|
Автор: Валерий Проклов, Буэнос-Айрес
Возле вершины всегда есть тысяча оправданий, чтобы сойти. И только одна причина, чтобы подняться
Специальный агент Ее Величества выполняет секретное задание по подрыву советского химического завода рядом с дамбой "в городе Архангельск (СССР)". Ландшафт вокруг Архангельска - это громадные заснеженные горы и конечно зима.
Я долго смеялся на этой сценой из фильма «Золотой глаз»... Теперь не смеюсь, чтобы оказаться в горах под Архангельском не надо быть Джеймс Бондом, секретным агентом 007. Надо просто подпрыгнуть, провалится под землю и через центр Земли попасть на другую сторону планеты. Не получилось? Тогда облететь пол земного шара и ранним утром выйти на извилистую тропу, среди корявых стволов мертвых деревьев. Только не останавливайся, услышав в своем сердце отражение желтых глаз крадущийся пумы. Возле горной реки будет веревочная переправа, а на другом берегу, в клубящихся облаках розового рассвета, откроются удивительные очертания белоснежных гор. Но даже в смелых фантазиях я не мог представить, что это видение окажется краем духов королевы Патагонии - Серро Торре..
Вначале все происходящие воспринималось как серия мелких неудач. За шаг до отъезда вдруг вспомнил, что забыл взять доллары, столь необходимые для нахождения в Аргентине. С опаздывающего такси мы волшебно успели запрыгнуть в тамбур отходящего поезда. Но когда над Атлантическим океаном кругами начал сбрасывать топливо наш самолет, то возникло подозрение. Кто-то в нашей компании «неправильно живет». Самолет удачно вернулся в ночной аэропорт Барселоны, откуда встревоженный рой пассажиров уехал в отель снимать стресс. Нас же, за неимением шенгенских виз поселили в VIP зале аэропорта. Сутки мы кружили вокруг «it's free» брэнди, джин, бакарди… Выясняя, кто же персонально вредит нашей поездке? Жирная точка - это «п…ц» была поставлена на таможне Буэнос-Айреса, при посадке в самолет на Ель Калафати. Из ручной клади совершенно трезвых владельцев, под предлогом нарушения безопасности полетов, таможенники забрали альпинистские веревки. Три новые веревки стоимостью 350 долларов каждая, спокойно пересекшие таможни России и Испании, были изъяты «бандито» в Аргентине. А без веревок в горах под Архангельском делать нечего! Подавленные столь глобальной трагедией, мы как зомби вышли из самолета. Но не на нашей, а на промежуточной остановке в Сан Карлос де Барилоче. До нашей мечты оставалось немного, всего два часа лететь на самолете.
Cerca de la cima siempre hay mil excusas para bajarse y una sola razon para subir.
(Возле вершины всегда есть тысяча оправданий, чтобы сойти, и только одна причина, чтобы подняться)
Самолет аргентинской авиакомпании летел по внутреннему рейсу из Буэнос-Айреса до Эль Калафати, с промежуточной посадкой в СанКарлос де Барилоче. Стюарды по инструкции пересчитали оставшихся пассажиров, не обнаружив в своих креслах эмоциональных «русотуристо». Поэтому в аэропорту Барилочи к нам подошел представитель авиакомпании и объяснил, что свой багаж мы можем получить только за тысячу километров от этого транспортера.
Осознание происходящего выглядело как избиение детских душ, кто-то грубо выбивал опору из под нашей мечты. В небесной дымке иллюминатора грустным блюзом проплывали белоснежные Анды, вершины которых отражали солнечные лучи и были близки как никогда. Это была Патагония, в которой мы виртуально живем уже несколько лет. Но с потерей альпинистских веревок, желанный мир вершин вдруг отдалялся навсегда. В сознании зарождалось подозрение, с нашей мечтой что-то происходит, эта какая-то мистическая игра и похоже имя ее - Серро Торре. Королева Патагонии, одна из самых неприступных вершин мира. Это её застывший в камне крик, приводит в трепет смельчаков идущих к ее вершине, а ураганные ветра и непогода заполняют их мысли страхом. Страхом поражения своей мечты.
У нас осталась одна веревка, а надо четыре и если рискнуть безопасностью, можно обойтись тремя. Посещение специализированного магазина в Ель Чалтене повергло нас в уныние. Новая веревка стоила 250$, за прокат старой веревки просили 70$ в сутки. Такое ценообразование не тянул наш общий бюджет, каждый взял в Аргентину по минимуму. Но тут встречаем знакомых аргентинских гидов, те узнав проблему отводят нас к альпинистам из Штатов. Американцы сходили Фитц Рой и распродажа снаряжения была заключительным аккордом. Одну веревку мы купили за сотню зеленых, вторую взяли напрокат. За десять долларов в день и это была победа!
Хорошая погода, редкий гость на Серро Торре! Это про нее говорят, хорошая погода исключительное состояние Патагонии, но именно такая погода ожидалась в первых числах февраля. Три дня без урагана и дождя были нашим шансом взойти на Серро Торре. Еще в Архангельске мы выбрали самый простой маршрут итальянцев "Via dei Ragni", со своей пугающей историей «первопрохода». В далеком 1974 году к Серро Торре устремилась знаменитая итальянская команда Ragni Lecco, под руководством легендарного альпиниста Casimiro Ferrari. Восхождение было организовано по типу гималайской экспедиции, с большим количеством носильщиков и забросок снаряжения. Итальянцы лезли к вершине два месяца и смогли достичь вершины, только когда закончилась еда. Так звучит официальная версия и их достижение еще долго считалось сложнейшим альпинистским маршрутом в мире. Сейчас этот маршрут проходят значительно быстрее.
В этом году королева благосклонна, в ауре горы уже прозвучали бравурные марши для Марка-Андре Леклерка и его напарника, сходивших новый маршрут за несколько дней. Такие достижения всегда будоражат альпинистское сообщество, а у будущих покорителей Патагонии возникают вопросы. Что тогда там делали итальянцы два месяца? Но как говорит наше старшее поколение: «Раньше и соль была солонее». К примеру, за три месяца 2001 года, солнечная погода на Серро Торре продержалась всего 12 часов. В последнее годы меняется и погода, и наш мир. Все больше молодых людей заряженных на рекорды достигают невероятных успехов, а Серро Торре для них всегда будет желанной дамой в альпинизме. Поэтому королеву все чаще ангажируют парни, которые лезут «Нос» на Эль-Капитане за несколько часов, а не за несколько дней как остальные.
Чтобы лучше узнать о королеве, неплохо представить те трудности, которыми окутана эта гора. В хостеле Эль Чалтена мы расспрашивали молодого американца о маршруте «Afanassieff route» на Фитц Рой. За один день он с другом подошел к Фитц Рою через перевал Пассо-Квадрат, и пролез треть маршрута «Afanassieff route». На второй день парни сходили на вершину и ночью вернулись в поселок Эль-Чалтен. Очень крутые парни, меньше чем за четыре дня этот маршрут никто не ходил. И когда мы спросили о Серро Торре, американец замялся и сказал, что они пробовали, но это очень «difficult».
Фитц Рой, на фоне неба маршрут «Afanassieff route»
Вся история восхождений на Серро Торре пропитана «трагизмом несбывшихся надежд». Ревущие сороковые остановили многих парней в сотне метров от вершины. Вплоть до 1970 года Серро Торре считалась сложнейшей вершиной мира, а сильнейшие восходители того времени оценивали вероятность восхождения как «невозможное». Не буду цитировать историю, но вплоть до 2008 года самый доступный путь на Серро Торре был по маршруту «Компрессор». Со временем там набили кучу стационарных крючьев, что «Компрессор» стали называть самым сложным «via ferrata». Об этом гуру Патагонии Rolando Garibotti, возмущенно написал: «Почему люди лезут этот маршрут, а не нанимаются вертолетом на вершину? Эти два способа одинаково неспортивные». Так бы все и продолжалось, пока в 2012 году два тщеславных американца не срезали болгаркой на "Компрессоре» все шлямбура. В итоге восходители получили исчезнувший маршрут, а парни скандальную славу.
Гребень на фоне неба - это маршрут "Компрессор"
На сегодня маршрут итальянцев «Via dei Ragni» - это единственно доступный путь на вершину. Он считается «честным» и до 2008 года его ходили единицы. Еще этот маршрут знаменит тем, что на нем был снят фильм «Крик камня». Крик застывший в виде камня - это и есть Серро Торре. Но к маршруту «Ragni» очень сложные и опасные подходы, не зря итальянцы так долго копошились. Первый идется по леднику на снегоступах, с лопатами и GPS навигаторами для непогоды. Этот подход совпадает с очень трудной и дорогой коммерческой экспедицией: «Patagonia Ice Cap Trek». Другой путь ведет в долину ледника «Torre». Далее по разорванному и крутому леднику надо взойти на «Torre massif». К заклинившемуся в скалах большому камню и обозначенному на карте как «The Standhardt col». Затем по отвесным скалам спуститься на ледник Ведьма и выйти в цирк «Circo de los Altares» - приключение на несколько дней. Но самая большая трудность восхождения по маршруту «Ragni» заключается в наличие хорошей погоды. Маршрут начинается со стороны ледника Southern Patagonian Ice Field.
Люда на перевале Маркони, трое суток пути из Эль Чалтена. Это ворота в Southern Patagonian Ice Field
Это третий в мире материковый ледник с огромной массой льда, протяжённостью в 350 километров и толщиной ледового покрова в один километр. Именно здесь сталкиваются холодные воздушные массы из Антарктиды с теплыми потоками экваториальных зон, создавая легенду ревущих сороковых. Рожденные ветра огибают Землю, набирают ураганную скорость и не встречая на своем пути препятствий, обрушиваются на Серро-Торре. Пару дней безоблачного неба над вершиной – это типичное затишье перед предстоящим адом, а непогода на Серро Торре очень опасна. Каждый день пребывания в ней может стать последним.
Наши планы. В первый день непогоды мы подходим к горе, потом за три дня хорошей погоды проходим маршрут и возвращаемся в Ель Чалтен. Морально готовы застать пятый день непогоды, но если только чуть-чуть. Каждый идет в стиле «лайт», с минимумом личных вещей, 200 грамм еды в день и строго на четыре дня. С такой радужной мечтой мы вышли преодолевать первую часть пути до лагуны Торре. Через время «лайт» начал давить плечи и превратился в тяжелый рюкзак. Да уж, на снаряжении не сэкономишь! Несмотря на моросящий дождь, нас легко обгоняли бодрые старушки, спешащие на представление к лагуне Торре. Это в ее ледниковой воде можно увидеть отражение Серро-Торре, зрелище феерическое, сродни приворотной траве. Увидевший его один раз, возвращается к лагуне вновь и вновь. Мы же вышли на берег речки Фитц Рой, к натянутой над водой веревочной переправе. На другом берегу нас ожидал неизведанный путь длиною в несколько дней. Самоуверенные и наивные еще не знали, что на том пути мы станем пешками в игре королевы. Духи ветров будут опрокидывать наши тела, а непогода забирать оставшиеся силы. Холод и жажда станут постоянными спутниками наших тел. И когда вершина будет рядом, королева овладеет душой и заберет свое, чтобы сделать дальнейшую судьбу неисповедимой.
Первое, что человек встречает в Эль-Чалтене - это ветер. Еще долго бежит за улетевшей шляпой или карематом. За веревочной переправой мы окунулись в мир настоящего патагонского ветра. Тропа резко оборвалась на крутых моренных осыпях и превратилась в направление движения внутри аэродинамической трубы. А уходящий в далекое ущелье ледник Торре, оказался осиным гнездом духов ветра. До поздней ночи, мы как каторжане толкали по леднику тачки, груженные жалящим ветром, пробиваясь к ночевкам «Niponnino». В палатке изнасилованный организм отомстил бессонным сном и похоже не мне одному. Встали рано, в непривычной тишине. Утонувшее в ярко-красных разводах небо прошептало нам радостную новость, сегодня в Патагонии выходной! Ура, можно спокойно разложить свои вещи и собраться. С этого бессловесного диалога началось исключительное утро первого дня хорошей погоды.
От бергшрунда до камня 5 веревок по 60 метров
Вначале растерялись, уже больше часа в пути, а ориентир - застрявший камень в массиве Торре никак не хотел проявляться. Хорошо, что в Патагонии мы не первый день. Подходы здесь длинные как рабочая неделя, несмотря иллюзорную близость объектов. Через время стало ясно, идти нам еще о-го-го. Вначале по ледовому склону ледника, с многочисленными трещинами и бергшрундами. Дальше вверх по кулуару с вертикальной ниткой льда, готовой в любой момент рухнуть вниз. А ведь раньше здесь был приятный снежный склон! Об этом говорили петли станций, находящиеся в нескольких метрах выше ледовой нитки. Сейчас склон растаял, похоже мы выбрали неудачный год для подхода.
Самый известный в Патагонии камень, идеально расклинился в скалах Standhardta и как в легендах о короле Арктуре, был похож на парящий в небе прямоугольный стол. Под ним на скалах лежал порванный чехол с цветными веревками. Тоскливый вид заброски говорил о непогоде, ожиданиях и чьей-то мечте, основательно похороненной натечным льдом. Нам очень нужна еще одна веревка! Мы бы вернули ее на место, но все усилия извлечь веревку из-подо льда были напрасны. Гора забрала свое навсегда. То, что возвращаться назад будет сложнее, стало понятно на спуске. В обледенелом кулуаре были сплошные нависания, а в нижней части висел огромный карниз. В непогоду здесь будет жуткая ловушка! Если бы мы знали, что она приготовлена для нас.
Для меня спуск на ледник Ведьма был желанным. Осуществлялась моя хрустальная мечта прикоснуться к материковому леднику Southern Patagonian Ice Field. В 2013 году с женой я устремился к этому леднику, но за три дня мы смогли дойти только до перевала Маркони. От туда я сделал фотографии самой крутой стены Серро Piergiorgio 2700 м., которая находится к северу от массива Серро Торре. Сейчас же ледник можно достать рукой, но только в сумерках мы спустились на ледовые просторы цирка «Circo de los Altares» и напротив Серро Торре установили палатку. Необыкновенно красивое место, чтобы его увидеть люди платят 3000 зеленых и рискуют здоровьем. Для фотографов здесь Мекка, уникальная возможность получить красивые снимки для дорогих глянцевых журналов. Я тоже взял фотоаппарат и даже два объектива, но усталость тела парализовала разум и я обо всем забыл.
Весь следующий день был исключительным состоянием Патагонии. Пылающее солнце на фоне кристально чистого неба, расплавило нас до состояния ленивых пингвинов. В другом измерении остался ранний подъем, бараньи лбы с трещинами ледника и обледенелый бергшрунд с поясом скал. Мы вышли на снежный склон и не спеша уходили в темно-фиолетовое небо, к искрившимся голубыми алмазами ночевкам «El Elmo». Где-то там внизу, на сотни километров растекались многовершинные просторы континентального ледника Southern Patagonian Ice Field. Третьего в мире по величине после Антарктического и Гренландского, а вокруг застыл космический ландшафт Патагонских Анд. Даже раскисший под ногами снег не мог испортить предвкушение праздника.
Позади восемь веревок льда (480 метров) и мы в отпуске. Это был не сон, а ночевки «El Elmo» на парадном балконе небесного рая! Мы загорали на фантастических облаках ледовой планеты, без единого дуновения ветерка. Расслабившись, наслаждались удивительными видами гор и красками уходящего дня. На Огненной Земле догорал красочный закат, а по другую сторону ночевок уже была темная, южная ночь.
Ночью прилетели духи ветров, внезапно, бесцеремонно. Еще вчера ласкающая погода вдруг показала свой отвратительный характер. Попытка приподнять голову из спальника, закончилась мгновенной капитуляцией. Ветер набрал невероятную силу и с остервенелым визгом сдувал все лишнее в пропасть. Ночевать в палатке на Серро Торре сродни самоубийству. Поэтому с вечера мы вырыли полуметровое углубление в фирне и теперь терпеливо ждали утро. К рассвету самые свирепые духи улетели на утренний кофе, мы же соорудив укрытие из карематов, смогли приготовить чай.
В предрассветной темноте мы промазали с началом маршрута. Это во времена СССР альпинисты с вечера намечали предстоящий путь и провешивали первую перильную веревку. Мы же несоветские альпинисты, за неуважение к прошлому оказались на отвесных скалах, покрытых тонкой коркой льда. На первых же метрах сорвался Михалыч, пролетел три метра и полез дальше вверх. Чем выше мы поднимались, тем интереснее становился рельеф стены и фантастичнее формы льда. На совершенно гладком граните висели многотонные ледовые гильотины, покрытые частоколом острых игл. Искрясь на солнце, они тысячами устремлялись вниз, оставляя на лице капли крови. Экземпляры крупнее приносили боль, мне стало жалко дорогой объектив и я перестал фотографировать.
Второй срыв был тоскливый, в техническом отношении опасный, с большим фактором рывка. Михалыч улетел на ключевом участке нависающего ледового склона, с нанизанными линзами льда на клювиках молотков. Лед оказался перемороженным. Играя по правилам горы, мы не имели стопроцентную страховку. Все лезли на одинарной веревке, а не двойной. Это был большой и осознанный риск. В эмоциональном плане, этот срыв оказался переломный моментом нашего восхождения. Мы опаздывали… Гора со злой усмешкой нашептывала о предстоящей непогоде, зарождая в наших сердцах тоскливый страх неудачи. Непроизвольно накатывали воспоминания, как несколько лет назад мы имели поражение на Фитц Рое. Но все сомнения были пресечены решительными действиями Михалыча. Собравшись с духом, он как гладиатор на арене, полез рубиться вверх. Убил мышцы рук, но шестьдесят метров ледового нависания с замерзшим в камень льдом, Михалыч пролез.
Мне же досталась солнечная сторона по ледовым «грибам» и ледовым туннелям. С первыми ударами молотков исчезла душевная тревога и появился радостный драйв первооткрывателя. Солнце и мягкий лед только прибавляли уверенность. Вылезая из очередного ледового туннеля, я вдруг ярко осознал предстоящий момент. На душе запели серебряные колокольчики - гора нас пускает! От переизбытка чувств на глазах выступали слёзы, до вершины оставалась одна веревка. Самую эффектную веревку по ледовому «грибу» пролез Дима. Несколько лет ожиданий и неудач растворились в последних метрах веревки, подарив нам радостное чувство душевной свободы.
Я стою на краю ледяной вершины и внимательно рассматриваю точки людей на берегу лагуны Торре. В марте двенадцатого и в феврале тринадцатого года я с восхищением смотрел на вершину Серро Торре. Тогда я гордился собой, что вижу легенду, королеву всех гор. И представить не мог, что однажды все будет наоборот. Это был счастливый миг, ради которого стоило бороться за мечту, страдать от неудач и мечтать. Гора подарила нам бесконечное солнце, белоснежную волну вершинного гриба и красочную Патагонию до горизонта. Только свистящий ветер продолжал чистить грибы, срывая с поверхности ледовую чешую.
Вид вниз на лагуну Торре
Вид с лагуны Торре на Серро Торре
В восемь вечера мы очнулись от волшебства и начинаем запоздалый спуск к началу непогоды. Я ухожу первым, по брошенной вниз веревке и неожиданно встречаю пришельца, настолько неестественно было встретить живого человека. Как оказалось, это был знаменитый Марк-Андре Леклерк. Американцы уже несколько дней лезут свой маршрут и очень спешат на вершину. Обоюдная усталость и напряжение сказывается на эмоциях друг к другу. Расходимся в нескольких сантиметрах и как при встрече с надоевшими соседями произносим дежурное «Hola»!
С темнотой усилился ветер и очень скоро превратился в ревущую темноту. Наши фонарики, как светлячки, цепляются за ледяные глыбы, не желая спускаться вниз. Каждый раз брошенную вниз веревку ветер уносит вверх, накручивая в небе замысловатые узлы. Я спускаюсь на восьмерке с авто блоком и пытаясь распутать эти чертовы узлы. Луч фонаря скользит вниз, выхватывая из темноты веревку, блестящий лед, летит маятником и бьется об скалы вместе со мной. Тысячи духов воют из темноты, смеясь над сумасшедшими, ввязавшимися в игру с королевой. Главное не спешить, сосредоточиться и не спешить. В темноте не виден страх, он сейчас во мне с порывом ветра летит на обледенелые скалы. Потому что я псих! Я спускаюсь на одинарной веревке и никто не страхует второй. Сейчас паутинка попадет на острый камень и духи ветра закончат мою игру. Распутаны гордиевы узлы, мой фонарик снова скользит вниз, где я делаю очередную станцию и буду ждать парней. Может быть, когда-нибудь эта игра закончится на рассвете, в пяти минутах от ровной площадки между бергшрундом и снежным наддувом. Безразличные к дальнейшей судьбе наши тела упадут в снег, проспав там целый час и десять минут.
В начале пятого утра каждому достался стакан горячей воды, маленький кусочек галеты и одна треть жевательной резинки. Вместе с рассветом пришла столь «долгожданная» непогода. Мы устали в ожидании ее, поэтому без эмоций продолжили спуск на материковый ледник. Там под камнем лежала наша палатка и некоторые вещи.
Об произошедшем далее вспоминаю часто, рассуждая о неизбежности нашего бытия. Так получилось, что многие друзья ушли в свое время. Так же как они, через пять месяцев уйдет Мишка, с которым неразрывно связан мой архангельский альпинизм. Его тело лежит на вершине Победа и только стихи с табличкой напоминают восходителям о нем: «Когда-нибудь, в конце пути, когда закончится везенье, смерть рассмеётся в упоенье. И вырвет сердце из груди. И время встанет. И тогда, уйдут долги, обиды, крики. Взойдёт над безымянным пиком, моя прощальная звезда. И я увижу вечный свет. Ко мне протянут руки братья, и примут в крепкие объятья, которым окончанья нет».
Чтобы не уронить свой рюкзак со стены, мы прищелкиваем его карабином к дополнительной страховке. Это очень удобно, не надо контролировать рюкзак, когда снимаешь его со спины. Он всегда на страховочной веревке. На очередной «станции» достаю из рюкзака спусковую петлю и вдруг… Выщелкиваю страховочную веревку от рюкзака. До сих пор не пойму, почему я это сделал. Рюкзак ставлю рядом, на скальную полку между камнями. Сквозь ушки стационарных крючьев продеваю спусковую петлю. Организовав станцию, я продолжу спуск по веревке на ледник. Все время дует сильный ветер, в какой-то момент его напор становится ураганным. Вцепившись руками за скальный выступ, выдерживаю порыв ветра и взглядом провожаю свой рюкзак, который как бабочка порхает в небе. По беспечности взяв из рюкзака спусковую петлю, я его не завязал. В стратосферу летит пуховка, остальные вещи ветер уносит на просторы континентального ледника. В подавленном возбуждении спускаюсь на ледник и возле ледовой трещины нахожу свой рюкзак. В нем волшебным образом застрял спальный мешок, под ним иностранный паспорт и доллары США. Все вещи потеряны, особенно жалко газовый баллон и джетбойл(газ.горелка). Закончилась еда, теперь и о горячей воде можно забыть. Самое главное! В момент замены петли я не был на самостраховке. Эту грубейшую ошибку в обучении людей я характеризую, как расстрел через повешенье. И если бы рюкзак был прищелкнут ко мне, то с порывом ветра я улетел бы вслед за ним. Высота там без перспектив. Вот так буднично, когда основные трудности позади ЭТО и происходит. Но наши трудности были впереди.
В набирающей силу непогоде мы спустились на ледник, забрали палатку и как в замедленном кино поднимались к нашей ловушке. Тела были настолько перегружены усталостью, холодом и жаждой, что уже не воспринимали окружающую реальность и непогоду. С безразличием тонули в раскисшем снегу, а ураганные порывы дождя стали атрибутом ежеминутной жизни. Зато никаких проблем с едой-водой. Приседаешь, берешь в руку кусок льда и ешь-пьешь, пьешь-ешь. Только жажда и голод утолялись виртуально. Ловушка превратилась в сложное и рискованное приключение. Очень медленно выкарабкивались из нее. На обледенелых карнизах не хватало снаряжения для страховки. Его ранее, ежедневной данью забрала гора. Страховка первого получалась тоскливой, через двадцать и более метров. В вечерних сумерках вылезли под парящий камень. Это скользкое и не комфортное место оглушило нас ревом восходящих потоков. Похоже, здесь собрались все духи патагонских гор, перебивая друг друга они решали нашу судьбу. Я снова ухожу на дюльфере первым вниз, наступаю на ледовую нитку кулуара и тонны льда с грохотом, улетают вниз. Безразличное «мля» и мысли вслух: «хорошо, что не с нами»! Непогода продолжала монотонно всасывать нас в себя, насыщая влагой и ветром окружающий мир. В ожидании передачи веревки для спуска, мой фонарь осветил на снежном склоне паутину из тонких ниточек снега, и копошащихся в ней красновато-темных жучков. Паутина из снега – это фантастика! В тот момент она казалась мне реальной и была в нескольких местах. Я так долго ее рассматривал, что забыл о невыносимом холоде, терзающем мое тело. К сожалению, часть моих теплых вещей унесло ветром. Мелькнула мысль, что паутину и жучков надо сфотографировать. Где то в рюкзаке меня ждал фотоаппарат, но каждая перчатка настолько пропиталась влагой и грязью, что сделать усилие над собой не хватило моральных сил.
Именно тогда наступил момент, когда королева должна была распорядиться нашими судьбами по своему усмотрению. Оказавшись по другую сторону бергшрунда, у нас закончился разум и желание играть в альпинизм. Собрав в рюкзаки мокрые веревки, мы вдруг решили, что успеем заказать в баре жареное мясо. Не связываясь мы ринулись в черную пасть ущелья Торре. В двенадцать ночи, на крутом и закрытом леднике. Насыщенным снежной влагой «по самую развилку», со всевозможными трещинами и ледовыми сбросами. Это было наваждение безразличия, подгоняемое непогодой и отсутствием страха опасности. Нас спасали старые следы, едва угадываемые в свете фонаря и добрые патагонские духи.
Я держался за ледовые молотки вбитые в край очередного бергшрунда, повиснув над черной бездной. Луч фонаря упорно падал в темноту не находя существующего ранее там снежного моста. Вместо страха в голове появились проблески разума, парни помогли выбраться из бездны, мы достали веревки и связались. К середине ночи нам удалось найти безопасное место под скальными стенами Standhardt. Некрутой склон мульды стал наградой под палатку, а спальный мешок спасением для тела, которое когда то было моим.
Что такое раннее утро шестого дня? Это выстрел, который ты должен сделать себе в ногу и продолжить движение вперед. И так восемнадцать часов. Именно столько времени нам понадобилось, чтобы унюхать запах жаренной аргентинской говядины в поселке Эль-Чалтен.
Порой мне кажется, что наше восхождение на Серро Торре было похоже на путешествие в другой мир, о котором в детстве я узнал из книг. Мир, где существуют добрые и злые духи, фантастические горы и патагонские ветра с мерзким лицом. Где за каждую ночь и за каждый день проведенный в том мире надо платить дань. Где за шесть дней можно спать всего 15 часов, съесть восемь пачек растворимых каш, ограничено пить чай, а в последнее два дня мы ели только лед. При этом совершать невероятно опасную и очень тяжелую физическую работу. Взамен получить геморрой, истощение организма и душевное безразличие. Королева забрала свое - нашу мечту и частичку наших душ, навсегда.
Однажды на рассвете я вернусь к королеве. Прикоснусь к ее отражению в ледяной воде лагуны Торро. И в моем сердце проснется мечта. Зарождая новую, настоящую жизнь.
P.S.
В 2020 году Женя Мурин со своими ребятами сходил этот маршрут. Мне сказал, что по треку в одну сторону приблизительно 50 километров. Обратно столько же.
Читайте на Mountain.RU:
|
При вводе Логина и Пароля,
