|
Автор: Владимир Хлевной, Симферополь
Казбек по классике. 3 - Восхождение
В больших горах восхождение начинают очень рано, как правило в 3-4 часа ночи, чтобы снизить риск попадания в лавину или под камнепад. Но прогноз обещал улучшение погоды только во второй половине дня, поэтому наша тактика отличалась от общепринятой. Надо было выйти на штурм не очень рано, чтобы переждать максимум непогоды, но и не слишком поздно, чтобы успеть вернуться живыми и здоровыми. Учитывая неплохую акклиматизацию, выход был запланирован на 5 часов.
Незадолго до подъема по палаткам забарабанил проливной дождь, и группа мысленно попрощалась с вершиной (этот день был самым последним из резервных). Однако, через час неистовая дробь превратилась в мелкую морось, а затем стихла вовсе. Вспомнив, что дождь на Казбеке был КАЖДУЮ НОЧЬ, мы поняли, что это сигнал к подъему. В лагере все гудело и лязгало, лучи фонариков сновали в разные стороны. С самого раннего утра альпинистская общественность готовилась к покорению вершины, а затем отдельными порциями отправлялась на восхождение.
Часов около шести утра, пристроившись последними в очередь горовосходителей, мы двинулись в путь. Наш выход совпал с восходом солнца и это было очень символично.
Путь до плато был нам уже привычен. Чтобы не превратить восхождение в героический штурм и добавить немного лирики в суровый поход, мы старались идти не очень быстро, получая удовольствие от каждого шага, любуясь постоянно меняющимися желтовато-зеленовато-красноватыми оттенками ледниковой морены.
Однако, хорошая акклиматизация давала о себе знать, и, не желая того, через полчаса мы стали догонять предпоследнюю группу.
Обогнали мы ее, когда один из группы упал в ледниковую трещину. Падение было нетравматичным, но по несчастному совпадению веревка была у провалившегося. Группа сделала привал и стала ждать инструктора, который с второй веревкой ушел вперед. Ну а мы, предложив свою помощь и получив отказ, продолжили путь.
Горные долины умиротворенно сияли, окутанные мягким солнечным светом.
Но в направлении движения небо оставалось мрачным и неприветливым. Над Казбеком, постоянно меняя свои размеры, клубилось облако. Почти до самой вершины мы находились на границе между хорошей и плохой погодой, то попадая в мрачный туман, то выныривая из него.
В том месте, где скала Хмаура заканчивается цепью огромных сосулек, мы повстречались с латышами. Они вышли на восхождение в два часа ночи, но на подходе к перемычке попали в проливной дождь и приняли решение вернуться.
Оперативно проскочив камнепадный участок, на высоте 4200 м. мы поняли, что можно отдохнуть.
До этого момента безопаснее было идти поодиночке, чтобы успевать увернуться от камней. Теперь мы решили связаться.
По мере нашего перемещения, туча отступала, освобождая место для продвижения.
Движение в связке требует хорошей слаженности: все должны идти в одинаковом темпе. Путь до Казбекского плато мы посвятили вырабатыванию ритмичности. Однако, долго еще приходилось то сдергивать веревкой друг-друга с привала, то выбирать слабину, цепляющуюся за снежные заструги.
Вплоть до Казбекского плато нас сопровождала солнечная погода. Горизонт открывался на сотни километров и весь он был заполнен горными хребтами.
В западном направлении на фоне неба был виден Эльбрус, который мы покоряли 2 года назад. Его двойная вершина находится почти в центре кадра. Отсюда до него 180 км. по прямой.
В условиях высокогорья очки не справились с возложенными функциями и выскочили из орбит. После их замены наступила неизведанная часть восхождения.
Мы перешли на конус потухшего вулкана, которым является Казбек. Хребты перестали нас защищать, и ветер резко усилился. Вокруг вершины с огромной скоростью клубилось облако, и мы в промежутках ясной погоды пытались запомнить направление.
Когда туман скрывал обзор, в ход шла навигационная техника. Каждые сто шагов я доставал GPS и с удовлетворением любовался количеством набранных метров.
На высоте 4750 м. облако окончательно растворилось, и стало понятно, что мы не одиноки в этом царстве снега и льда. Со всех сторон к вершине стремились связки. Некоторые шли перед нами, левее поднимались группы из Кармадонского ущелья, поляки приклеились к склону над нами в самом крутом месте.
Тропа со стороны России вскоре соединилась с нашей. Мы догнали группу из Ставрополя, после этого темп движения сильно снизился.
На подъеме нам вполне хватало сил для движения, но любой резкий рывок мог выбить нас из ритма, поэтому мы тактично пережидали каждую остановку идущих впереди.
Чтобы хоть как-то занять себя я фотографировал направо и налево. Когда фантазия заканчивалась в ход шел GPS и запасы конфет, орехов и изюма.
Со временем все тропы соединились в одну, стало очень шумно и весело. Склон стал круче, так что местами приходилось страховать через ледоруб. Заканчивался подъем вертикальным снежным надувом метра два в высоту. Это было уже совсем по-альпинистски.
На подходе к надуву склон заворачивался градусов до 50-ти. Во время остановок без самостраховки стоять уже было страшненько. Снежная стена над нами морально давила и все в нерешительности толпились перед козырьком.
Так было до тех пор, пока не подошел грузинский инструктор со связкой девушек. Не сбавляя темп, рутинными движениями он пробил траншею и выбрался на перемычку. Затем он так же методично вытащил наверх всех девушек.
Мы, последовав его примеру стали подсаживать и вытаскивать друг друга на плато.
Те кто взобрался первым, напоминали рыбаков, которые удят рыбу, только улов был без чешуи и в пуховках.
Перемычка представляет собой абсолютно ровное поле огромного размера на высоте 4900 м. С двух сторон она ограничена Западной и Восточной (Главной) вершинами, а с двух - обрывается крутыми склонами. С севера пришли мы, а с юга подходит маршрут 2Б. Фото сделано в южном направлении.
На площадке вполне может разместиться небольшое воинское подразделение. Альпинистов там собралось больше полусотни. Группа из Ставрополя зачем-то начала копать пещеру, кто-то пошел на разведку к Западной вершине, большинство же занималось самым логичным времяпровождением - перекусом.
Достав наши припасы, мы обнаружили, что из-за разряженной атмосферы наши Сникерсы раздулись, и, если их не съесть немедленно, они могут взорваться. Пришлось приступить к уничтожению.
Последний участок нас озадачил своей неприступностью. Пятидесятиградусный склон, ограниченный с двух сторон цепями скал, блестел и сиял ледяным панцирем, круто возносясь в самые небеса.
Грузинский инструктор молча наблюдал реакцию Матвея на открывшуюся вершину. Кто-то из наших предложил связать все веревки всех групп и провесить перила сверху донизу, отправив наверх самого бесстрашного (снабдив его при этом ледобурами). После продолжительной паузы инструктор не спеша произнес: "Нэт! Мы сдэлаем нэ так. Сэйчас я мэдленно-прэмэдленно, патыхоньку-патыхоньку пойду навэрх, а вы патыхоньку пойдете за мной. Так мы и паднымемся."
Все так и произошло: инструктор потихоньку пошел, забираясь все выше и выше. За ним вереницей шла связка девушек, якобы его страхующих, а дальше начали пристраиваться и другие группы.
С замиранием сердца мы следили за движением грузинского коллеги. Был момент, когда он под верхом скального массива замешкался, все сделали рефлекторный порыв его спасти. Но то был лишь минутный отдых. Через пять минут он был уже на предвершинном гребне.
Когда первая порция покорителей Казбека преодолела самый крутой участок, мы поняли, что по ступеням подниматься не так уж и сложно, просто снизу склон кажется отвеснее.
Дождавшись своей очереди, наша связка выдвинулась вверх. Ставропольцы, идущие выше нас, забавлялись тем, что обмотали своего руководителя веревками и погоняли его как лошадь. Но мы пока боялись и кое-где шли с попеременной страховкой.
Самый крутой участок был на уровне верхнего скального бастиона. Вообще по уровню сложности верхушка напомнила наш Холодный кулуар, но приподнятый до высоты 5000 м.
И так же как и в Холодном кулуаре, здесь все зависит от снежно-ледового покрова. Мы уловили момент, когда ступени рубились хорошо, но бывают периоды, когда лед похож здесь на бутылочное стекло. Короче говоря, все, кто идут на восхождение ледобуры берут обязательно.
Наконец, преодолев все самое сложное, мы остановились на предвершинном гребне. GPS показал 4997 м., до вершины оставалось 36 метров. Одновременно с нашим выходом на вершину вновь засияло солнце.
Как оказалось, это было не так уж и хорошо. За время плохой погоды, я перестал предохраняться от солнца, надеясь, что естественного загара достаточно. В итоге, двух часов горной радиации хватило на то, чтобы приехав домой, я отклеил свои губы, как снимает кожу змея. Но это все было потом, а здесь мы еще счастливы и довольны собой...
Выше нас земли тут нету.
На вершине мы были достаточно долго. Хорошая акклиматизация расслабляла, и все слонялись по вершине в поисках эффектного кадра. Через минут сорок, чувство осторожности стало преобладать: кроме нас на вершине никого уже не оставалось. Наконец, группа по-хозяйски окинув взглядом вершину Казбека, поспешила вниз.
Остальные группы уже спустились к седловине и продолжали свои перекусы, а одна черная точка даже начала эвакуацию с перемычки.
При спуске мы не забывали изображать бесстрашных горовосходителей и придумывали самые разнообразные альпинистские постановки.
Александр решил продемонстрировать самозадержание ледорубом, но рыхлый снег уже не давал разогнаться. Получилось как-то неестественно.
На высоте 4900 м. мы промаялись еще какое-то время. Затем, поступила команда покинуть перемычку и группа приступила к десантированию.
Ниже седловины сразу стало теплее, и мы почувствовали усталость. Слаженность движениях пропала, чтобы не добавлять сумбура каждый стал отвязываться и двигаться в своем темпе. Казбекское плато, которое было суровой высотой в начале акклиматизации, теперь казалось нам почти что подножием горы.
Чем ниже спускалась тропинка, тем ярче пылало лицо. Чтобы не нарушать эстетику восхождения, красный цвет лица с этого момента на всех фотографиях убран фотошопом.
Вечером, после отправки СМС-ок на Родину об успешном окончании экспедиции, были допиты припасенные остатки спирта.
На следующий день, собрав свой лагерь, сделав памятное фото с Гией и поблагодарив его за гостеприимство, мы отправились на большую землю.
Спускаться вниз, конечно было намного проще. Закаленные снежно-ледовой техникой, участники группы даже и не думали о кошках и веревках.
Погружаясь в глубину горной долины, мы с наслаждением ощущали прибавку температуры и ждали появления первой растительности на земле.
Возле каждой из групп, идущих на штурм группа делала привал, чтобы подробно и неторопливо объяснить тактику акклиматизации и восхождения на вершину, испытывая при этом какие-то отцовские чувства. Мы понимали, что их успех зависит в какой-то мере и от нас.
Собеседники в ответ излагали свои версии или воспоминания о прошлых посещениях этого края.
Общаться было очень интересно, так как все группы говорили на разных языках, и нужен был творческий подход в изложении материала.
Внизу в Степанцминде мы повстречали девушку велосипедистку. Вспомнив, что надо говорить в таких случаях, один из нас спросил: "Where are you from?" Она ответила: "I am from the USA. I ride a bike in Armenia". Больше иностранных слов мы не знали, и Александр еле слышно с сарказмом произнес: "Из USA? А мы..., мы из говна!"
И вот они наконец - первые представители флоры и фауны. Истосковавшись по зелени, фотографы подолгу застаивались и залеживались около каждого кустика.
Спустившись к реке Чхери, все решили сровнять загар остальных частей тела с загаром головы и рук. После суровых арктических пустынь, даже находясь в тундровой зоне, нам было тепло и комфортно.
После перевала Саберце зелени резко прибавилось, появились стада коров. До цивилизации оставалось рукой подать.
Спуск с Цминда Самебы проходил по живописному березовому лесу. Таких интересных берез я до этого не видел: все они росли кустами, по 5-6 стволов из одной точки.
Сместившись в сторону от тропы в поисках живописного ракурса, я наткнулся на заросли малины, но отсутствие времени не позволяло ее собирать. Оставляя впопыхах машины мы не запомнили точно двор и нам надо было еще успеть их отыскать.
Затем, березовый лес сменился сосновым, сосновый - живописным лесным грузинским кладбищем, а кладбище деревней Гергети. Спустившись в Степанцминду мы принялись разбивать лагерь, а водители отправились на поиски автомобилей.
Автомобили мы с трудом, но отыскали. Но об этом немного позже...
|
При вводе Логина и Пароля,
