Всего отзывов: 1 (оставить отзыв)

Рейтинг статьи: 5.00

Поскольку три похода были совершены на одну и ту же стену г. Уарч-кая - позволю себе объединить их в одном очерке. По мере необходимости всегда можно вернуться к более ранним интересным мо­ ментам, так сказать, "Бэк Ту Зэ Фьюча".

Когда-нибудь доконают меня эти долбанные поезда, самолёт, то есть, конечно, аэроплан, стал крайне дорог, а мой любимый “Тандерберд” ещё, вероятно, не сошёл со стапелей. /"Тандэрберд , конечно/ Юру, конечно, огорчило малое количество привезенных камушков, что я могу на это сказать, да ничего, здоровье уже не позволяет сидеть за пультом ночами напролёт, а потом ещё с умным видом ехать на работу в офис и заниматься там вещами, имеющими к обработке камней крайне мало отношения.

Во всяком случав, пресловутую хатку в центре Симферополя Юра всё же себе приобрел, а Алла Евгеньевна организовала там ремонт, с возведением задуманного камина и ещё многими другими полезными прибамбасами. Поскольку в "центральной" квартире /доставшейся Юре, когда он работал на телевизионном заводе, ах, давно это было /полным ходом шёл процесс (ремонта, конечно), мы сразу поехали на хату, посетив по пути ранок - купить харчей для похода.

Сразу могу сказать, что таблетки я намеренно оставил на камин­ной полке, а вот тёплую кофту попросту забыл на диванчике. Хватит лечиться от хворей, скоро всё равно лезть на гору. Впрочем, кофта не потребовалась, временами хотелось бы иметь переносной кондиционер. Стартовать предполагалось с центральной квартиры, всё железо было уже собрано там, так что мы только переночевали и вскоре сидели на лоджии, дожидаясь Диму - на сей раз нас должен был отвезти Дима, так как Алла была крайне занята, Ну, кроме как на лоджии сидеть было попросту негде.

Юра периодически поглядывал на сотовый граммофон - не прозво нить ли, наконец, стал набирать номер, тут появился Дима и спросил: "Кому звоним? (телефонная энергия была сэкономлена), - "Поехали?"

Погоды стояли предсказанные, по пути Юра попросил остановиться около очередного магазинчика - требовалось купить маленько пива, заодно появилась возможность перекурить. Проблемы подтвердились на Форосе - группа каких-то хмурых работяг вкапывала поперёк старого Севастопольского шоссе шлагбаум, тут же имелась пара лесников в форменных фуражках, короче, дорогу закрывали на ремонт. Вот уж не знаю, как продвинулся ремонт, но шлагбаум не позволял проехать в требуемом направлении.

Несомненно, что подобный шлагбаум должен был быть установлен и со стороны Оползневого (возле карьера под Морчекой), так что оставался только один вариант - подняться по серпантину через посёлочек Олива, собственно, начинался этот серпантин практически под Уарч-каёй, требовалось только найти место, где он пересекает новую трассу, и попытаться по нему подняться, Дима терпеливо выслушивал массу "полезных" советов, дорога петляла по склонам Южного Берега, в самом посёлочке подтвердился крутой подъём, слегка залитый дерьмом, лившемся из находившегося выше по склону частного туалета типа "сортир", естественно, колёса крутанулись в холостую и пришлось маленько остановиться.

Оценив ситуацию, я предложил подложить камень, Дима согласился, это и было проделано несколько раз, пона не удалось миновать склизкое место. "Блин, Юра, посторонись уже, последние ноги оборвёт!" - Юра принимал самое деятельное участие в прокладывании камней. Естественно, один кроссовок мне слегка разодрало, ну и хрен с ним, пальцы целы.

Выше располагалась некая воинская часть, встретившийся на пути товарищ майор примерно объяснил, куда дальше двигать армию, дальше мы доехали не спеша и без прибамбасов. Правда, тут тоже имелись отверстия для столбиков предполагаемого шлагбаума, но установка не подтвердилась - я немного знаю советскую армию, а она таковой покудова и осталась, местному начальству надо было иной раз прокатиться наверх, скажем, за вениками для баньки или там к роливков пострелять.

Дима помог поднести барахло до стояночки. Как ни странно, здесь уже имелась чья-то палатка. Но никаких альпинистов, однако, не наблюдалось, во всяком случае, в пределах видимости. Мы с Юрой довольно бистро пришли к выводу, что оставить здесь палаточку мог только один человек - Саша, кроме него, собственно говоря, никто и не знал про это место. Предположения вскоре подтвердились.

Впрочем, погоды пока не обещали дождей, мы решили спать на свежем воздухе, мне просто пришлось немного расширить площадку, на которой обычно спал Юра, немного заняться хозяйственными работами по благоустройству лагеря. При попытке сдвинуть камень несколько боль­ших размеров, чем хотелось бы, я несколько притомился (чуть глаз не выпал), камень пришлось разломать и передвигать по частям. Так как теперь у Юры имелась газовая горелка, костёр был нужен только в качестве камина, сначала выкушали чаю, я во всяком случае, и можно было не торопясь заняться собиранием подхо­ дящих пеньков - в местных пеньках я немного разбираюсь, сказывается некоторый опыт. За водой пока тоже не требовалось идти - пока Дима не уехал по своим делам, канистру мы, конечно, привезли на машине.

Пеньки горели, я прилёг раньше обычного - как-то непроизвольно отключаешься при этой хвори - рраз* - и всё, энергия кончилась, просто засыпаешь, где сидишь (в данном случае - на своём камне у костра).

Утром я, как обычно, поднялся на скалку, за которой, собствен­но и располагалась наша стояночка. На самом деле порядочный такой камень метров 15 в высоту, весьма кстати прикрывавший наш лагерь со стороны дороги. Совсем рассвело, можно было немного рассмотреть Стену и предполагаемый маршрут. Я просто покуривал, разглядывал окружающие пейзажи и получал удовольствие от пребывания в Крыму, ( С маршрутом и так всё было ясно ещё в прошлый раз, стало быть, в мае 2004-го).

Когда проснулся Юра, можно было озаботиться приготовлением чая и несколько попозже лёгкого завтрака. Тут надо заметить, что утром мы, как правило, ничего особо не кушали. Просто ещё не хо­телось. Юра довольно-таки равнодушно относился к моим любимым плюшкам (и к хлебам тоже), поэтому наедался какой-нибудь консервой ( "рыбки") и несколько ломтиков, скажем, сырку.

-  Ты поднесёшь сразу всё майно? А то сходи лучше за два раза, -

-  Да нет,Юра, занесу сразу, всё равно второй канат сегодня не потребуется, всё нормально.

Под стеной я оделся, разобрал железо, полез. Уже становилось довольно-таки тепло, что будет дальше? /В подобных местах маршрут начинал всегда я, чтобы Юра "с ходу" не повалился на землю со впол­не понятными последствиями, надо Было сделать некоторый отрыв от земли, что-то более-менее надёжное, вбить шлямбур, в крайнем случае, полёты в воздухе на отрицаловке эффектны и волнительны, но вполне безвредны./ Хорошо, что в прошлый раз не стали выбивать тут крючья, начало крайне неприятное, нависает градусов 30, и щель напрочь заросла кальцитом. Сначала проблематично что-либо забить, потоп всё это дело легко выпадает. Несколько коряво я всё же поборол навес, а дальше такое корытце с моим шлямбуром (внизу одни сопли, если честно), в шлямбур я, конечно, прощелкнулся весьма активно, теперь можно было и перекурить, Юра, наблюдая за моими действиями, старался ничего не комментировать и скурил пол пачки сигарет. Дальше по наклонной плите я просто вылез - положим, туфли-то на мне были, да и наши прошлогодние крючки имелись.

От последнего нашего шлямбура (Юра забил в прошлом году) вышел под карниз на скайгуках, примерно в то место, где с земли просматривалось нечто вроде такого неявного внутреннего угла и ожидался хоть какой-то рельеф. Под скайгук пришлось проштробить несколько дырочек. Из рельефа имелась только трещинка за отколъчиком, который "смотрел вниз", подхватик, вообщем. Стал бить дыру под шлямбур - надо как-то карниз штурмовать, - рраз! - свежезаправленный пробойник срикошетил, полетел в пропасть. Кричу Юре:

-  Ты видел, куда полетело?

-  Да так, примерно. Точно не приметил. Может, и хватит на сегодня?

-  Да, пожалуй, хватит, сейчас я попробую всё-таки что-нибудь здесь пристроить (сползать вниз на скайгуках крайне не хотелось), один момент, Юра.

С третьего раза таки задавил небольшой стоппер в щель пресло­вутого откольчика, подёргал, конечно, основательно, как-никак ехать на этой штуке. До низа было метров тридцать, так что меня мог спустить Юра на своей восьмёрке, что и было исполнено.

-  Юра! Поехали помаленьку! - и, надо отметить, поехали. По пути я прищелкнул свой конец верёвки вторым карабином в шлямбур и ниже ещё в пару промежуточных, иначе сразу сносит с этой плиты “за угол” и потом будет крайне неудобно подниматься - все время будешь висеть в воздухе совершенно свободно.

- Юра! Ты что, целую пачку искурил, пока я ковырялся? - я оценил количество раскиданных вокруг бычков, -

- Да, ведь я тоже переживаю... - сказал Юра, - как там на стене, тепло? А то здесь в этом закутке просто пекло!

-  Ты знаешь, пока не пекло, немножко продувает, но крайне тепло. Юра, ты уже иди вниз, я еще поищу зубило, куда оно полетело? -

-  Ну, Примерно вон в то дерево, да ... с ним, но второе надо поберечь, больше нету.

Ничего я, конечно, не нашел - такие заросли этих колючек, погиб пробойник, (Колючки - иглица Понтийская, реликт, экзот, как в своё время втолковывал лесник режиссёру Трофимову под стенами Морчеки, Сашка пилил дубки пилой, взятой напрокат в карьере, за этим занятием он и был накрыт лесником. Пилу лесник /с его слов/ спрятал как раз в иглице Понтнйской, найти не удалось, а ведь искали, так как было прохладно и многие дубки оставались недопиленными.) Сбежал в лагерь, тут рядом, ста метров не наберёт­ся, подходы короче, чем на Морчеке, Да, грамотно было выбрано место для стояночки, ничего не скажешь (В октябре 2000 года я лазил под стенами Уарч-каи больше часа, вместе с Сашей и его цифровой камерой, пока не определился.)

Юpa торопился "на речку" - искупаться, есть тут неподалеку ручей, весной, во всяком случае (как мы в своё время убедились, осенью он напрочь пересыхает): "Давай, Ваня, посмотри там консерв какой-нибудь, сходим на речку, потом уже нормально поедим, " Консерв я нашёл (“рыбок”), хлебнули чая и пошли в сторону Чёртовой лестницы, где и находилась речка. Это километра два, нет, чуть поменьше по старому Севастопольскому шоссе в сторону Морчеки (Симеиза). Подпорная стенка у шоссе совсем завалилась, а так вроде всё осталось на своих местах, "Камень Пушкина" пока никто не перемещал - здоровый камень в начале тропинки на Чёртову лестницу с некоей табличкой, мол де здесь в таком-то лохматом году лично побывал (осуществил подъём) А, С. Пушкин - что-то в этом роде.

У нас с Юрой, конечно, возникли большие споры по поводу достоверности сведений, приведённых на табличке. Я был уверен, что здесь, несомненно, бывал Потёмкин во время посещения Крыма с матушкой Екатериной, - многое указывало на это.

Взять, к примеру, то колесо от кареты Потемкина, которое я слу­чайно обнаружил в зарослях горных дубков под стеной во время очередного похода за дровами. Можно сказать, я сослепу запнулся о него и таким вот образом нашёл этот артефакт. Вот и Пикуль пишет по этому поводу - карета покатилась к пропасти, одно колесо оторвало, а Потёмкин с Катькой чудом остались в живых, (Юра потом лично ходил рассматривать это колесо, прилетевшее непонятным обра­зом с яйлы.)

Искупавшись в речке (тут образуется своего рода ванна перед тоннелем под дорогой), двинулись обратно, снова мимо камня Пушкина, Юра высказал мнение, что Пушкин, возможно, всё же поднимался на перевал, держась за хвост мула (для облегчения непосильного подъёма) - Да-да, вот можно будет сидеть на той лавочке (я махнул в сторону лавки возле тропинки) и продавать пучки волос из хвоста того самого мула, надо только несколько изменить надпись на табличке, Потёмкина я всё равно бы упомянул. Хотя бы как он гукал филином, а Катька пугалась до судорог..." – “Ты раньше не говорил о том, что он гукал, - Юра закурил сигаретку, - “Это надо обдумать, это интересно...” - беседуя таким образом, мы вернулись на свою стояночку.

После обеда Юра весьма скрупулёзно замотал тесьмой /кипернои лентой/ оставшееся в живых зубило, после чего изрядно полил соеди­ нение суперклеем "Слон" украинского производства. Такие вещи этот "Слон" склеивал насмерть /клеить капни на кичи не получилось - обрывает/, равно как и пальцы. Я было решил подстраховать свои окуляры от возможного падения, но потом оставил эту затею» Не так уж часто они улетали, да и было это только один раз и в другом месте - на Морчеке.

Вечерело, я развел костёрчик - для уюта - было тепло, в который раз помянули славного Стас Фёдорыча /Наумова/, не был забыт и мой шеф, цельный профессор Горного Университета, - Юра потом пояснил, что отвлечённые разговоры просто успокаивают нервы, а то всё время думать о завтрашнем дне - "пойдёт, не пойдёт… "Стас - брат Александра Федоровича Наумова, того самого, лично меня он научил делать камни, a Юpa в своё время (на сборах) был его инструктором, Н-да, тесен мир. Совсем уже было прилегли спать, закапало, как-то очень неожиданно набежало облако со стороны яйлы. Юра ещё днём выяснил, что палатка, вообще говоря, просто пустая, поэтому мы спешно перебрались под крышу, а майно я засунул под полиэтилен. Харч в американском транспортном мешке висел на дереве на своем обычном месте, там его и раньше не топило.

К часу ночи дождь заглох, тучу пронесло в сторону Турции, зато в лесу началось какое-то движение. Не иначе как решил появиться владелец палатки. Трещали пеньки, метался в листве скупой лучик фонарика, пришлось подыматься. Естественно, Саша был крайне удивлён, зато я ничуть не удивился, пошёл раздувать костёр и пить чай, всё равно сразу не заснёшь. Юра выбрался обратно на свежий воздух, не забыв спросить, куда Саша дел наш боевой котёл (на месте я его не обнаружил), я остался в палаточке - уж больно Саша переживал, что занял наше место и т.д. и т.п. А я ведь говорил ему в Москве ( по граммофону), что смогу приехать в Крым в конце мая и куда именно приеду! Ну, да ерунда все это, всё фуфло, окромя пчёл.

28.05.05 Сб /Второй день на маршруте/ Проснулся как обычно, более- менее рассвело, пора куда-то двигаться, я двинулся к костру, с утра всё же прохладно. Вскоре поднялся Юра, после неторопливого чаепития, тут надо заметить, что на ceй раз главным образом употреблялся зеленый чай с жасмином, Юра вообще любитель зелёного чая, варить всякий раз два разных сорта было просто лениво.

Я, пожалуй, но совсем точен. Подъём происходил не совсем так. Обычно следовал вопрос - сколько времени, потом Юpa перекуривал, а уж потом происходил выход к костру.

Написал Саше небольшую записочку, весьма ехидную, тронулись. Захватил с собой резервный канат для перил, предполагалось прове­ сить перила до большой полки. Юpa быстро поднялся к моему вчераш­нему блоку и полез карниз. Ну тут уж только на шлямбурах. Забил он подряд четыре штуки, вроде как перевалил за перегиб. Последовало указание, чтобы я был повнимательнее. Юpa забил какой-то сопливый крючок, решил выйти на полку лазанием. Вскоре Юра бил шлямбур, как я понял, уже на полке, просто для пункта страховки. Перебрал верёвочку, пора готовиться к движению, вскоре Юра заорал в том смысле, что можно лезть. Приходилось глотничать, карниз мешал разгова­ривать нормально. Собственно, и дал понятно, когда человек начинает выбирать слабину верёвки руками - стало быть, всё подготовлено.

Когда я уже полез, подошёл Саша, прочитавший моё послание. Я пояснил, что не надо принимать всё так близко к сердцу, так прямо буквально. Но мне просто весьма хотелось съязвить, видит Бог, для этого были причины.

По мере подъёма заметно теплело и на полку я вылез уставший и взмокший, вытаскивая за собой манильский канат невероятного /этот факт обнаружился через некоторое время/ диаметра. Юра располо­жился со всеми удобствами, благо тут такая полка, что это можно осуществить - травянистая полка шириной по меньшей мере метр и почти горизонтальная. Юра улыбался, пояснил: "Ты вытащил тот крюк из горизонтальной трещины?" - Да, конечно, он там особо и не держался" - "Да понимаешь, пошёл от него лазанием, нога и поехала - камушки какие-то попались, слетел слегка, метра на два, а, ерунда, обошлось! Надо как-то свои пятьдесят лет отметить! - "Юpa, я рывка-то не почувствовал, там канат всё же сильно затирает по всем перегибам, так что и в самом деле обошлось, ты водички-то выпьешь?" - короче, после небольшого отдыха Юра пояснил, куда бы он полез, будучи на моём месте. На полке имелась плита, прислоненная к стене, метра три высотой и подозрительно тонкая. Но, пожалуй, можно на неё подняться и дальше уже что-то забивать.

Долбанув пару раз по краю плиты "ОКС" туфлёю "Салева", я сделал себе ступёньку для ноги, привстал, теперь уже потребовался молоток - поправить верхушку, после чего «накинул на неё петлю из толстой стропы, встал в лесенку и отдышался. Возвращаться на полку даже с высоты трёх метров не хотелось, забил шлямбур и понеслась… по кочкам. Уклон градусов 100, порода покудова жухловата, на скайгун особо не встанешь - сломит дырочку. Повыше нашлась хорошая глубокая раковинка, пару крючьев я к тому времени заколотил, встал на скайгук, а следующий шлямбур, видимо, скрошил таки дыру - больно легко дюбель зашел.
Пришлось снова бить крюк, деваться некуда, Юра наблюдал за моими действиями из "партера", так что ничего особенно комментировать не приходилось. Довольно-таки утомительное занятие, но надо подбираться к основанию щели, которую мы наметили, как перспективную, рассматривая стену с дороги. Прошлогодний маршрут идёт метров 10 правее, там на этом участке тоже ничего интересного не получилось. Приш­лось просто пробить. Ну, одну дырочку-то под скайгук я сделал, просто в том месте был участочек плиты сантиметров 40 с положитель­ным уклоном, можно было рискнуть.

Забив восьмой шлямбур и перекурив, подумал, что на сегодня приключений достаточно, о чём и сообщил Юре. Он не возражал и я поехал вниз на полку, то есть меня, конечно, стравил Юра на своей восьмёрке, Жарковато, ещё этот дурацкий кашель. Метров на 15 от полки, однако, оторваться всё же удалось. Выяснилось, что перила аккуратно и крепко запутались в дереве под стеной, я наехал на него с некоторой скоростью, что-то треснуло, дерево стало заметно менее развитым. Сильно тут отбрасывает на первой верёвке, ничего не скажешь, метров на шесть. Уменьшив сучкова­тость дерева, удалось плавно подъехать к стартовому камню (конец перил был привязан, дабы не оказаться в воздухе на некотором расстоянии от земли). Юру долго дожидаться не пришлось, он приехал следом. Свалили в кучу железки и пошли пить чай, планируя по возможности незамедлительно выдвинуться на речку.

Фото: Александр Кузмицкий

Саша некоторое время назад влез в так называемый борщевик и сейчас страдал от ожога на руке. В детстве я случайно познакомился с каким-то подобным растением в Домбае (все пальцы запузыряли) на субальпийских лугах, так что борщевики топтал кроссовками, на Юру растение не действовало. Надо сказать, борщевик здесь рос весьма активно, благо было тепло и влажно. Пояснил Саше, что растение крайне опасно именно в период цветения и теперича шрам от ожога останется на всю жизнь. Саша позже на всякий случай сбегал в Меллас к знакомому компьютерщику, справиться в интернете по­ подробнее о погибельных последствиях контактов с борщевиками, принёс распечатанную статейку.

Погода, как выражается в таких случаях Юра, "крутила", Юра это сразу чувствовал по ломоте в переломанных костях, его прогноз по поводу предстоящего дождя, как правило, подтверждался. Искупались, надо было ещё дотащить в лагерь канистру с водой. Что-то сил совсем нет, пожух организм. Впрочем, транспортировка воды - зто всегда песня, это началось со съёмок фильма. Осенью действительно возникают некоторые проблемы - речка пересыхает, тащиться кажды раз в домик Романовского и выпрашивать ключи от дверки на источнике - дверка-то на запоре - потом нести ключи обратно... Мне это всегда было в лом… полный ...монокль, как говорит Юра.

Пеньки устойчиво горят в костре типа камин, на сей раз жуков в них нет, спасательные операции не требуются, ожидается хорошая кучка углей на рассвете, так что можно отвлечься, - “Бэк Ту Зэ Фьюча I”

/04,10.00 Среда/ Так ли это важно - когда? Важно кто, с кем, куда и на чём ходил... /см. бр. Стругацких/ Бог с ним, есть возможность поставить точную дату, хотя временами я, пожалуй, слишком понадеялся на свою память и далеко не все события можно теперь так точно датировать.

Юра пролез метров 15 с полки прямо вверх (маршрут “Карфа­ген”) на шлямбурах, второй день довольно-таки напряжённой работы первым, Саша прыгал вокруг меня и жужжал камерой, пока у него не иссяк запас кассеток. Вcё это вызывало (порой) крайнее раздражение у Юры, впрочем, некоторые кадры получились неплохие. Ну, на полку Саша поднялся, естественно» с жюмарами. Благо заранее были проведены соответствующие занятия на скалке возле стоянки, имелся не задействованный конец верёвки метров в 30. Саша отснял очередной кадр - Юра разговаривает по мобильному телефону (со стены), телефон у Саши имелся и, что характерно, работал, было ещё много полезных вещичек, вот чего точно не имелось - это переносного утюжка "компакт" (есть такие, на аккумуляторах), ну, вроде благополучно отъеха­ли вниз. В порядке очереди.

/04.10-2000/ Примерно после обеда надо было куда-то двигаться за водой, циркулировать кругами возле домика Романовского мне уже порядком надоело. Юра посоветовал пройтись до ручья, который должен был быть около Чёртовой лестницы. На стене вроде как весьма тепло, а в лагере под деревьями ощутимо прохладнее, обычно сразу одеваешь какую-нибудь курточну /"кофту", как выражается Юра./ . Какой-то прохладный октябрь, бывало и потеплее в это время.

Когда мы с Сашей отмахали по шоссе пару километров, выяснилось, что в это время года pучей напрочь пересыхает» возвращаться обратно не имело смысла, я предложил дойти до линейного домика под Морчекой, Саша божился, что лично понесёт обратно рюкзак с канистрой. Честно говоря, вот в этом я не был уверен да и сам не собирался что-то такое нести обратно /примерно 10 километров/, в домике под Морчекой имелся дядя Толя Мухин со своим автомобилем, я рассчитывал поехать машиной. /Посмотрим, что из этого получилось!/ По пути Саша хлопал фотоаппаратом, снимал пейзажи. Вечерело, С перевальчика под Кастрополем шоссе заметно побежало вниз, вскоре мы прибыли в расположение дяди Толи Мухина. Весь коллектив был в сборе, после обмена приветствиями выяснилось, что машину неплохо было бы попоить бензином /про аккумулятор выяснилось несколько попозже/, но, в принципе, до заправки мы доедем. Непосредственно к карбюратору была прикреплена небольшая баклажечка /когда-то в ней хранили пиво/, в неё залили резервную кружечку бен­ зина, поехали, с Богом.

Так как Толик был грустен и печален, правил Димка и мы вскоре доехали и до заправки, и до Симеиза - раз уж так вышло, можно было прикупить каких-нибудь плюшек /для меня/ и белых водок /для Толика/. Это и было сделано немедленно в магазинчиках около автовокзала г. Симеиз. Саша хотел поговорить с Москвой по граммофону /решил поберечь мобильную энергию/, вот примерно возле граммофонов машина перестала заводиться - аккумулятор слегка издох. Толик поправился и сам сель за руль, дорога шла с горы, решили проехать через Понизовку или как её там, поехали. Неточное движение рычагом управ­ ления - машина глохнет. Но влево идет какой-то свёрток, крутизной, как эскалатор в метро, и заканчивается он такими железными воротцами»

Толя получше утвердился за рулём, остановились мы в метре перед воротцами, но мотор заурчал и задним ходом /крайне аккуратно/ мы выбрались обратно на шоссе. Стоит ли говорить о том, что в богоугодном селе Оползневое мотор опять заглох и опять пришлось нырять в какие-то немыслимые тупики, дабы его слегка оживить, я вышел перекурить и был покусан местными шавками. Саша тоже вышел и в очередной раз обронил мобильный телефон на асфальт, было темно, - некоторое время назад /по пути в Симеиз/ подтвердилась ночь. Одной матери-ондатре известно, как Толику удалось выбраться из того тупичка, не снеся заборчиков по краям узенькой дорожки...

Естественно, под Морчекой аккумулятор мы таки заменили и весело покатили под Уарч-каю/ набрав, разумеется, воды/, Толику окончательно полегчало, он непременно хотел лично проприветствовать Ю ру /мы познакомились в январе 1999 года под стенами Морчеки/. С перевальчика под Кастрополем шоссе, естественно, побежало вниз /теперь в сторону Чёртовой лестницы/. Толик экономил бензин /на вся­кий случай/ и мы рассекали по кочкам в полнейшей темноте, пока я не заметил, что бензин-то можно купить, а вот ... Прибыли мы, однако, благополучно, хотя и не слишком рано - было часов II вечера, насколь­ко я припоминаю.

Фото: Александр Кузмицкий

При подъёме через лесок к стояночке Толику удалось сделать тропинку более удобной для хождения, как это вскоре выяснилось, некоторые вредные пеньки и камушки были далеко закинуты ударом. Саша схватился за свою камеру. Юре пришлось подняться, мне - заняться костром и чаем. Обратно к машине я проводил Толика лично, выдал Диме энную сумму на завтрашний опохмел и попросил доставить папу домой в целости и сохранности - Толика развезло по новой.

/04,10.2000/ Долбали мы наш маршрут уже три дня под ряд, так что порешили, что завтра, в четверг, целесообразно устроить день отдыха, и за два остающихся до воскресенья дня попытаться всё- таки долезть до конца. В воскресенье Юра отъезжал в Симферополь, а мы с Сашей собирались перебраться под Морчеку. Хотелось пройти, по крайней мере, хотя бы сложную часть стены, верха, вообщем-то, не представляли большого интереса - метров сто троечного лазания, ко­ роче» похождения по кустам. Юра категорически не хотел этим заниматься и с самого начала предлагал спуск дюльферами по пути подъёма, впрочем, тут я его вполне понимаю.

/05. I0.2000/ Саша весьма озаботился доставанием штатива, надоели ежедневные Юрины разносы /"Ребята! Ну что вам объяснять?! Ну какое кино без штатива?!"/, у Мухина удалось выяснить, где можно поиметь требуемую деталь с наибольшей вероятностью. Не привыкать, совершили ещё один пеший поход, в сторону Паркового, - в гости к работникам ретранслятора /аккурат в Парковом торчит эта телевышка ретран­cляционной станции, как оказалось, там есть живые люди/, самое смешное заключается в том, что штатив таки нашелся, и это было только началом истории со штативом, - "... В счёт штатива!" - Саша штатив как бы одолжил /покупать было в лом/ и всякий раз по приходу на ретранслятор аккуратно выплачивал дивиденды дяде Валере эа эксплуатацию ценного прибора, означенные дивиденды немедленно использовались по назначению, так что в одно прекрасное утро дядя Валера с дядей Толяном благополучно проспали момент включения аппаратуры, им уже обзвонились из Симферополя, но поблизости случился Саша и ему удалось их разбудить, Обошлось.

Так что появилась возможность периодически водружать камеру на штатив, где она и спала по ночам, заботливо укрытая целлофаном от возможных атмосферных осадков, /Штатив был расположен вне зоны поражения нежданный пеньком - я перешибал дрова камнем и пеньки иной раз летали - /Юру это вполне устраивало и он даже начал относиться к съёмкам более лояльно. Ёжику понятно, что при съёмках на стене штатив всё равно не использовался, какие-то необходимые проходные кадры были отсняты по ходу дела, там уж всё равно не было времени заниматься установкой штативов.

Итак, пеньки устойчиво горели в костре типа камин, вечер прошёл вполне плодотворно за разговоравии о Потёмкине и Екатерине Великой, а вот ближе к утру подтвердился дождь, на рассвете пере шедший в тривиальный ливень.

/29.05.05 Вс / День отдыха - погода, блин./ Пока Юра перебирался в палатку, я (в силу своих скромных возможностей) спасал наше барахло от намокания, что-то всё равно маленько замокло. Это бывает при ливне. Удалось ещё немного поспать, дождь прекратился, вылез на природу, жизнь продолжается. Запасы сухих дров способство­вали разведению костра, чем я и занимался некоторое время.

Юра оценив воцарившуюся сырость, сказал, что сегодня на стену не полезем и поэтому не худо бы сходить - кому-нибудь - в Форос. Надо было прикупить баралгина /это не было сделано в Симферополе/, мне требовалась порция носовой мази, что такое “Хортица”, и так понятно.

По мере спуска в тёплые и влажные слои атмосферы станови­лось как-то душновато, надо сказать, до Фороса тут довольно-таки далековато, около часа в довольно резвом темпе. Перед выездом на трассу стояла машина с, по-видимому, ментами, ещё имелись некие пограничники - ожидался проезд какого-то важного хрыча, моя персона не вызвала большого интереса /подле автомобиля я заперхал и отхаркнулся, менты передумали открывать дверки и вылазить, так что я без приключений проследовал в Форос. Тут действительно было жарко и очень влажно после недавнего ливня, парилка, я снял курточку, я бы надел шорты, но их просто не было в наличии. Почему-то именно в этом походе пресловутые итальянские шорты не принимали должного участия - остались в Москве. Да, по пути я ведь заглянул в линейный домик /"домик Романовского"/ - Саша попросил оставить там его аккумуляторы /для граммофона и фонарика/ на подза­рядку. Н-да, без Толика /погиб за пару лет до описываемых событий - лазил на Ильяс-кае в жару, не выдержало сердце/ это было просто душераздирающее зрелище. Какая-то ондатра едва не перешибла меня калиткой, две мадам восседали на терраске и завтракали коньяком из небольших чашечек /судя по бутылочке, стоявшей на журнальной столи­ке посреди пепельниц с грудами окурков/, в ответ на мою просьбу насчёт батареек последовал неопределённый жест – “... Там где-то были ризетки, поищи свободную…”, ризетка нашлась и батарейки уда­лось воткнуть.

Таблетки и носовую мазь удалось найти без проблем в аптекарском магазине, а вот с "Хортицей" возникли трудности, Я обошел несколько гадюшников, в одном сказали, что именно "Хортицу" подвезут примерно в среду, но ведь есть и другие весьма полезные белые водки. Я выбрал /по прошлому опыту/ достаточно дорогую и менее ядовитую, докупив в комплект двухлитровую баклажку пива, каких-то плюшек и пачку чая.

Вползать обратно под стены Уарч-каи было нелегко, первую сигарету я искурил по соседству с ментовской машиной, только на старом Севастопольском шоссе полегчало, стало чуть прохладнее, появился какой-то лёгкий ветерок. Искурил ещё одну сигаретку, передохнул и не задерживаясь более доплёлся до нашей стояночки. Юpa что-то пытался втолковать Саше, активно жестикулируя дымящейся сигареткой» моё появление прервало разговор, сели выпивать и закусы­вать, Я /в данном случае/ был в роли наблюдателя, хотя кефир и не является моим любимым напитком, вкушал чайку, стало полегче, оття­нуло. Юра учил Сашу жизни и всё такое, Саша сначала пытался хлопать фотоаппаратом /для истории/, Юра решительно пресекал подобные необдуманные действия /не могу не согласиться/ и разливал по новой. Начались "туалетные разговоры, водки заполировались пивком, перепа­ло и мне - за всё хорошее, до кучи.

Поход на речку протекал не совсем гладко - Юра не стал дожидать­ся Сашу, выдвинулся вперёд, я, конечно, подождал. Саша /как обычно/ мучительно долго собирал свой рюкзак - и то не забыть, и это, ну, пошли, прости Господи, Блин, тут надо сказать, что Саша вообще-то не пьет /в самом прямом смысле этого слова/, поэтому некоторая потеря управления, конечно, имелась. Как в действиях, так и в словах. Дело привычное. Когда рюкзачок водружается на поребрик без учёта закона тяготения, не удивительно, что вскоре следует его опрокидывание с помятием /гнутием/ ценных объективов и прочей светотехники. Слегка покупаться, однако, всё же получи­лось, обратно в лагерь мы дошли без приключений.

Ещё один такой "день отдыха" и мне, пожалуй, поплохеет. Вечером состоялся поход до линейного домика за батарейками, в домике в данный момент проживала Сашина ондатра /он выкопал её где-то на пляже в Симеизе/ - та самая, которая за малым делом поутру чуть не перешибла меня калиткой, - Саша хотел, чтобы я непременно составил ему компанию, Дело связано с тем, что к мадам должен был приехать её благоверный, назовем его, скажем, Павлик, а покудова она активно обменивалась СМС-ками с Сашей - роман, блин. Впрочем, Павлик так и не появился, да и хрен бы с ним. Я вообще не уверен в существовании означенного Павлика из Кривого Рогa. Это бывает, называется девичий маразм или как-то вроде того.

Девушка угостила нас чаем, я, видя, что беседа грозит затянуться, посидел некоторое время /для приличия/ и поспешно ретировался обратно под стену. Юра, конечно, крайне заинтересовался, я покудова не стал его разочаровывать. Видали мы таких экстрасенсов, как вспомнишь, так вздрогнешь.

Саша пришёл довольно-таки поздно, зловредная мадам отказала в предоставлении запасного аэродрома, Саша был несколько обе­ скуражен этим фактом.