29 июля

Когда в прошлом году мы шли к К-2 и через перевал Гондогоро, изредка накрапывающий дождь казался нам непогодой, и мы постановили считать, что это и есть каракорумское лето. А, учитывая то, что никто не смог в том году взойти на К-2, погода, видимо, выдалась, просто отвратительной. Удивляли, правда, периодически повторяющиеся высказывания гида Джалала: «Ну и везет же вам с погодой, ребята».
И вот в этом году, пытаясь обойти вокруг гигантской горы Нанга Парбат, мы осознали, что нам, таки да, невероятно везло в прошлом. И хоть это был не Каракорум, а западная оконечность Гималаев, вести из гор Каракорума и Гиндукуша так же не отличались оптимизмом.
Дождь шел ежедневно и апериодически. Днем и ночью. Утром и вечером. А иногда и во все перечисленное время суток. Мы, упакованные в гортексы и нейлоны, в принципе, готовы были выдержать натиск стихий, белые калоши портеров и их черные «калашниковы» тоже не промокали, а вот мосты не выдержали. И дороги тоже. Подвели нас дороги и мосты…

30 июля пик Чонгра над Терешингом

30 июля

30 июля наем портеров в Терешинге

Когда смотришь сверху на ККХ (каракорумский хайвей) и очень, очень долго не видишь ни одной машины, начинаешь мечтать не только об одесских котлетках с пюрешкой в беседке у Черного моря, но уже и пыльный безалкогольный Исламабад представляется недостижимой Шамбалой и Шангри Ла одновременно. Классикой балета считается 32 фуэте. Мы же предполагали сделать вокруг Нанга Парбат всего один оборот, посмотреть легендарные стены – Рупальскую, Диамирскую и Ракхиотскую и, наградить себя за такой беспримерный переход поездкой на пару дней в Хунзу. Выяснить секрет долголетия тамошних 120-летних старцев.

30 июля пик Чонгра

30 июля

31 июля Нанга Парбат из ВС Херлигкофер

Набралось нас трое (не путать с «трое набрались»). Остальные соратники по клубу «Третий полюс» израсходовали отпуска на весенний Сикким и Бутан.
Вячеслав Лобанов (Слава), Василий Волкодав (Вася) и я (Томчик).
Посмотреть овеянные легендами стены Нанга Парбат можно тремя способами. Не считая видов с самолета Исламабад – Скарду.

31 июля Дорога в Латубо

31 июля в Латубо

31 июля ВС Херлигкофера

1 способ. Облегченный.
Из Чиласа подъехать через Астор в Терешинг, за пару часов дойти до базового лагеря имени доктора Херлигкофера и задрать голову на Рупальскую стену. Да, да, именно с этой стены Херлигкофер пытался сбить Месснера красной ракетой. Вернуться на ККХ, доехать до Бунардаса и ехать, пока дорога позволит в сторону Зангота. Потом через Качал к ВС под Диамирской стеной. Той самой, которую тот же Месснер прошел в гордом одиночестве. И по которой он же два раза спустился.
Вернуться к ККХ, переехать к Ракхиотскому мосту и по дороге, на которой из джипа можно выйти только в пропасть, добраться до Тато. Оттуда за 2-3 часа до Фери Медоус с ошеломляющим видом на Ракхиотскую стену. Через Биал до ВС под стеной еще часа 4-5. Но там стена становиться такой огромной, что не входит ни в один широкоугольный объектив. Это путешествие, в принципе, доступно группе с любой степенью подготовки.
2 способ. Для продвинутых. Или подвинутых. Коими мы себя и посчитали.
Нитка предполагаемого маршрута, названия лагерей пишу по произношению нашего гида – Вакиля. Возможны разночтения с официальными источниками и языковыми изысками жителей ущелий.
Одесса – Киев – Дубаи – Исламабад – Бешам – Чилас – Астор – Терешинг (2900 м.) – Херлигкофер ВС (3550 м.) – Латубо (3530 м.) – Шаигири (3655 м.) –ВС нижний Мазено (4050 м.) –ВС верхний Мазено (4700 м.) – перевал Мазено (5377 м.) – верхняя Лоиба (4200 м.) – Аирел Медоус – Зангот (2800 м.) – Верхний Жель – Качал – Кутгали (3100 м.) – ВС Диамир – Качал – перевал Качал (он же Кару Сагар) (4400 м.) – Колочи Бег – Чеч (2600 м.) – Гутум Сагар (3500 м.) – перевал Хусто (он же Джалипур)(4837 м.) – Биал (3500 м.) – ВС Ракхиот – Фери Медоус (3300 м.) – Тато – Каримабад – Хунза – Чилас – Бешам – Исламабад – Дубаи – Киев – Одесса.
3 способ. Любая комбинация первых двух.
Стихия внесла коррективы в наши планы. Надеюсь, «другие придут, сменив уют…». А в реальности все проистекало следующим образом.

31 июля Склоны Нанга из Латубо

31 июля А вроде идем в одно место...

31 июля лагерь Латубо

Напился саке
и уснул со сверчками…

25 июля.

Одесса – Киев. Поезд.

На прямой дороге
Так грустно мне…

26 июля.

В Киеве нас встретил и проводил в Борисполь Сергей Коломиец, источая белую зависть. Так иззавидовался, что к нашему возвращению уволился с работы. Чтобы больше не пропускать треки.
Перелет в Дубаи. Вечер в Ирландском пабе (пиво там стоит непомерно дорого) и ночь в аэропорту.

31 июля Гид Вакиль

1.08 мост через реку Рупал

1.08 отдых

Есть чем закусить,
и что выпить тоже найдется…
Дождь над лугами…

27 июля.

Прибыли в Исламабад. Нас встретил Абдул Вакиль и перевез в офис «Karakurum Treks & Tours» в отеле «Метрополитан». С АТП, с которым работали в прошлом году, не сложилась переписка. Ребята не отвечали на письма по 3 недели, пришлось сменить фирму. КТТ позиционирует себя как старейшая турфирма в Пакистане. В общем, нареканий нет. А в частности… Наш гид узнал о наших грандиозных планах только от меня при встрече в офисе, хотя письмо с ниткой маршрута месяц, как там лежало. И был ответ, что все будет в лучшем виде. Обычная практика пакистанских турфирм – обещать все, что хочет клиент, и только в Исламабаде объяснить, почему это не возможно. А куда уже деваться? Но мы настаивали на своем видении нашего перемещения. Тогда Вакиль расписал трек по дням, и стало ясно, что нам не видать не только Хунзы, но и пройти трек в указанные сроки проблематично. Тогда я, как и в прошлом году, настоял на решении всех вопросов по ходу трека. В зависимости от самочувствия участников и погоды. На том и порешили. Внесли по 2000 долларов в кассу (перевод с Украины в Пакистан оказался не возможен) и нас отвезли в мотель Дримленд. Очень приличный отель, кондиционеры, хорошая кухня. От центра минут 15. Съездили на смешном маленьком такси в книжный супермаркет, прикупили книг. По К-2 литературы много, по Нанга Парбат нет. И карт нет. Видимо, секретный район. Много книг К.Бонингтона, и ни одной Р.Месснера. Странная избирательность.
Заказали ужин в номер, чтобы употреблением коньяка не вызывать презренье правоверных.

Вот в какие края
меня забросила нынче
эта летняя ночь!..

28 июля.

Рано утром из Лондона должен был прибыть Слава. Но рейс задержали часа на 4, Слава прибыл изрядно уставший, сказал все, что думает о Британских авиалиниях. 3 часа на поле в Лондоне, в жару, без кондиционеров и пить не давали.

1.08 Нанга

1.08 лагерь Шаигири

1.08 склоны Нанга из Шаигири

Мысль о Чиласе, до которого 14-16 часов езды, пришлось оставить, в этот день дотянулись до Бешама. Обедали в Абботабаде, в ресторане «Usmania». Самый вкусный ресторан, который я встречал в Пакистане, рекомендую. Везде видны следы прошлогоднего землетрясения. Саманные домики рухнули все, бетонные устояли, только трещины дали. Сотни палаток со всех стран мира приютили беженцев. Строить из бетона средства не позволяют, и из самана уже страшно. Так и живут в палатках. В Бешаме остановились на центральной улице в отеле «Континенталь». Дыра-дырой. И еда под стать. Кондиционеров нет, только вентиляторы под потолком. Но в чайнике могут поднести «хунза ватер» - самогон из шелковицы. Можно употреблять как наружное средство от комаров. На улице лавка с оружием, ну, «Калашниковыми» не удивишь, а вот кольты местного производства в руке подержать забавно. Шорты лучше сменить на брюки. Бороды приветствуются. Женский пол на улицах отсутствует.

2.08 Рупальский ледник

2.08 переход к вс низ

1.08 Вершина, замыкающая ущелье

Край родной – он уже далеко…
Почки на деревьях.

29 июля.

Дотянули до Чиласа. Вновь отель «Континенталь».13.30. Жара за 40, пыль, на дороге первые завалы. В Исламабаде прекрасно работает мобильный (UMC), с Бешама перешли на Турайю. Связь была каждый день. (Прокат телефонов «Турайя» в Киеве – тел. 255 16 55 на Бессарабской площади).
Я думаю, в этот же день можно было доехать до Терешинга, но Вакиль делал на местном рынке закупки продуктов, к нам присоединился славный парень Назир, повар. А главное, Вакиль живет в Бунардасе, не далеко от Чиласа и он решил навестить семью (8 детей, однако). 2 месяца дети отца не видели. Цивильные вещи можно оставить в гостинице. Ценные – не стоит.
В Асторе есть отельчики, а так как он выше Чиласа, то там и прохладнее было бы переночевать.

Настала весна –
пришли в те края, где шумели
только водопады…

30 июля.

Исламабадским микроавтобусом добрались до Астора. За 4-5 часов. Пересели на джип типа «Тойота» и за часик прибыли в Терешинг. Там есть несколько нюансов. Вроде ассоциации джиперов. И только они могут возить туристов по своему ущелью. Цена фиксированная у всех, торговаться бесполезно. Если хочешь проехать на своей машине, надо платить за пользование дорогой (дорога поддерживается в удобоваримом состоянии местными жителями). Оплата за пользование не намного дешевле найма джипа, а местный водитель все же предпочтительней по опыту. В 12 были в Терешинге. Первая ночь в палатках на прекрасной зеленой лужайке. Повар приготовил первый обед – вполне съедобно, несколько блюд, курочка. Слава заказал отдельную палатку, я должен ночевать с Васей. Вакиль предложил мне отдельную палатку, я не отказался. Над головами нависают склоны пиков Чонгра, из-за морены запах льда, уже очень хочется пойти ножками. Вакиль нанимает портеров, эта многочасовая процедура может быть вынесена только местным гидом, масса нюансов, в которые не хочется и вникать.

2.08 переход к вс низ

4 авг. Перевал Мазено

4 авг. Вид на ледник Лоиба с пер. Мазено

Так беззаботно
пробую воду на вкус…

31 июля.

Часа за 4 в удовольствие дошли до Базового лагеря Херлигкофера. По дороге пересекли ледник Терешинг. Прекрасная дорога, много зелени, сосны, ели – разительное отличие от начала трека по Балторо. Прекрасная поляна, речка – но тени нет, спрятаться от жары негде. Перекусили и, по просьбе трудящихся портеров, пошли в Латубо. Портеры живут рядом с Латубо, в Рупале и им хотелось спать и есть дома. Рупальская стена была немного в облаках, но оценить ее грандиозность мы смогли. По дороге в Латубо пересекли ледник Бацин. Именно на середине ледника Вакиль решил выяснить со мной финансовые нюансы моего проживания в отдельной палатке. Он запросил за это удовольствие 150 долларов. Я ответил решительным отказом, чем очень озадачил гида. Он сказал, что торг не уместен. Я ответил, что с Васей мне веселее, а за одиночку он еще мне должен приплатить. Вакиль никогда не работал с одесситами, он впал в прострацию.
Дошли да Латубо. Просто прекрасное место. Речка, бьющая из-под морены, чистая и холодная, небольшой лесок, в тени которого я и улегся читать «Тайный меридиан» Артуро Переса-Реверте.
Вечером демонстративно бросил рюкзак в палатку Васи, а сам лег спать под открытым небом. Высота 3500 м., комаров нет, прекрасно. Вакиль начал канючить деньги за перевес рюкзаков. С фирмой было договорено, что рюкзаки должны весить не больше 15 кг. А у меня 20. Вакиль просит по 10 долларов за килограмм за 4 дня. То есть 50 долларов. На Балторо этот вопрос практически не поднимался. Вакиль кивает на привередливость местных портеров. Они, действительно, очень скрупулезно взвешивают безменом каждый рюкзак. Переложил в свой рюкзачок кошки, карабины и довел вес транспортного рюкзака до 16 кг. Вакиль опять умолк.

4 авг. Спуск с пер. Мазено

4 авг. Пер. Мазено с ледника Лоиба

4 авг. Пер. Мазено с лед. Лоиба

Шум дождя – и он, мне кажется, тоже
постарел со мною…

1 августа.

Дошли до Шаигири. Пошли альпийские луга, лес закончился. Перешли реку Рупал и через часа 3 мы в уютном лагере, в березовой роще меж двух морен. Родник, ишачки, над головой стены Нанга Парбат и пика Мазено. Можно было бы делать и более длинные переходы, но Вакиль мямлит о традиционных местах ночевок, мол, портеры не пойдут. Ладно, нам акклиматизация тоже нужна. Уже 3655 м . Да и дождь полил после обеда. Бросаю рюкзак в Васину палатку. Вакиль обреченно подходит и говорит, что я его гость и могу пользовать палатку бесплатно. Переупрямил.

4 авг. Ледник Лоиба. Атлант

4 авг. Лагерь верхняя Лоиба

5 авг. Слава. И когда шел бой за перевал...

Падают листья с деревьев.
Иду все дальше и дальше.

2 августа.

Перешли в ВС нижний Мазено. 4050 м. По большой морене вдоль ледника Рупал (Тошайн). Лагерь на зеленой поляне под левой мореной ледника Мазено. Высота уже немного чувствуется, спать на улице не хочется.

Кукушка поет.
Завтра утром надо идти
через эти горы

3 августа.

С утра резкий подъем на морену и по гребню вдоль ледника Мазено к верхнему ВС. Местами тропа идет по леднику, и, как таковая, исчезает среди громадных валунов. Ишачки еще идут, но портеры их иногда разгружают и, буквально переносят, через сложные места. 4700 м. С пяток площадок под палатки, высохшее озерцо, мутный ручеек. Разгруженные ослики бодро умчались вниз, завтра на перевал.

6 авг. Разборки с портерами

6 авг. Лагерное утро

6 авг. Очередная перевеска

Ничего не попишешь,
Надо – вот и иду…

4 августа.

Встали в 3 часа, погорячились, полчаса мерзли и ждали рассвета, идти по леднику и моренам с фонариком очень тяжело. Чуть засерело, двинули к перевалу. С ледника Мазено перевала практически не видно, он скрыт гребнем огромной морены, по которому и ползем, тропы практически нет. Мы в треке не встретили ни одной группы туристов, это не проспект Балторо с десятками групп. До перевала, теоретически, наши носильщики должны были смениться на портеров из ущелья Аири. Но те не пришли и с нами пошли наши рупальские хлопцы. Мы уже сдружились, и расставаться не хотелось. Вакиль все время говорил о необходимости кошек и ледорубов. И спусковых систем. Но портеры-то в белых калошах. В результате мои кошки попали в бауле на ледник Лоиба гораздо раньше, чем я подошел к ледовому склону.
Перевал ледовый (5380 м.), но если по гребню перевала уйти влево-вверх на метров 80, оттуда между двух снежно-ледовых склонов идет гребень, усыпанный щебенкой, по которой и удобно сваливать вниз. Главное, не накидать друг на друга камней. На ледник гребень обрывается стеночкой, которая обходится слева по ледовому склону с бергшрундом. Наши баулы незатейливо спустили на веревке метров на 60, не заботясь о сохранности содержимого. Намотал веревку на руку и съехал вниз на ледник, подпрыгнув на бергшрунде. И зачем мы тащили кошки? Чтобы Вакиль нам перевес засчитывал?

6 авг. 16 кил. и за такие деньги?

6 авг. Портер

6 авг. Так, "кольт" уже у меня

На перевале туман, мутное фото и вниз.
Еще с перевала заметили группу, подходившую к нам снизу. Это были те портеры, которых мы ждали с южной стороны. Самую тяжелую работу они доверили рупальцам и теперь жаждали перехватить грузы на горизонтальном участке. В качестве аргумента, не допускающего спора, как всегда выступал неизменный «калашниов». Впрочем, наши портеры не очень и спорили. Получив расчет и по пять долларов чаевых, они радостно вновь полезли на перевал. По сыпухе на гребне. И по льду без веревки. Дети гор. А наши новые портеры сели бастовать. И морочили Вакилю и сирдару голову часа два. А мы тихонько брели вниз по леднику Лоиба, пересекая бесчисленные морены. К обеду добрались до верхней Лоибы. Уютное местечко, омраченное дождем. Лагерь отделен от реки Аири мощной мореной, но когда ночью по реке с грохотом прошел сель, все, как выяснилось утром, порывались выйти из палатки. Удержал проливной дождь… Как я выгляжу сзади?

6 авг. Вакиль и Слава

6 авг. Дон Кихот с карабином

6 авг. Вечер

Весь мокрый, бреду под дождем…

5 августа.

Должны были дойти до Аирел Медоу. Но ночной дождь внес свои коррективы. Во-первых, мелкие ручейки превратились в речки, и их преодоление заняло определенное время. И силы. Через пару часов спуска по долине портеры донесли до нас грустную новость – снесен мост на реке Аири и, главное, снесен мост у Зангота через реку Диамир. Кроме того, ниже Зангота снесена тропа и в ущелье Диамир блокированы и не могут выбраться несколько альпинистских групп. А мы, соответственно не можем туда попасть. Я разочаровано брел под дождиком к месту не запланированной ночевки, уже была поставлена палатка-кухня, как вдруг услышал истошные вопли портеров и ужасный грохот. Это по ущелью пошла новая волна селя, и портеры криками пытались привлечь внимание жителей небольшой деревушки, чтобы те спасались вверх по склону. К счастью, сель не достал до деревни, но по реке шли огромные валуны, и налаживать переправу было бы безумием. Встали на ночевку, место было совершенно безопасное, но все выскакивали под дождь посмотреть на стихию, периодически срывающую по рекам новые сели.

7 авг. Перекур

7 авг. Дальше вниз, в облака

9 авг. Фери Медоу

Осенний дождь.
Под дождем ухожу все дальше
в сырые горы…

6 августа.

К утру вода спала и из раствора бетона вновь стала водой. В лагере собрались портеры (побастовать) и местные жители, готовые не безвозмездно построить мост. Опять пару часов переговоров, потрясания всякого рода огнестрельным оружием – наконец, консенсус достигнут. Ребята рискованно, но сноровисто навели мост из двух бревен. Особой похвалы заслуживает тот мостостроитель, который, обвязавшись веревкой, прыгнул в поток и выбрался на противоположный берег. Прям как Матросов на амбразуру. Портеры, как спектакля, ждали нашего перехода. К их разочарованию, мы перешли, не дрогнув, но сорвали аплодисменты. Потом была переправа козы, вплавь четырех ишаков и стайки женщин. Нас попросили отойти и прикрыли наш срам (шорты) телами портеров. Но женщины блестели из-под покрывал черными глазами на наши волосатые коленки. Будет о чем посудачить зимними вечерами при свете лучины.
Дошли до Аирел Модоу. Прекрасная тропа через сосновый лес, земляничные и малинные пастбища, масса грибов. Только пришли к лагерю, опять дождь. Стало окончательно ясно, что к Диамирской стене нам не пройти. И вообще как выбраться, если дорога рухнула? Чтобы легче думалось, купили за 60 долларов козу. За обедом из свежей требухи приняли решение уходить через гребень в ущелье, выходящее к мосту Халала. Там дрогу тоже снесло, но можно пешком перебраться через разрушенное место. Вакиль сказал, что мы будем 4 часа идти до лагеря и на следующий день еще 2 часа спускаться к мосту Халала. Мы настояли на 6-часовом переходе сразу к мосту.

9 авг. Закат над Нангой

9 авг. Нанга Парбат

10 авг. Фери Медоу

Бутоны в траве,
бутоны на ветках деревьев –
а я все иду…

7 августа.

Двинули по тропке, по которой никогда не ходили иноземцы. Через пару часов тропа вдруг облагородилась и стала напоминать непальские трековые тропы. Оказалось, что местный люд браконьерствует добычей древесины, и для вывоза бревен им пришлось проложить широкую тропу. Вот по этой тропе, по густому лесу, вышли на огромные альпийские луга. Овечки пасутся, лошадки – пастораль… Подошли к месту, где луг обрывается сбросами в сторону моста Халала. Начались те четыре часа крутейшего спуска, на котором мы сами и настояли. Хочется поставить памятник тому первопроходцу, кто нашел этот сумасшедший спуск, и тем горцам, которые довели его до возможности проходимости. К концу спуска становилось все жарче и пыльнее, и вниз я дошел уже на автопилоте. Сердобольный парень сунул мне в руку гроздь не мытого и полуспелого винограда. Пожевал, что покраснее, остальное уронил в пыль. Подошел портер, с удивлением на меня посмотрел, поднял остаток грозди и с удовольствием съел. Портеры не едят ничего, кроме лепешек -чапати и чая из собранных травок. Рис, мясо – праздничные блюда - это те фантазии, которые даже не приходят в голову. Люди живут невероятно бедно и, естественно, из попавшихся туристов хотят выжать максимум возможного. Дошли до моста Халала. Он каким-то чудом устоял и мы переправились на левую сторону реки Бунар. Палатки поставили в пыль и грязь буквально на дороге, стандартное место ночевок полностью снесено селем. Не весело смотреть на то место, где могли бы стоять наши палатки. Над ним как «Катюши» поработали. Вакиль каким-то образом заказал на утро джип, запертый в этом ущелье. Горючее ему приносят cнизу портеры.

9 авг. Нанга Парбат

10 авг. Фери Медоу

10 авг. К Биалу

Произвел расчет (чаевыми) с портерами. Выступил перед ними с пламенной речью на английском, которую Вакиль с удовольствием перевел на один из местных языков. Пытался довести до их сознания, что нескончаемые забастовки и бряцание автоматами пользы приносят на грош, а западных туристов распугают. Это нас, русских, придумавших автомат Калашникова и имеющих всеобщую воинскую повинность, этой железякой не напугать, а какая-нибудь французская барышня может и животом приболеть. И без этого от антисанитарии страдаем… Анкеты путан пестрят яркими предложениями, заманчивыми допами и обольстительными фотографиями, но среди Сургутских индивидуалок мало тех, кто готов светить свое личико, с ним стоит познакомиться только лично, под масками могут скрываться соседки из общежития, продавщицы из магазина и даже строгие учительницы.
Многие слова я на английском не знал (да и не существует их, судя по бедности выражений в голливудских фильмах), и поэтому с чувством произносил на родном языке. Что перевел Вакиль, не знаю, но портерам очень понравилось. Они хлопали и лезли жать руку. Проняло…

Ликорис цветет –
вот и славное будет нынче
место для ночлега…

8 августа.

Джип оказался грузовой. Загрузили в него все барахло, сами залезли в кузов. Я, чтобы было удобнее выпрыгнуть, Вася, чтобы снимать, а Слава за компанию. И еще в джип, на джип, за джип прицепилось еще человек 18-20. Это очень напрягало, особенно на поворотах. И особенно в тех поворотах, где джип не мог вписаться сразу, нависал над пропастью, давал задний ход и тогда вписывался. Вот именно момент втыкивания задней скорости очень волнующий. Но добрались-таки до рухнувшей дороги. Перейти провал помогли остатки железобетонного водовода, который, оказывается, находился под полотном дороги. И не рухнул. Перетащили все вещи в ожидавший нас за провалом джип. Еще минут сорок ужаса, два раза покидал машину, не надеялся, что пройдет, но, о чудо, этот полуразвалившийся раритет проехал там, где и идти-то было страшно. Все-таки водители джипов в Пакистане – дело свое знают. И фаталисты к тому же. «Инша Алла», и вперед.
Доехали до Бунара (Бунардаса, как говорит Вакиль). На подворье у Вакиля и заночевали. У Вакиля 5 мальчиков и 3 девочки. Сыновей показал, дочек ни-ни. Огромная усадьба, масса братьев, племянников, дяди. Всем заправляет отец Вакиля. И вот на эту массу народа нет туалета. О душе, который сделать из бочки под солнцем можно за полчаса вообще не говорю. Поставили палатки, идти в гостевую комнату побоялись. Но и в палатках нас достали какие-то кровососущие. До сих пор чешется…Полежали под чинарой, пообедали. С грустью следили за ККХ. Машины не идут, дорога перебита и в Чилас, и в Гилгит. Западня.

10 авг. Мельница

10 авг. Дорога в Биал

10 авг. Нанга из Биала

Целый день в горах
муравьи тоже шагают…

9 августа.

Подъехали к Ракхиотскому мосту. В дороге, за Бунаром, армия ремонтирует мост. Сель был такой высоты, что перебил через мост и снес покрытие. Но быки устояли, и армейцы соорудили временное полотно из досок. Потеряли время, но переправились. Мы ладно, в очереди много машин-куровозок. В специальном кузове-клетке перевозиться с сотню- другую кур. И вот эти птички уже несколько дней на страшной жаре, без еды и воды. Некоторые уже превратились в ангелов. Видимо. Но то, что осталось, распространяет зловоние по всему ККХ.

11 авг. Ракхиотский ледник

11 авг. Могила А.Дрекселя

11 авг. Альфреду Дрекселю

У Ракхиотского моста, как всегда, местные джипы ждут работы. А туристы не подъезжают, скопилось с десяток не востребованных машин. Вакиль договорился с одним водилой, и мы двинули в сторону Тато. Дорога реально страшноватая, многокилометровая пропасть по левому борту и проблематичные разъезды. Хорошо, движения нет, и нам ни с кем не пришлось встретиться. Так как движение левостороннее, нам бы пришлось прижиматься к обрыву. А прижиматься уже вроде и некуда… В Тато дорога закончилась. Как-то не убедительно, видно, что раньше шла и дальше, но засыпало. Баулы на ишачков, и по сосновому лесу к стенам Нанга Парбат. Вот они, легендарные ледники и лавинные склоны, на которых погребены первые немецкие экспедиции. Часа за 3 добрались до Фери Медоу. Шли по широкой тропе, сосны, речки и вдруг, круто вправо-вверх на морену. Метров 200 вверх. А за мореной просто рай. Снизу никогда не подумаешь. Сосновый бор, озеро, домики для жизни, ресторанчики, деревушка с, не поверите, полем для игры в конное поло. Чем местные жители и занимались в момент нашего прихода. Но мы палаткам не изменили. Палатки, правда, на каждого, были огромные, высота 2 м., кемпинговые. Сели за столик и просто смотрели на Нанга Парбат. Много часов. До заката. Да и ночью. Завораживающая гора.

11 авг. Это было в 1934 г.

12.08 Слава

Карта трека.

Бутоны в траве,
бутоны на ветках деревьев –
а я все иду...

10 августа.

С утра жара, сходили на озеро и только после обеда решили идти в Биал. Это в 2-х часах выше, по лесу идти просто праздник. В Биале тоже есть домики, но нам поставили палатки. Почему-то высотные. С затягивающимся входом, но под дождем подтекающие. Видимо, списанные в каких-то альпинистских экспедициях. Лагерь стоит на огромной поляне, но слева и справа следы недавних селей. Не так уютно, как в предыдущем лагере. Познакомились с поляком Станиславом, его друзья, парень с девушкой ушли с гидом на пик Джалипур, очень спортивные ребята.
Долго сидели за столом, глядя на все великолепие Ракхиотской стены Нанга Пабат.

Горы Пакистана

Кашмир.

Схема маршрута

У подножья горы
в ряд застыли на солнцепеке
несколько могил…

11 августа.

Небо немного затянуто, но в расчете, что погода исправиться, потянулись в Базовый лагерь. Крутой подъем на морену, перешли ледник Ганало, пару речек и вышли к подножью огромной морены. Под ней, на поляне обычно и располагаются базовые лагеря экспедиций. Лагерь 1 находится на морене, проблем подняться нет, но небо по-прежнему затянуто, отснять ничего нового мы не сможем. Имеется небольшой домик, слад какого-то снаряжения, продукты и кухня. Нам приготовили не замысловатый обед. Высота около 4000 м. Прогулялись к могиле Альфреда Дрекселя и памятным табличкам погибшим альпинистам. Зрелище менее устрашающее, чем под К-2. Но, зная историю трагедий первых немецких экспедиций, испытываешь огромное волнение и восхищение «старой гвардией». После нескольких часов под стеной иду в Биал. Вася остается ловить заход солнца, Слава давно убежал вперед, к рекордам. Медленно бреду по тропкам, заглядывая в разные ущелья. На осыпи одного из ущелий разглядел поляков с гидом, они спускались с вершины сразу в базовый лагерь. Спустился в Биал, впечатление от величия стены, от ее опасности огромное.

Травы – те, по которым
я прошел, не оставив следа,
все давно увяли…

12 августа.

Спустились к Фери Медоу. Приняли душ, сделанный из железной бочки, под которой горит костер, и вода по шлангу поступает в душ. Думаю, от черного пластикового бака и солнца толку было бы больше, но этот принцип здесь не известен, а дров невероятное количество. Мучает неизвестность – поступают сведения, что добраться до Хунзы не возможно, дорога перебита селями в трех местах. Спустимся – посмотрим.

Нигде на земле
ничего, кроме этой дороги,-
снегопад весной…

13 августа.

До дороги добрались легко, встретили несколько групп пакистанских туристов, которые, с измученными лицами жителей равнин, брели вверх. Трудно ответить на их вопросы о времени, за которое они доберутся до лагеря. Люди не акклиматизированные, тяжко им…
На дороге сели не в тот джип, с которым договаривались. Тот поломался. Наш проехал минут 30, резко затормозил, едва не угодив во встречный джип, и что-то у него выбило в коробке передач. Даже нейтраль не включалась. Дождались очередного монстра дорог, вместе с его пассажирами отнесли наш джип с проезжей части. Через минут 40 этот джип пришел за нами и довез-таки до Ракхиотского моста. Сидел на переднем сидении, чувствуя ручку двери локтем. Так, на всякий случай. Но было спокойнее, вниз левая сторона идет вдоль стены, обрыва не видно, а встречные (были и такие герои) обходили нас по кромке обрыва. У моста настроение упало до предела. Машин на дороге нет. В Чилас дорога перекрыта несколькими селями на десятки километров, о Хунзе и говорить не приходится, до Гилгита один сель, но его можно пройти ножками. Значит, едем в Гилгит. С шиком, по пустынному шоссе, на нашем джипе докатили до селя. Впечатление производит. Дорога метров на 600-800 перебита массой грязи с огромными валунами. Высотой метра три. И эта масса еще «дышит». И как только бульдозеры начинают ее пробивать, неумолимо смыкается вновь. Взяли баулы и пошли. Прыгая по валунам и иногда наступая на подсохшую грязь, которая под ногой ведет себя, как некогда модный резиновый матрац, наполненный водой. Интересно, но боязно провалиться. На другой стороне масса таксистов предлагают свои услуги. На легковой «тойоте» (в Пакистане в основном японские машины) прибыли в Гилгит, столицу Северных территорий. И вот, обедая в ресторане неизменным жаренным цыпленком, выясняем, что в Хунзу, в Каримабад, уже можно пробиться, но только на джипе. Всегда, когда я пишу «джип», я имею в виду именно джип, не «RAV-4», не «Лексус», и даже не «Лендкруизер». В Пакистане таких машин крайне мало и, боюсь, что в Каримабад они бы не прошли. А наш джип, который раздобыл Вакиль, прошел и мы все-таки попали в Хунзу. Часам к 6 вечера, в гостиницу Хилл Топ. Чувствуете шутку юмора? От Хилтона отличается всего одной буквой, а какая разница в содержании! Но горячая вода есть, это главное. Еда отвратительная, говорят, что из-за дорог нарушен подвоз продуктов. Но мне кажется, что даже если бы за углом отеля находился одесский «Привоз», качество еды бы не выросло.

Хорошо пожевать –
что ж, рис он и есть рис…

14 августа.

С утра пришел в гости наш повар, Назир, который живет в Каримабаде, и пригласил к себе домой на обед. После отельного ужина с радостью согласились. С утра пошли в единственную местную достопримечательность – Балтит форт. Место обитания бывших эмиров Хунзы. Не шиковали эмиры, ой не шиковали. Трон типа дастархан в узбекском селе, кухня с очагом по-черному, с прогоревшими балками, одинокое ружье на стене, пыль и запустение. Но, конечно, по сравнению даже с нынешними подданными, трехэтажное глинобитное строение кажется замком. Сейчас эмир живет в современном здании, ему дали почетный, но ничего не решающий титул. Типа зам. главы администрации по связи с общественностью.
У Назира типичный среднеазиатский дом. Масса родственников, комната для гостей с горками одеял и подушек. Прохладно и можно есть лежа. Печеный картофель (выращивается в Хунзе на экспорт), неизменный рис, подливка из чечевицы (дал), лепешки. Назир, чтобы удивить заезжих иноземцев и показать свободные нравы Хунзы, принес бутыль местного самогона. «Хунза ватер». Долго допытывался, из чего гонят. Принесли блюдце сушеной шелковицы. Тутовка. Как и всякий самогон, гадость страшная. Не очень крепкий, как саке. Из вежливости обмакнули губы. Еду готовят сестры Назира, дома он расслабляется от готовки. Девочки симпатичные, лица не прячут. Назир к зиме женится, показал строящийся дом, по местным меркам отличный будет дом. В отель шли вдоль арыка, по которому течет вода перламутрового цвета. От слюды, видимо. Думали, вода для полива. Стайка местных ребятишек, пробегая мимо, напились этой взвеси, и помчались дальше. И ничего. Пока… Водовод с чистой водой разрушен, все время слышны взрывы, попытка расчистить водоводы.
На главной улице есть «Caf de Hunza». Действительно, стоит кофейная машина, и делают натуральный кофе. Вкусно. Особенно, после месячного воздержания. В кафе масса книг и открыток по Пакистану, горным районам. Это место встречи редких сейчас в Хунзе туристов. Провели там несколько часов, болтали с туристами, листали книги. Приобрел редкую карту Хунзы и несколько книг. На закате сидели на веранде своего отеля и ожидали появления из облаков пиков Ultar (7388 м.) , Boyohagur- Duanasir (7329 м.), и Hunza (6270 м.). Слева от пика Хунза есть забавная вершина – Дамский пальчик (Ladyfinger). Он же - Bubulimating (6000 м.). Конечно, чтобы все это хорошо сфотографировать, надо пойти в небольшой трек к леднику Ультар и на перевал Хон. Но , так как весь день Хунза была забита облаками, фотографического смысла в этом походе не было.

Поскорее домой поверну –
ну, ну, ну, ну, ну…

15 августа.

Начали пробиваться в Чилас. Наш джип терпеливо ждал нас в Хунзе (работы нет). Без особых приключений добрались до Гилгита. По сторонам дороги Хеопсовы пирамиды из мешков картошки. Вывоза нет, продукция сохнет на солнце. На огромных площадях сушат один из самых важных продуктов Хунзы – урюк. Это одно из основных блюд местных жителей. И один из секретов долголетия. Нас даже супом из сушеных абрикосов и вермишели потчевали.
Завал у Гилгита еще не расчистили, и мы поехали в сложный и длинный объезд, по этой дороге и мостам грузовики пройти не могут, только джипы. Добрались до Ракхиотского моста и далее на Чилас. Дорога в ужасном состоянии. Трактора прокопали в селях траншею, где с трудом помещается одна легковушка. Высота бортов селя до трех метров. На точках разъездов стоят военные с рациями, и поочередно пропускают колонны. Едешь по этой траншее, над головой висят булыжники. Иногда падают. Самое неприятное, одно место, где дорога начала отваливаться от скалы и образовались огромные трещины. Если все это рухнет в Инд (а рухнет непременно), простой расчисткой склонов уже не обойдешься. В этом месте трактора даже чистить не стали, боязно было выезжать на этот участок дороги. Руками камни пораскидали, подсыпали – мы из джипа вышли, перетолкали его на другую сторону. Так добирались до Чиласа. Знакомый отель, горячая вода и курица есть, ну и ладно. Узнали, что украинская экспедиция на Броуд пик свернула работу. Представляю, как мело на верху.

Родные края
далеки, далеки.
Почки на деревьях…

16 августа.
Переезд в Бешам. Остановились при въезде в Бешам в отеле «Мидвей». На порядок лучше «Континенталя». Рекомендую. Видимо, чуть дороже, так как Вакиль хмурился. Тише, чище, прохладнее. Перед отелем садик, магазинчик. Купил какую-то забавную древнюю монету. Продавец сказал, что американцы отдают за такую 150 баксов. Но мне, как родному, продал за 10. Интересно, на каком заднем дворе Бешама ее отчеканили. На Малой Арнаутской, в Одессе, в основном, чеканят монеты греческих городов-полисов, для туристов в Белгород-Днестровском и Ольвии.

Чем мы старше с тобой,
тем родные края нам дороже,
старая шляпа!..

17 августа.

Добрались до Исламабада. В отеле Дримленд честно признались, что заявка на нас была, но так как у них проходит конференция «Освобожденная женщина Востока», все номера заняты женщинами.
Освобожденными. После такого анонса нас уже не смогли из этого отеля вытолкать. Освобожденные девушки стайками гуляли по холлу и с интересом разглядывали трех мужиков, когда-то бывших белыми. Мы, в свою очередь, комментировали их презабавные наряды, попивая «Пепси». А ведь в Одессе никогда эту гадость не пью. Пару часов посидели в ресторане, съездили в книжные магазины, в отеле поняли, что от нас не избавиться и приготовили номера. Мы с Васей уже дремали, когда зазвонил телефон. Вася снял и протянул мне трубку. Как великому знатоку английского. В трубке щебетали девушки. Я спросонья ответил грубо. А когда понял, что это освобожденные девушки хотят проверить свободу на практике, начал вспоминать номер нашей комнаты. Грубость и отсутствие реакции погубили девичьи начинания. Трубку повесили. Мы с Васей минуты две попереживали и уснули.

Как тяжело –
котомка спереди, сзади…
Но ведь не бросишь!
18 августа.

Слава вылетал на 2 часа раньше, мы поехали с ним. В пакистанские аэропорты надо приезжать заранее. Что хорошо в Исламабаде, ручную кладь не взвешивают. Да и баулы, по-моему, тоже. А вот у Славы Британские авиалинии даже ручную кладь отобрали. Фотокамеру, мобилку – все забрали. Террористов ловят. А мы баулы – в Киев, рюкзачок на плечи. С ним и прибыл в Дубаи. Легли под пальмами. Нет, вначале в пабе пива попили. С сосисками. Полегчало. А уж потом надул матрасик и отключился.

Утренний туман
уходит тихонько туда,
куда ему надо…

19 августа.

Разбудили чернокожие люди. Одна была симпатичная. И пацан, возраста моего внука. Из Судана. Работают в Эмиратах. Чистенькие, опрятные, отъевшиеся. В кино суданские обычно выглядят хуже.
В три ночи зарегистрировал билеты и, главное, проверил погрузку наших баулов со склада на Киев. По компьютеру. Все было на месте.

И все прибыло. А в Киеве встретили друзья – Сергей Коломиец и Валера Грач. С грустными глазами. Первый вопрос – «Когда и куда в следующий раз?» Только не в Пакистан, хочу отдохнуть от жары и пыли. Поедем в Патагонию, там хорошо, там холодно. Там люди на испанском говорят, и мясо большими кусками жарят. Ребята вбросили нас в самолет и вот Одесса. Море, тепло, чисто и много воды.

Превкусной воды Такая прорва!..

Авторы фотографий: В.Томчик и В.Волкодав.