|
Автор: Алексей Безруков, Дальний Восток
Чукотка. Памятные встречи
Обернувшись назад, попытался вспомнить, как я встречал свои предыдущие именины. Годовщины затерялись среди тысяч будних дней: ты знаешь, что этот день был, но каким образом он прошёл – ни за что не вспомнить. Безликие, обыкновенные, эти дни ничем не отличаются друг от друга. Но есть все же несколько дат…
Например, 1991 год. Киров. Первый курс в институте! Пьянствовал весь курс, а закончилось все традиционной массовой дракой с соседним факультетом.
Потом, преддипломная практика. 1996 год.
Заболоченная тайга западной Сибири. Охотничья промысловая избушка, в которой я живу уже как два месяца. Впервые встречаю день рожденья в одиночестве. ТОСКА, которую разбавляют звуки радиоканала «Юность». Подливаю водку в миску своей собаке, и Рада с удовольствием лакает вместе со мной.
2006 год. Чаун-Чукотка. Побережье Северного Ледовитого океана недалеко от острова Айон.
Едва причалив к берегу, лодка поспешила уйти, оставив нас с Таней на огромном, уходящем в бесконечную даль, пляже с кучей из рюкзаков и нескольких коробок. Море штормит. Напротив океана на высоком берегу виднеется старая, когда-то добротная, изба, в которой нам предстоит жить этот месяц. Левее, метрах в двухстах, стоит небольшой чум. Из него к нам уже торопится на встречу пожилой невысокий мужчина, выглядящий несколько забавно в чукотской камлейке и в русской шапке-ушанке. По-русски он говорит плохо, с большим акцентом, а слушает нас с мягкой улыбкой, вежливо кивая головой. Остается только догадываться, понимает ли он нас вообще.
Дядя Миша приглашает нас к себе на чай, где мы знакомимся с его женой тетей Олей. Пенсионеры-оленеводы, ранней весной, когда пролив еще подо льдом, они заезжают сюда на тракторе вместе с многочисленной утварью и провизией. А поздней осенью - в начале зимы, когда пролив опять замерзает и может выдержать тяжелую технику, выезжают в поселок, где их ждет теплая благоустроенная квартира.
2-3 года назад дядя Миша и тетя Оля еще продолжали работать в оленеводческой бригаде. Но, уйдя, наконец-то, на пенсию, не смогли принять поселковый ритм жизни, и большую часть года проводят в тундре. Дядя Миша занимается рыбалкой. А тетя Оля, пока дядя Миша ставит и проверяет сети в ближайших озерах, все время тоже чем-то занята: выделывает шкуру и шьет одежду, готовит еду, собирает мелкий плавник, носит воду…. Руки этой женщины всю жизнь были в работе - пальцы, деформированные в суставах, говорят об этом сами за себя. Мы были поражены как мужественно и с каким достоинством эти люди встречают старость.
Постепенно, общаясь друг с другом, мы узнали, что за неказистой простоватой внешностью дяди Миши скрывается начитанный и мудрейший человек. Позже нам рассказали, что дядя Миша долго был одним из лучших бригадиров оленеводческой бригады Чукотки, что не раз его посылали в Москву на выставку ВДНХ…
Слова наших соседей были всегда добры, а шутки смешны и абсолютно не злобливы. К сожалению, в поселке, изолированные от привычного уклада жизни, эти удивительные люди зачастую становятся заложниками «плохой воды», как по-чукотски называют водку.
Соседняя семейная пара, Костя и тетя Нина, живет в двух километрах от нас, и, убегая от поселковой реальности, остается в тундре круглогодично, летом - в переносном жилище на побережье, а зимой - откочевывая вглубь материка, и перебираясь в избу. Вместе с Костей и тетей Ниной живет тетя Таня, а еще состарившаяся мама Нины, которой, наверное, не меньше восьмидесяти. Двигаться ей тяжело, и потому она практически все время лежит в постели из оленьих шкур, лишь голосом давая знать, что ей нужно: питье ли, еда… Старость уже отобрала у нее и слух и зрение. За старой чукчанкой всегда кто-нибудь присматривает, чтобы услышать и выполнить любую ее просьбу.
Больше месяца у Кости на столе одна лишь рыба, мяса давно нет. И старая чукчанка, получая - в ответ на просьбу дать ей мяса, - очередной кусок рыбы, раздраженно что-то произносит на родном языке…
Но этой женщине и в ее положении не чужды радость и удовольствие. Время от времени старуха поднимает свое иссохшее тело, усаживаясь поудобнее. На шее у нее висит небольшой тканый мешочек. Привычным движением руки она достает из него мундштук и вставляет в него папиросу. И, с наслаждением втягивая дым, закуривает.
Голос чукотского народа – мягкий и добрый. Навсегда запомнится ласковая интонация, с которой тетя Нина ответила на резонный вопрос: тяжело ли ей, в таких условиях, ухаживать за мамой? – преисполненным любовью и заботой голосом, тетя Нина нежно протянула: - "Это же МАаМА".
Когда мы впервые навестили Костину ярангу, тетя Нина угостила нас исключительно вкусным гольцом. Смакуя этот воистину деликатес, мы решили не есть его за раз, а с наслаждением растягивали удовольствие на многие дни, отрезая каждое утро несколько тонюсеньких кусочков и делая бутерброды с маслом.
Целый месяц мы провели на побережье, знакомясь с чукотской природой, помогая иногда дяде Мише с сетями. Каждый вечер мы ходили на чай в гости к тете Оле и дяде Мише, либо принимали их у себя. Каждый раз тетя Оля приносила нам угощенье - вкуснейшие лепешки, а иной раз просто давала тесто: - «Испечешь сама».
Накануне дня рожденья, незадолго до нашего отъезда, я приглашаю соседей на завтра в гости. Уже в сумерках возвращаюсь из Костиного лагеря, куда ходил, чтобы позвать и его семью.
Вечером следующего дня наш заброшенный дом полон гостей. Тетя Оля подарила мне торбаса – обувь из шкуры северного оленя с нерпичьей шкурой вместо подошвы. Тетя Таня - теплые рукавицы все так же из оленьей шкуры. Через несколько месяцев, работая на острове Врангеля, я с благодарностью вспоминал этих женщин.
…Тетя Нина, зайдя в наш праздничный дом, тут же обратила внимание на то, что на столе лежит голец, которым она угощала нас еще давно, и, смутившись, спросила: - «Что, не понравилось?» Мы возразили, что наоборот, так вкусно, что – бережем, кушаем помаленьку. Улыбнувшись, тетя Нина достала из мешка огромную связку рыбы!
Чукчи умеют веселиться. Вечер был полон смеха. Чуть посидев, тетя Оля, тетя Нина и тетя Таня, в повседневных национальных одеждах, встали в круг, и исполнили горловое пение под ритмичные движения чукотского танца.
Водки у нас было совсем чуток, да и чаепитие подошло к концу. Гости начали собираться. Вдруг мы заметили, что они что-то обсуждают. Подойдя к нам, Костя предложил продолжить праздник у него. Оказывается, узнав вчера, что у меня день рожденья, он тут же поставил брагу-однодневку. Всей компанией мы двинулись на соседний хутор. Браги стояла целая фляга! И разливали ее чайником…
2007 год. Остров Врангеля.
Уже почти месяц, как за нами должен был прилететь вертолет. Мы ждем его в бухте Сомнительная. В пятидесяти километрах от нас - основная база заповедника – поселок Ушаковское. Но вот беда, там уже выпал снег и перемещаться можно только на снегоходе. А здесь, в Сомнительной, все замерзло, но снега так и нет.
Консервы давно закончились и в избытке у нас только мука, макароны, гороховая крупа, да яичный порошок. В Ушаковское не проехать, да, и, вертолет ни сегодня-завтра прилетит…
Впрочем, яичный порошок с мукой: это и блины, и пироги, и хлеб, и булочки. Наш домик в тот день источал аромат всех этих изделий… И проходящие мимо белые медведи, неравнодушные к новым и, уж тем более, аппетитным запахам, - в прямом смысле слова, заглядывали к нам в окно и еле-еле не выдавили стекло своим любопытным носом.
Чтобы окна остались целыми, приходилось, то и дело, выскакивать на улицу и прогонять незваных гостей.
… И вот, 2012 год. Танхой.
|
При вводе Логина и Пароля,
