Глава 1. ПУТЬ К ВЕРШИНАМ.

Вот в таком удивительном краю посчастливилось мне появиться на свет, за что я благодарен своим родителям. А еще меня всю жизнь переполняет гордость, что произошло это в славном городе Севастополе. Родился я за 10 месяцев до начала той страшной войны, а наша семья эвакуировалась из осажденного города в те дни, когда германские фашисты предприняли первый штурм черноморской твердыни. На военном транспорте покидал Севастополь, вместе с тысячами раненными защитниками города, персонал госпиталя, где работал отец. По рассказам матери, во время погрузки пролетела немецкая "рама" и через некоторое время в небе появились "Юнкерсы". Их встретили заградительным огнем береговые и корабельные зенитки. Командир нашего корабля отдал приказ: " Отдать швартовы!". Но офицер на причале, ответственный за отправку, размахивая пистолетом, угрожал расстрелять того, кто сбросит концы с кнехтов - на берегу еще оставалось много раненных. Тем временем к Южной бухте прорвались несколько немецких бомбардировщиков, которые летели в направлении на наш транспорт. Тогда его командир отдал новый приказ: "Рубить концы!" и матросы топорами перерубили швартовые канаты. Транспорт дал ход в тот момент, когда "Юнкерсы" заходили в пике. Корабль отошел на несколько десятков метров от причала, в момент, когда в то место, где он только что стоял, попала серия авиабомб. Перегруженный транспорт подбросило взрывной волной и корму забросало донным илом. Палуба судна была заполнена раненными и беженцами, некоторые из них пострадали от осколков авиабомб. Под прикрытием дымовой завесы, поставленной катерами охранения, корабль уже в сумерках вышел из севастопольской бухты и взял курс к берегам Кавказа. Далее госпиталь был отправлен в Баку, вновь на корабле перевезен через Каспий, затем по Турксибу — в далекий казахстанский курорт Боровое.

Как только Красная армия погнала гитлеровцев на запад с нашей земли, госпиталь вновь приблизили к линии фронта - в 1943 в Кисловодск, а летом 44-го - в разрушенный Севастополь. В 1945 году - новый переезд, теперь уже окончательный, в Ялту, и с тех пор наша семья проживает в этом городе. Здесь я пошел в школу, закончив которую в 1957 году, поступил в Московский автомеханический техникум при автозаводе им. Лихачева.

За годы учебы полюбил столицу всем сердцем, однако, получив при распределении направление на работу в Подмосковье, отказался от него и возвратился в Крым. Ностальгия по соленому морскому ветру и величавым горным утесам извела меня настолько, что я уехал домой даже не дождавшись диплома об образовании - его мне высылали потом по почте.

Спорт: море и горы у порога дома.

Детство и школьные годы я прожил на ялтинской Набережной в доме, фасад которого выходил на море, а окна квартиры - в сторону гор. Быть может, это обстоятельство и предопределило на всю жизнь направление моей деятельности - на протяжении десятилетий я буквально разрывался (и мучаюсь до сих пор) в симпатиях к этим двум стихиям: морской и горной. Одинаково увлеченно занимался водными (яхтинг, виндсерфинг и дайвинг-подводный) и горными (туризм, альпинизм, скалолазание, спелеология, горные лыжи) видами спорта.

Следует оговориться, что у меня всегда была своя, собственная философия спорта, как одного из видов человеческой деятельности. Во-первых, потребность в занятиях той или иной спортивной дисциплиной лично для меня связана не только с получением определенных физических нагрузок, необходимых для поддержания жизненного тонуса на достаточно высоком уровне. И не столько - с достижением эмоциональных ощущений (как теперь принято говорить: насыщением адреналином) от накала спортивной борьбы, азарта, жажды победы, рекордов и пр. Для меня очень важна эстетическая сторона спортивной жизни - живописные прибрежные скалы при скольжении между ними на парусной доске, причудливый рельеф морского дна во время погружений под воду, величественные скальные утесы, по которым проложены маршруты восхождений, богатые по убранству (сталактиты, сталагмиты, колонны, драпировки и пр.) подземные карстовые полости, сверкающие ослепительно белым снегом склоны, по которым так здорово мчаться на горных лыжах. Другими словами - мне всегда импонировали виды спорта, заниматься которыми можно было на живой природе (на воде, под водой, в горах, под землей) и которые ориентированы на преодоление естественных препятствий. Меня давят стены и своды спортивных залов, угнетают зрительские трибуны стадионов -любая ультрасовременная архитектура не в состоянии соперничать в эстетическом плане с естественными формами горного рельефа и причудливой береговой линией.

В гуманистическом плане для меня неприемлемы так называемые «контактные» виды спорта- где один атлет противостоит другому (в боксе, например, когда здоровенные мужики «метелят» друг друга до кровавых соплей, или в борьбе, когда спортсмены, обливаясь потом, пристраиваются друг к другу в недвусмысленных позах). Это некрасиво, неэстетично, негуманно, наконец, а когда это происходит на глазах ревущей обезумевшей толпы, требующей добивания (сродни жестоким гладиаторским обычаям Рима: палец вниз - убей!) соперника нокаутом - порой выглядит откровенным хулиганством.

Во-вторых, существует, помимо эстетических и гуманистических основ, еще и логика спорта- каждого вида в отдельности. Помните расхожую фразу «Умный в горы не пойдет»? Чепуха это! Ленивые и трусливые обыватели придумали, чтобы скрыть свою несостоятельность. Наоборот, горы - для умных людей, дураку там делать нечего, он себе шею сломит и других погубит. В горах много опасностей и все время надо думать, анализировать, предусматривать действия на два-три хода вперед, как в шахматах. Иначе силы стихии тебя опередят, и ты окажешься под лавиной, камнепадом, смытым водяным потоком.

Огромной популярностью у болельщиков пользуются игровые виды спорта: футбол, хоккей, баскетбол, волейбол, теннис, ручной мяч и пр., собирающие на стадионах и в спортивных залах многие тысячи зрителей. Но если задуматься - какая логика, к примеру, у того же всеми обожаемого футбола? Почему поле для игры прямоугольное, а не квадратное или круглое? Почему размеры его такие, а не иные? Почему ворот только два, а не четыре? Почему в каждой команде по одиннадцать игроков, а не по двенадцать или десять? Почему мяч можно бить только ногами? И так далее: почему, почему, почему? Те же вопросы можно отнести и ко все другим игровым видам спорта, где борьба ведется по придуманным, искусственным правилам. Искусственным! Стало быть - нелогичным!

С другой стороны, в каких условиях функционируют виды спорта, которым лично я отдаю предпочтение? Альпинисты, к примеру, совершают восхождение по очень сложной вертикальной стене, которую никто специально для этого не создавал и ничего искусственного не придумывал -такой, и только такой, ее сотворила природа и тут никто ничего не может изменить - прибавить или убавить. Никаких условностей: ты сильный, смелый, ловкий - вперед!

Тоже самое и по другим, так называемым, экстремальным видам спорта: спуск на надувных плотах или лодках по бурной, порожистой реке -никто ее такой сложной и опасной не создавал, какие здесь могут быть правила? Или головокружительный спуск фрирайдеров по очень крутому горному склону на лыжах или сноубордах - этот склон сама природа создала, какие могут быть условности? А яхтсмены борются с разъяренными океанскими волнами - по каким правилам? Там сама стихия диктует условия выживания - а не придуманный людьми регламент. Спелеологи спускаются в вертикальные карстовые полости за километровую отметку - в чем их условность? Пропасти под землей такие, и никакие не иные - вот и вся философия!

Резюмируя сказанное, я могу сделать только один вывод: логичными можно считать только те виды спорта, которые ориентированы на преодоление естественных препятствий - гор, рек, морей, океанов, подводных и подземных глубин.

И в-третьих, и это самое главное, для меня занятия экстремальными (горными и водными) видами спорта - не просто увлечение, а состояние души, образ жизни... в третьем измерении. Для подавляющего числа людей это третье измерение недоступно и неведомо - они комфортно себя чувствуют, всю жизнь передвигаться по земной поверхности горизонтально, в длину и ширину. По вертикали им приходится перемещаться только лифтами многоэтажных домов, да пассажирами в самолетных креслах, т. е. посредством различных технических средств.

Для людей, обладающих умением и способностью преодоления земной гравитации при восхождениях на горные вершины и прохождениях скальных стен, спусках в подземные вертикальные пропасти и погружениях в глубины морей - все это достигается исключительно человеческими усилиями. Причем, не только мышечными (физическая подготовка спортсмена) и специальными (его технический уровень), но и морально-волевыми, зачастую определяющие успех в достижении конечного результата или в сложных экстремальных ситуациях. «Тепличным» - атлетическим, игровым и прочим видам спорта, в которых спортсмены тренируются и соревнуются под крышами теплых залов, подобное всестороннее испытание человеческой натуры не под силу.

Таким образом, горные и водные виды спорта укрепляют не только тело, но и дух человека - этот увлекательный "экстрим" предоставляет практические возможности (посредством совершенствования индивидуальной альпинистской, подводной, горнолыжной и прочей подготовки) освоения не только сложных форм земного, естественного рельефа, но и, прежде всего, познание физических и психологических возможностей самого себя в очень сложных условиях и непростых ситуациях.

Предвидя неодобрительные возражения со стороны большинства (я в этом не сомневаюсь) любителей футбола, хоккея, тенниса и других игровых и атлетических видов в отношении вышеизложенной мною философии спорта, хочу их успокоить, что эти высказывания - не более чем мое собственное, субъективное мнение, которое могут разделять и одобрять только спортсмены-экстремалы. Однако, мой личный полувековой опыт использования спортивных навыков и техники в профессиональной кинематографической деятельности убеждает меня в правоте сказанного -этот симбиоз не раз выручал меня не только в достаточно рискованной спортивной, но и в «киношной» жизни, полной самыми неожиданными (порой - экстремальными) событиями, рассказ о которых впереди...

К истории горного спорта в Крыму.

В конце XIX века в Ялте существовало отделение старейшего в России Крымского горного клуба (год основания 1890-й), у основания которого стояли выдающиеся люди: врач-климатолог В.Н.Дмитриев, доктора С.П.Боткин и Ф.Т.Штангеев, инженер-гидростроитель А.Л.Бертье-Делагард и др. Сохранился экземпляр "Записок Горного клуба" за 1903 год с извлечением из его устава, провозглашавшего "целью: 1) Всестороннее исследование Таврических гор и прилегающих к ним предгорий, степей и морей. 2) Поощрение к посещению и исследованию горных местностей учеными, художниками и туристами, с оказанием им в том содействия (п.1)".

Горный клуб успешно вел исследовательскую деятельность в новом по тем временам направлении климатолечения - проведение оздоровительных экскурсий и прогулок в горно-лесной местности, и успешно функционировал до революционных событий 1917 года. Затем его деятельность прекратилась в период бурных и кровавых сражений Гражданской войны - Крым был последним оплотом белой гвардии в европейской России. В советское время Крымский Горные клуб просуществовал до середины 30-х, и в 1937 году был закрыт в силу известных обстоятельств.

Возрожден Горный клуб в Ялте был в 1961 году и получил имя известного врача-климатолога Владимира Николаевича Дмитриева- первого председателя правления ялтинского отделения Крымского Горного клуба. Новым председателем возрожденного клуба был избран активный энтузиаст развития горных видов спорта и туризма на Южном берегу Крыма Лев Веденеев. На первых порах в структуре клуба функционировали секции: научно-медицинская (тем самым сохранялась преемственность от прежнего Крымского Горного клуба), горного туризма, альпинизма и скалолазания, спелеологическая, горнолыжная - все они стали осуществлять активную деятельность по пропаганде и развитию новых для Южнобережья видов спорта и активного отдыха.

В конце 50-х - начале 60-х годов из всех горных видов в Ялте достаточно развитым был только пешеходный туризм - многие горожане проводили свободное время на прогулках, экскурсиях и многодневных походах по живописным окрестностям Горного Крыма. Успешно внедрялся этот вид активного отдыха и в южнобережных здравницах, тысячи отдыхающих получали возможность не только любоваться красотами Крымских гор, но и получать хороший заряд бодрости от собственных усилий по преодолению горного рельефа.

Остальные, весьма перспективные для Горного Крыма спортивные дисциплины, существовали в зачаточном состоянии. Сейчас трудно себе представить, но в те годы лишь отдельные энтузиасты лазали по крымским скалам, мало кто отваживался на совершение восхождений по крутым стенам Главной гряды, малочисленные и плохо оснащенные группы пытались спускаться в черные провалы карстовых полостей, в зимнее время редко можно было встретить на заснеженных склонах крымских яйл извилистую слаломную "змейку". Повсюду в Крымских горах царили, как теперь модно говорить, рекреационный вакуум и курортная целина. Однако, в Симферополе, Севастополе, Ялте и других городах Крыма у молодежи стал проявляться интерес к горным видам спорта, и в этих городах появились первые секции, занимающие одновременно спелеологией и скалолазанием. С наступлением зимы, как правило, эти же спортсмены прокладывали первые слаломные трассы на склонах плато Ай-Петри и на Ангарском перевале.

Ялте в этом отношении повезло больше - в город переехали на работу сразу два альпиниста-перворазрядника: врач Ян Карлович Вассерман и инженер-энергетик Юрий Борисович Бурлаков. Они-то и объединили в начале 1960 года ребят и девчат в спортивную секцию, с большим трудом приобрели примитивное альпинистское снаряжение (капроновых веревок получить не удалось, и в первые годы страховались сизалевыми, приобретенными в морском порту) и начали проводить регулярные тренировки на скалах и выходы в горы, в основном - для поиска новых пещер. Наука, изучающая карстовые явления именуется спелеологией. В то время в Симферополе проблемами крымского карста занялся Институт минеральных ресурсов, на базе которого в 1958 году была создана Комплексная карстовая экспедиция Академии наук УССР, и которую возглавил ученый-геолог Борис Николаевич Иванов. Во главе шахтного отряда, непосредственно занимающегося поиском и изучением карстовых полостей (вначале - в Крыму, затем и в других регионах Украины и бывшего СССР), стал кандидат геолого-минералогических наук Виктор Николаевич Дублянский - впоследствии видный советский карстовед, профессор Симферопольского (ныне Таврического национального) университета. В состав экспедиции влились крымские спортсмены: туристы, альпинисты, скалолазы, спелеологи. Началось планомерное изучение крымских пещер (в то время на полуострове известно было более сотни подземных полостей) и поиск новых горизонтальных пещер и вертикальных шахт. Ежегодно в летний сезон в разных регионах Крымских гор работали карстовые экспедиции, составленные из ученых-карстоведов и спортсменов-любителей, и количество вновь открываемых, пройденных и описанных подземных полостей каждый год возрастало на многие десятки и сотни.

Начало 60-х годов - время активного развития спортивного скалолазания в СССР, центром которого сразу же становится Крым, обладающий огромным количеством самых разнообразных по высоте, сложности, характеру рельефа и прочим характеристикам скал, разбросанным вдоль черноморского побережья полуострова от Балаклавы до Феодосии. В Крыму стали ежегодно проводить соревнования по скалолазанию самого различного уровня: от городских и областных, до всесоюзных. На Украине в те годы доминировали киевские, харьковские и днепропетровские скалолазы, и когда в 1960 году впервые в чемпионате УССР приняли участие крымчане (командой, составленной из ялтинских и симферопольских спортсменов), их дебют оказался неожиданным и дерзким: 3-е командное место! Но это было только началом успешных выступлений молодой крымской команды - на следующий год чемпионом Украины в индивидуальном лазании стал ялтинец Юрий Еремеев, а в 1962 - автор этих строк. Такой же чемпионский результат был достигнут и в женском индивидуальном лазании Верой Алексеевой из Ялты. Это был уже крымский золотой дубль чемпионата УССР 1962 г ! Помимо того, крымские мужская и женская связки оказались в числе призеров республиканских соревнований в парном лазании.

Годы 1960 и 1962 ознаменовались для молодых крымских скалолазов выходом на всесоюзную арену - они принимали участие в первенствах ВЦСПС, собиравших в Ялте всю элиту советского альпинизма, однако первые достижения крымчан на столь ответственных соревнованиях оказались довольно скромными. Надо было работать напряженнее, тем более что условия для круглогодичных тренировок у нас были превосходными. Ялта и Крым превращались в «Мекку» советского спортивного скалолазания.

В эти же годы крымские альпинисты стали выезжать на Кавказ в альпинистские лагеря для совершения восхождений на горные вершины различной категории сложности, что породило стремление к освоению еще одного нереализованного потенциала Горного Крыма - прохождение скальных стен Главной гряды. Один за другим крымскими альпинистами и скалолазами (к которым тот час подключились спортсмены других городов Украины, РСФСР и Белоруссии) совершаются первопрохождения маршрутов различной категории сложности на стенах горы Ай-Петри, Ангарской стены массива Чатыр-Даг, горы Сокол в Новом Свете, скальных стен форосской группы и пр. Таким образом, было положено начало крымского альпинизма, получившего впоследствии наименование «горовосхождения в малых горах».

По иному взглянули теперь спортсмены и на горнолыжные возможности Крымских гор, с декабря по март-апрель покрытых ослепительно белым снежным покровом. Энтузиастами горных лыж были завезены первые партии лыжного снаряжения (в основном это были простенькие «Карпаты» мукачевской фабрики) и наиболее доступные склоны Крымских гор (на плато Ай-Петри - ялтинцами и на Ангарском перевале -симферопольцами и алуштинцами) постепенно превращались в зоны зимнего отдыха и спорта. Здесь самими спортсменами устанавливались самодельные подъемники для горнолыжников, изготавливались доморощенные снегоходы, оборудовались приюты и хижины для размещения людей. В выходные дни из Симферополя, Севастополя, Ялты, Алушты, Бахчисарая и Евпатории теперь в зимний период в горы с лыжами и санками направлялись любители горного отдыха в количестве ничуть не меньшем, чем в летнее время - впору было организовывать в Крыму второй курортный сезон!

Подъем интереса к горной рекреации и рост количества туристов, отдыхающих и спортсменов, выходящих в горы, повлекло за собой и негативные последствия: увеличилось число несчастных случаев в горах Крыма. Встревоженные ялтинские власти (первыми, т.к. в этом регионе наиболее частыми были ЧП летом и зимой) в 1961 году приняли решение об организации в городе Горноспасательного отряда (на общественных началах), в состав которого были включены самые опытные альпинисты, скалолазы, спелеологи и горнолыжники. Начальником отряда был назначен автор этих воспоминаний. В те годы работы ялтинским спасателям хватало - разбивались альпинисты при восхождениях, доставалось спелеологам от камнепадов во время спусков в карстовые полости, травмировались горнолыжники при падениях на заснеженных склонах, плутали туристы в густых туманах и снежных буранах (нередких в Горном Крыму в зимнее время). Приходилось выезжать по тревожным вызовам 2-3 раза в месяц (а случалось и по два раза в день), вести поисковые работы по несколько дней подряд (во время зимних буранов), спускать травмированных спортсменов с отвесных стен и поднимать пострадавших спелеологов из глубоких ( 100 метров и более) карстовых колодцев и шахт. Не обходилось, к сожалению, без транспортировки погибших по сложному рельефу, переломанных горнолыжников - на санях-волокушах. К тому же приходилось ликвидировать лесные пожары в горных лесах, когда разбушевавшееся пламя достигало крутых склонов, ремонтировать тропы в горах (Таракташскую, Боткинскую и др.).

В 1963 году Олег Илларионович Гриппа (впоследствии Мастер спорта СССР и чемпион Советского Союза по альпинизму) создал в Крыму единую Контрольно-спасательную службу (КСС Крыма) - первую на Украине. Ялтинский горноспасательный отряд влился в нее уже организованным структурным подразделением с зоной ответственности от мыса Сарыч до Аю-Дага (Медведь-горы), включая айпетринскую, ялтинскую, никитскую, гурзуфскую и Бабуган-яйлы. Вся деятельность отряда осуществлялась исключительно на общественных началах, финансировалось только приобретение спасательного снаряжения, медикаментов и продуктов питания при проведении спасательных или поисковых работ.

А работы спасателям в те годы в горах Крыма (да и на прибрежных скальных массивах) было более чем предостаточно.

Из наиболее тяжелых происшествий память воскрешает трагические события января 1968 года, когда в ясный воскресный день группа девятиклассников школы №6 г. Ялты в количестве 7 человек отправилась покататься на лыжах на плато Ай-Петри. С утра погода благоприятствовала детям, и они бодро шагали вверх по горной дороге, но с часов 10-ти небо стало хмуриться, и задул холодный северный ветер. К середине дня, когда школьники находились на последних серпантинах шоссе Ялта-Бахчисарай, пошел густой снег и разыгрался жестокий ураган. Глубина снежного покрова росла на глазах - дети брели по колено в снегу, затем его уровень поднялся до пояса, а местами сугробы на дороге оказались по грудь. Приходилось телами пробивать траншею в свежевыпавшем снегу, на что уходили последние силы у замерзающих школьников. Поняв, что пробиться до метеостанции (расположенной на 22-м километре шоссе) на самом краю горного плато, невозможно, группа решила повернуть назад. Вверх за помощью отправился только самый крепкий из ребят, который с неимоверными усилиями преодолел последний километр заваленного снегом горного шоссе и вышел к жилым домам. Здесь ураганный ветер дул с такой силой, что парень, рискуя быть сдутым в обрыв, ползком пробрался к воротам метеостанции. Ее начальник связался по телефону с ялтинской милицией и сообщил о бедственном положении группы школьников.

Тревожное сообщение мы получили в середине дня, и как только милиция выделила оперативный УАЗик, выехали передовой группой (следом выезжала основная группа) в количестве 4 спасателей. Проехать удалось только до пионерлагеря «Тюзлер», что расположен на 12-м километре айпетринского шоссе, т.к. дорога и здесь уже была завалена глубоким снегом. Взвалив на плечи рюкзаки со снаряжением, пошли по колено в снегу вверх по тропе, накоротко соединяющей смежные серпантины шоссе. Выйдя вновь на дорогу через два километра, разделились: мы с Борисом Арсеньевым пошли вверх по очередному сокращению пути, а врач спасотряда Евгений Шубин с напарником отправились к домику дорожника, расположенном на 15-м километре шоссе (здесь в зимнее время постоянно находился бульдозер С-100, расчищающий горную дорогу от снега).

Уже наступали сумерки, когда мы с Борисом, проваливаясь по пояс в снегу, упорно продвигались вверх по тропе к 17-му километру айпетринского шоссе. Снег валил крупными хлопьями, а над головами ураганный ветер ревел в кронах сосен так, словно непрерывно взлетали реактивные самолеты. Местами глубина покрова достигала груди, и приходилось буквально бить траншею в свежевыпавшем снегу - каждый из нас делал по десять шагов и отваливал в сторону. Вперед выходил следующий, делал свои десять шагов и... в сторону. Таким образом, утопая в глубоком снегу, мы в конце-концов выбрались на шоссе и через несколько поворотов вышли к километровому столбику с цифрой «18». Сразу за указателем увидели в сгущающихся сумерках подпрыгивающих снежных баб - обессиленные юноши и девочки, чтобы не замерзнуть, двигались, подбадривая друг друга. Увидев нас, некоторые из них расплакались, слезинки тут же замерзали на продрогших щеках. Мы с Борисом распаковали рюкзаки и стали надевать на измученных школьников принесенные теплые свитера и куртки, рукавички на обмороженные пальцы. Одна из девочек (Люба Шаклеина) не подавала признаков жизни - за час до нашего подхода она потеряла сознание, и одноклассники пытались растормошить ее. Это им не удалось, и они присыпали безжизненное тело девочки снегом, в надежде, что под ним ее будет теплее.

Неожиданно сквозь плотную снежную завесу пробились лучи света снизу - мощный бульдозер катил перед собой огромный снежный вал, но двигателя трактора не было слышно из-за оглушающего рева ураганного ветра. Выскочивший из кабины Е.Шубин стал оказывать первую помощь школьникам, которые бросились откапывать из-под снега тело Любы Шаклеиной. Доктор пытался прощупывать пульс у девочки, а потом распорядился немедленно всех усаживать в кабину бульдозера. Тракторист развернул машину и повел ее к домику дорожника на 15-м километре. Мощный бульдозер с трудом продвигался вниз по шоссе, раздвигая своем отвалом огромные массы снега, и через полчаса привез измученных школьников к жилью. Здесь обмороженных девочек и юношей усадили к натопленной печке, и доктор Е.Шубин стал хлопотать над ними. Не подающую признаков жизни Любу Шаклеину тракторист повез вниз к легерю «Тюзлер», куда уже были вызваны машины скорой помощи. Увы, врачи констатировали смерть девочки от переохлаждения, и машина повезла ее тело в Ялту.

Другую «скорую», с врачами внутри, бульдозер взял на буксир и буквально волоком потащил вверх по заснеженному шоссе к домику дорожника, где медики стали оказывать необходимую помощь обмороженным школьникам. Когда рассвело, пострадавших усадили в салон «скорой» и в кабину бульдозера и повезли вниз к пионерлагерю «Тюзлер», где с вечера находились спасатели второй группы и поднятые по тревоге оперативные службы. Без промедления обмороженных школьников отправили в городскую больницу, где уже было все готово к приему и лечению. Второй отряд горноспасателей стал пробиваться по глубокому снегу к метеостанции, с целью вывода оттуда последнего участника трагического похода ялтинских школьников.

Известие об этом ЧП дошло до Киева и Москвы, откуда самолетами были направлены в субтропическую Ялту эффективные средства от обморожения, позволившие избежать ампутаций конечностей у пострадавших учащихся школы №6.

Следует отметить, что чрезвычайные происшествия с участием школьников, явления не редкие в горах Крыма, и случались они не только в зимнее время. Так, в августе 1968 года 18 молодых туристов из Гатчины, во главе с их учителем, начали спуск по непроходимому (заканчивающемуся 100-метровым отвесом) западному кулуару горного массива Ай-Петри. На краю пропасти кто-то из детей по неосторожности столкнул большой камень, травмировавший находившуюся ниже девочку, которая не могла идти самостоятельно. Группа стала криками подавать сигналы о помощи, и их услышали туристы, проходящие в это время под айпетринской стеной. Они побежали в расположенный ниже поселок Кореиз и оттуда позвонили в милицию. Поднятая в конце дня по тревоге группа спасателей выехала к вершине Ай-Петри, и автор этих воспоминаний в паре с Борисом Руткевичем (третьего спасателя Андрея Кириченко мы оставили на краю обрыва для связи) начали спускаться по западному кулуару к оказавшимся в каменном плену молодым туристам из Гатчины. Так как на крутом склоне расположена подвижная каменная осыпь, приходилось соблюдать повышенную осторожность, чтобы не сбросить камни на находящихся далеко внизу 1 8 школьников с учителем. Добравшись к вечеру до группы молодых туристов, оказавшихся на самом краю скального отвеса, мы первым делом организовали каждому из них страховку принесенными веревками, затем стали оказывать пострадавшей девочке первую помощь - она жаловалась на сильные боли в бедре. Борис Руткевич взвалил на плечи травмированную девочку и стал подниматься по крутому склону. Идти по каменной осыпи было неимоверно тяжело - спасатель делал вверх два шага, а подвижная субстанция смещала его на шаг назад. Помочь Борису было некому - я в этот момент остался внизу и начал провешивать перильные веревки, уцепившись за которые мальчики и девочки уже в сумерках стали подниматься вверх. Их рюкзаки я распорядился оставить внизу, а это означало, что нам вдвоем с Борисом придется в темноте преодолевать многократно эту подвижную каменную осыпь, поднимая наверх все снаряжение молодых туристов.

Так или иначе, глубокой ночью травмированная девочка, все остальные гатчинские школьники во главе с незадачливым проводником-учителем, и все рюкзаки молодых туристов были подняты наверх. Мы с Борисом повалились в траву в полном изнеможении - от перегрузки даже поташнивало.

Еще один тяжелый случай на том же горном массиве Ай-Петри произошел в июле 1973 года, когда связка симферопольских альпинистов Г.Мартинчук - Е.Самулев совершали восхождение по Восточной стене, высота которой более 400 метров . В верхней части сложного маршрута Жора Мартинчук сорвался и, пролетев 5- 6 метров , упал на скальную полку, на которой находился страховавший его Самулев. При падении Мартинчук получил рваную рану в районе живота и на время потерял сознание. Самулев привел его в чувство и стал криками подавать сигналы о помощи. Проходящие внизу туристы услышали их и заспешили к ближайшему телефону. Получив известие о ЧП уже под вечер, наша спасательная группа числом 8 человек в сумерках подъехала к основанию Восточной стены Ай-Петри. Посредством голосовой связи мы получили информацию от Самулева о состоянии Мартинчука. На наш вопрос, необходима ли срочная его эвакуация со стены или можно дождаться рассвета- Самулев прокричал, что Жора время от времени теряет сознание и может до утра не дотянуть.

Стали думать, как поступать в столь сложной ситуации (наступающей ночной темноте)? Самым простым решением был бы подъем по Мисхорской тропе на вершину стены и организация спуска на веревках к пострадавшему Мартинчуку. Но без корректировки снизу (которая была невозможна опять же из-за темноты) попадание на небольшую скальную полку, где находилась связка альпинистов, не могло быть гарантированно. И, самое главное - была большая опасность, что при спуске спасателей в ночных условиях существовала опасность падения камней, от которых у находящихся на полке спортсменов не было укрытия. Альтернативным вариантом было только восхождение спасателей снизу (а это метров 300 сложной стеньг), что в темное время суток запрещалось всеми инструкциями по безопасности. Инструкции - инструкциями, но там наверху был тяжело травмированный альпинист, нуждающийся в срочной помощи! К тому же, из-за моря вышла полная луна, которая с каждой минутой все лучше освещала горный рельеф пепельным светом. Да и у нас были с собой электрические фонари. Немаловажным фактором в пользу ночного восхождения было то обстоятельство, что совсем недавно мы совершили тренировочное восхождение по этой стене и неплохо знали маршрут. Обсудив все за и против, мы остановили свой выбор на ночном восхождении и стали надевать альпинистское снаряжение. В ночной тишине раздался громкий стук молотков, забивающих скальные крючья.

Сменяя друг друга, наша спасательная группа постепенно набирала высоту, подсвечивая фонарями скальный рельеф впереди. Полная луна тем временем поднималась все выше, и ее свет подсвечивал все лучше - вскоре все опасения ночного лазания пропали. Летняя ночь коротка и после трех часов небо на востоке просветлело - к этому времени мы уже были где-то на уровне скальной полки, на которой находилась связка Мартинчук-Самулев, но несколько левее. Мы все время держали голосовую связь с Самулевым и к восходу солнца, преодолев траверсом наклонный участок стены, вышли к ребятам. Сразу же стали оказывать первую помощь Жоре Мартинчуку, используя содержимое аптечки и готовить пострадавшего альпиниста к спуску. С собой мы принесли легкие дюралевые носилки, на которые уложили Мартинчука, и надежно примотали его капроновыми шнурами. Тем временем остальные спасатели били в трещины скальные крючья и вязали спусковую и страховочную системы для обеспечения безопасного и быстрого спуска травмированного спортсмена. На спуске его будет сопровождать спасатель, задачей которого являлась предотвращение каких-либо ударов носилок о скальные выступы, столь болезненные для пострадавшего.

Значительная протяженность стены под нами (не менее 300 метров ) и стометровая длина капроновых веревок, имеющихся в нашем распоряжении, диктовали необходимость организации спуска в три приема, с промежуточными пунктами страховок на стене. Организовав первый из них на скальной полке с травмированным Мартинчуком, 2-3 спасателя один за другим спускаются вниз на всю длину веревок, и там готовят новые точки крепления страховочных систем. Затем к ним спускают пострадавшего на носилках, которые сопровождает страхующий спасатель. Следом спускаются все оставшиеся спасатели, и группа начинает организовывать следующий спуск на 80- 90 метров . Так продолжается несколько раз подряд, пока спасатели с пострадавшим не достигнут подножья стены. Процесс этот длительный, т.к. требует тщательности и надежности - не удивительно, что спуск травмированного Мартинчука затянулся до середины следующего дня. При этом группу на стене Ай-Петри Восточная нещадно палило июльское солнце, сменившееся неведомо откуда налетевшим тропическим ливнем, но так или иначе, Мартинчук был доставлен в больницу, где ему была оказана необходимая помощь.

Рассказы о спасательных операциях в ялтинском регионе Крымских гор во все времена года можно продолжать до бесконечности.

До 1968 года я по-прежнему осуществлял (на общественных началах) функции начальника ялтинского отряда, но с введением штатной должности вынужден был отказаться от предложения О.И. Гриппы перейти в КСС Крыма на постоянную работу (надо было бы уходить с работы на киностудии) и передал руководство отрядом В.А.Добрынскому. При этом я остался в составе отряда рядовым спасателем и по-прежнему выходил в горы по тревоге.