|
Автор: Денис Урубко, Алма-Ата
Piolet d'Or. Золотой Ледоруб
- Когда мир концентрируется в одну точку достижения результата, тогда отказаться от него бывает очень сложно. Тогда работаешь в одном направлении, ментально становишься подобен рельсу… и это опасно. И это увлекательно. Потому что тогда ситуация выходит из под контроля, и не надо прилагать усилий для движения вперед.
Так происходит – я словно наблюдаю за идеями, живу независимо от своей лени и сомнений.
Атака на зимнюю Нанга-Парбат не сложилась в такой ключ. Зима ставила ловушки, не было возможности катиться вперед. 26 января мы установили Третий Лагерь на высоте 6500 метров, но продвинуться выше по новому маршруту не получилось. Потому что не хватило удачи… чуть-чуть, самую малость.
Но летом 2011 года ситуация была необратимой, и мы прошли маршрут на пик Победы по Северной стене. Тут можно прочесть о пяти днях. Этот маршрут получился из разряда таких, что наполняют смыслом всю карьеру спортсмена. Во всяком случае, в 1993 году, когда я смотрел на него впервые, то даже представить не мог себя думающим о попытке восхождения. А теперь знаю, что сумел сделать эту линию.
когда безумие спорта теряет границы переживания, то сердце находит покой дома. Возвращаться, возвращаться, и еще раз возвращаться… Так сложилось, что приходить мне пока удавалось, раз я пишу эти строки. Иногда обратный путь совершался в чужих руках, в носилках или вообще на волокушах. Но он всегда был, и заканчивался дома. Уж не знаю, что ценнее для меня самого, что ценнее для других – бесславное отступление или героическая гибель. Вопрос тонкий, и его никогда не получается решить априори.
Сделать шаг всегда трудно, и можно найти много причин, почему он не был сделан. Если искатель приключений идет вперед и гибнет, то окружение переживает, раскаивается в свое халатности, обвиняет погибшего в отсутствии осторожности… находится несколько причин неудачи.
- Когда горы не принимают,
Но если шаг вперед сделан вопреки всему, и достиг успеха, тогда можно рассчитывать, что никто не вспомнит, с чего все начиналось. Пусть даже шансы на успех были мизерными. И никто не похвалит за осторожность. Наоборот, возникнет полное одобрение решимости и целеустремленности. Так что, как я уже говорил выше, все попытки моральных анализов являются, по сути, демагогией. И будет только вершина Гашербрума-2, как первое зимнее восхождение на 8000 м в Пакистане.
- Несколько дней назад я получил письмо от Кристиана Троммсдорфа, председателя Комитета по организации фестиваля Piolet d’Or. В нем было сообщение, что линия пика Победы оказалась в числе номинантов на главную премию мира «Золотой Ледоруб». На сайте Моунтайн.ру можно прочесть об этом в общем, так сказать, контексте – там можно получить полную картину происходящего.
Я вспомнил, как впервые поехал туда – по приглашению на Пиолет д’Ор в 2005 году. После полного равнодушия в нашем казахстанском коммьюнити, где меня считали ненормальным, я почувствовал разницу. Оказалось, что есть горовосходители и журналисты, которым интересны новые маршруты на восьмитысячники, восхождения, совершенные в альпийском стиле. Что такой экстремальный альпинизм волнует людей, стоявших у истоков, державших руку «на пульсе».
Когда итальянцы поздравляли нас с Сергеем Самойловым с прохождением Южной стены Броуд-пика, то похлопывая по плечам восторженно заявили, что мы тянем на Золотой Ледоруб. Ребята смеялись, а мы даже не думали о призах и награждениях… Тот рубеж стал очень важной вехой, и восхождение прошло на грани фола. Но мы рискнули, и победили, поэтому было не важно, какую выбрали тактику и погоду.
Премию Piolet d’Or я получил с Борисом Дедешко за восхождение 2009 года. Там было очень красиво и интересно, сверкала улыбка Месснера и фотовспышки, гремела музыка и аплодисменты. Я не гонюсь исключительно за кубками, но такое внимание было приятно. Каждый спортсмен-альпинист имеет право на минуту признания. Нам с Борькой повезло, удалось достичь вершины, и стоять в лучах софитов на сцене в Шамони.
И теперь, когда я получил письмо Троммсдорффа, то вспомнилось дикое мгновение на вершине пика Победы. Как мы стояли там с Генкой Дуровым, после прохождения невероятного маршрута длиной в восемнадцать лет.
После зимней экспедиции на Нанга-Парбат я вернулся домой. Долго думал, где же он… Пришел к мысли, что мой дом там – где моя жена Ольга. Вместе с ней мой дом на Сахалине, в Италии, в Казахстане, в Рязани… И значит, мир не замкнут однообразием. Потому что свобода, которую дарит альпинизм, это самое важное, что в нем есть.
|
При вводе Логина и Пароля,
