|
Автор: Сергей Храпко, Киев
Путь к Снежному Барсу.
Часть II. Пик Победы
Если была бы в мире сила, которая вернула бы всех, связанных с золотом Территории, погибших в маршрутах, … затерявшихся на материке, … — все они повторили бы эти годы. Не во имя денег, так как они знали, что такое деньги во время работы на Территории, даже не во имя долга, так как настоящий долг сидит в сущности человека, а не в словесных формулировках, не ради славы, а ради того непознанного, во имя чего зачинается и проходит индивидуальная жизнь человека
(Олег Куваев. «Территория»)
Посвящается Максиму Желималаю
Часть I. Пик Хан-Тенгри
Пик Победы (7439 м.)
ГЛАВА 4. Рекогносцировка
На Пик Победы мы собирались вчетвером – должен был еще прилететь один участник, который проходил акклиматизацию на Пике Ленина.
Не было гарантии, что он прилетит к конкретной дате из-за меняющегося полетного графика вертолета. Поэтому решено было ждать его до 6 августа. Забегая на перед скажу, что этот участник прилетел 5 августа – накануне выхода.
Оказалось, что за это все время никто (если не считать иранцев, ушедших в сторону маршрута Абалакова, но это нам не помогало, так как наш классический маршрут на вершину и маршрут Абалакова начинались в разных местах), так и не вышел в сторону ледопада под Пиком Победы, а это свидетельствовало об отсутствии перил на ледопаде. Поэтому вопрос провешивания перил и маркировки маршрута через ледник Звездочка ложился на тех, кто первый пойдет на восхождение. В базовом лагере готовых идти на Пик Победу оказались лишь наша группа и еще одна группа, с которой при восхождении на Хан Тенгри мы стояли с палатками вместе на 6400 м. Поэтому решаем объединить наши усилия и идти одной группой. В связи с этим начальник базового лагеря выделяет нам 200 метров статической веревки, чтобы мы провесили перила на ледопаде.
Для того, чтобы не убиваться под тяжестью рюкзаков во время восхождения, решаем накануне забросить поближе к ледопаду часть продуктов и перильную веревку. Поэтому уже 4 августа - через день после возвращения в базовый лагерь с Хан Тенгри выдвигаемся в сторону ледника Звездочка.
Наш выход и возвращение занял восемь с половиной часов.
При этом на леднике Звездочка, который поражает своей красотой и скрытой под снегом опасностью в виде трещин успел провалиться по пояс в одну из них. Напарник по связке повторил мои начинания и провалился минут через десять, но уже по грудь. Для обоих все закончилось благополучно.
Все время нахождения в базовом лагере, видно из-за обилия кислорода, по которому изголодалось тело и мозг, снятся реалистичные и красочные сны.
Утром 5 августа прилетел наш еще один участник восхождения и мы решили выходить на восхождение в ночь, чтобы пройти ледник и ледопад еще по фирну. Сам день был посвящен отдыху и подготовке к выходу.
ГЛАВА 5. Восхождение на Пик Победы
Выход из базового лагеря назначили на час ночи 6 августа из расчета, чтобы к 6 утра быть под ледопадом и по замерзшему провесить сам ледопад. Два часа по морене, еще столько же по леднику Звездочка, где мы забрали ранее занесенные нами вещи и вот мы в начале ледопада.
Затем последовало провешивание и крепление перил. Здесь хорошо шли в ход мешки, которые набивались снегом, закапывались в склон и служили в виде якоря точкой страховки. По сравнению с 2015 годам, когда мне уже приходилось проходить этот ледопад, он сильно изменился и если эти изменения продолжатся с такой скоростью дальше, то прохождение его станет все сложнее.
Пройдя ледопад, мы попали на снежное плато, которое вело к перевалу Дикий.
Здесь тоже сильно все изменилось за три года. Плато оказалось сильно разорванным, и нам пришлось немного поискать проход через него. И здесь очень сильно пригодились снегоступы (даже не знаю, как все предыдущие разы я ходил без них).
Нашей целью сегодня было дойти до перевала Дикого, где обычно ставят палатки - второй высотный лагерь. Первый высотный лагерь находится, перед ледопадом на леднике Звездочка. По сравнению с 2015 годом первый лагерь ставят подальше от стены Пика Победы, так как лавины с Победы стали доходить до предыдущих мест, где размещались лагеря.
Продолжение нашего восхождения на следующий день 7 августа как обычно началось очень рано – в 4 часа утра. Нам предстояло идти круто вверх по снежному склону.
И здесь нам очень помогли снегоступы, так как без них мы проваливались глубоко в снег.
Правда в обычных снегоступах, приспособленных для хождения по ровному прохождение данного склона тоже было не в радость – они постоянно проскальзывали и не хотели держаться на склоне.
На рассвете мы дошли до того места, где обычно устанавливают третий высотный лагерь, вырывая снежные пещеры в склоне. Вокруг открывались потрясающие виды: от нависающей над тобой громады Пика Победы, до красующейся на горизонте пирамиды Хан Тенгри.
Дальше нам нужно было преодолеть довольно крутой склон, на котором я в итоге немного затупил: надоев копаться в снегу, который сползал под ногами, я взял немного левее и вышел на скалы, правда метров через десять я уперся в скалы, которые были обильно покрыты слоем льда. Лезть вверх стало опасно, а вот спускаться вниз с тяжелым рюкзаком как-то не хотелось из-за опасности сорваться. После некоторых колебаний, что же делать, решил попросить остальных ребят о помощи, чтобы они сверху (все остальные благополучно прошли этот склон правее) сбросили перильную веревку. Это выручило меня и помогло пройти этот участок.
Потом нам пришлось пройти несколько каменных взлетов, где встречались старые перильные веревки не внушающие доверия. Судя по всему, самые новые из них были провешены еще в 2015 году, когда над маршрутом работало две экспедиции: украинская и российская федерации альпинизма.
Сказывалась усталость, поэтому дойдя до высоты 6100 м, решили поставить лагерь на площадке, которую можно было выровнять под палатки.
8 августа мы снова вышли до рассвета и продолжили подниматься по склону. Местами приходилось преодолевать крутые подъемы.
Погода испортилась, и мы постоянно шли в облаке как в тумане. При этом дул сильный ветер. Погода продолжала ухудшаться. Видимость была плохой. Мы миновали высотный лагерь на 6400 м (здесь ровно три года назад при прошлой попытке восхождения мы держали палатку изнутри своими спинами, чтобы ее не завалило от сильного ветра – мы так и не смогли ее тогда растянуть) и продолжили подъем, борясь с ветром, морозом и снегом.
Все это утомляло и когда на высоте 6600 м поступило предложение искать место под палатки – это сильно обрадовало, так как я понимал, что я дошел практически до предела своих физических возможностей – сказывалась сильная усталость, когда при каждом новом шаге заставляешь себя аккумулировать все силы. Состояние из разряда как из анекдота – «ждешь, когда уже кто-то наконец сдохнет».
На этой высоте хороших мест под палатки не было, поэтому пришлось потрудиться, чтобы выровнять места.
Утром 9 августа мы долго планировали выход. Погода не радовала. Шел снег и дул сильный ветер. Начиная с 6 часов утра, мы постоянно переносили время выхода: то из-за отсутствия какой-нибудь видимости, то из-за повалившего снега, то из-за сильного ветра.
Но наконец-то в 10 утра мы смогли выйти из палаток и продолжить наш путь вверх.
Погода налаживалась, если не считать, что продолжал дуть сильный ветер, но зато появилась видимость.
Сегодняшней нашей целью было выйти на хребет в районе Важи Пшавела. Как потом оказалось на этом участке несколько наших участников срывались, но в целом все закончилось благополучно.
По самому хребту проходит киргизо-китайская граница, и когда мы на него вышли, нам открылась территория, принадлежащая Китаю.
Пройдя по хребту с полкилометра, мы обнаружили немного ниже слева мульду, которая представляла собой удобное место под палатки. Здесь и решили остановиться.
После общения по рации с базовым лагерем о том, как лучше поступить: стартовать на вершину отсюда или перенести лагерь дальше под Обелиск, выбрали второй вариант, решив идти на штурм послезавтра.
На утро 10 августа один из участников констатировал, что он поморозил пальцы на ногах, и врач по рации рекомендовал ему спускаться.
Желающих идти вниз без попытки восхождения не оказалось. Поэтому было решено поделиться на две группы: одна (в которую входил я), состоящая из двух человек идет на штурм вершины сегодня, захватив с собой палатку, чтобы оставить ее под Обелиском на всякий случай, возвращается и на следующий день вместе с пострадавшим, который остается ждать под Важей в палатке, спускается вниз.
Вторая группа из трех человек продолжает восхождение по ранее намеченному плану: идет под Обелиск, там ночует и послезавтра идут на штурм.
Путь в сторону Обелиска проходил вдоль гребня, где следовало держаться подальше от края, чтобы не попасть на карнизы, некоторые из которых на десятки метров выходили за края склона, и при этом следовало с осторожностью передвигаться по склону, чтобы случаем не сорваться и не улететь в Китай.
А лететь туда было не близко – километра 1,5 - 2 перепада высот.
Особенно ярко это воспринималось уже на подходе к Обелиску на траверсе Верблюда.
Дойдя до Обелиска, первая группа оставила палатку, горелку, коврик, взятый один на двоих, и прочие ненужные на восхождение вещи и в 11:30 отправились в сторону вершины.
От Обелиска пришлось подниматься в три такта по довольно крутому склону.
Где-то через полчаса после ухода первой группы от Обелиска к нему подошла вторая группа и стала разбивать лагерь.
Где-то на середине пути до вершины дошли до здоровенного валуна, под которым прямо на тропе лежало тело, погибшего 8 августа 2015 года Ишутина М.В. (по имеющейся версии у него остановилось сердце на спуске).
У моего напарника одной из целей при восхождении на вершину, было попробовать подзахоронить это тело, так как оно просто лежало на тропе. На это у нас ушло почти 2 часа: тело завернули в материю, вырыли под валуном углубление, положили его туда и присыпали сверху камнями. Таким образом соорудили что-то похожее на могилу (говорят, что души непогребенных продолжают носится по свету, не находя себе покоя). Как-то странно, но вид тела не вызывал никаких эмоций и чувств, просто воспринимался мной как данность, как уже свершившееся, возможно даже как элемент рельефа. Ты как бы воспринимал себя отрешенным от переживаний. Оно лишь символизировало о бренности человеческой жизни. Это была плоть, давно лишенная жизни, к которой, кроме как сострадания к его близким, ты ничего не испытываешь. К сожалению, это было не единичное напоминание о смерти, которое сопровождает тебя на маршруте. О том, что при восхождении как на Пик Победы, так и на Хан Тенгри гибнут люди свидетельствовало не только данное тело, но и виденные нами ранее остатки палаток, спальников и бесформенных останков, завернутых в материю. Поэтому возможно со временем ты к этому привыкаешь.
После двухчасового остановки, мы продолжили восхождение. Сразу за указанным валуном начались довольно крутые участки гребня с острыми снежными ножами.
Приходилось быть очень осторожными, передвигаясь траверсом вдоль этих ножей. Часто приходилось идти носками к склону, чтобы надежно вбивать в склон зубья кошек или выбивать ступеньки под стопу. Здесь ты реально осознавал, что любое неверное движение может привести к срыву, а в существующих условиях это значило неминуемую смерть, так как шансы зарубиться ледорубом на таком склоне равнялись нулю.
Еще перед выходом из базового лагеря общались с начальником этого лагеря, который при описании маршрута на Пик Победы сказал, что проходите снежные ножи, доходите до снежных полей с каменными россыпями и выбираете ближайший понравившийся турик - мол это и есть символическая вершина. Но пройдя все снежные ножи и выйдя на более-менее пологий склон, мы ни одного турика не встретили.
Все время казалось, что хребет еще поднимается и что это еще не вершина, потому что достигнутая нами западная оконечность Победы не казалась самой высокой точкой.
Погода начинала понемногу портиться: все, что было ниже затягивало облаками, которые грозили поглотить и нас, а хотелось достигнуть вершины еще хоть при какой-нибудь видимости.
После западной оконечности хребет Победы по ходу движения имеет два понижения, после которых идёт взлет, вершину которого я собственно и посчитал географической вершиной, так как далее уже просматривалось только понижение. Здесь должен был располагаться тур Ерохина. Расстояние от западной оконечности до тура Ерохина согласно GPS по прямой составляло метров 700-800. На этом участке то ли от прилива новых сил, то ли от осознания, что уже вечереет, а нам еще возвращаться я ускорился, обогнав напарника.
Вершины мы достигли 10 августа в 17:30.
Здесь мы сделали видео- и фотосессию.
К моменту нашего выхода на вершину все заволокло облаками и вершину тоже.
Но нам повезло и в тот момент, когда мы начали спуск около 18:00 хребет растянуло от облаков и на открылись дальние виды. Мы были как бы над облаками, которые то закрывали, то открывали горы и долины, расположенные ниже.
На спуске нас сопровождали потрясающие картины заката, но расслабляться было нельзя, так как путь обратно был опасен из-за крутизны склона.
И даже ставя ноги в собственные следы, вырубленные по пути подъема, ты рисковал улететь вниз.
Обелиск мы достигли уже в темноте ближе к 21:00. Таким образом выход из-под обелиска и возвращение назад заняли у нас около 9 часов. За это время мы довольно устали, поэтому натопив воды и чем-то на скорую перекусив, поставили палатку и отправились спать.
Ночевали мы в палатке, которую занесли под Обелиск с утра. Ночевали, не раздеваясь – в чем пришли, так как спальников у нас не было. Их мы не брали, оставив их в предыдущем лагере, так как надеялись, что мы успеем вернуться в лагерь под Важей. Благо, что додумались взять с собой палатку (знали, что такой поступок гарантировал нам возможность ночевки в случае чего. Для утепления даже укрывались всеми имеющимися у нас в наличие флагами.
Эта ночь прошла без комфорта – я снова, как и после восхождения на Хан Тенгри, всю ночь страшно кашлял, рискуя выплюнуть легкие.
На следующий день 11 августа часов в 7 мы стали собираться в обратную дорогу, а вторая группа вышла на восхождение.
Мы дошли в лагерь под Важей без происшествий, где немного отдохнув и покемарив в районе полудня забрали нашего товарища, который все это время нас ждал здесь, а также часть общественных вещей, которые находились в лагере, чтобы облегчить спуск второй группе, пошли вниз.
Спуск до второго высотного лагеря, расположенного на перевале Дикий, занял у нас весь день.
На перевал Дикий мы пришли, когда солнце уже начинало садиться.
На спуске встретили двух турок, которые, воспользовавшись провешенными нами перилами на ледопаде, тоже шли на восхождение (но скорость их передвижения вызывала сомнения о том, что они дойдут до вершины, к тому же наша информация о том, что на вершину никаких перил не провешено сильно их опечалила, и они сказали, что это слишком опасно). По радиосвязи через рацию, которая была у турок (свою мы оставили ребятам из второй группы) узнали, что наша вторая группа благополучно достигла вершины и спустилась к Обелиску.
Утро 12 августа свидетельствовало о том, что погода снова начинает портиться. Была низкая облачность.
От перевала Дикий мы пересекли снежно-ледовое плато и спустились по ледопаду на ледник Звездочка. Здесь снова были актуальны снегоступы.
Ледник за время нашего короткого отсутствия изменился порой до неузнаваемости. Нам пришло поблуждать в поисках правильного пути. Здесь на леднике погода окончательно испортилась: пропала видимость и пошел снег. В один из моментов один из нашей команды чуть не улетел в трещину, засыпанную сверху снегом, провалившись по грудь, но все обошлось, и мы быстро помогли ему вылезти.
В конце концов к 12:30 мы добрались в базовый лагерь.
Здесь мы узнали, что фактически наша двойка была первой в этом сезоне на вершине, так как иранцы и австрийцы, которые пытались подняться по маршруту Абалакова, так и не дошли до вершины. Как говорится - мы распечатали гору.
ГЛАВА 6. Трагедия
Радость от успешного восхождения на вершину Пика Победы была омрачена на следующий день.
Информация о происшедшем появилась 13 августа в начале 11 утра.
Из радиосвязи стало известно, что вчера в районе 20:30 один из участников второй группы после успешного восхождения на Пик Победы на спуске на высоте 5300 м на подходах ко второму высотному лагерю, который ставят на перевале Дикий, сорвался с обрыва и, не сумев зарубиться, улетел с километровой высоты в сторону ледника Дикий. Вместе с ним улетела палатка, горелка и радиостанция. В связи с чем двое оставшихся словили «холодную». Почему на этом участке все они не были связаны веревкой не понятно: может усталость не давала возможности здраво анализировать обстановку, близость высотного лагеря или что-то еще. Лишь на следующее утро двое выживших смогли сообщить о трагедии, встретив группу, идущую на восхождение.
В связи со случившимся мы снова выдвинулись в сторону ледника Звездочка с целью встретить пострадавших и принести им горячее питье, еду и лекарства.
К сожалению в этот день из-за бюрократической волокиты не было предпринято каких-либо эффективных действий по поиску пропавшего.
Облет вертолетом на следующий день места происшествия также не выявил следов пребывания сорвавшегося. Тело так и не было найдено, хотя со слов очевидцев на снегу был виден километровый след, оставшийся от падающего тела.
Данная трагедия в противовес тому, что я испытывал в отношении тела умершего под вершиной, резанула по сердцу. Потому что в моей памяти погибший был живым человеком полным сил и надежд на будущее, с которым я общался и шел на восхождение. К сожалению, для некоторых он стал всего лишь статистикой погибших на Пике Победы, которым удобнее считать его пропавшим без вести.
ЭПИЛОГ
Как после восхождения на Хан Тенгри, так и на Пик Победы одной из первых мыслей была та, что хорошо, что сходил (можно сказать вздохнул с облегчением), потому что не знаю, захотел бы я в ближайшее время еще раз приезжать в Киргизию – четырех раз уже хватило с головой. Хочется чего-то нового.
Данными двумя восхождениями я по факту закрыл программу «Снежного барса», которая для меня началась в 2012 году.
Тянь-Шаню спасибо за то, что пустил на обе вершины и отпустил.
А еще осталось щемящее в сердце чувство, связанное с гибелью парня - Максима Желималая.
Читайте на Mountain.RU:
|
При вводе Логина и Пароля,
