При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||
|
||||||||
Случай на Митре
Совсем еще юной девчонкой я вместе со своими друзьями и подружками из Техноложки временами обиталась на Столбах. По летнему времени мы ходили на стоянку Олимп, где был натянут трос для катания на карабинах. А ночевали мы на огромной брезентовой палатке, постеленной поздно ночью на место затушенного костра, на теплое место. Народу было там так много, так густо, так шумно и весело, что спать-то практически и совсем невозможно было. А поэтому с раннего утра я лазила по скалам и, если даже попутчика не находила, то совсем одна. Однажды я в одиночестве отдыхала на Митре, так рано, что даже уснула на вершине на солнцеприпёке.Калачиком свернувшись, я счастливо блаженствовала и не хотела просыпаться. Но почувствовала приближение чего-то, кого-то, услышала шорохи в абсолютной тишине и, глянув вниз на скальную стенку, увидела там внизу, по горизонтальной щели-карнизу лез человек. Почему-то мне вроде бы знакомый. Я сверху увидела светлые кудряшки на голове и изумилась: как это может быть, и не во сне ли мне снится? Это девчонка с нашей стоянки Олимп! Я точно знала - она не умеет лазить! А тут еще и одна, без страховки. Да как она смогла так рисковать и зачем? Я понаблюдала еще, как "девчонка" подошла к Уголку и начала клиниться в щели. И я ей сказала: "Стой, коряжка глупая! Как ты решилась сюда явиться! Одумайся, руки в ноги и возвращайся назад на землю! Да осторожнее, не сосклизни, не рискуй! Иначе я вот спущусь и провожу тебя, коровушку кудлатую, отсюда пинками! Вчера же ты здесь и на веревке вылезти не смогла, я же видела, как тебя парни "кишкой" сюда тащили! А ты пищала, сосиска недожаренная, кляча истеричная!!" И еще всяко-разно я ей сказала "по фене".
Уголок
Не обращая внимания на мои реплики и угрозы, женщина (а вовсе не та девчонка), стала спокойно подниматься Уголком, приблизилась ко мне, и я наконец поняла, что мне померещилось, что-то я напутала, самоуверенно недоразглядела... Я и представить себе не могла, что кто-то кроме меня в такую рань, одна, может подняться на Митру по этому сложному ходу.
Я в удивлении отстранилась и пропустила незнакомку наверх и, подумав минуту, начала извиняться за мои грубости, за жаргон и фривольный столбовский сленг. Я в этом уже преуспела в те времена и гордилась, что говорить могу "по фене" не хуже матерого столбиста и забияки.
А женщина только улыбнулась, отвернулась молча и стала разглядывать окрестные дали. И долго сидела она, отдыхая, уже никакого не обращая на меня внимания. Я вроде сказала все, и плохое, и хорошее, и ждала, что будет дальше, но ничего более не дождалась. Я угомонилась, присела, прилегла, потом наблюдала молча, как женщина начала свой спуск со скалы. Снова Уголком, абсолютно уверенно и чисто, спустилась она с Митры.
Зверева
А у меня уже не было слов. Я долго еще пробыла наверху, лежала блаженствуя и балдея, глядя на легкие облака и размышляя о прекрасной, непредсказуемой и удивительной жизни в этом мире.
Потом, наконец, я спустилась со скалы моим любимым Аллилуйским ходом, спустилась на Олимп и рассказывала всем, как могло такое случиться? И кто же могла быть эта женщина на Митре? И почему она молчала - немая что ли? И мне, наконец, сказали, что наверняка это могла быть только знаменитая столбистка Людмила Зверева, и что всегда она так ходит по скалам: одна и молча. Да и что ей со мной говорить, с малолеткой и задирой? Она же, Зверева, здесь по Столбам уже очень много лет ходит и всякое видала.
Вот так я познакомилась со Зверевой, а она со мной познакомиться не пожелала. Может быть, я все-таки лишку ей нахамила и недостаточно извинилась?
Потом, много лет спустя, я познакомилась со Зверевой снова. В медполиклинике завода Телевизоров она работала врачом, а я на заводе этом работала в профкоме тренером по туризму, альпинизму и скалолазанию. Какое-то время я пыталась поддерживать с Людмилой Владимировной очень добрые отношения, и, конечно же, всякий раз извинялась за мое детское хамство на Митре.
Однажды я узнала, что Зверева погибла. Упала с Леушинского вертикального хода на Втором Столбе. Упала она насмерть, я знаю откуда: там немного "сопливо", но почему и как - я не знаю и, наверное, не узнает этого никто. В свои 74 года на Втором Столбе была Зверева снова одна.
Я думала, что буду до глубокой старости лазить по Столбам и буду всегда в спортивной форме. Но теперь иногда я думаю, что падать на камни - больно, и тогда я лазить не хочу. Но помереть-то все-равно когда-нибудь придется. Как хорошо, если бы это было не больно...
Впрочем, я активно катаюсь на горных лыжах и как-то некогда и не с кем ходить на Столбы, но, возможно, к столбизму я еще вернусь, какие мои годы! |
||||||||
|
||||||||
