|
Автор: Денис Урубко, Алма-Ата
Искушение ничегонеделания
Над хребтом Заилийский Ала-Тау поднималось утро. Сегодня оно дарило природе свет не скупясь. Будто готовилось к преображению Земли – выставляло софиты, драпировало яркий контрастный фон. Не пропустите мгновение, господа!
Эти самые господа бодрой компанией тусили на площадке Альпенграда. Веселая улыбка Юры Ермачека была отблеском готовившегося буйства света. Белая шевелюра кивала в ту же сторону. Несколько участников альпинистского отделения, руководимые им, приходили в себя после крутого подъема. Кто-то достал термос, другой шнуровал ботинки.
- А где Настя с Татьяной? – недоуменно поинтересовался я.
- Здесь они, - как само собой разумеющееся сказал Юра. – Идут быстрее парней.
- Мы тут! – весело пискнули девчата. – Все в порядке.
Но я ошалело поцокал языком. Сам себе не веря.
Потому что в ярком лезвии солнечных лучей мир напоминал окраину Солнечной системы. Где-то на орбите Урана… или Плутона мог царить такой холод. Но только не в земных горах. В обычных «земных» не высоких горах… или я отвык от их жестких поцелуев?!
Группа выдвинулась для прохождения траверса пиков Учитель и Пионер, 3А категории сложности. Впрочем, эта категория относилась к лету. На Земле. А не к ледниковой эпохе Марсианских хроник. Для меня и Алексея Болотова здешние условия были чересчур жесткими. Мы никак не могли «поймать драйв». В предыдущий вечер сильно разболелось горло, Алексей жутко кашлял с верхних нар. Наваливалась великая депрессия, не чета «детской» экономической стагнации начала Двадцатого Века. Мы жили сейчас – в начале Двадцать Первого.
- Куда идете? – сочувственно прошелестел Ермачек.
- На «Героев», Юра, - вздохнул Алексей. – Всего лишь пик Героев Панфиловцев по «единичке».
- Да? А то погнали с нами! Нам такие хлопцы забойщики очень нужны.
Однако, Болотов умудрено покачал головой, и мы двинулись по простому кулуару. Над горами свирепствовал холод. Его лучший закадычный друг ветер рассовывал минусовую температуру по карманам, за шиворот… Когда я потянул с себя ветровку, от внутреннего слоя посыпались ледовые хлопья. И противно прилипло к больному простуженному телу термобелье.
Вознаграждением в этот вечер было тепло! В Алматы состоялось открытие выставки художника Андрея Старкова. Он был моим давним другом, и поэтому не обиделся на опоздание, когда Лешка Болотов и я ввалились в зал уже перед самым закрытием. Ах! Как это было! Сколько людей, сколько знакомых лиц, друзей…
Борис Дедешко с важным видом прогуливался под руку с мамой Валентиной Ивановной. Энтомолог Александр Жданко беседовал о пейзажах с фотографом-натуралистом Николаем Радостновым. Он оставался таким же убедительным, как и во время перелета из Алматы в Дели в 2001 году. Когда Александр летел за новыми научными фактами, а я за новым восхождением в Гималаях.
- Вы пришли как раз вовремя! – воодушевленно прищурился Старков. Это было в тот момент, когда Лешка приоткрыл рюкзак, и явил взору Автора выставки два винных бутылочных горлышка. – Вот сейчас все закроется…
- И все сразу же начнется! – подхватил Руслан Бурмистров, давний ценитель Старковского творчества. – Пойдем в Студию?!
Именно туда мы и отправились. Музей Кастеева находился рядом с домом, где у Андрея помещалась фотостудия. Там на низкой софе, в резко очерченном круге света мы приходили в себя после уличных холодов. И восхищенно любовались картинами Старкова.
Иногда мне хотелось произвести впечатление на компанию, и я вставлял что-то из запавших в душу цитат. «Структурализм», «перспектива», «глубина плана», «гармоничная, но резкая палитра», «мозаичность мира»… эх! Я был лишь одной из мелких частиц огромной мозаики, что составляет Жизнь. А Старков был одним из немногих, кто мог оценить, понять, прочувствовать…
- Где у тебя презентация, говоришь?
- В Питере, в магазине Трамонтана, - улыбка получилась виноватой.
- Не забывай, что Лучшее – враг хорошего. Идеал достижим… но…
Вот именно. Пресловутое «но». Мозаика весенней экспедиции на Эвереста складывалась из многих компонентов. Одним из которых стала температура и глубокий противный кашель, терзавший Болотова и меня. Откуда набрались этой гадости?!? Идеал таял в тумане, качался призраком… Достижимой реальностью, или никчемным миражом? Время покажет. Лишь бы хватило меда и лука. И терпения для ингаляций с календулой, и для горчишников... Тьфу! гадость.
А если так!
В понедельник вечером в гости заглянула София Юзеева. Привезла банку меда, не побоявшись микробов, скаливших зубы по углам квартиры. Такая моральная сладкая поддержка нам с Лешкой дала больше, чем все лекарства и килограммы лука. Поэтому, назавтра, очумело продрав глаза, мы вышли на темную пустую улицу.
В городе потеплело. Подобно медведю, почуяв приближение весны, оттаяв, дизельная машина КИА Сопортедж согласилась пробудиться от зимней спячки. Это дало шанс каждое утро выезжать для восхождения из города. Пока полицейские иже с ними видели десятый сон, наша машина проскакивала Медео. Парковаться удавалось на повороте перед крутым подъемом к Шымбулаку. Здесь работала бригада, вытаскивая стволы поваленных ураганом елей. Ребята грузили их на машину, и отправляли вниз.
Упрямо пронзая взглядами темноту предгорий, мы брели вверх по дороге. Мимо горнолыжной базы Шымбулак.
- Чьи это дома? – спросил Леха, ткнув пальцем в угрюмые строения по сторонам.
- Коттеджи построены лет десять назад. Но я ни разу не видел, как в них кто-то живет.
В тот день Лешка и я пролезли Северный гребень пика Октябренок. Снег был утоптан группами россиян, что под руководством Юры Ермачека резвились зимой в ущелье Туюксу. Тропа была набитая, поэтому через полтора часа мы достигли вершины. И любовались серым смачным облаком смога над Алматы. В горах же воздух был чист.
На другой день наш путь пролегал через Альпенград. На его каменистой площадке Алексей мечтательно прищурился. Окрестные вершины «давили» холодом… но в его взгляде читалась мечта о лете. О том, как по-над травой и цветами здесь проносится теплый ветер. У перевала Пионер нам пришлось переобуться из кроссовок в горные ботинки, и нацепить кошки. Потому что склон был уплотнен ветром. Здесь тропа была скользкой, легко можно было скатиться со скал… и дальше до ледника Богдановича.
Судя по следам, траверс пиков Пионер и Учитель тоже пользовался популярностью в прошедшие зимние месяцы. Это сильно выручало – не надо было искать зацепы и полочки. Все выступы на гребне заботливо очищены для накидывания веревки, щели очищены для организации точек страховки… Песня! К тому же, мы лезли «по ветру», пряча лица в капюшонах. И солнышко, пусть и сквозь пелену тумана, но грело.
Однажды в домике Зайры Халитовой и Александра Тимофеева мы повстречали Баглана Жунусова. Бывший президент Федерации Альпинизма Казахстана, много сделавший для развития, организовавший несколько гималайских экспедиций, пребывал в добродушном созерцательном настроении. Видно было, как приятно выпить чаю с друзьями под снежной крышей. Нынче Баглан принимает участие в работе Английского Альпклуба и Федерации Альпинизма и Скалолазания Киргизии. «У нас» его, к сожалению, не поняли.
- Как прекрасно, что многое успели сделать, - улыбался он. И рассказывал часть из «закулисных» деталей, что двигали альпинизм в Казахстане пять лет назад.
– Зато теперь… - дальше следовало несколько «подковерных» эпизодов современного спортивного мира, слушая которые, мы веселились от души. В то же время, мотая на ус.
Так завершился недолгий отпуск в горах. За три недели природа обласкала холодом, напомнила про солнце, основательно поломала болезнью, дала возможность прокачать по организму разряженный воздух. В общем – издержки и удовольствия альплагеря. Под занавес мы успели полазить по теплым скалам на Лесничестве, и сделать марш-бросок до перевала Пионер. До того места, где надо было надевать кошки. Но наша задача была лишь напиться студеного воздуха. Чуть-чуть похожего на гималайский. Поэтому, мы спустились в город, и разъехались в разные стороны. Леха в Екатеринбург, а я в Питер. |
При вводе Логина и Пароля,
