При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
Перевод Анна Пиунова, Mountain.RU Редакция Mountain.RU благодарит Дага Скотта за любезно предоставленные материалы
Политика УИАА по Сохранению Натуральных Скал для Приключенческого Лазания
Мы ждем комментариев молодых альпинистов, которые будут добавлены на сайт UIAA и, в будущем, в более позднюю версию данного документа. Сэр Крис Бонингтон
Альпинист приспосабливается под окружающую среду, работает с ней. Скалолаз же, напротив, навязывает свою волю окружающей среде, выбирает линию по своему вкусу, сверлит дырки под шлямбура, решает, где им быть, и, конечно, оставляет долгосрочный «рукотворный» след. Как уже было сказано, в реальности мы практикуем оба вида, и для каждого из них у нас свои аргументы. Задача в том, чтобы найти решение, позволяющее сосуществовать обоим видам таким образом, чтобы все мы продолжали получать удовольствие от лазания. Нам жизненно необходимо соглашение между спортсменами и искателями приключений, чтобы оставить скалы в их первозданном виде – без болтов. Вызывает тревогу количество уже совершенно «зашлямбурованых» скал, особенно на континенте. В каком-то смысле это перекликается с тем, что человечество делает со своей планетой, и выживет ли альпинизм или человечество, мы должны найти разумный баланс между всеми нашими действиями. Вот почему я решительно подписываюсь под этим документом. Рейнхольд Месснер Мое мнение, чётко сформулированное в моих последних книгах, в том, что альпинизм всё больше и больше становится спортом. Приключенческое лазание (adventure climbing) на скалах останется элитарным занятием, основанным на традициях и достатке интеллекта уважать горы как древние дикие места, куда только те, кто хорошо подготовлен, должны идти. Защита нашего подхода к горам – путь к сохранению наследия гор и анархии в дикой природе. Многочисленные клубы, такие как DAV, с их миллионными членами, продвигают идею «подготовить горы для каждого». Алекс Хубер Популярность альпинизма и скалолазания растёт. В этих видах ценятся важные человеческие стремления - к природе, приключениям и исследованию. Но в свете растущей коммерциализации эти ценности в опасности. Туризм и индустриализация пытаются создать из альпинизма «безопасный» спорт в дикой природе, и на этом пути уважение к дикой природе гор и скал теряется. Альпинизм и скалолазание – виды спорта с добрыми традициями, строгой этикой и высокими идеалами. Народ идёт исследовать дикую среду в высокогорьях Альп, которые остаются последним приютом первозданной природы. Но радикальная пробивка «для удовольствия» в последние две декады ставит под угрозу эти добрые традиции. Сегодня в наиболее популярных местах лазание напоминает пробитое наверх шоссе, с тем же стандартом безопасности, что и в залах. Пат Литтлджон, экс-вице президент ВМС У меня отлегло от сердца, когда на митинге ВМС абсолютное большинство проголосовало за то, чтобы оставить скалы Корниш свободными от стационарного снаряжения. Это может означать, что бОльшая часть альпинистов и скалолазов по всему миру придерживаются одинакового мнения, но их не слышно из-за алчных и довольно агрессивных сторонников пробивки, которые твердят им, что их мнение устарело и реакционно. Я уверен, что минимум влияния должно считаться нормой, пробивка должна быть ограничена в определенных районах и скалах. Альп-сообщество просто не имеет права влиять на окружающую скальную среду таким способом. Быть одним из них стыдно. По мне, спортивные скалы стерильны, как гольфовые поля, и столь же естественны. Ключевой вопрос, останется ли лазание по скалам приключенческим спортом или нет. Если нет, оно потеряет связь с альпинизмом, и это огромная потеря. Молодые авантюристы уйдут в другие виды аутдора: каноэ, серфинг, дайвинг, даже в горный треккинг, - все они куда более приключенческие, чем скалолазание, и куда более бережны по отношению к окружающей среде. В конце 70-ых, когда я учился нырять с аквалангом, каждый дайвер брал с собой нож, чтобы что-то забрать на память с морского дна. В наши дни ножи – «вне закона», рекомендованы даже перчатки для дайвинга, чтобы люди подумали прежде, чем прикоснуться к чему бы то ни было в морской жизни, к кораллам. Спелеология – другой пример аутдорного спорта, который «чистит» свой «подход». Я немного занимался спелеологией в 60-ых, мы использовали чадящие карбидные лампы, выбрасывали использованные, где хотели, и шли, куда нам вздумается в пещере. Даже в конце 70-ых люди взрывали проходы в пещерах, чтобы пройти, куда хочется. Сегодня спелеологи следуют этике «минимального воздействия», ничего не должно нарушаться, ломаться, ничто не должно быть оставленным, люди следуют определенными маршрутами через большие комнаты, чтобы минимизировать ущерб на дно пещеры. Скалолазание, кажется, двигается в противоположном направлении, и тут клаймерам нечем гордиться. От движения «чистого лазания» в семидесятых, когда мы осознали ущерб, наносимый крючьями скалам и приложили огромные усилия в большинстве районов мира, чтобы лазить, не оставляя стационарного снаряжения, мы пришли к ситуации, когда мы сверлим и пробиваем скалы и горные стены в индустриальных масштабах. Скалолазы оставляют огромное количество «металлоработ» в аутдоре, в то время как сравнимые виды аутдор-спорта не оставляют ничего. Грустная история Пой (Poi), кенийских скал, - хорошая иллюстрация проблемы. Кенийская этика лазания, основоположниками которой были такие люди, как Ян Хауэлл, Ян Аллен и Эндрю Велочовски, первопроходцы Пой, – восхождение снизу вверх. Эндрю проложил классический маршрут по восточной стене Пой (Poi) в приключенческом стиле, и как минимум, еще две линии попытался пройти, вторую по восточной же стене. Воодушевленные маршрутом Эндрю, мы - Стив Зюдстард, Джон Бэрри и я, полезли первопроход по северной стене в том же стиле «снизу вверх», используя свои точки для страховки. На полпути мы отступили из-за травмы Джона, но вернулись на следующий год и завершили проект: Dark Safari, E6, возможно, и по сей день самый сложный традовый маршрут в Африке.
Они наняли около 40 носильщиков, чтобы занести барахло наверх, и за две недели пробили 20-питчевый маршрут левее линии Эндрю. Абсолютно проигнорировав местную этику. Эта стена планировалась как следующий объект для восхождения снизу. Эндрю пролез половину маршрута, не используя шлямбуров. Меня мутило от их подхода. Тодд прокомментировал в том духе, что не видит причин уделять внимания этике «банды экс-колониалистов». После создания прецедента, еще один маршрут был пробит сверху вниз. Пару лет спустя я лазил с одним из членов той команды в Уэльсе, он сказал, что сожалеет о стиле, в каком маршрут был ими проложен, но урон уже был нанесен, и кенийские сложнейшие стены, имевшие потенциал мирового уровня для восхождений на грани, сейчас считаются честной игрой в шлямбура, благодаря действиям клаймеров в сотрудничестве со спонсорами, не имевших уважения и поправших этику создания маршрутов и историю освоения скал. Уважение к скалам утеряно. Скалы стали предметом потребления, эксплуатируемыми для создания скалолазных зон и, что хуже, пробитых маршрутов для восхождений в дикой горной местности. У нас был спорт высоких идеалов, бесконечное приключение, и лучшее в нём – гармония с окружающим миром. Ныне лазание под реальной угрозой стать одомашненным спортом, находящимся в зависимости от искусственно модифицированной среды, свободной от риска и приключения и практически не отличимым от лазания на искусственном рельефе. Мартин Шиль В 1980г Шиль в связке с Грегори Бенисовичем пролезли Supertramp (IV, 6c+, 5.11+ A0, 12 питчей) в центральной Швейцарии. Первый повтор маршрута случился только через два года (Вольфган Гюллих). В 2004 и 2005 гг Supertramp, без согласия автора, был «ошлямбурован». В 2009 Мартин, на правах первопроходца, привел маршрут к исходному состоянию. «ИТО – это вещь. И в сегодняшнем альпинистском быту невозможно представить свободное лазание без шлямбуров. Однако все очень просто: дайте горам шанс. ИТО ли без болтов, свободное лазание со шлямбурами, но только на станциях. Те, кто используют крючья для продвижения, не оставляют скале шанса и лишают будущие поколения возможности проявить свои силы. Это идеологический тупик, уже опробованный несколько декад назад. Когда-то это называлось супердиреттиссима, теперь это называется «для удовольствия». Даниэль Сильбернажель, гид, автор и издатель серии швейцарских гайдбуков keepwild! Climbs Скалолазные районы должны быть хорошо оборудованы, в таких местах начинающие получают свои первые навыки в лазании. Мультипитчи должны сохранить свой характер. Маршруты «для удовольствия» могут проходить рядом с альпинистскими линиями. У будущих поколений должен быть доступ к любому виду активности. В высоких горах маршруты должны оборудоваться с максимальной сдержанностью. Если стационарное оборудование необходимо, то только там, где по другому страховаться нет возможности. Не все маршруты должны быть «доступны каждому». Личная ответственность, знания и компетентность должны быть основою принятия решения по безопасности восхождения и пробивки. Роже Шали Альпы имеют внушительную альпинистскую историю, созданную такими гигантами, как Андерл Хекмайер на северной стене Айгера. И к прошлому, и к будущему следует относиться максимально бережно. Маршрут Хекмайера на северной стене Айгера заслуживает глубочайшего уважения. Первопроход этого маршрута, в те давние времена, был сделан без единого шлямбура, и он должен остаться в первозданном виде. Маршрут – это произведение искусства, объекты искусства, как правило, не подвергают изменениям. На таких маршрутах при современном снаряжении легче страховаться, но суровость присутствует. В альпинизме и скалолазании абсолютной безопасности, ожидаемой многими, не существует. Партнером или оппонентом являются горы или скалы, и в случае неудачи виновного нет. Не только личная ответственность и реалистичный подход способствуют успеху: шанс, удача или неудача также вступают в дискуссию. В будущем мне бы хотелось видеть изменения в градации скальных и горных маршрутов. Не только категория трудности должна определять, насколько маршрут крут, но, как в Великобритании, должна присутствовать оценка суровости. В Альпах мы игнорируем такую составляющую, как суровость. С самого начала молодые альпинисты, начинающие и те, кто прокладывает маршруты, должны понимать концепцию, что значит лезть одну и ту же категорию трудности в разных условиях суровости. Они должны осознавать, что классная реализация иллюстрируется не только категорией сложности, но преодолением, чистотой и элементом приключения. Мы должны привить культуру Е-рейтинга молодым восходителям. Авторы гайдбуков, руководители клубов и федераций, здесь нужна ваша помощь. Роберт Ренцлер, создатель документа УИАА «Бить или не быть» 1998 года.
Свобода в альпинизме и скалолазании начинается с выбора маршрута и заканчивается вопросом возможностей каждого. Мы должны выбирать свои цели согласно нашим способностям, а не адаптировать горы под свои нужды. Места для альпинизма и для скалолазания достаточно, но мы никогда не должны забывать, что восхождение по своей сути выполняет физическую и ментальную связь с природой. Уважение к природе и сохранение её может стать наиболее важной составляющей в нашем спорте. Рекомендации и указания, положенные в основу этого документа, хороший компромисс для будущего сосуществования альпинизма и скалолазания. Я высоко оцениваю работу Дага и УИАА в достижении жизнеспособной «шлямбурной» стратегии. Если у тебя есть сомнения, не бей. «Бить или не быть» до сих пор остается значимым положением, ознакомиться с которым можно здесь Войтек Куртыка Я приветствую этот документ УИАА, как попытку сдержать брутальный штурм на скалы «прогресс без тормозов». Скалолазание развивается с устрашающей интенсивностью, оккупируя и изменяя две дорогие сферы, частью которых мы традиционно являемся. Обе сферы представляют саму сущность для выживания клайминг-сообщества. Первая, возможно более близкая лично мне, - это естественные скалы. Вторая – традиции и ценности альпинизма. Разрушение скал Скалолазание дарит мне самое большое удовольствие в жизни. Я занимаюсь им дважды в неделю, но каждый раз моё настроение портится, потому что я чувствую неотъемлемую часть моего тела – скалы – изнасилованными. Это глубоко сидящее в клаймерах убеждение, что мы особенные. Мы верим, что мы совершаем благородный акт. Абсурд, но мы гордимся своей любовью к природе. Но всякий раз, когда я чувствую, что эта часть меня разрушена, я удивляюсь, не варвары ли мы. Вряд ли кто-то замечает наносимый урон. Мы берем это за так, скалы воспринимаем как собственность, которую мы можем сверлить, долбить, рушить, насиловать любым способом, каким захотим. Скалолазы ведут себя на своих площадках наиболее экспансионистским и жестким способом. Но я все равно делаю это дважды в неделю! Это просто прекрасно. Хороший способ снять стресс. Мы превращаем наиболее привлекательную часть природы в безжизненную промаркированную зону. За последние три декады скалы в популярных районах стали истертыми, как общественные туалеты. Удивляюсь, как это они ещё не разносят СПИД. Что останется от этих скал через сотни лет? Нет сомнений, что рано или поздно общественность привлечет нас к ответственности за эту бойню, и нам просто навсегда запретят лазить по естественному рельефу. Уверяю, моё чувство утраты не иллюзия, это лишь вопрос времени. Идея создать фонд, запрещающий доступ к скалам, маячит в голове. Хорошо, не в голове, в моём сердце, потому что моя голова строит планы трахать мои скалы даже три раза в неделю. Я не могу ничего с этим поделать. Это действительно восхитительные любовные игры. Традиции приключения Скалолазание подняло лазательные стандарты на несколько категорий. Мы гордимся этим. Скалолазы боготворят категории. В Польше их называют digit. Digit – это Бог, digit – это всё. Но мне кажется, что лазание, сведенное к чистым категориям, - деградация. Настоящее искусство начинается там, где выражается невыразимое. Цифры – кастрированная модель, фиксирующая лишь сопротивление материи. Те, кто попал под влияние категорий, не ведают, что благородное искусство восхождения не в сопротивлении материи, но во внутренней боли. Не осталось и следа реальной опасности и страха, нет и тени страданий, которые очищают мозги, нет неуверенности в правильности принятого решения перед лицом неизвестности, открывающей ворота то ли в ад, то ли в рай. Но тогда какого черта я планирую, как бы выкроить время и заниматься этим три раза в неделю вместо двух? И я смиренно признаюсь, что эта возня регулярно перевешивает более сложный вызов настоящего приключения. Скалолазы заявляют, что их спорт куда гуманнее, потому что безопасен, но я думаю, он менее гуманен, потому что он лишён опасности. Какой смысл в восхождении, если ты не перепрыгиваешь выше головы? Когда реальный страх замещён имитацией страха, лазание превращается в возню. Решение? Сад вершин Я ценю добрые намерения UIAA найти сбалансированное решение сосуществования спортивного и приключенческого лазания. Было бы неразумным в этот критический период наложить бан и запретить спортсменам лазить на естественном рельефе. Но снова я задаю вопрос, что будет в перспективе времени? Скалолазание – такая привлекательная затягивающая игра, что я не удивлюсь, если рано или поздно оно станет массовым спортом. Номер один в мире. И что тогда? Мне, и в самом деле, страшно. За последние пять лет в Польше количество людей, занимающихся скалолазанием, вероятно, утроилось. Рано или поздно мнение публики перестанет играть роль благожелательного стороннего наблюдателя перед лицом всех этих разрушений. Ещё ужасно грустно видеть альпинизм в загоне. Вероятно, придёт время пересмотра правил в прицеле на будущее развитие скалолазания. Мне интересно, как много скалолазов, которым действительно нужны реальные скалы? Возможно, приличная часть из них предпочитает скалам тренировки на искусственных стенах в залах. У меня есть временное решение. Успешность, практичность и утилитарность искусственных площадок предлагать в качестве альтернативы. Надо вынести искусственные площадки на улицу. Просто вообразите, бетонные пики, возвышающиеся над городами! Представьте, если их спроектировал талантливый архитектор, вписанными в городские сады, гармонично сочетающиеся с другими постройками, на берегу пруда, в окружении деревьев. Просто представьте гигантский изысканный японский сад камней. Искусные каскады крыш, нависаний и углов перекрыли бы самые смелые геометрические и технические требования спортивного лазания, куда лучше естественных скал. Сады вершин удовлетворили бы самые искушенные эстетические взгляды, и всё это в черте города. Вопрос в деньгах. Но в век бетонных хайвэев и мостов проект кажется не таким уж недосягаемым. Гранты фондов защитников окружающей среды могли бы стать основными вливаниями. В конце концов, сады вершин могли бы вдохнуть новую жизнь в современный городской ландшафт. Цветочные сады, водные сады и сады камней уже существуют, почему бы не создать новое направление в ландшафтном дизайне: сады вершин! Наряду со стадионами, они стали бы достопримечательностями, гордостью городов и сообществ. Я бы не удивился, если бы сады вершин, как и другие спортивные трибуны, стали средоточием публичных собраний для скалолазов, предав забвению естественные скалы. Ей Богу, я бы не возражал! Такая лукавая аргументация человека, мечущегося между своей виной и мечтой.
ААС одобряет и культивирует ключевые ценности, такие как Лидерство, Стойкость, Самодостаточность и Партнёрство. Эти базовые ценности продолжают стоять во главе нашей стратегии относиться с уважением ко всем формам лазания, включая трад. Наша организация продолжает работу с федеральными земельными менеджерами, дабы уверить их, что наши взгляды на этику лазания совпадают. В 2002 году мы одобрили Тирольскую Декларацию, которая выражает желательную этику и ценности альпинизма, скалолазания и других горных видов. В 2009 году наше правление приняло постановление об ограниченном использовании стационарного снаряжения в диких районах США. Суммируя, ААС против применения пробойников в диких районах страны, поддерживает установление стационарных анкеров лишь как «последнее средство», только для обеспечения безопасного спуска или в местах с плохим рельефом. Мы сторонники максимально благоразумного подхода, когда дело касается анкеров в качестве «последнего средства». Мы осознаем всю важность сохранения и защиты скальных ресурсов по всему миру. ААС готов к обсуждению и одобрению дополнительных правил при необходимости. Мы обязаны охранять и защищать места, где мы лазим, оставаться уверенными в своих силах, быть ответственными лидерами и поддерживать в сообществе строгую и сильную этику лазания.
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
