При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Человек-жесть
Грубо сколоченная скамья, грубо сколоченный стол, на нем в кастрюле с прохладной водой пестрая компания бутылок от обычной воды до – дань особо привередливым туристам – пива «Горкха», «Эверест», «фанты» и «спрайта». Навес над столом спасает не только от палящего солнца, но и делает временное прибежище укромным наблюдательным пунктом. Впрочем, люди, появляющиеся на тропе, по сторонам не смотрят. Они глядят прямо перед собой с покорностью мулов и, кажется, живут в обособленном мире – их не привлекают горные красоты, и они вряд ли понимают тех, кто приезжает в Непал таскать рюкзаки ради удовольствия. Ручей людей-муравьев неиссякаем и всегда движется в одном направлении – снизу вверх. Но вот один человек с тяжелой ношей поворачивает к нам, за ним другой, третий. Снимая грузы, они выпрямляются, утирают пот и все равно кажутся слишком маленькими по сравнению с тем, что несут. Часто даже носильщика не видно – баулы, корзины будто сами передвигаются на тонких ногах.
Здесь пришло на ум выражение «человек-жесть». Мужчина несет свернутые металлические листы, из которых делается кровля
Долина Цум, куда мы держим путь, была открыта для иностранцев всего пять лет назад. Едва поток туристов стал расти, люди в деревнях в начале тропы начали строить гестхаузы. Затем на месте тропы появилась дорога, и точка старта пешего маршрута сместилась дальше вглубь ущелья. Владельцы построек остались не у дел.
Возвращение из сословия владельцев жилья для туристов в сословие крестьян и носильщиков наверняка крайне тяжелое. (Это видно хотя бы по тому, как свысока поглядывают хозяева гестхаузов на носильщиков.) Кто знает иностранный язык, может наняться проводником, а так люди возделывают участки, живя натуральным хозяйством, а в сезон закупают внизу различную снедь для туристов и отправляются наверх, чтобы перепродать ее. Отсюда – чем выше деревня, тем дороже еда и вода. Чем выше поднимется носильщик с едой, тем выгоднее он продаст ее. Многие такие «люди-жесть» работают на маршруте семейными подрядами: и родители, и дети.
Мать и дочь
Им приходится выдерживать жесткую конкуренцию с ослами. На животных можно больше навьючить, и они более неприхотливы, хотя эксплуатируются нещадно. Очень хочется тут притянуть закон кармы в том виде, каким его воспринимают в ряде течений индуизма. Если не ошибаюсь, согласно такому пониманию, живое существо обречено на ту жизнь, которая ему досталась. Отсюда: на осле надо возить тяжелые грузы, потому что он осел…
С арматурой
Как правило, ослы в караване принадлежат разным хозяевам – довольно зажиточным людям из предгорий снизу. Хозяева сдают осликов в эксплуатацию, нанимается погонщик, который ведет караван все так же – наверх. Назад животные идут порожняком. Ослы почти всегда несчастны – в отличие от носильщиков, они зависят от произвола погонщиков (особо строптивым животным навешивают на морду специальную металлическую сетку, чтобы не могли пастись) и не понимают цели перетаскивания тяжестей.
Погонщики иногда относятся к грузу еще хуже, чем к ослам, иначе как объяснить привязанную вверх дном корзину? Над этим надрывала животики вся деревня
Отдельной неприятностью являются колокольчики – да что там – порою целые колокола, которые вешают на шею животных. Приближающийся караван всегда слышен издали по мелодичному перезвону. Да и когда ослов пускают на выпас, погонщику потом нетрудно найти их. Но как же должны эти бубенцы раздражать…
С удивлением узнаем, что один из пожилых носильщиков, сидящих за столом, в свое время жил в Индии и продавал одежду русским. Вспоминает об этом с удовольствием, говорит, что в 1990-е годы из России приезжали перекупщики и брали любой, даже самый плохой товар. (Узнаются наши торгаши 90-х, ага.)
Я так и не понял, почему он уехал из Индии, быть может, поток перекупщиков спал, быть может, ширпотреб и на родине хорош. Непал ведь не только страна смешения буддизма с индуизмом, здесь с севера господствует китайский ширпотреб, с юга – индийский.
Носильщик хорошего сна в Катманду
Кто-то спрашивает, сколько времени. Достаю альтиметр, который по совместительству часы, барометр и градусник. Сидящие за столом просят дать посмотреть прибор. Альтиметр идет по рукам, две позиции на дисплее заставляют собравшихся качать головами. Уже много времени, и температура в тени плюс 33,5 градуса. Носильщики прощаются с нами, исчезают под своими поклажами, и вновь на тропе передвигают ногами обезличенные грузы. От такой работы, если ты не турист, который тащит тяжести лишь временно, видимо, необходимо забвение. И носильщики, и ослики это забвение находят.
Заготовка (закваска) для непальской водки раксия, сделанная в данном случае из проса, бродит на солнце на придорожном камне
Развьюченный ослик кушает марихуану. На спине хорошо видны шрамы от поклажи
* * *
Для меня эта поездка стала своего рода проверкой – что будет с телом под нагрузкой после веселой тетании в Пакистане. Проверка назрела ввиду того, что дела, хотя и очень медленно, но шли на поправку, состояние все равно было средним. Слабость, от которой меня шатало, уменьшилась, но никуда не делась, несмотря на занятия физухой, и стабильные 37,1 на градуснике появлялись ежедневно. Единственным исключением из этой череды дней стал мощный антибиотик, который пускали по вене при воспалении легких – эта штука шарахнула по организму так, что и температура пришла в норму на пару дней, и есть я начал с отвращением – вкусовой ряд на неделю изменился полностью: обычная вода стала сладкой и т.д.
Сидение более года в первопрестольно-белокаменной довело до белого каления, ибо холерик. Нужно было выбить клин клином – убить слабость и температуру на корню постоянной тяжелой нагрузкой. Так что к желанию попасть в другой мир, сиречь Непал, добавилось еще одно – уподобиться носильщику вот здесь…
Справа налево: проводник, ваш покорный слуга и человек-жесть, в сравнении с которым я выгляжу гигантом и праздношатающимся гулякой
Правая рука, несмотря на все попытки прятать ее от солнца, обгорела меньше чем за час. К полудню я накалился настолько, что, присев на корточки у реки, умылся, а когда встал, свет в глазах стал меркнуть. До ближайшей деревни, где можно найти тень и cold drinks, было далеко, поэтому, волевым усилием разогнав мглу я тучи разведу руками, я объявил о привале под ближайшим деревом. Ксюша была не против – она вообще плохо переносит жару.
По руслу реки при жаре за 40. Радость на лице. Осталось только надеть футболку с надписью, как на первом фото: «Детка, я хочу французский поцелуй»
Через полчаса лежания организм как-то справился с перегревом, и мы отправились дальше, чтобы в ближайшей деревушке уползти под навес и заливать в себя жидкость. Ошибку больше не повторяли: в нижней части маршрута выходили в пять утра и в десять уже отдыхали в тени в очередной деревне, а путь продолжали под вечер.
* * *
Большие пики Гималаев просто так на себя не дадут посмотреть вблизи. Эта истина открывается каждому, кто пытается подойти к ним со стороны Непала. Лишь в начале пути можно увидеть на горизонте ледяную шапку-другую, и потом долго добираешься до них по предгорьям. Путь пролегает, как правило, вдоль рек. И часто случается так, что до ближайшей деревни по прямой всего ничего, а идешь полдня и то набираешь сто метров высоты, то теряешь двести. И так день за днем.
Очередная потеря высоты – до самой воды
Когда ущелье глубокое, можно идти даже в разгар дня – солнце не добивает вниз, жара сводится на нет холодной рекой, а горные породы, встающие из воды, если не принимать во внимание странное пение тропических птиц, вполне напоминают северные пейзажи.
* * *
Небольшой привал. Справа налево: Ксюша, проводник и носильщик
Ребята попались замечательные. И проводник, и носильщик сами из этой местности – бывшего княжества Горкха. Здесь живет народность гурунги, что отражается в родовом имени (фамилии) и наших друзей, например проводника зовут Раджу Гурунг (Raju Gurung). В том числе из этой народности набирались раньше (и сейчас тоже) знаменитые непальские гуркхи, которые воевали с англичанами и по сути не дали им захватить Непал и которые стали союзниками Британии и не раз отличались в имперских военных кампаниях.
Гуркхи и британский офицер. 1870 год. Автора не знаю, фото найдено в Сети
Об этих воинах недаром было сказано: если человек утверждает, что не боится смерти, он либо лжет, либо он – гуркха. Памятник солдату-гуркху стоит перед зданием британского министерства иностранных дел в Лондоне, а это говорит о многом.
Кстати, фото не врет – непальцы не обязательно низкорослые, наш носильщик, который тоже назвался Раджу, ростом около 180 см – видный парень на деревне. Никогда не унывающий, почти все время улыбающийся и неимоверно выносливый – казалось, от восьмичасовых переходов он не то что не устает, а идет играючи, только пот струится по лицу. Это с учетом того, что к нашему рюкзаку он приматывал еще свои пожитки.
Преодолеваем очередное отсутствие тропы
* * *
На второй или третий день – сейчас уже не вспомню – мы добрались до деревни, стоящей на отмели. В этом месте ущелье немного расступается, и отмель высокая, в паводок вода не достает, а главное – в наличии горизонтальная поверхность. Хватает места и для нескольких домов с гестхаузами, и еще это единственное на много километров вокруг ровное место, пригодное для посадки вертолета.
Укрывшись от жары под очередным навесом, лежим в полудреме. Точнее Ксюша спит, а я пытаюсь бороться с имманентной в последние два года слабостью и некой полудурнотой, которая пока никуда не девалась, хотя, что приятно, после многочасового перехода не усилилась. Внезапно на шум ветра и воды в реке накладывается тихий рокот. Постепенно он нарастает, и вскоре на фоне гор появляется большая стрекоза.
Сонная, притихшая под жарой деревня оживает в момент – на звук вертолетного двигателя выбегают из домов дети, с интересом, но не спеша и с достоинством идут мужчины и женщины. Раджу качает головой и выдает два варианта: альпинисты или эвакуация.
Действительно, вертолет может быть либо военным, что редко случается, либо работающим по контракту с альпинистами. Куча семитысячников и восьмитысячник Манаслу в неделе пути отсюда – лакомые куски для восходителей, и либо вертолет доставляет грузы и людей, либо что-то случилось на горе, и ведутся спасательные работы.
Средневековье и XXI век
Машина ненадолго садится, из салона выгружают десятка два канистр с топливом, и вертолет берет курс в направлении границы с Тибетом. Участвовавшие в выгрузке керосина местные жители подтверждают – готовится эвакуация, но не альпиниста, а туриста. Какой-то парень из Новой Зеландии почувствовал себя героем, слишком быстро влез на пятитысячный перевал и теперь загибается там от горной болезни.
Подробности можно узнать позднее – вертолету на обратном пути керосина не хватит, и машина снова сядет здесь для дозаправки.
Где-то через час вертолет возвращается, и доводится увидеть чудо, подтверждающее, что самое лучшее средство от горной болезни спуск вниз. (Правда, и тут бывают сложности – если высота большая, а спуск слишком резкий, человек может умереть. Но это в основном касается тех, кого спускают с уже серьезными проблемами. Достаточно вспомнить историю с ректором МГУ Ремом Хохловым.) Новозеландец же оклемался настолько, что даже ходит вокруг вертолета. Тем не менее в Катманду его ждет госпиталь.
Симпатичная машинка. Эвакуация обошлась в 5,5 тысяч долларов. Разумеется, деньги заплатит страховая
Вертолет улетел, а мне стало как-то не по себе. Эвакуация напомнила о моем не очень здоровом состоянии и о том, что мы с Ксюшей не оформляли страховку – с иностранными фирмами связаться не успели, а в наши идти, в общем-то, бесполезно, в чем я уже раз имел возможность убедиться. Говорят, что в России геморрой со страховыми выплатами происходит потому, что никто рисковать не хочет. Застраховав человека, компания перестраховывает эту страховку в другой компании, та – в третьей и т.д. И когда надо платить, концов не сыщешь… А лишних пяти штук баксов у нас с собой не было.
От невеселых мыслей отвлек Раджу, рассказав еще более грустные вещи. Оказывается, новозеландец шел не один, их было трое. В итоге двое улетели вертолетом, один остался на перевале и продолжил путь. А носильщиков, которые несли грузы, рассчитали. Причем рассчитали, заплатив лишь за пройденные дни да и то не полностью. (Часто носильщикам выплачивают небольшую сумму в начале пути, а остальное – по завершении маршрута.) Теперь этим беднягам предстояло около двух недель самим спускаться назад. Мало того что заработанное потратится на еду на спуске, люди напрасно потратили время в сезон, и семьи кормить будет не на что.
Носить тяжести приучаются сыздетства
Хотя сейчас местные турфирмы страхуют своих носильщиков (это делается за счет клиентов, и мы без возражений оплатили страховку и проводника, и носильщика), страховка покрывает только несчастные случаи, либо увечья, либо смерть. А ситуации вроде «новозеландской» не предусмотрены, и люди фактически беззащитны. Здесь непонятна, во-первых, политика государства, во-вторых, отношение самих туристов.
Услуги носильщика от турфирмы сейчас стоят 10 – 12 долларов в сутки, если договариваешься сам на месте, то можно найти и дешевле. Неужели новозеландцу было так трудно отдать сто баксов носильщику за те десять дней, что займет путь домой, тем более если носильщик лишился работы не по своей вине? Неужели ста долларов жалко вот за такую работу?
* * *
Поначалу я планировал идти лишь с носильщиком, потому что маршрут ясен, однако правительство Непала все больше ограничивает самостоятельность иностранцев, «приставляя» к ним проводников, носильщиков и т.д. В некоторых регионах страны это является обязательным условием получения разрешения – таким образом, местных обеспечивают работой. И долина Цум не исключение: к пермиту на ее посещение «прилагается» обязательный проводник.
И я очень рад, что Раджу был с нами. Хотя он не так много знает о регионе (вернее знает более чем достаточно, это у меня запросы велики), это с лихвой компенсировалось моими вопросами местным, которые он переводил, знанием маршрута и особенностей, возможностями, которые открылись благодаря тому, что Раджу – непалец. То есть мы смогли много увидеть, услышать и узнать то, что остается за кадром для безъязыкового туриста.
Разница поколений
Я даже задумался сейчас о том, что, быть может, имеет смысл пересмотреть концепцию путешествий. В отличие от людей гениальных, например, от Джузеппе Туччи, который знал санскрит, тибетский язык, иврит, китайский и т.д. и мог общаться со многими представителями гималайского региона без посредников, у меня такой возможности нет. И местный проводник, понимающий по-английски, в таких ситуациях бесценен. Раджу английским владеет в достаточной степени, чтобы вести разговор на сложные темы.
Поэтому поездка в части информационной получилась очень насыщенной. Есть, что рассказать :) За Раджу стоит поблагодарить замечательную ostrea, которая мне его сосватала, и добавить, что, если кому понадобится толковый проводник, обращайтесь.
Ну, а мы идем дальше среди предгорий и постепенно забираемся выше, где доведется увидеть не только горы, но и наглядное вырождение коммунизма в Непале, и древние монастыри и т.д.
Читайте на Mountain.RU:
О непальском туризме
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
