Интервью с Валерием Бабановым 14 июня 2006г

MR(Mountain.RU): Из коротких сообщений с горы не совсем ясно вырисовывалась картина "битвы". Расскажи поподробнее о ходе экспедиции и причинах, заставивших тебя сменить курс?

Валерий

Уже в первый выход наверх я понял, что всё на самом деле подходы не так уж коротки, и на то, чтобы организовать АВС, уйдет как минимум одна неделя. Так и вышло. Высотный лагерь мне удалось установить 2 мая. Погода так же не давала расслабиться. С утра обычно ещё солнечно, затем, к обеду, наползают тучи, и к трём часам дня уже идёт снег.

Неустойчивая погода и отставание по времени от первоначального графика заставили задуматься над выбранным мною объектом восхождения.

Тем не менее, утром 3 мая я вышел на восхождение по Западной стене в.Чомо Лонзо Главная (7790м). Расчёт был на несколько дней лазания. Рюкзак получился тяжелым. Но всё закончилась очень быстро, всего в трёх веревках выше бергшрунда, когда стеною повалил снег. Я спустился в АВС, а затем и вниз, в Базовый лагерь (4750 м). Нужен был отдых.

Чомо Лонзо с Севера

В следующий раз я вернулся на стену 9 мая. В тот день удалось подняться до высоты 6500 метров, и даже переночевать в полусидячем положении. На следующий день, набрав еще 100 метров по вертикали, я понял, что сейчас мне эту стену не одолеть. Стена была бескомпромиссно крута, что требовало страховки на каждом участке. Соответственно, продвижение вверх было медленным, с чем я никак не мог смириться. Я просто не был настроен на это. Для одного здесь требовалось как минимум 6-7 дней работы. Даже для сидячего бивуака мест было катастрофически мало. Нужна была платформа для ночевок, что так же в мои планы не входило.

Крутой, твёрдый как стекло лёд, сменялся заглаженными плитами желтого гранита. В общем, гора Ак-Су выше 6000 метров.

Базовый лагерь

Тогда-то мне и пришла в голову идея подняться на в.Чомо Лонзо Северная (7200м) по новому маршруту с запада, от того ледника, где располагался мой высотный лагерь АВС. С ледника маршрут хорошо просматривался как круто уходящий вверх ледовый кулуар, перекрытый вверху скальным поясом. Перепад стены от бергшрунда до вершины составлял порядка 1200 метров. Через скалы просматривалось несколько вариантов выхода на гребень. Сам гребень казался несложным. С этой, западной, стороны, уже существовало два маршрута к Чомо Лонзо, пройденных прошлогодней французской экспедицией. В случае успешного прохождения выбранного мною маршрута, он должен был стать третьим к этой вершине.

Предполагаемая линия выглядела очень логичной и безопасной. Так как маршрут был большей частью ледовым, то скорость подъёма должна была быть достаточно высокой. На всё восхождение я планировал потратить не более 2-3х дней, поэтому продуктов брал не много. В основном это были энергетические батончики. Так же можно было сэкономить на бивуачном снаряжении.

Упаковав в рюкзак две веревки: «Ice Line», 8,1mm, и «Cobra», 8,6mm, по 60 метров каждая, гамак-палатку, легкий спальный мешок, газовую горелку, куртку, в 7 часов утра я пересек бергшрунд и начал подъём по стене. Так как в верхней части маршрута предусматривалась работа на скалах, то пришлось взять и скальное снаряжение: френды, стоппера, скальные крючья. Надо сказать, что всё это пригодилось. Особенно скальные крючья на спуске.

До высоты 6300 – 6400 метров я поднимался без веревки. Затем лёд стал более жестким и крутым. Рюкзак, хоть я его и пытался максимально облегчить перед выходом, всё равно тянул на 15 – 16 килограмм. Под его весом становилось уже опасно балансировать на крутом льду. Я достал одну из веревок. Вторая так и тянулась за мной на протяжении всего подъёма. Она нашла применение только на спуске. В кулуаре страховка была чисто символической: два ледобура на нижней станции, и два ледобура на верхней, через 60 метров. Между ними, чаще всего, я ничего не закручивал.

В высотном лагере

Удобного места для ночёвки так найти и не удалось. Полусидя – полулежа, я пережил эту ночь. Уснуть я так же не смог. Всю ночь холод покусывал за бока. В 8 часам утра я вылез из гамака, вскипятил воду и стал готовиться к выходу. Через час я уже поднимался по закрепленной со вчерашнего вечера веревке. По моим оценкам, подъём до вершины от места ночёвки должен был занять около 7 – 8 часов. Поэтому всё бивуачное снаряжение я решил оставить, а взять с собой только самое необходимое. Но расстояния в горах зачастую очень обманчивы. Так получилось и в этот раз. К восьми часам вечера я всё ещё был не только даже не на вершине, но даже и не на гребне. Бессонная ночь и нарастающая высота во второй половине дня дали о себе знать: тело стало ватным, ноги налились свинцом, а сознание подернулось легкой дымкой нереальности происходящего. И ещё - верхняя часть маршрута технически оказалась гораздо сложнее, чем она представлялась снизу. Иногда участки крутого льда не уступали по твёрдости граниту. Несколько раз мне приходилось удерживаться на льду только на одних вбитых молотках. Затупившиеся кошки проскальзывали в пустоту, не находя опоры.

Чем выше я поднимался, тем большее беспокойство меня охватывало. Я понимал, что спускаться придётся уже в темноте. Такая перспектива мне явно не нравилась. Особенно сильно меня беспокоили косые траверсы на спуске. Они и на подъёме-то были неприятны. Я знаю, как опасен спуск ночью по стене, а когда ты один и сильно уставший – то это вдвойне опасно. Контролировать со стороны некому, ты уже порядком вымотан, голова работает плохо... В таком состоянии очень легко допустить фатальную ошибку...

Последнюю веревку до гребня по заснеженным скалам я преодолевал уже в наступающих сумерках. В который раз на горы наползли тучи, и пошел снег. Когда к девяти часам вечера я вылез на гребень, в перегруженной от усталости голове сработал какой-то выключатель: « Всё, хватит, остановись! Ты уже у предела. Иди вниз». Я даже не сопротивлялся этой команде. Я просто слушал внутренний голос и следовал ему.

Скальные стены Чомо Лонзо

В тот момент у меня не было чувства сожаления о том, что мне не удалось достичь самой вершины, а только выйти на гребень. Всё тело переполняла вселенская усталость, а мысли потерялись где-то между реальностью и нереальностью происходящего от колоссальной работы, проделанной за два дня. Сам того не осознавая, я уже спускался вниз к своему рюкзаку, закрепленному ниже. Забрав рюкзак, я продолжил свой бесконечный спуск в ночь. На ледник я спустился к пяти часам утра. Безумно хотелось пить.

Человек не в силах устоять перед красотой Гималаев

Резюме:
в. Чомо Лонзо Северная (7200м)
Новый маршрут: «Маленький Принц». Соло.
До гребня на 7100 метров. Без выхода на вершину.
Техническая трудность по Российской классификации – 5Б к. тр.
По Западной – TD+(1100m, M4+).

MR: Насколько трудно "поймать" правильный момент, когда нужно повернуть назад?

Новый маршрут по Западной стене Чомо Лонзо Сев.

MR: Психологические трудности, которые ты испытывал в этой экспедиции?

В.Б.: Для меня эта экспедиция была, в некотором роде, «шагом в неизвестность». Да, я лазил много один, совершал восхождения соло, делал это и в Гималаях. Но всё равно, где-то внизу, всегда были какие-то знакомые или близкие мне люди. Иногда у меня была рация, по которой я мог связаться с ними. Но в этот раз, всё было по-другому. Я был абсолютно один, если не считать моего повара внизу, в Базовом лагере, который с трудом разговаривал по-английски. Из-за этого наше с ним общение было сильно ограниченным. Даже когда я спускался вниз, в Базовый лагерь, после нескольких дней проведенных в абсолютном одиночестве наверху, то всё равно это чувство уединенности и изолированности от всего мира полностью не исчезало. Думаю, что просто в БЛ не хватало элементарного общения. Если честно, то мне никогда прежде не приходилось переживать такой изолированности, как в этой экспедиции. Это была даже не удаленность, а именно изолированность. Изолированность от всего: от дома, от людей, от языка, на котором я говорю, и ещё много от чего другого.

В больших горах, когда ты один, ты чувствуешь себя совершенно незащищённым. Особенно это чувство обостряется, если что-то начинает идти неправильно или ты начинаешь допускать ошибки. Чувствуешь себя, как на другой планете. Горы всегда таят в себе опасность. Хотим мы этого или нет, это так же всегда будет нас пугать. Высокие горы всегда будут оставаться для человека чем-то чужим, созданным не для его существования. Поэтому, когда ты оказываешься с ними один на один, то часто можешь испытать необъяснимую тоску или даже подавленность. Думаю, что это идет от нашей беззащитности перед тем, что намного сильнее нас, и мы это интуитивно чувствуем.

Внизу, в городской жизни, мы забываем о том, насколько мы уязвимы перед стихиями, будь то горы, пустыни, или что-то другое. Нам кажется, что мы «цари природы». И только тогда, когда нам удается вырваться из повседневной суеты городов, и попасть туда, где ты один на один с природой, приходит понимание реальных вещей, возможностей, и нашей уязвимости в этом мире.

Молитвенные флаги над Чомо Лонзо

MR: Светлые моменты?

В.Б.: К концу экспедиции, когда я уже прожил месяц в Гималаях, и накопившаяся психологическая усталость начала вытеснять все другие чувства, пожалуй, самым светлым моментом был приход яков в Базовый Лагерь. Я знал, что с их приходом экспедицию можно считать почти закончившейся, и что уже через несколько дней мы будем в Катманду. Возвращение домой, в цивилизацию, всегда приятно и желанно.

MR: Ты довольно давно (всю жизнь? ) ходишь в горы. Какие этапы "эволюционирования" себя как личности и как спортсмена ты бы отметил. С чем были связаны переходы на новый уровень? Какие-то знаковые события?

В.Б.: Почти всю жизнь :) На самом деле впервые я попал в горы, когда мне было 12 лет. Это были Уральские горы. Потом был горный туризм. Ну, а альпинизмом и скалолазанием начал заниматься с 15 лет. Вот и считай... Больше половины жизни я посвятил горам. Понятно, что интенсивность занятий в первые 10 лет была не такой, как сейчас.

Гималаи 1996г. Я впервые выше 8000 м.

Первое. Это когда мне удалось удачно пройти в 1989-90 годах первый и второй отборочный туры в Российскую Гималайскую экспедицию на в.Чо-Ойю (8201м). Хоть мне тогда и не посчастливилось поехать в Гималаи, но опыт общения с одними из лучших в то время альпинистами: Н.Захаровым, Е.Виноградским, В.Першиным и многими другими, был куда ценнее, чем всё остальное. Потом, я увидел, что все наши знаменитости – это не какие-то там сверхчеловеки, а такие же обычные в жизни люди, как и все остальные: со своими заботами и своими проблемами.

Второе. В том же 1990-м году я попал в САВО (Среднеазиатский Военный Округ) к Ильинскому Е.Т. Я бы назвал это «кузницей высотного альпинизма» того времени. Мне посчастливилось ходить с такими людьми, как В.Хрищатый, Ю.Моисеев и другими. Я познакомился с А. Букреевым. Много времени я проводил в Алма-Ате. Мы очень много тренировались и ходили в горах. По несколько месяцев я проводил наверху. В общем-то, с 1990 года я занимался альпинизмом уже профессионально. К 1993 году у меня было уже 7 восхождений на «наши» семитысячники, из них два - скоростных. Мы быстро набирали технические маршруты высшей, 6-й, к. трудности. Команда была очень сильной. А.Ручкин, П.Шабалин, Д. Греков – мы были одной командой. За те три-четыре года восхождений в команде САВО я очень многому научился, особенно в плане организации экспедиций.

Третье. В мае 1993 года я прошел свой первый длинный (900м) маршрут соло. Это был маршрут Барбера, 5Б к.тр, на Северной стене пика Свободная Корея на Тянь-Шане. Это событие кардинально изменило моё отношение к восхождениям, и полностью повлияло на выбор одиночных восхождений в качестве моего пути в альпинизме на последующие десять лет.

Я соприкоснулся с «другим» альпинизмом: с альпинизмом «на острие», где за каждое принятое тобою решение только ты один несешь всю ответственность. Твоя жизнь полностью в твоих руках.
Моё соло на С. стене Свободной Кореи, и те переживания, которые мне довелось там испытать, произвели такое сильное эмоциональное воздействие на мою психику, что мне стало просто скучно и не интересно ходить в группе. Не хватало той остроты ощущений и переживаний, когда ты поднимаешься по стене один. Одиночные восхождения стали подобны сильному наркотику, с которого уже было трудно «соскочить». Да, в общем-то, и не хотелось.

Четвертое. 1995 год. Февраль. Мне удалось набрать денег и попасть туда, куда я мечтал попасть уже много лет – в Шамони, во Францию. Я приехал туда с головой, полной амбициозных проектов: Пти Дрю, Гран Капуцин, Гран Жорас и многое другое. Всё это я мечтал пройти в одиночку. Надо сказать, что в течение нескольких лет мне удалось это сделать. Французские Альпы и Шамони стали для меня вторым домом. Именно здесь рождались мои новые проекты и идеи. Многие из них мне удалось осуществить в последующие годы. Жизнь на Западе, соло восхождения – всё это постепенно изменило моё отношение к альпинизму в целом. Предпочтения в сторону «легкого» стиля, скорости, восхождений соло или в двойке - всё это постепенно вытеснило капсульный стиль и многодневную осаду стен. В 2002 году я окончил Школу гидов ENSA в Шамони, что так же стало для меня некой эволюционной точкой. С этого момента я осознал, что смогу зарабатывать деньги восхождениями и обучением тех людей, кто хотел бы заниматься альпинизмом. Надо сказать, что это является мечтой многих альпинистов.

1998 г. Пти Дрю, Западная стена

Так же, наверное, можно считать эволюционным и 1997 год. Это тот год, когда я впервые попал в Гималаи. Я был в составе Гималайской сборной России, целью которой было прохождение полного траверса вершин Лхотзе – Лхотзе Шар, с восхождением на Лхотзе Среднюю. Тогда нам удалось подняться только на Главную вершину – 8516 метров. При этом я получил колоссальный опыт, который пригодился мне в последующих гималайских экспедициях. С того года я просто заболел Гималаями. Эти горы стали моими любимыми. Я использовал любую возможность, чтобы вырваться туда. Могу добавить, что все самые крупные события в альпинизме, будь то победы или поражения, происходят именно там.

MR: Что ты считаешь наиболее интересным для себя в Гималайском альпинизме?

В.Б.: На мой взгляд, в настоящее время в Гималайском альпинизме всё больше прослеживается тенденция прохождения технически сложных, протяженных стен к вершинам, высоты которых меньше, чем 8000 метров. При этом надо добавить, что пытаются это сделать очень малыми группами из 2 – 3-х человек. Вокруг восьмитысячников разыгрываются, в основном, баталии коммерческих экспедиций. Мало кому удается сделать что-то интересное на восьмитысячниках.

Гималаи 2003 г. На Ю-В. ребре Нуптце

И потом, к их вершинам осталось не так много логичных и безопасных первопроходов. Либо надо лезть под нависающими сераками, готовыми упасть в любую секунду, либо пытаться «продолбить» супер – директ, подобный тому, что ещё не пройден по центру Западной стены в.Макалу. Ну и он на сегодняшний день, пожалуй, возможен только в осадном стиле, и в большой команде. Реально выбор весьма ограничен, если мы говорим о легком стиле и малой группе восходителей.

Вершин же, высоты которых находятся в диапазоне между 7-ю и 8000 метров – великое множество. Ещё больше всевозможных вариантов подъёма к этим вершинам.

Вероятно, на прохождении супер-сложных маршрутов к вершинам чуть ниже 8000 метров небольшой группой и будет акцентироваться дальнейшее развитие гималайского альпинизма. Лично я за такое его развитие.

И поэтому, пока у меня есть силы и возможности, я буду возвращаться в Гималаи, и проходить «безумные» по своей красоте и сложности стены и контрфорсы... В одиночку, в двойке. В моём понимании, это и есть тот альпинизм, который я называю «на острие».

MR: Ну и стандартный вопрос о планах, само собой, на лето-осень.

В.Б.: По планам. Лето: июль-август - буду работать в Шамони гидом. Дальше - пока не понятно, поэтому нет смысла говорить об этом.

В 17 лет я прошел свой первый стенной маршрут	1996г. Мои руки после прохождения Эль Капитана в соло	Весна 1996г. Ледопад Кхумбу
Гималаи. в.Лхоцзе	Гималаи.В 2000г	Гималаи. Весна 2006г. Во время восхождения по Зап. стене Чомо Лонзо
Гималаи. Сев. стена Кангтеги	Гималаи.Непал.Священные письмена	Загадочный Тибет
Валерий.2001г.	Валерий.1997г.Шамони	Камерландер, Уэймер, Месснер и Я
Гималаи.Страна Зазеркалья	Гран Жорасс	Караван яков
Шамони.1997г. Соло-восхождение по ледовому кулуару	Шамони. Восхождение по замерзшему водопаду	Шамони.Франция.Восхождение
Гималаи.Ю.В ребро в.Нуптце	2001. Восхождение на пик Мэру	Пик Меру 6310м в Гималаях
Пти Дрю, Западная стена	Французские Альпы. На Гран Жорасс	Свыше 20 маршрутов пройдено в соло во Французских Альпах.

Спонсоры: «BASK», «SCARPA», «GRIVEL», «BEAL», «JULBO».
Сайт Валерия Бабанова: www.babanov.com