|
Автор: Леонид Петренко, Красноярск
Леонид Петренко. Байки и истории
Знаменитые едоки на Столбах
Мемориал В. Теплыха 1999г. В.Деньгин на страховке |
Кое-кто из старожилов помнит, как в середине 60-х на Столбы приехала большая группа альпинистов из Томска. В избе Баня они спросили чуть не первым делом: правда ли, что есть у нас такой Вова Деньгин, который одним глотком выпивает банку сгущенки? - и показали вовину фотографию с банкой в руке. В ответ из дальнего угла нар раздался возмущенный голос Юры Михайлова: "Че Деньгин, че Деньгин? Вот сварите мне ведро манной каши, за час по секундомеру один съем!".
Пораженные гости тут же распаковали новое алюминиевое ведро и действительно сварили манной каши под самый верхний желобок. Юра съел его за 50 минут.
Володя Солитер не напрасно получил свое прозвище. Был он парень как парень, но однажды перенес энцефалит. Эта болезнь бьет человека куда попало, то в голову, то в опорнодвигательный аппарат Солитера она ударила по желудку.
Вот достоверный факт. Однажды на 5 декабря, а это, если кто позабыл, праздник Дня Советской Конституции, следовательно, выходной, во всех избах Нарыма собралось множество народу. Много народу, значит, постоянно что-то варится на железных печках, а за столами происходит перманентное обжорство. Тогда я ходил по компаниям вместе с Володей и старательно фиксировал его достижения: за световой день Солитер съел шесть раз по полведра различных супов и шесть же раз выпил по полведра чаю, компоту и какао, итого шесть полных ведер пищи и пойла, ни разу не сбегав при этом в туалет.
Геннадий Карлов, который был в те годы старшим тренером сборной края, упрекал Валерия Беззубкина за то, что он не включает в команду Труда Деньгина и Михайлова, неплохих лазунов и вполне компанейских парней. Беззубкин соглашался с тем, что - да, парни вполне достойные, но добавлял неизменно: "Вот только, Гена, у них на двоих пять желудков, а мне столько продуктов не дают, к тому же, если бы и дали, как таскать лишний груз на больших высотах?".
Над прожорливым Юрой нередко подтрунивали, на что он отвечал в особой своей манере: "Че Михайлов, че Михайлов! Вон, в Бане, я только отвлекся в печку дров подбросить, а Леха Петренко тем временем килограмм копченого сала смолотил!".
Столб номер Перья
Бытует мнение, что работа инструктора по туризму - некая забава: лесные лужайки, белочки, девочки: сладкая жизнь. Но это не так: служба гида трудна, хлопотлива и требует порой изощренной фантазии.
Некогда в Красноярске создавался мощный туристический комплекс, все силы стягивались в один кулак, и требовался человек, который мог бы этот кулак приводить в действие. Выбор пал на меня, - может быть, потому, что никто другой за столь малую зарплату работать не соглашался. Поскольку предстояло руководить шестью старшими инструкторами, специально для меня придумали новую должность: Генеральный инструктор. Я отнесся к этому с должной иронией, но и не возражал: пусть их. Подчиненных своих я делил на шалопаев и, напротив, на таких мужиков, что прочнее каменной стены.
Один из первых бросил свой завод и профессию слесаря, соблазнившись якобы легким хлебом инструктора. Когда его учили новому делу, он лекции слушал невнимательно, книг, пожалуй, не читал и вовсе, а потому и остался столь же дремучим, каким и пришел в профессиональный туризм. И вот его послали в первый раз на Столбы с группой латышей, которые всегда у нас за иностранцев сходили, - вот такая ответственность. Нужно сказать, что какие-то крохи знаний у парня были несколько цифр он запомнил.
Следует сказать, что еще до романтического периода Столбов был период промысловый, и когда казак Лалетин прокладывал вдоль скал первую охотничью тропу, он их попросту нумеровал, так и появились I, II, III и IV столбы. Вот это наш герой и запомнил. Дальше запоминать не стал, самоуверенно полагая, что тенденция сохраняется. Ведет он, стало быть, латышей по Большому кругу против часовой стрелки и объясняет им с максимальным красноречием: "Это столб номер один. Это столб номер два. Это столб номер три. Это столб номер четыре",- а расхоженная тропа неумолимо ведет его к Перьям, и подведя к ним группу, парень не дрогнул: "Это столб номер пять".
Но тут уже латыши, никогда ранее на Столбах не бывавшие, изумились и возмутились: "Неправда! Это столб номер Перья!" - так загомонили они. Несостоявшийся инструктор от их гнева сбежал, а мне пришлось вести латышей на Столбы вторично, и уж отмазываться за своего дрянного земляка, используя все познания.
Неприглядная история, что и говорить, но вот вам другая, уж таким-то земляком, как ее герой, можно гордиться.
Мана пересохла
Через Столбы проходит довольно короткая тропа на красавицу-речку Ману. Если маршрут у туристов был со сплавом по реке, то они проводили на Столбах два-три дня, потом шли таежной тропой несколько часов до берега, вязали плоты, а еще через три дня турбазовская машина забирала их в устье. Сплав по Мане - сплошная радость, если вам повезло с погодой: здесь и красивейшие виды, и купание, рыбалка, ночной треп у костра, встречи и знакомства с другими группами сплавщиков.
Опытный инструктор турбазы, редкий даже среди столбистов хохмач по прозвищу Шпрот, так и должен был повести свою группу, да на беду туристов, встретил на Столбах развеселую компанию друзей из Нелидовки. Неделю Шпрот, как говорится, "не просыхал": приползал в свою начальственную палатку лишь ночью, а утром отправлял кого-нибудь из друзей в город, продать тушенку и купить водки. Когда же тушенка, как, впрочем, и другие продукты, у группы кончилась, а время возвращения уже поджимало, Шпрот придумал остроумный выход из безнадежной ситуации. Выпроводив перед рассветом пьянущих друзей, он разбудил группу. Через ручей Калтат инструктор Шпрот увел туристов налево, к речке Базаиха, и артистично огорчился: смотрите, как Мана обмелела, почти пересохла: ну, еще бы, такое лето жаркое:
Вообще-то по Базаихе тоже можно сплавляться, но лишь на байдарках или надувных камерах. О плотах и большой группе там и речи быть не могло.
Тем временем и турбазовское начальство заволновалось: группа Шпрота задерживается. Но вот - едут, наконец, однако с другой стороны. И спрашивает начальство туристов: ну, как сплавились? А те жмут плечами: Мана же пересохла, вы разве не знаете?
Вначале Шпроту объявили грознейший выговор с последним предупреждением, прочли приказ перед строем обескураженных и возмущенных туристов, а после вместе дружно посмеялись.
Воспитание Боба-Акулы
Да, именно так звали на столбах Володю Тронина, "грифовца". Теперь-то он потихоньку ушел в тень, и мало кто из молодых его знает, а некогда Боб был замечательным мастером трепа. Он мог болтать хоть целыми часами, и, говоря о совершенных пустяках, заставлять слушателей от всей души смеяться. К тому же он обладал нечастым даром шевеления ушами. Вот два его замечательных качества.
Пришло Бобу время уходить в армию каким-то образом он узнал, что будет служить в одной из соцстран. Боб сильно переживал о такой перспективе, и мы, его друзья, бобову тревогу разделяли: ни для кого не было секретом, что в "братских" странах русских солдат нередко убивают, и для того, чтобы там выжить, нужно обладать незаурядными, пусть даже приобретенными, рефлексами самосохранения.
И я решил воспитать в Бобе вышеназванные рефлексы, выбрав при этом, наверное, не самый гуманный метод, - вовсе не по злобности своей, а просто проклюнулась во мне тренерская жилка. Уже тогда я понимал принцип, который позже с предельной лаконичностью сформулировал мой коллега-тренер Анатолий Ферапонтов: "Жалеть - значит не жалеть".
Всю предпризывную зиму я пугал Тронина. Зная, что он всегда идет на Грифы поздно, в темноте, я выходил на тропу загодя, влезал на дерево и терпеливо ждал, когда появится Боб. А дождавшись - прыгал на него с ветки, со страшным криком и даже визгом. Тот непременно пугался, тем более, что - это сейчас он весит далеко за сто килограммов, а тогда был маленьким и щуплым, во мне же было под 80. Проблемой для Боба стало и то, что прыгал я всегда в ином месте, так что весь двухчасовой путь до Грифов он мог ждать меня сверху.
Постепенно Боб становился настоящим мужчиной: он обзавелся хорошим ножом, и в каждом подозрительном месте размахивал им, как косой, и кричал: "Не прыгай и не подходи, Леха, убью!". Теперь уже встречные столбисты пугались его вида и крика и шарахались в сугробы, подальше от греха.
Боба и впрямь отправили в соцстрану, в Польшу. Он вполне достойно там отслужил, выучил польский язык и постиг основы культуризма, неведомого тогда сибирякам. Кроме того, именно Боб основал в "Буревестнике" секции альпинизма и скалолазания, из которых вышли многие мастера и чемпионы. Достаточно вспомнить руководителя экспедиции "Эверест-96" Сергея Баякина и капитана той команды, международного мастера Николая Захарова.
А мне немножко досадно за то, что мой вклад в становление высшего мастерства не оценен: кто знает, как бы все дело пошло, не воспитай я в свое время Боба Тронина. Возможно, что и не было бы у наших парней "Эвереста-96".
У страха глаза велики
Слоник. Большая экскурсия |
В одну из голодных весен начала 80-х на Столбах появился медведь-шатун. Сперва он бродил по таежным тропам, отыскивал и разрывал мусорные кучи, и наконец забрел в Нарым, где в вольерах было много беспомощного мяса. Первой своей охотничьей ночью он порвал одну из вольер и слопал косулю. Выскочила на него полаять собачка - он слопал и собачку. Так и повадился разорять Живой уголок. В те времена еще нельзя было самовольно застрелить на Столбах зверя, даже такого, хотя - кто бы стал стрелять: в Уголке жили одни женщины. Единственное, что они могли позволить в защиту подопечных животных, да и свою - отпугивать медведя всю ночь, колотя в сковородки. Они колотили, а хищник все же делал свое дело: жрать-то охота, а мясо - вот оно.
Собрался Ученый совет заповедника, решили послать в Москву телеграмму с просьбой о разрешении убить зверюгу. Там, в Москве, тоже, по-видимому, собирали Ученый совет, поскольку с ответом не торопились. Наконец, ответная телеграмма пришла: стреляйте, мол. Но именно в ту ночь ужасный хищник со Столбов исчез.
Слухи о медведе-живодере достигли города и обросли, конечно, всяческими небылицами. Вскоре на моих глазах случилось то, во что мне теперь, столько лет спустя, и самому трудно поверить. Расселись как-то возле Слоника передохнуть на солнышке туристы, - типичные "матрасники", вовсе не спортивного типа люди. Они были заняты мирным расслабляющим трепом, покуда одна из женщин, лет 50-ти и весьма грузная телом, оглянувшись, не увидела под ближайшим камнем огромного бородатого медведя. Нелепо завизжав и сорвавшись с места, она: забежала на Слоник, - доложу я вам, такое способен сделать далеко не каждый из столбистов, но я видел этот спринт самолично.
Так вот, лежит она наверху, обхватив хребет Слоника руками, бьется в истерике и громко, простите, пукает от страха. Можно было и посмеяться над ситуацией, но кто-то ведь должен был ее оттуда снимать пришлось спасработы организовывать мне, с теми же "матрасниками", поскольку столбистов рядом, как назло, не оказалось. Тыкались-мыкались мы и так и эдак, а после я попросил их подтащить и прислонить к скале поваленную осину, которая валялась неподалеку. Из верхушки ее ствола получился неплохой подъемный кран: я обвязал причитающую даму на десять оборотов веревкой, которую всегда носил с собой, перекинул конец через обломок ветки и насильно столкнул ее, невменяемую, на катушку, после чего медленно и крайне осторожно опустил на землю.
А что до огромного медведя под камнем - на самом деле это была небольшая черная собачка, и впрямь с бородкой, невесть как там оказавшаяся. Так говорят же: у страха глаза велики. |
При вводе Логина и Пароля,
