Чалавек,
які здольны неаднаразова і свядома ісці
на такія выпрабаванні,
і успрымаць іх, як вялікі дар неба і счаслівага лесу –
альпініст.
Э.Липень

У нас не было жесткой нацеленности на победу, на восхождение любой ценой. Делались поправки на саму гору – Эльбрус! - на пору года, на погоду, на другие обстоятельства – как Бог даст, как карта ляжет. Восхождение не состоялось, но получился совершенно новый интересный опыт, и чувствую себя вполне удовлетворенной, ибо где она – исчезающая грань между положительным и отрицательным, между грустью от отступления и радостью приобретения опыта и мудрости взамен?

Первая половина нашего мероприятия, акклиматизация, прошла в полном соответствии с планом. Во второй половине должно было состояться восхождение на Эльбрус. Погода не пустила не только нас, на приюте Гарабаши запертыми и отрезанными непогодой от мира на четыре дня оказалась целая группа людей и две собаки.

Выехали из Минска 23 декабря втроем: со мной были второразрядник Саша Лукьянов и новичок Саша Цумаров. 25 были в Тырныаузе в гостях нашей землячки Ани. Аня сделала для нас экскурсию по городу, сводила к себе на работу, где подарила новогодний номер газеты собственного выпуска, а вечером Виталий приготовил вкуснющий узбекский (а может, киргизский?) плов. Переночевали вповалку на спальниках на полу и утром рейсовым автобусом переехали к альплагерю Шхельда.

Здесь произошел случай, который мне хочется поскорее забыть. Дело в том, что через директора базы мы заказали пропуска в погранзону. Поворчал, но пропуска сделал, и выделил нам для проживания самую дорогую (я так полагаю, потому что с душем и санузлом в номере) комнату. Мы растерялись: жить на базе мы не планировали, у нас другие цели, а просто уплатить и жить в палатке – средств лишних нет. Порешили на том, что, щедро оплатив хлопоты по оформлению пропусков и накинув сверху коньяк к новогоднему столу, будем все-таки реализовать собственный план: движемся на перевал ВЦСПС с ночевками в палатке. Директор не ждал такого, был сильно возмущен и не скрывал этого:

- В другом месте договорились, да? Дешевле, да?

Через три дня, на обратной дороге каждый встречный с московских сборов, выяснив, белорусы ли мы, считал своим долгом доложить, что директор грозится депортировать нас из страны. Поэтому предупреждаю: при встрече с директором а/б Шхельда не признавайте своего землячества со мной. На всякий случай, чтоб моя репутация не помешала вам.

Вот в таком настроении мы прошли а/б Шхельда. Свою первую Книжку альпиниста, подписанную Г.В.Щепаловой, я получила здесь. Территорию базы я узнала без труда, здесь мало что изменилось на первый взгляд. Только на входе появилось солидное современное здание КСП. Здесь мы зарегистрировались, получили очень нужную консультацию, оставили заброску на обратную дорогу и двинулись по тропе вдоль дороги в сторону а/б Джантуган. За нами увязалась местная собака, сопровождала до ночевки и покинула нас, только когда мы собрались спать. Первая ночевка получилась комфортной и теплой, на сухой земле без снега. Сквозь сосны всматриваюсь в знакомые как будто с самого детства очертания гор … «Как молоды мы были…». От старого альплагеря Джантуган мало что осталось, зато новый очень современный, похоже, процветает. Вот камень, на котором мы разминались. Сейчас он размечен под болдеринговые трассы. Вспомнился случай из прошлого посещения Джантугана, в 2000 г . Очень уважаемый инструктор Е.Ф.Ноготов, ныне покойный, подкалывает молодого врача Рому Симахина: «Доктор, у девушек губы горят, массаж нужен!». И раз, и другой и третий повторяет, окружающие никак не реагируют, Рома и засомневался, смеяться здесь нужно, или это всерьез. Выбрал для консультации другого уважаемого инструктора, В.Г.Ковгана, тот серьезно сверкнув очками, без тени улыбки, направляет его к самому компетентному консультанту – Ольге. Похоже, Ольга не выдержала игру и правильно все объяснила, потому что через минуту мы услышали громкий вопль Ромы «Не понимаю я ваших альпинистских шуточек!» и дружный взрыв хохота.

А в следующем 2001 году из этого лагеря на МНР ушли двое наших ребят и не вернулись. На тропе мы неожиданно встретили табличку . Не буду рассказывать эту историю, хотя вижу их перед собой, как сейчас.

Трудный перевал ВЦСПС за прошедшие годы не стал более коротким или пологим. Погода прекрасная, видимость хорошая, мало снега, правда, рюкзаки очень тяжелые, отсутствие акклиматизации. Справа все ярче проявляется луна, а слева хорошо виден Эльбрус без облаков . Выше линии леса совсем нет снега, и только на самом верху - есть и довольно глубокий. Здорово устали. Саша Цумаров едва ли не теряет контроль над собой: ни за что не хочет идти ровно, перемещается короткими перебежками и в промежутках валится замертво на землю, хватает снег ртом, упорно отказывается подогнать ремни и пояс рюкзака.

- Саша, ты будешь меня слушаться?! - требую я.

- А я всегда так хожу, мне так удобно!

Детский сад. Ну, ничего, скоро отдых. Последний взлет по глубокому снегу. Определяем место под палатку, ребята остаются обустраивать наш быт, а я, захватив палки, еще часок прогуливаюсь для определения планов на завтрашний день, это будут либо занятия, либо восхождение на Курмычи, а про необходимую технику поговорим по дороге.

На небе – почти полная луна, тихо, морозно, ночью пошел снег, и с этого момента до конца нашего пребывания на Кавказе хорошая погода для нас закончилась, с небольшим окном в день выхода к Эльбрусу, когда мы увидели его без облаков, во всем величии и открытым. Ребята на славу потрудились с установкой палатки, ночевка комфортная и удобная. Готовим в палатке, используя при этом лавинную лопату (это было ее почти единственное назначение, кроме того, что на приюте Гарабаши мы ею регулярно откапывали вход в свою бочку и в бочку своих соседей – самостоятельно они этого не могли сделать, настолько их заваливало снаружи), сверху подвешен яркий газовый фонарь. Из-за этого фонаря мы пережили маленькое приключение и небольшой переполох: раскалившаяся цепочка пережгла капроновую петлю на палатке, к которой была закреплена, и фонарь неожиданно свалился Лукьянову в миску с супом. Оставшиеся дни мы жили с запахом вермишелевого супа от спальника.

После завтрака выходим в направлении Курмычи. Саша Цумаров, которому нужны и занятия и восхождение, говорит, что плохо себя чувствует, возвращается к палатке поджидать нас и восстанавливать здоровье. Вдвоем с Лукьяновым по глубокому снегу топчем тропу под маршрут. Во второй половине дня, когда мы были почти под маршрутом, пошел снег, сильно ухудшилась видимость, и мы принимаем решение возвращаться. Для акклиматизации нам этого достаточно, восхождение же нужно Цумарову, есть у меня для него и значок «Альпинист», и удостоверение к нему.

По дороге подрезаем небольшую лавинку, что заставляет быть еще более внимательными и осторожными.

Цумаров ждет нас с ужином.

Еще одна ночевка. Погода уже сильно испортилась. Идет снег, всю ночь грохочут лавины с противоположного склона, слышу, что Цумаров не спит, предлагаю ему что-нибудь из аптечки, волнуюсь, насколько правильно мы поставили палатку из соображений лавинной безопасности, продумываю наши дальнейшие действия. Просыпаемся утром в кромешной темноте, сквозь палатку не просачивается ни единого лучика - это нас так занесло за ночь. Но не снесло. На тропу и намека нет, придется тропить наугад. В целях лавинной безопасности первые три перехода проходим с веревкой очень осторожно по грудь в снегу. Но вот попадаем под укрытие большого камня с табличкой альпинисту – это тропа. Слава Богу! Можно спрятать веревку и не менее осторожно – дальше.

Чем дальше, тем сильнее снег, переходящий в дождь. В Шхельду приходим сильно вымокшие , и практически не задерживаясь, забираем заброску и продолжаем путь под проливным дождем, впереди 8 км дороги. Но здесь нам удивительно везет. Сначала нас подбирает попутка, затем в поселке Нейтрино встречает наш четвертый компаньон (физик, здесь в командировке) и поселяет на ночь в vip-коттежде. Помня предыдущий опыт с директором Шхельды, робко тихонько спрашиваю у него:

- Сколько нам это будет стоить? -

- Да нисколько. Грейтесь, сушитесь, отдыхайте, только не высовывайте носа, -отвечает Эдуард, после чего запирает нас снаружи на ключ и уходит на работу. Вечером все вместе мы устраиваем себе чудесный расслабленный отдых и ужин – мы это заслужили.

Это был вечер 29 декабря 2009г . - четкая граница привычного альпинизма и новых неизвестных приключений впереди.

Утром 30 декабря после завтрака выходим на дорогу и разъезжаемся в разные стороны: Цумаров – в Тырныауз и дальше, домой, в Минск, он приболел и не чувствует в себе сил и энтузиазма для продолжения приключений, мы с Лукьяновым – в Терскол.

А у нас с этого дня все по-другому, все ново и частенько неожиданно. Лет 25 назад я приезжала сюда кататься на лыжах. Как все здесь изменилось с тех пор! Строения, коттеджи, машины, реклама, но толпы лыжников и посадка на подъемник мимо кассы и мимо очереди – это по-прежнему. Новая недавно пущенная в эксплуатацию, канатка, взорвана террористами, поднимаемся на старой. Станция «Кругозор», станция «Мир», еще 1,5 часа пешком, и мы на приюте Гарабаши. Ясное чистое небо, снег, мороз, перед нами – мощный исполин Эльбрус. Какой же он внушительный! Я никогда, кажется, не видела его так близко. Вызывает трепет и уважение. Впечатляет!

Вечером к нам поднялся после работы наш физик. Расплачиваемся за проживание, при этом происходит следующий диалог.

- Отмечались на КСП?

- Нет, надеемся достаточно зарегистрироваться у вас.

- Квитанция оплаты нужна?

- Нет.

- Тогда 570 руб. за сутки.

Надо отдать должное, что за дни отсидки в непогоду он не взял с нас платы - «не по своей же воле!» Таким образом, мы сэкономили на такси на обратную дорогу, по-другому мы бы не успели к своему поезду в день отправления.

Во 2-й бочке вместе с нами двое мужиков из Тольятти. Они уже давно здесь, акклиматизировались, и 31-ого сделали восхождение (как выяснилось 28-й раз). Еще с нами тусуется интересный любознательный разговорчивый чудак Миша. На Кавказе он со своей большой программой, отсюда пойдет на Донгуз-орун, по дороге должен встретиться с товарищем. Ночует он не в бочке, а в снежной пещере рядом, денег за это жилье не платит. Мы ему не раз предлагали переночевать у нас, мол, никому не скажем! Моя зеленая фестивальная курточка служит как бы визитной карточкой для разговоров на общеальпинистские темы и нахождения общих знакомых.

После встречи Нового года 1 января все наши соседи уходят, и с этого момента началась непогода, на смену никто не поднялся вплоть до 4-ого января. Мы остались втроем в бочке. Простор для непосредственного изучения «моей» темы под названием «человеческий фактор» в условиях экспедиции.

Два дня, второй – в полной непогоде, по навигатору, мы еще делаем вылазки в сторону скал Пастухова . На «Приюте 11» встретили пару ребят. Потом, в отсидке, мы вспоминали о них: «Лишь бы те, кто сейчас на приюте…» У нас-то хоть электрообогреватель был, но и при этом, снег, занесенный ботинками, не таял, а у них – ничего. Штормило так, что бочка ходуном ходила. Казалось, сейчас ее сорвет и покатит. Ложились спать мы рано, с наступлением темноты, просыпались тоже рано, и целыми днями развлекались, как могли, прислушивались к вою ветра и раскачиванию бочки, с надеждой посматривали в окно.

Тут надо сказать несколько слов о моих товарищах. Эдуард Владимирович Вашенюк , альпинист из Мурманской области, физик, 1-2 раза в год приезжает в командировку в Нейтрино и всякий раз делает восхождение на Эльбрус. Наша поездка состоялась, собственно, благодаря его приглашению. На время отсидки были у нас на троих: Ричард Бах, Ги де Мопассан, «Наука путешествовать» Александра Абрамова и какой-то дурацкий карманный сборник анекдотов. Все это, естественно, скоро закончилось. Поэтому Эдуард стал настоящей находкой в тех условиях при дефиците чтива и развлечений, просто энциклопедический источник информации из областей науки, истории, политики, нескучный рассказчик и хороший собеседник. Я знала, что он ученый и альпинист, но решила уточнить:

- Вы КМС?

-Нет, мастер.

- Кандидат наук?

- Нет, доктор.

- Инструктор 1-й категории? - чтоб уж в очередной раз не попадаться.

- Нет, 2-й.

Лукьянов Саша . По-моему, только он по-настоящему переживал, что срывается восхождение. Он серьезно готовился, имел необходимые карты района и маршрута, научился пользоваться GPS , был полон сил и здоровья, и мы надеялись, что хоть он с кем-нибудь поднимется. Во время отсидки выполнял хозяйственные заботы: разгребал снег от наших дверей и дверей наших соседей, заботился, чтобы всегда была талая вода в котлах, чтобы постоянно был наполнен термос, и аккуратно исправно переводил продукты, их у нас было в предостаточном количестве, а еще оставлены предшественниками и со встречи нового года, а еще ввиду полного неприятия пищи мной из-за «горняшки» (я потеряла 5 кг веса).

Теперь о себе. Эту часть рассказа можно подать под названием «Моя собственная правда про горную болезнь». Я впервые лично близко познакомилась с «горняшкой», и сейчас остаюсь при убеждении, что устойчивость к ухаживаниям этой дамы – показатель молодости, здоровья, тренированности. А.Абрамов, автор той книги, что оказалась у нас собой, считает, что при восхождении на Эльбрус «с одной проблемой столкнетесь непременно. Это реакция вашего организма на изменение внешних условий: высоту, солнечную радиацию, холод, другие неблагоприятные факторы». Вот еще из его книги «…явление снижения работоспособности организма … наблюдается резкое усиление или, скорее, расстройство сердечнососудистой деятельности, дыхательной, пищеварительной и нервной систем». Все так. Еще добавлю: почечной деятельности. Очень болела голова, как будто череп разрывался на части. Отдельная, моя особенность, не описанная в просмотренных источниках: болезненно обострилось обоняние, окружающий мир превратился в калейдоскоп запахов. И сейчас, когда смотрю на фото, или вспоминаю какой-то эпизод, то воспоминание представляет собой четкий оттенок запаха. Были хорошие запахи: снега, пурги, ветра, чая с лимоном и медом, были нехорошие запахи: колбасы и лимонного сока, замешанные на лезвии ножа, воткнутого в банку с тушенкой. Но по большей части запахи были неприятными (уточняю, это была моя личная беда!), многие просто тошнотворными казались. По утрам, зажав рот рукой, я выскакивала за дверь. А еще стала повышено эмоциональна и требовательна. Ну, прямо токсикоз в начальной стадии беременности. Старый многоопытный мудрый Эдик не терял чувства юмора, оставался ровным и снисходительным, Саша же вначале такую перемену в инструкторе воспринял, как посягательство на собственную свободу, углядел придирки. Но так как я просто тихонько отлеживалась в своем углу и ничего ни от кого не хотела, то он скоро успокоился. По вопросу нарушения почечной деятельности я решила проконсультироваться с дочерью, без пяти минут врачом. Разложила перед собой аптечку, чтоб видеть, что у меня есть, и позвонила ей.

- Я тебя озадачила, доченька. Ты пока подумай, а я позже перезвоню.

После очередных переговоров мы приняли решение вколоть мне мочегонное, одна ампула которого, к счастью, оказалась в аптечке (теперь всегда буду иметь!). Это было правильное решение. В домашних условиях с теплым комфортным туалетом все прошло бы незаметно, но комизм той ситуации состоял в том, что посещение, хотя бы изредка, дощатого домика по-за бочками превращалась в целую полярную экспедицию. Дальше – дневниковая запись.

Сегодня самым большим мероприятием было посещение шхельды. Целое событие, почти экспедиция. Все собиралась с духом. За это время и воды накипятила, чтоб приготовить чай в термосе, потом – какао. Наконец решила, что надо идти. Вчера, возвращаясь из деревянной будочки, плутанула. Был поздний вечер, никакой видимости из-за пурги и темени, собственные следы уже заметены. Потому сегодня серьезные сборы: верхние штаны, ботинки, бахилы, балаклава, капюшон, рукавицы, очки, палки. На выходе стоит наша лавинная лопата, чтоб откапывать себе выход. Медленно, преодолевая порывы ветра, увязая по пояс в снегу, добираюсь до будочки. Здесь тоже стоит лопата. Оставляю палки, беру лопату и разгребаю сугроб перед входом. Дощатые стены слегка загораживают от резких порывов ветра и швыряния снегом. На обратной дороге моих следов уже не видно. Предстоит полный трудов путь обратно. После чего сильно запыхавшись и засыпанная снегом, вваливаюсь в жилье. Снег на полу уже не тает, если попал сюда с ботинками. У входной двери сугроб изнутри не намного меньше, чем снаружи.

В один из дней мы с Эдуардом сделали попытку спуститься к канатке. Побарахтавшись в сугробах около часу, одуревшие от ветра и пурги, залепляющей очки, измученные, вернулись домой. 4-ого января к вечеру на приют пробились несколько отчаянных парней. Трое поселились к нам в бочку.

А 5-ого утром, ратраки еще не ходили, но тропинку стали топтать люди в обе стороны. Сверху – мы были первыми. Канатка вскоре была запущена. Далее – такси с очень милым местным юношей Хакимом.

Вот, пожалуй, и все. Осталось коснуться пару вопросов. Моя «горняшка» - это был страховой случай. В данном случае страховка не сработала. Сейчас выясняем причину сбоя, чтобы разработать алгоритм взаимодействия с Белгосстрахом на будущее. Здесь опять же он, «человеческий фактор». Очень благодарна своим друзьям в Минске, что упорно вели переговоры с Белгосстахом, кинули нам на телефон денег, всячески стараясь нам помочь, рано утром встретили у вагона в Минске. Это очень согревало. СПАСИБО!

И следующий момент – вокзальный рекет кавказских ментов. Мои седины и безукоризненные документы служат мне от них защитой. Но вот Сашу отлучили от меня, пригласили. А он и повелся и развелся на деньги (вменили нам хождение по газонам). Вышел очень сердитый и с претензией ко мне. «Но ты ведь знаешь, что по газонам ходить нехорошо, а пошел, зачем же валить с больной головы на здоровую?»

Ну и дальше – поезд. С наслаждением мою руки с мылом почти теплой водой, достаю заначаное чистое бельишко, носочки. Палитра запахов изменилась и вид сала с луком и хлеб вместо сухарей опять вызывает слюнки. Удивительный продукт – сало! Запахи и вкус пищевых концентратов и ароматизаторов вызывают отвращение в первый же день, а вот сало с черным хлебом и луком остается и пищей и лакомством от первого до последнего дня экспедиции.

Пройдет совсем немного времени, и трудности путешествия забудутся, приобретут положительный отенок. Останется только то хорошее, что снова и снова позовет в Горы. ” Як моцна і па-сапрауднаму трэба быць улюбенным у непаỳторнае і шматаблічнае жыцце…” (Э.Липень).

До новых встреч!

12 января 2010г.