|
Автор: Александр Парфёнов, Новосибирск
Пик Военных Топографов. Работа
Сегодня прилетел Ратмир. В нашем лагере наконец-то движ. Собираем еду, по третьему разу запускаем возбужденный киргизским аперитивом мозг на штурм: что ещё могли забыть и что ещё можно выкинуть. По традиции засиделись шумной компанией до 4 утра… В 7 утра подъём. На сегодня задача-максимум подойти под перевал Чон-Торен. С ней почти справились: прошли 1й лагерь Победы, печально прославившийся в этом году Пьедестал,- начало маршрута Абалакова и поставили лагерь уже за разрывами ледника в нескольких ходках от перевального взлёта. В прошлом году мы дошли до этого места только к полудню второго дня. Отсюда мы стартовали в 2017 году на маршрут Журавлёва. Тогда я окончательно понял, каким альпинизмом хочу заниматься.
Снова ранний подъём, теперь уже в 5. Сегодня нам предстоит подняться на перевал Чон-Торен (5400), разведать спуск и, по-хорошему, подойти под стену. Обедаем на перевале. Леха запускает квадрик. По фотографиям, которые дал мне Серёга Романенков, видно, что на Восток перевал обрывается гигантскими карнизами. В око квадрокоптера находим узкий проход между двумя огромными козырьками. Вовремя. Поднялся ветер и квадрик начало сдувать обратно, на киргизскую сторону, мы чуть его не потеряли.
На перевале решили оставить палки, рюкзак Ратмира, квадрокоптер, и еды на 1,5 дня. Собственно, с рюкзака и решили сдюльферять. Помню в 2018м Витя Коваль показал мне как дюльферять с термарестовского коврика. Такое себе, как говорят москвичи. А тут целый рюкзак! В общем, самым трепетным моментом был переход с положилова под карниз. Проваливаюсь ногами в пустоту..,- полёт нормальный, в смысле всё ОК. Стараюсь не задевать ногами ажурные конструкции, похожие на самый большой в мире оргАн. Всё нормально, вижу под карнизом небольшой пятачок, на который можно приземлиться, закачиваюсь туда, с третьего раза удаётся зацепиться молотком. Лед хороший, делаю станцию. 6-7 верёвок и мы в долине. Снег раскис, и мы проваливаемся по пояс. Становимся на ночёвку здесь, под защитой мульды.
Утро. Итак, час «Ч», день «Д», минута «Хэ»: мы подошли под стену. Привыкшая падать назад при виде стены шапка падает, поэтому я предпочитаю капюшоны. Стена совсем не похожа на то, что я себе представлял. Да это бигволл какой-то! Местами не видно направляющего рельефа вовсе. Ну хоть есть снежные полки через каждые 150-200м, на этом спасибо!
Первым начинает работать Лёха. Как всегда, цоколь начинается со льда, средней крутизны, 50-60 градусов. Мы с чувалами еле поспеваем за лидером. Ратмир придумал передавать станцию и железо по страховочной веревке, когда лидер уже закрутил бур будущей станции, но второй ещё не дошёл до своей. Я про себя отмечаю: молодец, думает!
Пройдя 300 метров льда, мы оказались под скалой: первые веревки не сложные, но уже скоро Лёха забрался в разрушенный внутренний угол, со щелью, забитой гудящими перьями и запечатанной сверху косым трехметровым карнизом. Я крикнул Ратмиру чтобы не спешил ко мне на полку, потому, что в случае шухера, один смогу отпрыгнуть или спрятаться под стену, вдвоём же это делать сложнее, хореография на уроне «Лебединого озера».
Опять привычные со Сварога скайхуки в потолок, опять ноги лидера болтаются в безопорном пространстве, если к такому можно привыкнуть… К вечеру поднялся холодный ветер и крепко замерзший Леха выбрался на снежно-ледовую склон-полку, длинной примерно в пол веревки. Всё идёт по плану О-О-У-о! Дружно принялись копать площадку, местами срубать лёд и достраивать полку с помощью гамака лехиного изготовления. Гамак мы взяли впервые, крутая штука! Весит всего 500 грамм, но даёт возможность вполне комфортно пристроить на полке шириной сантиметров 80 наш маленький домик на троих «Сивера «Одрина».
На возмущения Ратмира по поводу тесноты отвечаю, что у нас есть ещё куча неиспробованных вариантов: ночёвка полулежачая, сидячая ночевка, буржуи так вообще спят под открытым небом на семитысячниках.
День второй. Пришло время мне поработать. Начинаю по разрушенным, залитым льдом углам, лазание пятёрошное. Порода так себе. Трещины либо глухие, либо залиты льдом. В конце внутреннего угла, рельеф начинает нависать, я перехожу на ИТО. Двигаюсь медленно, нет того драйва, как, скажем, на Ерыдаге. Что это, фобия после травмы или понимание, что нас в случае чего не спасут и выгребать придётся через 3Б перевал? Почти ненавижу себя за это: мозг всё время достраивает картины срыва и последствий. Так бывает обычно сразу после того как полетал, но последний «вылет» был 5 месяцев назад! Когда порода совсем не вызывает доверия, — привстаю на скайхук, рельефный или дырочный. По нависанию идёт щель, залитая льдом, обхожу её на дырочных скайхуках по нависающей плите. После 3го шага нахожу место под плохой якорь: погруженная часть 1-1,5см. Только вщёлкиваюсь и подо мной скалывается дырка. Лечу, полёт нормальный, точка поймала. Странно, это первая в моей практике сколовшаяся моя дырка на граните. Вяло принимаюсь за работу.
После серии залитых льдом внутренних углов выхожу на полку с большим камнем. Дальше-гладкая стена. Время 2 часа дня, а ничего похожего на ночёвку даже в перспективе нет.
В начале стены глухая трещина под якоря и фифы, она заглухает, метрах в 70 видна бровь-карниз, подходящая слева. Как назло, начинается обильный мокрый снег. Мне то ничего, двигаюсь, а вот напарники начинают роптать…
Прохожу на скайхуках метров 20, с облегченным молотком дела идут не быстро, напарники уже открыто выражают своё негодование, но пока ещё не дошли до характеристик. Время 4 часа, снег начинает валить хлопьями. Посовещавшись, принимаем решение вернуться на исходные позиции. О это приятное ощущение, когда отжатая реверсой с мокрой веревки холодная вода стекает в пах!
Читать дальше >>>>>
Читайте на Mountain.RU:
|
При вводе Логина и Пароля,
