|
Автор: Виктор Чайка, Минск
Второе рождение и последний закат.
Данный рассказ должен был разместиться здесь в ночь с 28го на 29ое июля, и даже утром, за десять минут до автобуса, я пытался его отправить, но интернет очень плохо работал, а также жж выдавал ошибку. Но мне понравилось написанное, очень в настроение попало, и вот я разместил его с небольшим опозданием, уже из Минска.
Вот он – наш последний закат в этом году в Безенги. Он прекрасен, как и всё здесь. Прошлую ночь мы провели под самой Безенгийской Стеной, на ночёвках у поворота Ледника Безенги. А за день до выхода Горы подарили мне второе рождение, простив ошибку, которая могла мне стоить в худшем случае жизни – оборвалась страховочная петля, в момент, когда я спускался с довольно сложной скальной трассы. Она была всем, что удерживало меня от свободного полёта вниз, где на его траектории было много метров и скальных выступов…
Непередаваемо прекрасный вечер. Сижу на скамейке перед массивом Брно и вдыхаю аромат альпийских лугов, смешанный с некоторой долей запаха ледника. Пытаюсь надышаться на год вперед. Немного прохладно, облака затягивают небо, солнце уже ушло за хребет, и небольшие серые тучки грозят дождливой ночью. Но здесь даже дождь в радость. Здесь мир такой, каким и должен он быть – абсолютно настоящий.
Прошлые три денька выдались на редкость тёплыми – стояла ясная солнечная погода, было жарко и сухо, видимо горы решили под конец порадовать нас отличной погодой. Мы ходили по леднику Безенги к ночёвкам, расположенным на его повороте около потрясающего озера. В такую погоду можно по нему идти в плавках. В плавках по льду. Вокруг несутся реки, из талой воды и срываются с грохотом в огромные ледовые колодцы. Они уходят под ледник и превращаются в одну большую реку. Солнце жарит, а ото льда веет холодом, идти тепло, кожа быстро становится шоколадной, но к концу пятичасовой прогулки пальцы коченеют. Вот такие интересные контрасты. Здесь всё так быстро, здесь всё так остро. Оно меняется. Оно живет. Оно никогда не останавливается.
Вот несколько фото с этих ночёвок (позже ещё будут, очень красивые). Горные цветы на скале, на заднем плане - Шхара, 5068м. Безенгийская Стена
Ледник Безенги и Стена. Закат. 27 Июля 2011г.
Озеро на ночёвках у поворота ледника Безенги. На заднем плане склоны Безенгийской Стены, на переднем - душик после длинного пятичасового перехода по леднику.
Ночёвки под стеной. Видны вершины Гестола (треугольник в левой верхней части снимка) и Ляльвер (крайняя правая вершина стены)
Ледопад на повороте Безенгийского ледника. Потрясающая картина, ледовые сераки размером с несколько многоквартирных домов. И наши маленькие трехместные палаточки.
Ледник Безенги.
27 июля 2011г. Одна из групп возвращается с маршрута. Я загораю на скале с фотоаппаратом.
Шхара в лучах заката 27 июля 2011г. Ни один фотоаппарат в мире не способен передать это явление. Но вот хотя бы жалкая попытка.
Ночь была такой звёздной, что, казалось, пространство неба, занимаемое звёздами намного больше чёрного фона - оно скорее жёлтое ночью от звёзд, чем чёрное. С ледника ветер нёс пронизывающую прохладу, а утром, когда со стены прямо напротив нас сошла огромная лавина, нас обдало водопадом ледяных брызг. Горные туры бродили в темноте вокруг нашей палатки, охраняя наш сон. Рядом шумели водопады, обрывающиеся вниз на шестьдесят метров и уносящие воду под ледник. Мы долго не хотели уходить с этого места, фотографировали, набирали по пути полные рюкзаки камней. Здесь столько красивых камней, мрамор, кварц, гранит и многие другие, не известные пока нам, породы. Камни с резкими краями – это обломки скал, камни с округлыми контурами – это уже тысячелетиями обточенные ледником куски породы. Одни уложены в морены – такие динозаврики по бокам ледника и посередине его, другие – просто разбросаны по льду, а местами вморожены в него. Мы возвращались. Мы шли вниз. Пожалуй, это стоит того, чтобы написать подробней, но попозже. Сейчас я бы хотел рассказать про бабочку на моём плече.
За день до выхода на ночёвки мы тренировались на скалах. Для тренировки я выбрал довольно трудную трассу с категорией 7а. Без скальных туфель по ней никто не лазит. Кроме нас, конечно же. Прокладываю трассы всегда я, ну вот я и полез, периодически устанавливая промежуточные оттяжки нижней страховки. Нижняя страховка – это когда точка прикрепления веревки к скале находиться ниже того, кто лезет. В данном случае, при срыве ты сначала пролетаешь ее, пролетаешь ту часть веревки, на длину которой ты вылез вверх, ну а потом уже она срабатывает и удерживает тебя от дальнейших полётов к земле и камням. С таким вариантом страховки нужно лезть аккуратно, с запасом, не рискуя, потому как в случае срыва на этих скалах возможность травмы весьма существенна. Потом, когда удается долезть до конца трассы (а высота ее в данном случае 24 метра) организуется точка верхней страховки. Этот вариант наиболее безопасен, так как точка страховки находится выше лезущего. И в случае срыва ты практически сразу повисаешь на веревке. В этом варианте можно лезть на все сто процентов, рисковать, лезть на грани, так как друг, который страхует тебя снизу постоянно начеку и не даст тебе лететь. Лететь вниз.
Но для того, чтобы добраться до верхней точки и сделать верхнюю страховку, нужно сначала пролезть всю трассу с нижней страховкой. Шлямбуры забиты через каждые два метра (или чуть больше). Я не боюсь высоты. Не боюсь сорваться. Я не думаю об этом, просто лезу. Мне интересно. Мне очень нравится это преодоление. Эта шахматная партия, где ты и игрок и фигура. Я никогда не надеюсь на страховку, какой бы она не была, верхней, или нижней. Мне кажется лазить нужно так, чтоб не срываться. На грани. Но именно на грани, а не за ней. Здесь за гранью жизни нет.
(На заднем плане Николай Ислямов)
Трасса была сложная, я был не очень свежий, до конца я не долез. Я выбрал полку, на которой удобно было сделать промежуточную станцию страховки, чтобы ребята тоже смогли полазить. Мы полазили неполную трассу, и настало время возвращаться в лагерь. Для того, чтобы полностью слезть и забрать всё своё снаряжение происходит следующий манёвр. В последний крюк, до которого удалось долезть, продевается петля из репшнура. Репшнур держит 600-800 килограмм. Новый репшнур. У меня было несколько петель с собой. Я решил повесить самую короткую, ту, которую уже НЕ БЫЛО ЖАЛКО ОСТАВИТЬ. Петля остается на этом крюке. Если слишком хочется жить, то лучше, конечно, оставить карабин. Но карабина вообще было жалко. Раньше эта петля исполняла роль схватывающего узла.
Я стал на самостраховку, привязал петлю, продел веревку и пора было спускаться на двойной веревке дюльфером. Но у меня почему-то не оказалось восьмёрки. Я решил просто продеть веревку и спуститься, как я бы спускался, если бы вместо петли был карабин. То есть на всём протяжении спуска основная веревка страховки должна была скользить в петле. Я не сильно задумался относительно того, что трение веревки об веревку очень сильное, что основная веревка расплавит репшнур. Но, тем не менее, сказал, чтоб выдавали помедленней, чтоб оно не сильно жгло петлю. В данном случае всё, что тебя держит, это именно этот маленький кусочек репшнура. Какое-то чувство говорило, что петля не выдержит. Чем ближе я спускался к земле, тем становилось спокойнее, что если что случись, то лететь меньше, и основные страшные выступы уже вверху.
Петля порвалась, когда я был в метре от земли. Я слегка ободрался об скалу, пока летел этот всего лишь ОДИН метр. Странно, но я был спокоен. Она могла расплавиться и раньше. Она была уже не новой, и спуск я наладил очччень не правильно. В этот раз, наверное, потому, что он первый, горы простили мне это, ласково и безболезненно намекнув. Они намекнули самым мягким образом о том, ЧТО здесь является ГРАНЬЮ.
(На фото наш друг и брат Макс Каплунов. Одно из скальных занятий в этот день)
Потом я вспомнил, как еще за день до этого, на соседней трассе, когда я лез за ЭТОЙ ЖЕ, петлей наверх (мне тоже пришлось ее оставить, так как с первого раза я не пролез 6б), в момент моего лазания мне на правое плечо села бабочка. Так странно это было. Ты двигаешься, весь в напряжении, ветер, пот, жара, скалы и веревка, а тебе на плечо спокойно так садится бабочка и не хочет улетать.
Вон она, небольшая чёрненькая, едва заметная, но очень воодушевляющая
До этих пор я не верил в ангелов хранителей. Может быть, всё-таки мне удалось хоть немного сродниться с горами. Может быть, я стал небольшой их частью, а они моей. Очень трудно уезжать не оставив здесь большой кусок сердца. Невозможно. Кто был здесь хоть раз, кто почувствовал ИХ хоть раз, кто посмел покориться вершинам – тот уже никогда не сможет спать и не видеть ИХ во сне.
Несколько фото с занятий на валунах, размеры которых порой тоже перекрывают размеры многих домов.
Поповские Ночёвки, на заднем плане гора Шлем.
Поповские Ночёвки. На заднем плане видны легендарные вершины Северного Массива - Миссес-Тау, ссправа, и Дых-Тау, слева со снежным кулуаром, (второй, после Эльбруса, по высоте пятитысячник Европпы, но много сложней его по сложности восхождений)
Поповские Ночёвки. Почти три тысячи метров над уровнем моря.
Завтра утром, когда солнце покажется над хребтом слева, когда на лугу опять проснуться кузнечики а горные туры уйдут со всех людских ночёвок, когда ледник опять запоет ручьями талой воды, когда наши уйдут на маршруты на Мижирги, кто с юга, кто с севера, мы уедем. Мы уедем для того, чтобы ВЕРНУТЬСЯ. Вернуться сюда, к НИМ, чтобы опять стать их частью, чтобы опять жить в этом прекрасном мире, где есть только чёрное и белое, где нет неправды, где нет места слабости и надуманным ценностям, где самое прекрасное и величественное – это единение человека со стихией. Единства, для которого и был задуман Человек. Единства с этим миром, где ты понимашь, что всё необходимое для жизни, для счастливой, сильной жизни, на самом деле, легко умещается в один восьмидесятилитровый рюкзак.
Наш милый уютный, самый веселый в мире, Дом. Я и Паша Минец после скальной тренировки.
Прощайте, Горы, Вам видней,
Кем были мы в краю далёком
И пусть не судит однобоко
Нас кабинетный грамотей.
Читайте на Mountain.RU
|
При вводе Логина и Пароля,
