|
Автор: Владимир Никифоров, СПб
О некоторых особенностях путешествия по среднегорью северного Кавказа в пределах приграничной зоны и в условиях антитеррористического положения
Каждый раз проезжая к Главному Кавказскому хребту по долинам рек Баксана или Ардона, Фиагдона или Терека, я задирал голову, пытаясь разглядеть верха стен каньонов, пропиленных реками в Скалистом хребте. При выезде из каньонов притягивали взгляд южные скальные стены вершин, обычно закрытые после обеда облаками. В стороны от дороги уходили таинственные ущелья, в глубине которых так легко было представить «затерянные миры». Но впереди сверкали льдами высокие вершины, и скальные стены оставались за спиной.
Между тем на стенах Кара-Каи в Безенги проходил чемпионат СССР в скальном классе, на этой же стене пройдено много «шестерок». Хорошо освоен массив Тбау-хох в Куртатинском ущелье, Гайкомд в долине Армхи. Это наиболее интересные для альпинистов стены Скалистого хребта. Кроме этого есть много более простых массивов с маршрутами сложностью от 1А до 3Б. Надо только помнить, что это скальные маршруты, и на маршруте 1Б может попасться коротенькая скальная стенка, которая при неготовности группы может стать непреодолимым препятствием. В этот раз я задумал пройтись вдоль южных склонов Скалистого хребта по межгорным котловинам. Спортивной литературы по этим местам достаточно: «По среднегорью Северной Осетии» Ю. Левковского, «Туристские маршруты в Суганских Альпах» Г. Жданова и В. Иванова. Поскольку я планировал горнотуристский поход с простыми восхождениями, то перечитал «Башни в горах» А.Гольдштейна и «Неизвестная Осетия» Г.Кусова. Гораздо меньше информации было по балкарскому участку, но этот вакуум с лихвой восполнял сайт caucatalog.narod.ru. Информационно-правовое вооружение также было на высоте. Изучены приказы ФСБ N 77 и N 84 о пределах пограничной зоны на территориях Республики Северная Осетия – Алания и Кабардино-Балкарской республики. Мой маршрут проходил точно вне пограничной зоны. Несколько раз пришлось переносить сроки по независящим от меня причинам, и вот в начале октября я во Владикавказе.
Первая неожиданность встретила меня в Кобанском ущелье. Гизельдонская гидростанция, перегородившая узкую долину, после недавних терактов усиленно охраняется, и пройти сотню метров через ее территорию к дороге на перевал Кахтысар уже нельзя. Искать же обходную тропу через густой лес по крутым склонам я не стал. Тем более что и местные жители имели о ней смутное представление. Пришлось спускаться на вахтовой «буханке» и затем рейсовым автобусом доехать до Верхнего Фиагдона.
Я надеялся на ясную прохладную погоду без очень опасных здесь гроз. Три года назад под Казбеком один из участников предпочел простоять под струями ливня всю грозу, чем получить удар молнией в палатке. Но если днем сегодня проглядывало солнце, то к вечеру небо затянуло. Поднявшись до села Цмити в густом тумане я заночевал во дворе брошенного дома с полуразрушенной башней. На террасе ниже села строители огораживали заборами циклопических размеров из больших валунов и высотой до 3-х метров неправильные прямоугольники участков со сторонами 150-200м. Строители сказали, что здесь будут частные дома. Такое впечатление, что будущие хозяева готовились скрываться от кровной мести. Я бы не удивился, увидев по углам пулеметные вышки. Ни озера, ни реки поблизости не было, Фиагдон тек в двухстах метрах ниже, за питьевой водой надо было идти метров триста к изрядно загаженному коровами роднику.
Утром в густом тумане я отправился вверх к горе Каурихох мимо склепов, присутствующих в каждом традиционном осетинском селе. Из тумана выплыли две башни. Мне показалось, что на них падает солнечный свет, но нет – они были оштукатурены и покрашены охрой. Дорога серпантином поднималась все выше, пока не закончилась у каркаса большой палатки с грудами пластиковых и водочных бутылок. Особенно много было бутылок из-под водки «Генералиссимус. Ни шагу назад». В тумане бродил одинокий громадный метис яка и коровы песочного цвета. У меня непроизвольно возникло чувство родства с ним. Дальше шли коровьи тропы, и я не сделал больше «ни шагу вперед». Туман и не думал рассеиваться, пришлось ставить палатку и, чтобы не было скучно, сходить в Цмити за водой.
Ночью на небе неуверенно светили звезды, а к утру поднялся из долины туман, и выпал небольшой снег. Времени было мало, надо было двигаться, и я пошел вниз. На асфальте спросил у местных шоферов, когда будет автобус к Архонскому перевалу. Местные отнеслись ко мне с подозрением, а подошедший третий агрессивно потребовал документы, помахал корочкой какого-то дружинника и вызвал участкого. В ответ на мое замечание, что у меня таких удостоверений с десяток, он пообещал размазать меня, вел себя неадекватно, нецензурно выражался, чем весьма меня удивил. Такого хамства на Кавказе я еще не встречал. На мое замечание, что это место не в погранзоне, мне заявили, что больно много я знаю и вообще веду себя подозрительно. Паспорт я показал, но в руки не дал. Простой кавказец, получивший даже такой малозначащий мандат, преисполняется величия и осознания своей государственной значимости. А вот подъехавший местный осетинский участковый был вполне нормальным человеком. Он проверил мои документы, отвез на погранзаставу и вызвал наряд. Пограничники опять проверили документы, попросили предъявить к досмотру рюкзак и отпустили, предложив явиться на погранзаставу в Бурон, когда я буду в соседнем ущелье. На мои ссылки на приказы ФСБ о границах погранзоны, они заявили, что, конечно, я нахожусь не в пограничной, но точно в «приграничной зоне». Что это такое, каковы границы этой зоны и каков ее режим – не знают похоже даже наиболее почитаемые осетинами Уастырджи – Святой Георгий и Уацила – Святой Илья.
Участковый посадил меня в машину, отвез к началу серпантина на Архонский перевал и пожелал доброго пути. Надо ли говорить, что о деньгах даже и речи не зашло. По пути мы проехали новое громадное здание Аланского Успенского православного мужского монастыря в Хидикусе, сложенное из глыб, как средневековый замок. А может, нужно было сначала обеспечить местное население работой, построить рудники, предприятия, создать туристские и лечебные базы, а потом уже вкладывать миллиарды в церкви? Ведь молодежь уезжает на равнину и из-за отсутствия работы, так что скоро и молиться будет некому.
Из тумана сеял холодный дождь. Серпантин вел все выше, как вдруг на меня со злобным лаем выскочили две кавказские овчарки. За ними еще пара, еще и еще. Больше десятка здоровенных псов демонстрировали вполне серьезные намерения. Издалека доносился свист чабана, но то ли он отзывал их, то ли наоборот натравливал, было не понять – собаки не реагировали. Я отмахивался палками-телескопами, потом вспомнил, что оружие пролетариата – булыжник. Какое-то время удавалось держать тварей на расстоянии, но вот ко мне, осклабясь, как уголовник, решительно двинулась опытная сука с недобрым взглядом. Я похолодел. Если она на меня набросится, мне конец — свора меня разорвет. А чабана по-прежнему не было видно. Псина остановилась в пяти метрах. Некоторое время мы стояли напротив друг друга, потом она, а за ней и молодые псы потихоньку один за другим стали уходить. Но как только я поворачивался к ним спиной, чтобы уйти, они тут же кидались вслед. Так метр за метром, пятясь задом за двадцать минут мы разошлись. Очередной виток серпантина, и на меня теперь снизу выскакивает та же свора, но теперь поднялся и чабан. Он отгонял собак толстой палкой, но для них это была просто игра, и приходилось быть начеку, не давая собакам зайти сзади. Все-таки чабана они не слушают. Я поинтересовался : чем он кормит эту свору? Ведь каждой надо как минимум килограмма два-три мяса с костями в день. Уж не проходящими ли мимо туристами? Оказалось, туристов ходит совсем мало, больше местные ездят на машинах. А собак кормят кашей с жирами, и держат их для защиты отары как от расплодившихся волков, так и от воров. Наконец последняя псина отстала. Я понял, чем отличаюсь от профессионального репортера: тот не упустил бы возможности сделать хороший снимок. Густые хлопья снега скрыли кош и ложились толстым ковром на травянистые склоны, слившиеся с серым небом. Проехала пара машин вверх и вниз. Всего шесть вечера, а пришлось ставить палатку. Да и встреча с волкодавами отняла много сил.
Ночью туман опять опустился вниз, и на небе тускло загорелись звезды. Повторялась вчерашняя ситуация. А утром удалось собраться под ярким солнцем до того, как через перевал стал перетекать туман. Уже сквозь дымку удалось увидеть вершины Бокового хребта Тепли и Цмиаком и несколько вершин Скалистого. Прощай, ясное солнышко! В этот раз мне больше тебя не увидеть. Дорога серпантином опять уводила меня в туман.
Внизу, в селе Унал, когда я разостлал на камнях у речки для сушки палатку и другие вещи, подошли два местных жителя. Я уже приготовился показать паспорт, но они просто указали мне на любопытную юркую ласку между камней, сказали, что это счастливое место ( место было изрядно уделано коровами) и пригласили меня остаться погостить у них, отведать барашка или поехать с ними в Алагир, если мне надо вниз. Мой паспорт им был до лампочки, а я еще раз вспомнил о кавказском гостеприимстве. Из Унала до Владикавказа меня бесплатно довез экспедитор сигаретной компании и подарил календарь с изображением Уастырджи. Все-таки осетинский народ несмотря на войны и теракты остался в большинстве своем все тем же, каким я его узнал в первое путешествие по мирной Советской Осетии тридцать лет назад и, надеюсь, будет таким же гостеприимным и дальше. То же можно сказать и про балкарцев. Впрочем, это уже другая история.
Краткие выводы из вышеизложенного материала:
1. Информацию о планируемом маршруте необходимо заранее уточнить у местных альпинистов, КСС или туркомпаний.
2. Погода – фактор непредсказуемый и принципиально не поддающийся воздействию или прогнозированию. Можно предварительно заказать молебен в церкви, намаз, тантру-шмантру, камлание шамана или попросту без затей воспользоваться тонкими энергиями торсионных полей и столбами энергий мест силы.
- 3. При выезде в горы необходимо получить пропуск в погранзону в пограничных управлениях соответствующих республик и зарегистрироваться в КСС. Это сэкономит время и будет гарантией от размазывания вас бдительными товарищами. Перебдеть здесь не удастся. Этот вопрос принципиально решаемый.
- 4. Пока что нерешенный для меня вопрос – отношение с собаками. Можно дождаться, когда чабаны спустятся с гор – это вторая половина октября. Правда, будет холодно, и возможна тропежка снега. Есть еще один вариант – ходить группой в количестве не меньшем, чем может быть собак. В моем случае – больше десяти человек. Тогда будучи Самсонами, можно будет порвать пасти собакам в единоборстве стенка на стенку. Опытные собачники дали мне еще один совет: нападать на вожака, давить его, не обращая внимания на всех остальных. В книге Г.Кусова я вычитал, как местный электрик разогнал стаю кавказских овчарок на Зеленом перевале. Первого кинувшегося на него пса ( похоже вожака) он ударил острой монтажной кошкой для лазания по столбам. «Пес завыл от боли, и стая боязливо ретировалась в сторону, освободив дорогу. Правда, собаки еще долго сопровождали нас до самого Кармадона, но подбежать ближе не решались, поглядывая на блестевшие кошки». А ведь альпинистские кошки будут поострее. Но на защиту своих собак может встать пастух, а с ним разговор может быть тяжелее. Есть еще вариант — использовать газовый пистолет. Может, осетинские, балкарские и карачаевские товарищи подскажут более простое и надежное решение?
|
При вводе Логина и Пароля,
