Всего отзывов: 3 (оставить отзыв)

Рейтинг статьи: 5.00

На Кыртыкско-Ирикской дуге. Часть 1

Часть 2 . Кавказ с Кезгена. Продолжение

Вечер над морем облаков. По центру пер. Мукал-Мкяра Ложный.

Тютюбаши (слева) и Джайлык.

Коштантау (слева) и Адырсубаши.

Дыхтау и Тихтенген.

Стена Безенги.

Стена Безенги, с расшифровкой.

Тетнульд, Уллутау, Чегеттау.

Светгар, Джантуган, Башкара.

Пик и перевал Башкара.

Башкара и Уллукара.

Уллукара.

Уллукара, пик Вольной Испании, Бжедух.

Ушба сотоварищи.

Гребневая жандармерия.

Вершины Шхельды.

Ущелье и хребет Юсеньги. (Фото И. Храпач.)

Донгуз с Когутайским отрогом и Накрой. (Фото И. Храпач.)

Чаша Когутая.

Вечерний Донгуз : 19-40 и 20-30.

Вечерний Донгуз : 19-40 и 20-45.

Донгуз и Штавлер.

Штавлер.

К половине девятого мы спустились с Кезгена назад на перевал и поспешили вниз. С подвершинной площадки пронаблюдали, как сошел закатный багрянец с Ушбы и Донгуза. Когда стало активно темнеть и видимость упала, нам здорово помогли турики, которые мы как раз на этот случай понаставили на самых выдающихся местах по пути наверх. На бивачную поляну мы вышли в 21-40, и уже через минуту-другую мир обложила беспролазная темень.

Хорошо, когда всё складывается! Запела горелка – на ужин выдалась гречка с обилием сыра и поспел чай со сладостями. Спалось мягчайше и тишайше, это была самая благотворная ночевка за весь походный месяц. Высунув как-то за полночь голову из палатки, я увидел Эльбрус с Большой Медведицей и подумал о том, что если бы она омедведилась, я хотел бы приручить маленькую путеводную звездочку.

Розовые ласки.

Браки свершаются в небесах.

РубинГранатКагор Донгуза.

Hапоследок.

ПРИЛОЖЕНИЕ. Панорамные приключения

Фотографировал на наших маршрутах не только я, Иван тоже. Он носил с собой фотик системы Hyundai – дивную, с 3-кратным зумом, мыльницу. Ее главное достоинство в том, что совсем не надо выяснять, какими именно недостатками она обладает. Всеми. Она хищно искажает поле, жестко пишет, по будням красит в ядреные цвета все, что видит, лихо затемняет кадр вокруг центра, и много чего еще делает. Нам она очень нравилась. Ивану – потому что занимала руки, мне – потому что бросала вызов моей изобретательности в вопросе о том, как устроить ей какую-нибудь безболезненную, но при этом славную катастрофу.

Она, как сейчас помню, была в аккуратном фирменном футляре. Помню это так хорошо, потому что когда мы в завершение всех наших маршрутов поднялись на эльбрусские "бочки" для финального обхода вершин Европы и разминались на траверсе между скалами Пастухова и Подковой, этот футляр выскользнул, улучшив момент, из рук Ивана и закувыркался вниз. Он съезжал замедленно-долго, как знаменитая коляска на одесской лестнице в "Броненосце Потемкине". Иногда, казалось, он даже приостанавливался, решая, на какой бок плюхнуться, но под гнетом жесткой конкуренции левого и правого продолжал кувыркаться, пока не угодил в трещину метрах в пятидесяти под нами.

А сам фотик системы Hyundai остался, Иван по возвращении вернул его маме. Когда пойдем с ним следующим летом, попрошу, чтобы он обязательно взял его с собой еще раз.

Почему я так говорю? Потому что благодаря снимкам с этого фотика я получил хорошенькую панораму Кавказских гор с вершины Кезгена. Нет, не ту, которую вы уже видели, и не ее фрагменты, всё то я получил со своим аппаратом Nikon 8800 . Хюндайскую панораму я хочу вам представить сейчас. Сырьевые снимки для нее сделал Иван, но намучился с ними я – уже в эти дни, готовя эту кезгенскую заметку к публикации.

Просматривая Ивановы вклады в общую фотокопилку, я обнаружил, что шесть его вершинных снимков внахлест ложатся друг на друга и покрывают две трети круга. Я зарядил ими фотошоп и, попросив его скрестить их (merge) , получил такую кулебяку:

Этот первый шаг на пути к гармонии отнимает ровно столько времени, сколько требуется компу, чтобы переварить скормленные ему фрагменты и сшить их на свой автоматический вкус. Результат далеко не всегда получается отличным (или хотя бы приличным), но то что получается – всегда полезная картинка. Она показывает, насколько серьезно ваш исходный материал страдает от разномастных фотопаразитов.

Что мы видим в нашем случае? В позитиве – приятная цветовая основа неба и горных склонов. Это ценно, потому что не надо самому химичить и перезамешивать цветовой фундамент. Все остальное в негативе. Прежде всего, это страшные темно-синюшные диагонали по небу, возникшие при сшивке оригинальных снимков, которые хюндайская оптика лукаво затемнила по периферии (эта диверсия называется виньетированием). Это, также, вопиющие сшивочные нестыки деталей изображения (самые вопиющие отмечены стрелками), ими мы обязаны дисторсиям – периферийным искажениям картинки, благодаря которым голова человека принимает форму Каспийского моря.

Как быть? Проще всего плюнуть на эти дефекты, как это делали в эпоху доисторического материализма, и довольствоваться тем, что есть. Все равно ведь штука полезная, и, может, за нее спасибо скажут, если поделиться с кем. И это, в общем, будет трезвое практическое решение. В смысле, плюнуть.

Но допустим, что вы зачем-то хотите все же немного повозиться (дорога в ад устлана благими намерениями). Тогда наверняка вы первым делом пожелаете освободиться от синюшных диагоналей – и правильно. Но в один прихлоп этого не добиться, останутся следы. Если же не в один, то можно продвигаться разными путями. Я поступил так.

Во-первых, обрезал у каждого снимка-фрагмента боковые фланги, но не по типу "два сантиметра с каждой стороны", а с конкретным учетом пристрастий хюндайского фотика. Он оказался левым уклонистом – левый фланг выгибал гораздо прогрессивнее, поэтому здесь я откусывал больше. Кроме того, перед хирургией я по возможности сближал соседние фрагменты по яркости неба, подгоняя их к некоторому общему среднему уровню.

Во-вторых, я повернул отдельные снимки на 1 - 2 градуса, так чтобы доминирующие линии лучше сшивались и линия горизонта ложилась горизонтальнее (узункольские дали справа пока что на уровне более высоких адырских вершин слева, а это непорядок).

В-третьих, некоторые снимки я слегка перемасштабировал, чтобы избавиться от наиболее вопиющих нестыковок или хотя бы уменьшить их. (В интернете можно найти немало панорам, имеющих форму автомобильного руля. Подскажу, как проще всего устроить такую фенечку. Берете два первых снимка из панорамного пакета, разворачиваете их так, чтобы искривленные бока пришли в примерное согласие на стыке. Фотошоп их свяжет и подгладит. Так как дисторсия растягивает фланги книзу или кверху, в синтезе получится дуга. К двум слитым снимкам так же добавляете третий – панорама удлинится, дуга увеличится. И так до последнего снимка. В итоге вы имеете классный панорамный руль от "Запорожца". Вполне продаваемая вещица, если ее проталкивать вместе с симпатичной легендой о том, что как раз такой "рулевой" эффект создают особенности бокового зрения человека.)

На все это у меня ушел весь свободный вечер, и повторная сливка привела к следующему:

Прогресс налицо – небо стало однороднее, нестыки в области скал сократились или вообще ушли. Взамен я получил, однако, пару нестыков в области снежных вершин (отмечены стрелками), и, естественно, при мне остались все те цветовые недостатки, с которыми я еще не боролся. Но уже приятно, уже можно смело подравнивать картинку сверху и снизу и рассылать ее по городам и весям. И опять это будет наиболее практичное решение. Зачем еще что-то? Уже хорошо, а лучшее враг хорошего.

Но допустим, что вы хотите продвинуться еще дальше. Что делать? Прежде всего, действительно обрезать ботву – особенно сверху, потому что с ней уйдет бОльшая часть сшивочной неоднородности неба. Я так и сделал. Перед этим, правда, еще перестыковал некоторые фрагменты, так чтобы сшивке склона Бжедуха вернулась гладкость. (Горные вершины – важные элементы панорамы, с ними лучше не рукодельничать, а добиваться естественного "благозвучия".) Это аукнулось мне усугубившимися нестыками в области рыжего пупыря переднего плана (см. картинку ниже). Что до мизерного нестыка на вершине, отмеченной выше левой стрелкой, то его я быстренько убил перекраской окрестных пикселей, благо область маленькая – часть склона-эха замазал небесными цветами, часть слил с основной линией склона. Получилось вот что:

Картинка стала кирпичиком, углы сгладились. На небе из общих помех остались только низкоамплитудные световые и цветовые волны, а на скалах – геометрические нестыки центрального пупыря и явный цветовой нестык скального зеленоватого склона в области ниже Донгуза. Плюс, конечно, масса мелких "докучливостей". Однако после того, что сделано, это всё ерунда, правда? Добьем? Конечно, добьем! Но предупрежу: именно это будет самым непрактичным решением.

Разобраться с оставшимися нестыками и зеленоватым склоном дело нехитрое, это локальные факторы. А вот небо... – обратите внимание, какой у него разный цвет (именно цвет! свет поправить – раз плюнуть, на то есть регулировочка "brightness/contrast", ее в основе достаточно). Обратите также внимание на цвет солнечных склонов дальнего плана слева и справа от Ушбы: он слева охристый, а справа болотистый. Наконец, правый фланг панорамы тонет в белесой дымке. Что со всем этим добром делать?

Не знаю, кто как, а я начал с неба – и будь здоров намаялся, ретушируя цветовые неоднородности и дефекты. Результат вышел убогий, но съел весь вечер. Я разуверился в дальнейших перспективах и в ночном сне впал в изматывающую медитацию.

"Не верь, не верь", – нашептывал мне дьявол, "Верь", – подсказывал ангел. "Смотри, как захромало дело!" – накручивал дьявол, "Что хромает, то идет", – успокаивал ангел. Они на время оставляли меня одного, а когда появлялись снова, уже давали обратные установки. Наверно, я сильно храпел при этом – храп здорово спасает в таких ситуациях. Чья взяла в итоге, я не усвоил, но к утру понял, что небо нужно без дураков ПЕРЕКРЫВАТЬ ЗАНОВО. Похоже, это всё же муза, а не ангел с дьяволом, спала со мной ночью. Но муза спит со многими, а потомство имеет от избранных – как будет в моем случае?

Я заметил, что небо над Уллукарой и Башкарой наиболее приятное на цвет и замес, и взял его за основу. А именно, выделил небольшой более или менее однородный прямоугольничек, по высоте от уровня вершин до верхнего среза, клонировал его, приложил клона слева, "облизал" сшивку, получил удвоенную область. Удвоил ее таким же трюком и удваивал дальше, пока не добрался до левого края панорамы. Сглаживать границу новорожденного неба и старого белесого горизонта под ним было несложно – растирочками, фильтрами. В разгар этой небесно-омолодительной работы просматривалось вот что:

Для достижения этого результата я в параллель с омоложением неба выравнивал цвет и свет склонов под ним. Склоны левой части панорамы стали темнее, болотистее и вообще сытнее цветом – приблизились к стандартам правой части. Но – главное – посмотрите, каким милым, чистым, ровным и просто красивым стало выходить "из-под пера" небо! Разве не стоило ради этого столько морочиться? Именно морочиться – одного лишь клонирования эталонного фрагмента неба было недостаточно. Приемлемое сглаживание стало возможным после наложения на перерожденное небо многих десятков (!) лессировочных слоев. Это когда вы свободным контуром выделяете какой-нибудь фрагмент с ненужным монотонным градиентом цвета, накладываете на него тонюсенькие пленочки в виде коррекций на плюс-минус единичку регулировками "color balance", "ive colors", "brightness/contrast" и, реже, другими, потом сдвигаете контур или создаете новый, не один-в-один, – и опять пленочки, потом – с новым сдвигом или контуром – еще, и еще, и еще, до получения желаемого эффекта, а потом утюжите вашу кумулятивную лессировку сглаживающими фильтрами.

Промежуточного небесного и поднебесного результата по омоложению, показанного на картинке выше, я добился за два вечера. Еще пара вечеров ушла на завершение омоложения. По ходу я сшил разрывы в области скальной вершины (отмечены стрелками). Вот крупным планом эта область в оригинале и то, что я с ней сделал:

Вначале в гребневых линиях был один разрыв среднего калибра и один маленький (показаны стрелками в Окне 1). При поворотах и перемасштабировании отдельных исходных снимков – это, напомню, делалось ради общего выправления форм черновой панорамы – эти разрывы усугубились и, более того, появился третий разрыв (см. Окно 2), зато горы у горизонта сшились идеально, а это главное. С этими тремя дефектами я поступил одинаково. Взял фрагмент-оригинал, включающий всю эту область, свободным контуром "зряче" скопировал из нее участки с дефектами и стал их поочередно вклеивать, каждый дважды, и поворачивать, прикрывая ими борты дефекта так, чтобы устранить разрыв основной линии. Затем ретушированием (перекрашиванием и сглаживанием прилегающих пикселей) я вымел сшивочный мусор и получил картинку в Окне 3. Да простят меня близкие к Кезгену гребни и склоны за местное искажение их форм и да успокоит их то, что художник Шишкин тоже искажал форму отдельных сучьев лесных сосенок в угоду цельности своих правдивых полотен.

Итогом недельных усилий и ухищрений стала следующая картинка:

Стоит ли овчинка выделки – вот в чем вопрос. У вас есть ответ на него? У меня есть. Сегодня он такой, а завтра другой. Когда он утвердительный, я могу позволить себе подобные самоистязания. Они, как правило, травмоопасные, поэтому тут уже одно из двух: либо ты на коне, либо на щите. В первом случае с тобой всё ясно, ты колесован счастьем, но во втором – там уже как во сне, когда многое зависит от положения спящего. Попав на щит, важно не сдуться, не стать угрюмым. Угрюмые ведь – несамодостаточные ребята, они и после смерти не бывают веселыми. Уж лучше торговать кузнечиками.

Закончу тем, с чего начал – похвалой фотику от Hyundai. Не будь его, не было бы этого сырья для чудес. И вообще, знай я раньше то, что знаю теперь, я бы теперь не знал этого.

А еще спасибо Станиславу Ежи Лецу, активно поддержавшему меня в подготовке и написании этой заметки.