Всего отзывов: 0 (оставить отзыв)

Автор: Михаил Хоменюк, г. Москва

Продолжение (Начало здесь)

3. Экскурсия в АД

В 1993 году, в составе команды алма-атинского СКА (спортивный клуб армии) я, на акклиматизационном выходе, подошёл под западную седловину Хан-Тенгри с ледника Семёновского, где переночевал в снежных пещерах и спустился в базовый лагерь на леднике Южный Иныльчек, где у меня заболел зуб, и я вынужден был эвакуироваться в Алма-Ату.

Это был трагический сезон на Хан-Тенгри. Именно тогда, в лавине, сошедшей с пика Чапаева, погиб знаменитый казахстанский альпинист, участник первой советской экспедиции на Эверест, Валерий Хрищатый. Он вёл группу иностранных альпинистов по простейшему маршруту и был засыпан вместе с клиентами на леднике Семёновского. В двухстах метрах от вершины на юго-западном ребре в своей палатке погиб испанский альпинист. Товарищи не смогли его разбудить на утро после ночёвки. Он был жив, но не приходил в сознание. Спасательному отряду пришлось пройти через вершину по классическому маршруту, и спуститься на юго-западное ребро, но больной умер до прихода спасателей. Один русский альпинист погиб, упав в трещину на леднике Семёновского.

Я несколько дней мучился от ужасной зубной боли. Бился головой о камни морены в базовом лагере, кушал пачками анальгин, но ничего не помогало, пока не улетел в Каркару с первым же вертолётом. Оттуда на машине в Алма-Ату. Где-то по дороге потерял лыжные палки.

В Алма-Ате я несколько дней жил на даче у главного тренера СКА Ерванда Ильинского. Писал описание трекингово маршрута в окрестнотях долины реки Баянкол, который мы разведали под руководством замечательного альпиниста Владимира Сувиги. Это был очень весёлый поход. Нас было трое: Владимир Иванович, солдат-призывник, имени которого сейчас не вспомнить, и я. У нас была лошадь, на которой мы везли большую кемпинговую палатку. Ставили палатку в живописных местах и фотографировали её для рекламного буклета.

Написав отчёт о проделанной работе, я уже собирался ехать в Москву, но мне предложили поработать во славу Родины и отправили в Саяногорск в качестве промышленного альпиниста.

Полтора месяца я висел, с ног до головы перемазанный серебряной краской, на шести трубах Саянского Алюминиевого завода, которые возвышались подобно Авроре на шестьдесят метров над желтеющей степью. В это время в Москве произошёл очередной переворот, а в Алма-Ате разразилась эпидемия холеры. Над Саяногорском кружили вертолёты, а мне предстояло ехать в Москву через Алма-Ату.:))

Жизнь дала трещину. Денег остался последний мешок. Папу отправили на пенсию. От меня ушла девушка, и я стал прикладываться к бутылке, и, действительно, сначала стало лучше. А потом всё лучше, лучше и лучше. В результате бытового пьянства я чуть было не лишился кисти правой руки. Её мне отдавило автомобилем КаМаз. В самый последний момент её пришили на место замечательные хирурги.

Когда я окончил Университет, стало очевидно, что специалисты географы-криолитологи-гляциологи не востребованы и не актуальны в современном российском обществе.

Я устроился работать водителем автомобиля Газель с попутной целью научиться водить машину. А так как отпуска в ближайшее лето не предвиделось, я приобрёл мотоцикл Урал.

Мотоциклизм существенно дешевле альпинизма. Я стал много курить. Cтал толстым и рыхлым. Меня мучили приступы астмы.

В январе 1999 года умер папа. В мае 1999 меня сбил пьяный таксист. Мой мотоцикл сошёлся с «Волгой» лоб в лоб, но я перелетел через крышу машины и отделался сотрясением мозга и вывихом бедра. Через два месяца я снова был в седле, правда с костылём, привязанным к багажным сумкам.

Я стал дружить с байкерами. В массе своей байкеры – отвратительные придурки, но среди них так много прекрасных людей.

Я уже и не чаял когда-нибудь вернуться в горы. Доктор сказал, что надо беречь тазобедренный сустав и не нагружать его года два.

Но один мой знакомый тату-мастер выбил мне на плече татуировку по моему рисунку. Тема из детства: ледоруб, верёвка, эдельвейс, солнце, восходящее из за гор. Что-то такое я вышивал цветными нитками на рукавах штормовок и карманах абалаковских рюкзаков. Просто, чтобы не забыть, кто ты есть в этой жизни.

Года через два я решил, что суставная сумка достаточно зажила, и пора начинать тренироваться.

Для начала я не нашёл ничего лучше, чем поступить в студию каскадёров, которая обещала обучение по различным направлениям этой романтической профессии. Вскоре выяснилось, что в некоторых отраслях я не уступаю преподавателям, а где-то и сам могу поучить. Таким образом я перешёл непосредственно к работе.

Два года я горел и падал, взрывал машины и рубился на шпагах. «Снова съёмки, погни и риск без конца. Мы работой своей зажигаем сердца. Кашкадёры, кашкадёры…»

Единственным альпинистским мероприятием тех лет была презентация фильма «Вертикальный (бес)предел». Целый час мы висели на верёвках под козырьком Пушкинского кинотеатра, наряженные в снаряжение от спонсоров, изображали из себя альпинистов.

Лично я лазал по верёвке вверх-вниз на двух жумарах и восьмёрке, и пил чай из термоса, который хранился в рюкзаке, подвешенном над головами роившейся внизу публики.

Потом я ушёл от каскадёров, расстроенный низкими гонорарами.

В 2003 я настолько окреп, что решился отправиться в пробный поход по Ловозёрским тундрам в компании с известным исследователем биогенных зон А.Б. Гурвицем.

Там, на берегах легендарного Сейдозера происходили странные вещи. Мощный ручей, вблизи которого мы поставили лагерь, наутро совершенно иссох, и вода не появилась в нём в течении трёх дней, пока стоял наш лагерь.

А снежный человек, которого мы видели с расстояния двухсот метров, увеличивался в размерах с каждой лекцией по криптозоологии, которые мы читали по возвращении перед различными московскими аудиториями, и достиг наконец роста в шесть метров. :))

По возвращении в Москву, окрылённый удачным походом, я принялся активно тренироваться, но это, увы, не довело до добра. Через месяц тренировок и бега у меня вылезла позвоночная грыжа и принялась меня мучить нестерпимыми болями.

Мануальный терапевт, к которому я обратился, поведал мне поучительную историю: «Один дедушка очень страдал от радикулита, и ни чего ему не помогало. И тогда дедушка от нестерпимых болей решил повеситься. И повесился. Но его успели из петли вынуть и откачать. И когда его вынули, спина у него перестала болеть, потому что, пока он висел спина у него расслабилась, и защемление отпустило. Счастливый конец.» Однако я остерёгся последовать примеру многострадального деда.

В результате, в середине февраля, я уехал на скорой помощи в Боткинскую больницу. Там, на больничной койке я развлекался чтением печальной и героической истории о том, как Морис Эрцог обморозился на Анапурне.

Такая вот получилась экскурсия в Ад. Кстати, углубляясь в изучение этой темы, я пришёл к заключению, что «Божественная комедия» Данте является первым в истории литературы упоминанием об экстремальном туризме. Сюжет произведения вкратце можно представить так: пресыщенный жизнью господин средних лет (Данте) бесцельно проводит свой отпуск в малопривлекательной лесистой местности. Тогда начинающий туроператор (Беатриче) навязывает ему путёвку в экстрим-рейд с элементами этнографии, спелеологии (Ад) и альпинизма (Чистилище). В качестве гида-проводника Беатриче направляет к Данте Вергилия. Однако, когда маршрут доходит до курортной зоны (Рай), Беатриче сама предпочитает вести экскурсию, экономя таким образом за счёт инструктора. :))..

Далее >>