При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||
Фото из архива www.ruexp.ru
Валерий Розов
Интервью для Mountain.RU (2003 год) B.A.S.E. Mountain.RU (M.RU): Прыжки с Останкинской Башни, в рамках BASE фестиваля, можно рассматривать, как тренировку перед экспедицией в Гренландию? Валерий Розов (В.Р.): Попрыгать с такого идеального объекта, как Останкинская Башня, интересно и полезно. Но задачи, которые будут в Гренландии, совершенно другого плана, больше высота, отсутствие нормальной площадки для приземления, вместо неё какие-то каменные сыпухи, с другой стороны – озеро. Совсем другие условия, поэтому прыжки с башни - это как проверка снаряжения ещё раз. У меня очень много переключений, самых разных прыжков, и для переключения с одной высоты на другую надо всё-таки немного перестроиться, не знаю, как у кого, но когда ты настроился на низкую высоту, проще.
(M.RU): Аббревиатура BASE расшифровывается, как building (здания), antenna, span (арочные перекрытия, мосты), earth (земля). В чём, собственно, особенность BASE прыжков?
(В.Р.): Раньше, в самом начале, считалось, что ты крутой перец и настоящий бейсер, когда ты прыгнул со всех перечисленных объектов, тогда тебе присваивали номер (раньше бейсеров было немного, ограничивались десятками-сотнями). Я этим как-то не занимался специально, игра некая, придумали американцы, нужно было что-то куда-то отсылать, какие-то фотографии, показания свидетелей, всё очень серьёзно, просто руки не дошли.
Прежде всего, основная особенность BASE и отличие его от парашютизма в том, что прыгаешь с неподвижного объекта. Когда прыгаешь с самолёта, вертолёта, ты выходишь на воздушный поток, плюс высота, естественно. Из-за того, что объект летит с какой-то скоростью, вдоль самолёта или вертолёта возникает воздушный поток, и парашютист на него просто опирается, он сразу имеет точку опоры и, так называемые, рули, т.е. может управлять собой. Здесь же прыгаешь как с вышки в бассейне, не имея никаких точек опоры. Получается сочетание чисто координационных и акробатических навыков с парашютными.
Плюс, психологически, BASE гораздо более требовательное занятие. У тебя один парашют, ты можешь его открывать за две-три секунды до столкновения с землёй. Если говорить об экстремальном спорте, то, перепробовав разные, я считаю, что BASE-jumping, вне всякой конкуренции, самый экстремальный вид спорта. Не самый, может быть, даже опасный, а именно экстремальный, по совокупности опасности, психологического напряжения и сконцентрированности времени.
Есть такое понятие, ground rash, когда земля с какого-то момента начинает просто бросаться тебе в глаза, т.е. сначала ты её воспринимаешь, как какой-то ландшафт, и вот, с какого-то момента она начинает бросаться тебе в глаза. Эти ощущения очень сконцентрированы, в альпинизме можно сорваться, наверное, можно попасть в какую-то безусловную ситуацию, но она всё равно будет размазана по времени, так или иначе. Здесь же по концентрации, по требовательности к твоим навыкам, опыту и реакции во время внештатной ситуации, всё должно быть мгновенно и обязательно правильно. Может быть, не очень сложно, но очень быстро и правильно. На фоне всего этого, бейс, на мой взгляд, самый экстремальный спорт.
(M.RU): Как ты начал заниматься бейсом?
(В.Р.): Как только я увидел первый раз, это был какой-то французский парашютист, который прыгал в Альпах, со стены, причём во всём альпинистском снаряжении. Чуть ли не крючья на нём висели, меня это не могло не вставить, естественно .
Тяжело было начинать у нас, поскольку в 1995 году всё держалось исключительно на энтузиазме отдельных людей, и в отсутствие информации, как это нужно делать правильно и безопасно. В отсутствие примеров, всегда проще что-то делать, когда есть пример, поэтому начиналось как-то долго и тяжело, но тем не менее…
В общем, я знал, что в какой-то момент я обязательно это попробую.
Я сочетаю бейс с горами, прыжки в горах – ни с чем несравнимое удовольствие, сочетание нескольких видов активности, хайкинг по шикарной природе, особенно где-нибудь в Альпах, идёшь по тропкам, по лесу, по лугам, либо делаешь несложное восхождение, любуешься природой, и потом - концентрированный экшен. Вечером, сидишь в баре, смотришь видео и общаешься с партнёрами, как оно там было, и как мы спаслись удачно в этот раз .
(M.RU): Последнее время много разговоров о непрофессионализме бейсеров, в чём здесь основная проблема? Как нужно готовиться, чтобы ты был реально готов?
(В.Р.): Проблема в том, что тебя никто не способен контролировать. С момента, когда ты оттолкнулся, ты можешь полагаться только сам на себя, тебя нельзя ни спасти, ни подсказать ничего.
(M.RU): То есть, психологические проблемы?
(В.Р.): На самом деле, да, психологические проблемы. Делать несложные, но быстрые и правильные движения в условиях психологического стресса, а стресс, однозначно, есть у всех, он возникает на фоне активизированного инстинкта самосохранения. Попросту говоря, страшно всем, в той или иной степени. Кто-то способен контролировать и принимать какие-то действия, кто-то нет.
Ещё одна из опасностей бейса в его кажущейся простоте. В последнее время бейсу уделяется больше внимания, вроде, как это круто (действительно, круто). Кажется, что достаточно элементарных парашютных навыков, чтобы ты мог попробовать это сделать.
Прыгнуть бейс – всё равно, что пойти в горы, дальше всё зависит от того, куда ты пошёл, на какую стену, на какой маршрут, на какую высоту. То же самое и здесь, что ты делаешь в воздухе, с какого объекта прыгаешь, что делаешь во время свободного падения, может принципиально упрощать или усложнять прыжки. Но это уже глубина такая, которая со стороны, человеку несведущему, может быть и непонятна. Для него будет вполне удовлетворительным сознание того, что он приобщился и стал крутым. Шансы, что он выживет, тоже достаточно велики. Чтобы попробовать, хватит элементарной координации, головы и парашютных навыков, но часто, особенно в последнее время, когда сталкиваются небогатый опыт и нештатная ситуация, случаются травмы или несчастья. Процесс уже идёт, людей нельзя остановить, когда они хотят рисковать собой, хотят вырваться в герои, вполне понятное желание, и разговорами о безопасности его не остановишь.
На самом деле, до сих пор не так-то легко начать прыгать бейс, проводятся фестивали, ещё что-то, но не так много мест, где ему обучают. Потому что многие не хотят брать на себя ответственность.
Приезжая на аэродром или в альплагерь, ты подписываешь какие-то бумаги, ответственность немножко рассеивается, непонятно на кого, некий коллектив принимает её на себя. Здесь же, мы с тобой поехали, если ты – мой студент, я, естественно, ответственен, я тебе уложил парашют, я тебе что-то рассказал, я решил, что ты готов, а с тобой что-то случилось…
Часто люди, которые вне тусовки, стесняются подойти, попасть в ситуацию отказа, масса примеров, когда они сами делают какую-то технику, сами пытаются чему-то учиться, прыгать, конечно, это не всегда хорошо заканчивается.
(M.RU): Чтобы показать красивый прыжок, нужно его хорошо снять, как ведётся работа видеосъёмки?
(В.Р.): Сама съёмка ничем не отличается от съёмки вообще, снимается экшен со всех сторон: вот мы пошли, вот, мы лезем, одеваемся, вот, мы приземлились, укладываем парашюты… Основное отличие – воздушная съёмка. Съёмка в воздухе требует больших навыков. Чтобы снимать на полном удалении, ты должен всегда снимать широким углом, ты же не штатив, широкий угол тоже чуть-чуть удаляет.
Рабочее расстояние три, даже два с половиной метра, просто падать в такой близости от человека, ещё рядом от объекта, ещё на низкой высоте, при этом координировать взаимное раскрытие, здесь, помимо твоих технических, парашютных и бейсовых навыков, ещё присутствует довольно большой элемент доверия к своему партнёру. Если ты снимаешь, думаешь о кадре, ты можешь прозевать момент, когда он тебе в лицо выкинет медузу, откроет парашют, и ты в него влетишь. Поэтому оговаривается заранее, кто и что делает, и это должно соблюдаться очень чётко. Скажем, система знаков, из которых видно, что я сейчас открываюсь, принятие определённых поз, показ знаков руками, ногами, - всё это возможно в воздухе.
Плюс, очень важно, чтобы соблюдался план прыжка. Пусть он и скоротечен, но у него тоже есть свой план. И чем он жёстче соблюдается, тем лучше получается съёмка.
Очень сложно и интересно снимать бейс. По уровню воздушной съёмки сразу можно судить об уровне прыгающих людей, команды и так далее.
Я со многими ездил, но постоянного воздушного оператора у меня пока нет. Это должен быть не просто человек соответствующего уровня, он должен быть твоим единомышленником, ему должно быть интересно то, что ты делаешь, ему должно быть интересно на эту тему заморачиваться, тренироваться, далеко не все готовы к такому.
(M.RU): В альпинистско-скалолазном понимании ты готовишься как-то специально к восхождению в Гренландии?
(В.Р.): Нет, никаких специальных тренировок я не проводил, ОФП, чтобы быть в форме. Я же постоянно тренируюсь, прыгаю, физическая форма нормальная. Мы залезли на Башню за 18 минут, на отметку 360 метров, правда, у нас подняли лебёдкой наши парашюты, мы налегке были.
Когда я был молодой, и мы бегали для отбора в команду СКА МВО, я за такое время забегал на 500 метров.
(M.RU): Ты – мастер спорта по альпинизму?
(В.Р.): Неоднократный мастер спорта, чемпион и призёр страны по альпинизму. Я профессионально занимался альпинизмом 12 лет, был в команде СКА МВО. Фактически, жил в горах, то в Крыму, то там.
Самые интересные воспоминания остались от Чемпионатов Союза в 1989-92гг, когда была формула на прохождение максимального количества гор в заданном районе за 15-20 дней. Тогда, на Кавказе, в 1989 году, мы тоже, кстати, выиграли, сходили больше всех, но нас засудили по какой-то придирке, мы оказались то ли на третьем, то ли на четвёртом месте в итоге.
Ощущение того, что ты ходишь и ломаешь какие-то барьеры, было потрясающим. Скорость прохождения – мы за две недели сходили восемь гор шестой категории. Допустим, подъём на Донгуз-Орун по маршруту Хергиани, по стене, занял шесть часов. 1600 метров без верёвки, мы достали верёвку только на шапке, на последние два участка. Замечательный у нас был коллектив энтузиастов, хороших спортсменов, Шейнов, Володин…
Ещё ходя в горы, я увлёкся полётами на параплане, стал летать в горах, через параплан, с подачи брата, попал в парашют, он проявил инициативу в этом деле, вроде и там, и там полёты.
Мне интересно комбинировать, придумывать что-то, что ещё никто не делал. Какие-то с виду, может быть, дурацкие сочетания.
На гонку-мультиспорта “Ред Галуаз” уже так просто не попадёшь, а ещё лет 10 назад такая комбинация казалась глупой и никому неинтересной. Конечно, бейс-джамп вряд ли станет таким массовым, в силу своей потенциальной опасности, но…
(M.RU): Много ли вообще людей, практикующих бейс-клайминг?
(В.Р.): Нет, таких людей немного. Я слышал, по пути спуска залезли на Транго, тоже назвали это бейс-клаймингом. Были прохождения стены Эль Капитана с последующим прыжком, сложно, конечно, но условия, всё-таки, тепличные.
В реальных горах бигвольные восхождения никогда раньше не совершались. В Гренландии вроде тоже никто не прыгал. Так что я нашёл свой неопрыганный остров
У бейсеров круто, когда ты сам нашёл объект, и первым с него прыгнул, такой исследовательский момент. А тут целый остров неопрыганный, самый большой в мире. 
Погиб Валера Розов
Валерий Розов. Первый в истории прыжок с Монблана!
Валерий Розов. B.A.S.E. прыжок с Гран Жоррасс
Торрес дель Пейн: восхождение и прыжок
Невероятная Антарктика
|
||||||||||||||||||||||||
|
|
||||||||||||||||||||||||
