|
Автор: Константин Попов, Ялта
Интервью с председателем Молодёжной Федерации Скалолазания Крыма Сергеем Черевко
- Первый вопрос. Как ты пришел в скалолазание?
В общем-то, где-то с класса восьмого в спелеологию сначала пришел. Занимался очень долго. До окончания техникума. В скалолазание пришел только в 25 лет.
В спелеосоревнованиях, которые в Никите проводились, меня как способного ставили на скальные участки. Там с верхней страховкой были участки. Мы первые места занимали. Был такой спелеоклуб «Бездна».
Со скалолазами иногда общался, так как работал в Симферополе на спасслужбе тогда. У нас проходили соревнования спасотрядов.
«Бездна» и спасотряд они всегда там были рядом, потом даже в одном помещении. Руководитель Кузнецов.
Как-то на соревнованиях спасотрядов познакомился с севастопольцами. У них в основном в штате были альпинисты, скалолазы.
- Тебе захотелось лазать, да?
Ну, хотелось, да. Так вот приезжаем на скалы на соревнования.
Опа, они крутые лазуны с нижней, такие. Ни фига себе. Ну, и на Петровских скалах мы иногда проводили спелеотренировки, и там уже, начинали лазать. Потом там, познакомился с Вовой Милым, там, еще кто-то был.
- Ты влился в Симферопольскую тусовку?
Да. Скалолазов-альпинистов. Мальгинов, Фантик, Черняев, Террорист. Ну, как-то немножко они все-таки по раздельности, правда, были, своими как бы тусовками.
- Какая у тебя запоминающаяся история?
Да, особо еще тогда не тренировал скалолазание, но меня пригласили на майский выезд на Форос. На открытие сезона.
В общем, с народом в забитых автобусах, туда выехал. Пошли мы втроем я, Цевенко Володя и Сергей Сорокин на первую гору «Семерку» 5-й категории. Дождик нас там застал, выхватили. На последней веревке уже совсем скользко было. А Цевенко, который нас повел, говорит:
- — Да я лазать не умею, вы же, пацаны молодые, давайте!
Сорокин у нас чуть не улетел, там. Потом я лез. Он не улетел, только за счет чуть-чуть за веревку схватился. Жумар у него был на веревке, но не был заблокирован карабином. Выщелкнулся, но он успел схватиться за веревку рукой и вщелкнуться в какую-то морковку в скале. Потом, как бы уже все перебздели, нам сверху Мишель скинул веревку, и мы выбрались.
В общем, захватило. Думаю, надо просто тренироваться, чтобы лазить это легко. Не по восемь часов эти маршруты. Так и ушел в скалолазание, потом в 90-е спелеовыезды дорогие стали, времена профсоюзные прошли.
- Это какие годы были, 90-е? Время самодельной снаряги.
Да, Цеменко как раз работал на «Фиоленте». Там самохватики делали, и всякую другую снарягу, плюс, какие-то гайки, крючки, стопперы. Я помню, мы делали каталку. Решетки набирали сами, Вытачивали дюралевые бобышки на заводе. Гнули стержень, нарезали резьбу, и все. Для высотных работ варили сами восьмерки, здоровенные, чтоб узлы проходили. Веревки были связаны из-за перебитостей.
- Ты принимал участие в соревнованиях?
Да. Принимал в местных, которые проводились на Никите. И когда первый зал в Симферополе открылся. Сава открыл зал в частном доме в 2000 году. Там федерация проводила, Маргарита, Веденмеер.
Участвовал также в Кубках Украины, лучший результат был шестое место. Вышел в финал один раз. Выполнил КМС.
- Когда началась история федерации скалолазания
Федерация появилась в Крыму где-то в конце 90-х. Черняев был её учредителем и первым председателем.
- А когда ты возглавил Федерацию нынешнюю?
Ну, изначально была Федерация Альпинизма и Скалолазания с 2009 года. Потом в 2014 году мы решили разделиться. Дима Евсеев возглавил Федерацию Альпинизма. Виды спорта разные, плюс скалолазание стало олимпийским видом.
По сути, 14-й был годом перезапуска Федерации. В 2017-м году учредил Молодежную Федерацию Скалолазания и в 2022-м году получили аккредитацию.
- Чем живет сейчас Федерация? Какие проблемы или достижения? Сколько соревнований в год?
Основная функция Федерации спортивная. Она обеспечивает спортсмену полноценную спортивную жизнь и карьеру. Это как бы вот такая прослойка, между спортом и государством.
Есть проблема нехватки тренеров и нехватки квалификации. И непосредственно у нас по Федерации большая проблема нехватки сотрудников.
Во-первых, это общественная работа в свободное от работы время. А работы много, потому что, как бы, у тебя есть Министерство, есть выезды на всероссийские соревнования плюс организация наших соревнований. Много бумажной работы.
- Сколько мероприятий проводите в году?
Три, пять спортивных мероприятий. Фестивали, вот, сейчас мы планируем, в том году попробовали первый раз. В этом году планируем маёвку, но мы уходим в такой, знаешь, мультиспортивный формат. В том году Федерацию «лазертагов» приглашали, а в этом батутный центр пригласили.
Также проводят мероприятия региональные федерации. Например, Ялтинская очень активная. Маргарита Сергеевна проводит в год порядка девяти мероприятий. Первенство спортшколы, первенство и чемпионат Ялты и прочие. В Симферополе есть Федерация, но она ничего не проводит, а в Бахчисарае нет. Мы своими силами проводим первенство этих городов. Региональных мероприятий много.
А ещё у нас в Крыму проходят одни всероссийские соревнования — «Кубок дружбы».
- Помимо федерации еще где-то есть скалолазная жизнь?
В Лаймволе у Жени Екимова и в Паркроке у Маши. Плюс есть в Симферополе клуб Айдая, они по гранту построили скалодром в школе на ул.Залесской.
В год получается 21 мероприятие.
- Другие города ничего не проводят?
Да. В Керчи буквально несколько человек. Они больше альпинизмом занимаются. Феодосия тоже, у них клуб недавно закрыли. Там правда, есть новый гимнастический ФОК в спортшколе в Приморском. И директор активный и он очень заинтересован, чтобы там ещё поставили скалодром. Высокий не поставишь. Гимнастический ФОК - 6 метров зал. Но нормальную болдринговую зону можно поместить. Но есть одна проблема - нет тренера.
- А сколько детей занимается скалолазанием в Крыму?
Существует две спортшколы скалолазания республиканская и ялтинская, больше никаких нет. Где занимается порядка 160 детей. По остальным, там, только примерно можно догадаться. Сколько у Екимова, допустим, ходит.
Ну, вот эти вот спортшколы, нужно понять, что отделение скалолазания есть, ну, здесь, в Ялте два, да, в Бахчисарае, вот, и в Евпатории.
В Евпатории тоже два зала: в Гимназии и в шестой школе. Я бы ещё 100 детей накинул, скажем так. В Симферополе довольно многочисленно.
- Как ты считаешь, скалолазание на подъёме, или наоборот, интерес упал к нему?
Нет, я скажу, что на подъёме, потому что сейчас ни у одного тренера нет проблем с набором. У меня заполнены все группы, и есть ещё желающие, которых я просто записываю как оздоровительная группа.
- Отличаются нынешнее поколение скалолазов от предыдущих?
Отличаются. Я скажу, что вот, поколение, ну, грубо говоря, 70-х - это самое сплочённое, наверное. Да. Особенно по Севастополю видно. Да, и Симферополь тоже. Сейчас они вместе в Красной Поляне катаются. Вот они вовлекаются в общественную работу. Вот, у нас сейчас, Сердюк Валя на пенсии, но помогает федерации. Она бегает судейские категории, оформляет, потому что, никому это не надо. Черняев тоже помогает нам.
У нас проблема, что мы проводим региональное соревнование, чтобы там присваивать тот же первый разряд или даже КМС нужны судьи первой категории. Просим Марину Сосновских, Таню Ляпун. Сердюк и Черняев второй категории, оформляют первую, но это не просто.
- Какие-то планы по развитию федерации? Есть какие-то желания, чтобы реализовать?
Самое плачевное это отсутствие материальной базы. Например, Ялта. В Ялтинской спортшколе маленький зал. У них 60 детей занимается, а даже 10 детей там не так просто тренировать. У Темникова такой же маленький зал, по сути. Жанна вообще ходит на турник на свежем воздухе. Она сделала у себя в квартире скалодром. И, там, три -четыре выдающийхся ребенка могут позаниматься. То есть, по сути, трудность особо не натренируешь. Видишь еще проблема - Никитские скалы закрываются.
Хорошие болдринговые залы в ФОКе нужны. Это уже хорошо. Где есть пробежка, размах, все вот это, то есть, сейчас, такие современные болдринги. А современный болдринг в этих залах, ты не натренируешь.
- От кого исходит инициатива по постройке болдрингового зала в ФОКе? Кто это инициирует?
Администрации.
- Ну, если она не знает про этот вид спорта?
Нет, вот, сейчас ялтинская знает. Там планируют и рассматривают. Но этот процесс будет длиться долго еще, потому что там вопрос еще по земле пока что идет. Этот вопрос надолго, только проектирование год займет.
То есть, это новый процесс и в администрациях стараются оттолкнуться от него, в большинстве своем.
Я езжу по другим регионам, и я понимаю, что вот, просто есть регионы, где повезло с руководством по спорту. Вот Кисловодск. Там хотят развивать скалолазание. А у нас думают, как бы, отпихнуться от бесплатного скалодрома. Лишь бы его здесь не поставили.
Поставили у нас скалодром, а забор мы с родителями покупали. Поставить мы его не можем. Минспорта два месяца собирался подрядчиков выделить нам. Установили этот забор, то есть, потому что прокуратура его закрывала из-за того, что он открытый. Просим установить навесы. Но многие письма без ответа просто, просто даже не отвечает.
Я считаю, что у нас депрессивное чиновничество, знаешь, потому что, я вижу ситуацию в других регионах. Я бы сказал, что чиновники в Крыму не особо активны.
- Знаю, что еще есть проблема со скалами.
Ну, скажем так, что изначально этот статус заповедника был дан неправильно. Потому что, по сути, изначально это не заповедник, а он был уже национальным парком. Потому что количество троп, количество маршрутов, оно уже не подходило для заповедника. Я в 16-м году поспешил, хорошо знакомый был в ООПТ тогда. И удалось вписать альпинизм и скалолазание в положение ООПТ.
Красный камень, Крестовая, Парагельмен, бахчисарайские скалы, Алимова балка обозначены как места для скалолазания.
Нынешний директор «Заповедного Крыма» считает, что спорт и заповедник несовместимы. Только научная работа экологическая.
Понятно, что любой руководитель может найти возможности пойти навстречу.
Мы, грубо говоря, не на пикники просимся. Это посещение каких-то определенных массивов, которые и, в общем-то, абсолютно не глубоко в заповеднике, они у дороги все.
Такой диалог он был до какого-то момента, сейчас на паузе. Не знаю, с чем это связано. Ограничения. Ну, понятно, что есть вот он закон, но ведь он везде есть. Мы спокойно передвигаемся по тропам, куда более опасным на Кавказе. Да, включая ледники, там туристические маршруты под водопадами, с которых камни валятся спокойно. И нам там рады. А у нас даже нет таких камнеопасных мест, даже примерно нет, как там. Я еду с детьми на сборы, и мы живем в заповеднике, да, там, с палатками. Спокойно там везде ходим, лазаем, ну, если только где-то пропуска оформляем. Да, то есть, и никаких проблем, и они развиваются. Осетию посещали недавно.
Это привлекательность региона. Может просто у нас какой-то перекос, что типа есть море и все на море сюда едут. А там, только горы, и поэтому их развивают. Не знаю. Обидно, что у себя дома в регионе у нас есть проблемы с доступом на скалы!
- Спасибо за интересный разговор!
|
При вводе Логина и Пароля,
