Зимний вид на Уллуауз (4675 м) со стороны подходов в Теплый Угол

Быстро наступает завтра и уже без особых сложностей, уверенно, идём следующий запланированный маршрут. Все происходит до безобразия легко, даже без характерной отдышки и легкой испарины. Правда, разок пришлось сорваться и эффектно зарубиться ледорубом, на не слишком жестком фирне – ведь в солнечную погоду фирн мягкий и вгонять в него ледоруб или кошкины зубы - одно удовольствие.

Так вот, сидя за экраном Интернета, связавшись с напарником «верёвкой», представляющей собой телефонный провод длиной приблизительно в четыре тысячи километров, мы и одолели акклиматизационные и тренировочные маршруты, и, наконец, приступили к главному восхождению - по тройке, правда, почему-то, на разные горы. Да, такое может происходить только в виртуальных горах, на сайте.
Но это только планы и мечты.

А в натуре нас подвели наши компаньоны по работе, которые не дали вовремя денег, и мы синхронно откладываем выезд еще на несколько дней.

Наконец интерактивные сборы по освоению зимнего Безенги, завершаются. Отправляемся в путь, однако путешествие на самом деле уже началось. Наверное, оно началось с того момента, когда я впервые увидел фотографию Безенгийской стены и прочитал несколько строк впечатлений альпиниста, там побывавшего. Не помню конкретно характер и форму этой информации, однако в душе остался сильный эмоциональный след, он несколько лет манящим эхом отзывался в голове загадочным словом: Безенги.

-Все будет хорошо, - настраиваю себя на позитивный лад. Горы Кавказа нам помогут.

Итак, наше появление в Минводах.
Железнодорожный вокзал.
Бронзовый вокзальный орел был молчаливым свидетелем нашей встречи. Наши поезда - мой из Питера, с севера, а его с востока, из Томска, - доставили нас к Бронзовому орлу на вокзале Минвод с разницей всего лишь в пятнадцать минут.

Нальчик.
За четыре часа электричка переместила нас в этот милый городок. Пока ехали, день превратился в темную ночь. В сумерках мы едва-едва, но все же успели ощутить вдали за Нальчиком армаду гор. Нальчинская ночь в середине ноября встретила легкой прохладой, сиянием городских фонарей и небесных светил. Отлично!

Гостиница «Альпинист».
Относительно недорого. Мало смущают драные обои на стенах, приличные и неприличные на них надписи, нас интересуют стены иные, те, которые несут в себе таинственную несбыточность, тяжелую работу и удачу, близость опасности и неописуемую красоту.
Ужинаем при наполненных за встречу стаканах…

Утро.
Горы были видны из окна номера. Горная гряда как будто вздыбилась странной линией вдали от города. Вот он, этот необыкновенно-сказочный мир, со своей таинственной жизнью и порой - страшными крайностями. Некоторые вершины и пики выглядят очень крутыми.

Али Анаев
С добрым утром! Салам Аллейкум! Несколько приятных минут переговоров, и Али решает наши проблемы и вопросы. Всё очень просто, удобно, корректно.
И вот мчимся на лагерном «уазике» наверх, к подножью кавказского хребта. За рулем удалой водитель Тимбулат. Он же – бармен альплагеря «Безенги». Там, в лагере, по словам Али, мы имеем крышу над головой, тепло, снаряжение, радиосвязь, информацию о маршрутах. Несмотря на то, что лагерь сейчас полноценно не работает.
Холодно, зима, что - то еще. Однако в Нальчике стояла такая жара, что можно было реально загорать. Это в середине ноября. Али говорит, что такая отличная погода стоит здесь с начала лета. Ну что же, хорошо, если она постоит здесь еще 10 дней.

Лагерь «Безенги»
Из поселка Безенги мы отправились дальше на тракторе «Беларусь». В телеге, словно на бешеной кобыле, и вскоре оказались в лагере Безенги.
Вокруг - горы.
Вершины и пики, морены и ледники, ущелья и стены. И мы…
Стоим и пытаемся осознать тайну гор. Тайну Кавказа. Сотни лет здесь происходили потрясающие события, и вот мы можем к ним прикоснуться, почувствовать?! Понять, и прибавить себе что - то, а что - то оставить. Стемнело. На небе зажглись ночные светильники – Медведица и Кассиопея. Загадочное мерцание несет в себе какое-то странное напутствие в дорогу, а может быть звезды, таким образом ведущие диалог с ледяными вершинами, сейчас затевают очередную игру?
Кто же будет пешками в этой игре? Может мы с Толиком, а может быть все люди на земле, и не только люди. Тогда остается только догадываться, кто они друг для друга - звезды и горы? Союзники или соперники, явь или иллюзия, добро или зло? Чем ярче мерцают звезды этой ночью, тем больше веет холодом.

Вид с нижней части ледника Мижирги на пик Тихонова (4670 м, выглядывает за поворотом) и северную стену Крумкола (4676 м)

На следующий день спешим сюда снова. Подъем по осыпи. У меня отличное настроение, несмотря на тяжесть рюкзака, я методично и уверенно набираю высоту. Где - то сзади пыхтит Толик, похоже, ему не сладко приходится. Вдруг впереди, а точнее – вверху, замечаем двойку в ярких экстримных одеждах, двигающуюся нам навстречу. Это питерцы. Он и она.

Весело делимся впечатлениями и планами. Размышляю о нашем совсем маленьком коллективе в больших горах. Здорово, что мы есть. Прекрасно, что мы здесь.
Но нам пора наверх, а им вниз. Прощаемся и продолжаем подъем.

Выходим наверх и попадаем в цирк. Здесь обнаруживаем странные рисунки на белом… свежем снегу. Возможно, это пришельцы оставили магические послания для людей. И вот теперь мы с Толиком откроем пути к общению с мирами иными. Вот только вспоминается, что недавно тут провели два дня пришельцы из Санкт–Петербурга. Видимо, они-то и начертали сии магические круги, но кто знает, может быть, пришельцы воспользовались телами землян. Кто знает вообще, для чего мы здесь и чья это воля.

Спокойствие быстро прошло, когда посреди ночи по тенту палатки вдруг зашуршал падающий снег. Рядом покатый ледник и большое количество снега на нем кажется довольно шаткой конструкцией. Возможна лавина, лавинка, лавиночка, кто знает… Успокаиваю себя тем, что мы находимся относительно далеко от склона, и, согласно карте прямо - на ночевках, да и Медведица опять же, - все будет хорошо. К утру следы питерцев и Медведицы замело. Дорога нам известна, и мы еще затемно выбираемся из палатки - навстречу новому дню и вершине.

Сугробы выше колен.
Местами по пояс.
Слева крутой склон ледника.
Идем.
Связка, кошки, ледоруб. Идем.
Вот он наш склон.
Вперед.
Ветер. Порывы.

Кошки, ботинки.
Камни.
Камни огромные.
Камни летят вниз.
Осторожно!
Вот те на… Каску забыл.
Где же вершина… Там.
Вперед.
Выше.
Толик старается - тяжело.
Я в порядке, но нелегко.
Где же вершина?
Вот, уже близко.
Но нет, не она…
Дальше.
Идем.
Бегу, дышу, пыхчу
Гребень!
Где? О, господи, сколько еще гор в мире!
Нам очевидно направо.
Вот тебе и единичка, а лезть тут еще будь здоров.

Еще несколько минут и ...
…
…
…
Горы везде. Как там, у Лермонтова?
Повсюду видны были горы при блеске утренней Авроры…
Направо горы.
И прямо горы.
И везде горы.
Громадина Дыхтау касается нас мощным своим дыханием, так что трудно и страшно стоять, того и гляди - собьет с ног. А внизу - пропасть.
Слева от Дыхтау - ее мощное плечо, гора Мижирги. Она словно манит нас взобраться на её вершину по гребню, уходящему от Брно.

Будь мы наверно заправскими альпинистами, КМСами или мастерами, мы, не задумываясь, хлопнули бы друг друга по плечу, и, если бы устояли на ногах и не улетели в пропасть, то рассмеялись бы, и, конечно же, рубанули с плеча: «А что, не пойти ли нам завтра четверочку по гребню?!»

Спуск.
Быстрее.
Хочется в лагерь. Сегодня

До свидания, гора Брно! Гора, которая добрым словом встречает новичков и гостей. Гора, которая напомнила, что сейчас - не май месяц. Суровый Кавказ, Прекрасный Кавказ. Возвращаемся.

Вечерело. По ущелью крадётся темнота. Быстрее, надо успеть. Спешим. Темнота словно наступает на пятки. Она крадется незаметно, уверенно, сурово. Она зажигает на небе звезды. Она замораживает все вокруг. Становиться тише и спокойнее. Там, за спиной, из - за Безенгийской стены медленно восходит бродяга Месяц. Словно в помощь ночным странникам. В долине становиться по ночному светлее. Обозначились силуэты гор. Их тени легли на склоны ущелья, на ледник
Свежевыпавший снег чуть светится в лунном свете, облегчая выбор пути. Приходит легкое чувство облегчения от уверенности в сегодняшнем возвращении.

Идти действительно становиться легче, и прямо на ходу наступает необъяснимое блаженство. Блаженство отрезка времени, в котором соединяется все с нами происходящее. Ты - как звездный корабль - паришь над ущельем, передвигаясь по гребню морены. Вот они - миллиарды ярких огромных звезд, таких близких и в то же время разбросанных по бескрайней вселенной, сияющих над вершинами, такими безмолвными, но живыми… И желтые огоньки лагеря, и пляшущий лучик фонарика товарища. А ты легко плывешь, словно проходя сквозь вечное, ведя молчаливый диалог со странниками во вселенной. И, словно космические маяки, они открывают тебе истину, дают сил. Тело пронизывают две крайности - вечный покой и вечное движение. Они наполняют тебя и твою жизнь. Жизнь, у которой нет начала и конца. Ты - тот же странник, ты мчишься по бескрайнему космосу.

Немного замечтавшись, мы уходим в гигантскую тень Брно и теряем тропинку. Приходится скакать по огромным булыжникам, выбирая дорогу. Петляя в поисках потерянной тропы, теряем время и нервничаем. Толик ломает трекпалку, жутко ругается. Так и идем. На подходах к лагерю нам навстречу возникает другой странник, он обозначает себя и тропинку светом фонарика. Радостно бежим ему навстречу, это Серега Питерец. Спасибо тебе, Серега, спасибо Вам, звезды! Спасибо тебе, Месяц! Спасибо вам, Горы.

Лагерь.
Отдыхаем целый день. Сегодня питерцы уходят в ущелье Теплый угол. У них очень тяжелые рюкзаки, а подъем в Теплый угол очень крут. Нелегко им придется сегодня. До свидания, Серега и Саша, завтра увидимся. Утром мы с Толиком выходим с разницей в почти час. Несмотря на тяжесть груза, идти очень приятно. Вокруг необыкновенно красиво. Впереди основная часть нашего похода, позади славная гора Брно.

Коштан-Тау (5151 м), пик Тихонова (4670 м) и Крумкол (4676 м) с севера. Под ними - средняя часть ледника Мижирги - между 1 и 2 ледопадом

Хижина на зеленой поляне.
Хижина построена из валунов, скрепленных между собой цементным раствором. Каркас из досок, крыша железная, внутри фанерные стены. Одна из наружных стен представляет собой огромных размеров валун. Места в хижине много, здесь мог бы разместится взвод солдат. Чаёвничаем. Обсуждаем, каким образом строители хижины приперли сюда весь этот материал. В хижине можно смотреть кино: стены оклеены старыми киноафишами 60-х, 70-х, 80-х годов. Почти про все фильмы мы слышим (видим?) впервые, но находим среди них знакомые и полюбившиеся. Видимо среди альпинистов или строителей этой хижины был когда - то фанат кино или работник кинопроката. Очень захотелось посмотреть все эти фильмы.

Назавтра решаем сходить 2б на Архимеда все вместе. Пораньше ложимся спать, чтобы пораньше встать, однако не спится. Спать до невозможного тесно. После бескрайних панорам Кавказа не дает покоя и сна вдруг возникшая клаустрофобия. Эта избушка явно не была рассчитана на четверых. Выбираюсь из хижины на свежий воздух. Небо сияет миллиардами звезд. Тишина. И холодный, холодный покой. Хочется так стоять, долго рассматривая звезды, но собачий холод призывает к движению. Ставлю палатку, и в ней, наконец, засыпаю, правда, ненадолго.

Выдвинулись, подходим к началу маршрута, Вот те на! Да тут вовсе непохоже на 2б, тут покруче. Надеваем системы, связываемся. Ступаю первым на снег. Впереди крутой снежный склон, совсем не пологий кулуар, и внизу торчат камни-рифы. Картина не из приятных. Хлоп, хлоп - ломаются снежные доски. Еще несколько шагов – хлоп, хлоп. Нет, сюда идти опасно. К тому же, маршрут совсем не двоечный. Ребята меня поддерживают, Хотя возможно, что и не опасно, но никто точно сказать не может. Поэтому, лучше не соваться. Бродим еще, в поисках начала подъема. Время потеряно, и смысла идти уже нет. Возвращаемся в хижину. Впереди еще полдня свободного времени, поэтому устраиваем ледовые занятия на склонах ледника. Серега с Толиком штурмуют ледовые склоны, а мы с Сашей прогуливаемся по окрестностям. Ветер усиливается. Вскоре начинается снегопад.

Ледник Арбуз на пике Архимеда зимой

К примеру, ледник на склоне гребня Архимеда – обычный горный объект. В кулуаре лед, ну что тут такого, казалось бы? Однако своей красотой он притягивает взгляд, своей крутизной, протяженностью, расположением…Он манит тебя как интересный маршрут, бросает тебе вызов. Он показывает язык. Архимед показывает язык. Он дурачится, Он играет с тобой.

У меня в школе плохо было с законом Архимеда. Да и сейчас непросто. Сейчас соваться на этот язык для нас нелогично. Сперва надо сходить двоечку. А он так близко, буквально рукой подать, мы с Сашей даже подобрались к самому его началу.

Искривление пространства. Чтобы пойти на Арбуз надо, сначала, забраться на другую гору, понять друг друга, сработаться, сходиться.

Плавание в снегах на склонах пика Архимед

К вечеру усиливается метель. Появляется и быстро находит поддержку идея спустится на ночевку в нижнюю хижину, а оттуда, при наличии хорошей погоды, сходить нашу, неудавшеюся сегодня, двойку, поднявшись на западный гребень от хижины на зеленой поляне.

Вышли. Видимости нет, но это никого не пугает. Вниз сходить - не поле перейти. Полчаса - и мы там. За окном воет вьюга, а нам внутри хижины уютно и очень хорошо. Горячий чай с вкусным печеньем, при свете четырех фонариков. Так и коротали долгий Безенгийский вечер. Спать было еще очень рано. Когда в пору кипучей деятельности, ты вдруг остаешься в полном покое наедине с новыми людьми, наступает вдруг легкая эйфория, а потом приходит легкое волнение. Вот так сидишь, не зная чем заняться. Сидим вокруг стола, понимая, что спать еще рано, и нужно как-то провести время. Нет традиционного русского напитка, чтобы сгладить застенчивость начала живого общения. О чем говорить? Мы вместе, однако, каждый сейчас молчит и думает о своём. Мы молчим друг с другом. До этого момента нас связывало общее дело – хождение по горам, обсуждения, планы и прочее, но все это в прошлом и будущем, сейчас в тусклом свете свечи, мы сиим в тишине, друг перед другом, и наши души словно обнажены. Честно – не хочется говорить на модные светские темы, хотя как знать, чего хочет каждый из нас четверых. Устали уже и от обсуждения маршрутов и горных препятствий. Но, в один прекрасный момент, мы сдвинулись с мертвой точки. И стало просто прекрасно и душевно. Наверно, этот вечер не забудется никогда. Может быть, ради этого и стоило забраться сюда, в такую холодрыгу и метель. А вьюга кружилась и завывала за окном, порой приветствуя хлесткими зарядами снежной пыли, вдуваемой в щели хижины.

Поутру метель не закончилась. Похоже, она и не думала заканчиваться. Дверь в доме замело так, что открыть ее было невозможно. Толик, как старый сибиряк, все же умудрился пробить сугроб, заперший нас внутри дома. На улице все, как в сказке: белым – бело, и сугробы растут час от часу.
Куда пойдешь в такую погоду, разве что на западный гребень, на разведку!
Барахтаемся в снегу, проваливаясь по пояс, по грудь, по …
Снежные пещеры, снежки и прочее. Много снега - это не только лавинная опасность, это еще много-много детской радости. Ко всему этому мы залепили дыры в избе … снегом.
Только к вечеру вьюга затихает. Темнеет. Очищается небо, загораются звезды.

Вид на в.Урал из "Теплого угла". На переднем плане - Урал Западный (4300 м), за ним - Урал Восточный (4150 м), на заднем плане - массив Думала (4557 м).

В поисках палатки

Теперь, учитывая снежные наносы на склонах Архимеда и многих других маршрутах, решаем сходить на Гидан, двоечку, с ночевкой в мульде под перемычкой Гидан – Укю. Женская часть коллектива нас не поддержала, и поэтому уходим втроем, оставив эту половину в голубятне одну-одинешеньку.

Поднимаемся выше и выше. Оказывается, что видимая из «голубятни» перемычка Укю – Гидан - совсем не перемычка вовсе. Пройдя перегиб, попадаем в огромный цирк, с одной стороны опоясанный гребнем Гидана, а с другой стороны - стеной Укю.

Северный массив, вид со стороны Гидана-Укю. Дыхтау (5204 м), Миссес-Тау (4427 м) и Брно (4100 м). Между Миссес и Брно вдали виднеется Гестола (4860 м) - это уже Безен- гийская стена. На переднем плане слева - ледник Арбуз на пике Архиме

На перемычке стоять долго не пришлось. Сумасшедший холодный ветер порой сбивал с ног, а порой замораживал некоторый части тела и сотовый телефон, с которого я хотел попробовать отправить СМС на родину. До вершины оставалось приблизительно 200-300 метров траверса по довольно сложному гребню. На эту затею в таких условиях кроме меня никто уже не хотел идти.

В голубятне мы с Толиком снова прощаемся с питерцами на несколько дней и уходим вниз, в лагерь. Очень хочется сегодня там оказаться.

В хижине на зеленой поляне пьем традиционный чай. В последний раз разглядываю уже полюбившиеся киноафиши. Скоро сумерки, пора! Выходим на склон, ведущий вниз к леднику. О боже! Все в снегу! Конечно, спускаться по мягкому и глубокому снегу намного легче, чем по тропинке и булыжникам, но куда идти??? Ничего не видно – ни тропы, ничего.

Через полтора часа наступит темнота. Слава богу, Толик хорошо запомнил место подъема и мы, петляя, спускаемся. Тропинки нет, а снег лежит на крутых склонах, которые нужно пересекать. И пересекаем.
Страшно.

Идем в связке Страховка за камни. Иногда не хватает веревки. Так и идем – скрепя зубами пересекаем опасные кулуары. Я немного быстрее Толика и иду впереди. Вдруг слышу сзади сердитые вопли: «Саня быстрее помогай», – орет Толик и машет рукой. Чё ему надо, не пойму – веревку, что ли выбрать? Стою, думаю., а он продолжает орать.

«Быстрее!»,- кричит, - «сюда, вытаскивай меня». Бросаю рюкзак и, как могу быстро, подымаюсь обратно наверх по глубокому снегу. Наконец добираюсь до Толика. Бедняга, он застрял одной ногой в камнях, и его так перекосило, что без меня он не может выбраться. Видимо, когда я спускался, я дернул веревку, и Толика угораздило ногой в дырку меж каменьев, а тяжесть рюкзака перекосила его так, что сам он не в состоянии выбраться. В общем, совместными усилиями мы выудили его из беды в целости и сохранности.

Спускаемся дальше. Но, к сожалению, потеряно много времени, и, кроме того, когда мы добрались до самого опасного участка, стемнело. Куда теперь идти бедному альпинисту? Двоим. Разрядникам, бывалым ребятам. Ребята начинают искать дорогу. Какая там дорога. Склон в этом месте, когда мы поднимались, был 45-50 градусов. Держаться на нем можно было только благодаря утоптанной извилистой тропе. И теперь все это под толстым слоем снега. Фонарики наши светят, но недалеко. Уже в который раз уходим друг от друга на длину веревки в поисках спуска – безрезультатно. Конечно, страшновато. Сколько под нами высоты совершенно непонятно. Местами я, забыв страх и благоразумие, прохожу через совершенно безумные, на мой взгляд, участки – кажется, вот только тронь этот снег - и он уйдет вместе с тобой в пропасть. Иногда из-под меня уходят вниз снежные доски и маленькие лавинки. Ночной сумрак скрывает их дальнейшую судьбу. В голове вертится: «Ну, как же так, не может быть, что это конец, не может быть, чтобы все….!!»

Возвращаюсь из очередной разведки к Толику. Обсуждаем ситуацию и оба склоняемся к тому, что надо ночевать прямо здесь, но как здесь, даже ямку толком не выкопаешь, не то, что пещерку? Тогда надо искать такое место. Вот кулуар. Крутоват. Снежноват. Возникает идея пройти вниз по его краю. Очень аккуратно начинаю спускаться. Края кулуара довольно крутые, и на них много снега. «Если…»- опять лезут в голову дурные мысли. Но вот выхожу на две веревке вниз и … Земля!!! Счастливый, стою с веревкой в руках и наблюдаю, как на фоне снежного кулуара, сквозь мрак ночи проявляется друг Толик. И прямо над ним загадочное мерцание Кассиопеи. Спасибо тебе, наша звездная подруга. Может быть, и мы когда-нибудь в пути по просторам космоса поможем тебе в трудную минуту, а если не тебе, так кому другому.

Через несколько минут, довольные и уставшие, пьем чай у заветного камня. Впереди еще долгий ночной переход к лагерю, однако, сей факт особо не смущает. Главное, мы спустились с опасного склона. Пока пили чай, налетел сильный порывистый ветер. И вслед за ним по звездному небу мощными косяками поползли густые и толстые слои облаков. Выползла из-за гор на мятежный небосвод старушка Луна. Пора идти.

Поднимаемся на гребень морены, и по гребню идем вниз.
Налетает борзой ветер, буквально сбивает с ног. Он же срывает со склонов густые снежные бури и гоняет их по ледникам и ущельям. Как будто луна играет и шутит над нами - это забавляется ее темная сторона. Мы идем, что еще нам остается делать. А идти становиться все труднее и труднее – глубокий снег, отсутствие тропы, заметенные валуны и каменные глыбы на пути, и прочее, и прочее. Я порой оглядываюсь и смотрю на Толика. На фоне слабо освещенных гор в такт шагу раскачивается его темный силуэт.

Гряда облаков над ущельем приняла форму головы богатыря исполинской величины. Как полагается - с бородой и в шлеме. Вот кто своим мощным дыханием создает ветра порывы. Светится тусклым зловещим светом и недобро смотрит нам в спину.
Демон!
Что еще он задумал? Поиграть или благодушно подарить нам облегчение?
Нам ничего не остается, кроме как продолжать идти.
Но, Боже! Как же все это красиво, как величественно. Словно на краю света, словно на грани миров.
Иди.
Твоя задача идти вперед, даже если ты возвращаешься, ты все равно идешь вперед.
Ты много увидел
Ты почувствовал и ощутил силу жизни и скорость ветра.
Ты был на грани или где-то рядом.
Зачем?
Чтобы идти снова и снова.
И снова почувствовать и ощутить.
И дать почувствовать и ощутить другому.
Вперед!

На следующий день в лагерь спустились и наши друзья Саша и Сергей, и еще через день мы вернулись в Нальчик.

А снегу намело так, что трактор не смог доехать за нами до лагеря и шесть километров мы шли пешком по сугробам.