед, и вааще - до карниза пару веревок, да и карниз - так себе, беспроблемный.
МАЛ «Алтай» 1983 г.. В центре - доктор Катя справа - Толя Мардежов, снежный барс, знаток Матчи и просто хороший человек, слева автор.
Ну да, под Скалистым склон вдвое длиннее, но зато и вынос без камней. Вот только трещины на перегибе. Блин, блин, блин...
Вначале увидели рюкзак. Лямки целые, ремни целые, пряжки не погнутые. Пустой. Только внутри свернутый по кругу полиуретановый коврик. Хоть тубус рюкзака и был развязанный, но коврик остался на своем месте, удерживая форму рюкзака. Затем пошли мешочки с продуктами, личными вещами... Потом нашли фотоаппарат. Побитый вроде как об камни. А камни были только при входе кулуарчика в мусоросборник, у верхних площадок. Затем добрались до трещин и бергшрунда под скалами галстука, и началась игра в салочки. Один стоит чуть сбоку от выносов на стреме, второй лазит в трещинах, и старается отреагировать на периодические команды "камень" или "лавина". Языки сползающего снега шуршат мимо совсем вроде как безобидно. Обшариваем глазами округу. Кричим. Слушаем. Надеемся. К темноте облазили все от стенки до языка выносов. Трещины, конечно, без гарантий. Есть глубокие, есть переметенные мостами. Молчком вернулись к рюкзакам, к оставленному еще этим утром месту бивака.
Ночью пришлось несколько раз вставать и отгребать от палатки падающий снег. Утром его уже было по колено. Облака. Видимость на веревку. Растопив на сухом спирте по кружке снега, попытались сходить к склону. А там уже не паровозики, там уже вовсю шкворчит, а иногда и летит целыми составами. И все по Сереге. Снег практически прекращается, но облако так и сидит, лишь иногда в разрывах видны пятна скал на бортах ледника. Промозгло и сыро.
Вторая ночь под взлетом Скалистого - практически без снегопада. Утром идет мокрый снег, оглядевшись, собираем рюкзаки идем воевать со сколом. Уходить вправо через контрофорс и искать в тумане неведомый спуск чет не хочется. С Серегой мы бы еще подумали, а так... Выцеливаем в разрывах облака дорогу к сколу. Тропежка от колена и выше. Пухляк сгладил весь рельеф, запорошил трещины, а в рассеянном молоке тумана глаза рельефа не ощущают. И где же мы тут так лихо намедни так влегкую распутывали трещины? И где же этот сброс?
Наконец справа и слева проглядывают в тумане скалы, практически в 3 раза сдавливающие ширину верхнего поля ледника. Вот он и край обрыва. По той складочке на спуск не потанцуешь, поэтому начинаем дюльферять вниз практически по центру, выбрав для спуска ломтик потолще. К краям есть ломтики и по три метра, и по метру толщиной. Мокро, сыро, снег и ручейки стекают по льду скола на каску, зашиворот, по перчаткам в рукава, по коленям в бахилки. В пластиковой лохани ботинок уже не болото - уже озёра. Состояние залитого водой льда такое, что сколов линзы на площади в метр, и в глубину на 15-20 см, приходится вкручивать по 4 ледобура на полуметре друг от друга. Удлиненые титановые еще как-то держат, а короткие 20ти сантиметровые, большого диаметра, - ползут. Углом покруче тоже не держат - скалывается от точечной нагрузке в борт вся линза. Пока, болтаясь на веревке, колешь линзу - сверху доносится спокойный голос Вадима: "Серега, первый ледобур вышел". Затем он скользит по веревке ко мне, встегивается в крючья, сброс, и я ухожу ниже. На третьей веревке начинает выполаживаться, и я, вкручивая крючья, вполне могу себе позволить основную нагрузку пустить на зубья кошек. Вадим сверху опять долбит айсбайлем, обустраивая понадежней линзу для самосбросного ледобура. Лед опять барабанит по каске, но приходится терпеть молча - Вадику на том крюке висеть до тех пор, пока он не спустится до меня и не уйдет ниже. Мыслей особых в голове нет, работа отнимает все внимание. Хотя…
Как же фамилия того парня, приятеля Валеры Якубовского, который в феврале 1978 в одиночку с седла Белухи от аварийной группы дошел до Аккемской метеостанции - через ТКТ, Берельское седло и перевал Делоне? Что-то на Л – Левушкин, Левченко… Память дырявая...
Но вот и мульда. Разбираем слесарню, встегиваемся в веревку, и пытаемся отогреться в движении, опять тропя снег, и опять пытаясь почти на ощупь найти в трещинах дорогу там, где по открытому леднику проскочили на подьем практически не задумываясь. Сверху промозгло сыпется не то моросящий дождь, не то мелкий снег. Ночуем уже после поворота вправо, в боковой морене у тела основного ледника.
Наутро туман быстро рассеивается. Тепло солнечных лучей ощущает даже закрытый мокрой пуховкой позвоночник. Торопясь на спуске по стене Скалистого об лед в кровь рассадил костяшки пальцев. Два дня этого и не замечал, а теперь опухшие пальцы опомнились и отказываются шнуровать ботинки и кошки.
Первый Алтайский МАЛ был летом 1982 года, москвичам было интересно - что это за зверь такой - Белуха, и Иосифу Добкину на первый сезон удалось заманить в лагерь даже Эдика Мысловского, который как раз в мае того же года сильно поморозил руки при восхождении на Эверест в составе первой советской экспедиции. Поморозил крепко, и в июле он ходил по лагерю держа кисти рук на отлете. Кисти были замотаны бинтами в сантиметр толщиной. В лагере его двойной вибрам шнуровали прилетевшие с ним дочери, а вот когда он не вытерпел и решил сбегать под стену, до томских стоянок, то пришлось прибегать к сторонней помощи. Эверест – это звучало так завораживающе. Это уже после 90х, после СССР, ворота в Тибет приоткрылись. Но это уже другая история.
2011г. северная стена Эвереста
Солнце вылазит все выше. Блеск свежевыпавшего пухлого снега грузит глаза даже в очках. Мерить глубину закрытых снегом трещин и промоин быстро надоедает и мы уходим вправо, на довольно крупный курумник. Здесь тоже не сахар - камни мокрые, скользкие, подсахареные снегом. Третий раз я спускаюсь по Утрену, и каждый раз удивляюсь величине ягод в зарослях кустов черной смородины. От моста через реку Утрен тянет дымом костра. Наши. Живые. Благополучно спустившись по ледопадам Актерека парни отправили гонца в КСС, а оставшиеся сидели на измене – ждать, или уже не ждать.
Дальше лично у меня как-то провал в памяти. Помню только глаза друзей Сергея, прилетевших из Новосибирска, разбор в КСС, решение о нецелесообразности проведение поисковых работ ввиду повышенного риска для спасгруппы и слезы в глазах Марины Сахаровой – «Почему?».
Последний раз Скалистый я видел из иллюминатора вертолета, делавшего облет района для принятия решения о проведении поисковых работ. У соседнего окна, упершись в стекло лбом, сидела Серегина мама.
1985г.. Горный узел Такали., больше десятка первопроходов перевалов и вершин и поэтому)) лишь 7е место на чемпионате Союза.
Стоят слева направо - Шевченко С. (погиб в 1987г. на Скалистом), Трофимов А., Давыдов В., Санников Н., нижний ряд слева направо Кочнев В., Бабурченков С., Мягков Л., Курочкин В. , Боровков А.. 01-24.09.2014 |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
