В данной статье рассматриваются механизмы получения травм дятловцев и даются их качественные обоснования на результатах расчетов, случаев-аналогов и заключений эксперта.

Выводы, приведенные в этой статье, подкрепляются данными в конце приложениями А, Б, В, и Г. В данной статье кратко изложены выводы всех этих приложений, поэтому читать их не обязательно (по содержанию они специальные, и для неспециалистов неинтересны). Авторы рекомендует к прочтению только приложение А (результаты бесед с Корневым) и наглядные картинки из приложения Г. Остальные приложения желающие могут прочесть для лучшего понимания, на чем основаны выводы статьи (все приложения написаны на уровне средней школы, чтобы их мог понять каждый).

В предыдущем повествовании о характере лавины (в статье «Какая была лавина?») говорилось, что при встрече переднего фронта лавины с жестким препятствием возникает очень большая сила удара вследствие значительного изменения скорости снежной массы.

Что происходит, если человек оказывается между лавиной и препятствием? Ответ очевиден: большая сила просто раздавит, она может размазать человека, как муху по стеклу.

Здесь срабатывает эффект сдавливания от воздействия большой массы. При статической нагрузке (когда усилие растет медленно до предельной величины) для множественной поломки ребер достаточно усилия порядка (150-250) кг (конечно, величина его несколько зависит от формы распределения нагрузки, - при концентрации нагрузки сила может быть меньше). Если сила прикладывается не медленно, а внезапно, то это уже динамическая сила, а максимальная упругая реакция на такую силу будет в 2 раза больше. Поэтому при импульсивном приложении нагрузки для поломки может быть достаточно усилия меньшего, чем при статической нагрузке (т.е. давления со стороны меньшей навалившейся массы). При статической весовой нагрузке усилие равно массе, умноженной на ускорение силы тяжести g , а при динамической нагрузке усилие равно произведению воздействующей массы М на ее ускорение А . Если же предположить, что давление на человека происходит со стороны движущейся с ускорением массы, то сила динамического воздействия может достигать значительных величин даже со стороны небольшой массы, существенно меньшей, чем масса человека (если скорость этой массы значительна).

Какие массы и скорости необходимы, чтобы поломать человеку ребра при опоре о жесткое препятствие? Опыты на людях, конечно, не проводились (такие опыты аморальны), но можно с достаточной уверенностью утверждать, что уже масса m порядка 10 кг (существенно менее массы человека) при скорости в (4,4-5,4) м/ c или (эквивалентно) при падении с высоты H = (1,0-1,5) м способна поломать человеку ребра. Это соответствует энергии падающей массы ( mgH ) 100-150 Дж.

Примечание. Я провел эксперимент над собой в лежачем положении с грузом 9,5 кг , - груз падал на грудь через толстую фанерку (с массой 0,5 кг , размером 250 на 250 мм ). Намеревался постепенно довести высоту падения груза со 100 до 1000 мм , - так я первоначально оценивал возможности своих ребер. Но эксперимент пришлось прекратить уже при высоте падения 20 см при энергии удара 19 дЖ. Эксперимент стал опасным, - удар хотя и не вызвал сильной боли, но он вызвал остаточное ощущение в ребрах, которое прошло не сразу…

Таким образом, для переломов ребер, как у Люды Дубининой и Александра Золотарева достаточно было удара нескольких десятков килограммов снега с не слишком большой скоростью порядка (3-5) м/ c . Но при условии, что за их спиной было жесткое препятствие. Было ли оно? Да, оно было. Этим препятствием являлось дно палатки. Дно палатки опиралось на лыжи, уложенные на слой снега глубиной около 30 см (как следует из радиограммы поисковиков). По всем признакам удар был направлен сверху и немного справа, со стороны задней стойки палатки. Со стороны той стойки, которую сразу подмяло. Удар по внешнему краю палатки, - по головам и в грудь туристам.

Удар нескольких десятков килограммов снега, падающих с небольшой скоростью (2-5) м/с и явился причиной тяжелых травм дятловцев. Конечно, на всю палатку навалилась суммарно большая масса снега, - порядка сотен килограммов. Мог иметь место и импульсивный накат снега в результате схода небольшого оползня (примерно такого, как в случае аварии на реке Усе, - там совсем небольшой снежный оползень раздавил 13 человек). В этом случае навалившаяся масса была больше, а ее скорость – меньше. Ясно, что импульсивно сила сдавливания здесь составляла порядка (150-250) кг на человека.

Кстати, и форма завала задней стойки палатки пусть и непрямо, но тоже указывает на удар сверху и немного справа: стойка завалилась внутрь, явно от удара сверху и со стороны задней стенки. Если бы стойка палатки завалилась от ветра, это была бы другая стойка, и завалилась бы она в другую сторону, и тоже внутрь палатки. А задняя стойка завалилась бы не на палатку, а наружу, от палатки (от склона или в северном направлении). Это однозначно следует из превалирующего направления ветров в этом месте, - наиболее сильный ветер дует со стороны перевала Дятлова. По этим признакам вовсе не ветер был причиной завала стойки (как полагают некоторые оппоненты).

Рисунок 1. Схематичное положение Дубининой и Золотарева в палатке (при взгляде «к склону) и направление воздействия распределенных нагрузок.

Наиболее сильный удар пришелся именно сверху и немного наискось со стороны задней стенки палатки. На это указывает не только форма смятой снегом палатки, но и характер травм участников. Действительно, и у Дубининой, и у Золотарева (которые лежали на спине головой от склона лицом вверх - по свидетельству Аксельрода) травмы ребер явно нанесены распределенным ударом сверху и справа (если взгляд направлен к «склону» при указанном их положении в палатке на рисунке 1), поскольку двойные переломы ребер у них расположены с правой стороны. У Дубининой есть и одинарный перелом шести ребер слева, но этот перелом по среднеключичной линии незначительно отстоит от центра рукоятки грудины. Поэтому, с учетом двойного перелома четырех ребер справа (всего 8 переломов), травма тоже «правая», хотя и более смещенная к центру груди, чем у Золотарева. Видимо, нагрузки на Золотарева и Дубинину были примерно равны, но вот крепость ребер у Золотарева (зрелого мужчины) была больше, чем у девушки…

Более «краевой» перелом у Золотарева, и может быть объяснен тем обстоятельством, что Золотарев лежал у края палатки, по которому был нанесен удар.

Следы этого удара почти у всех дятловцев были на лице в виде ссадин, царапин и черепномозговых травм. Травмы головы: у Тибо-Бриньоля и Слободина, травмы ребер: у Дубининой и Золотарева, раны на лице и под ушной раковиной: у Колеватова, ссадины на голове: у Колмогоровой, Дорошенко, Кривонищенко. По данным экспертизы достаточно определенно просматриваются признаки сотрясения мозга у Тибо-Бриньоля, Слободина, Колеватова и Колмогоровой.

По показаниям некоторых туристов, знавших участников группы Дятлова (прежде всего, Аксельрода), с краев палатки ложились самые опытные туристы: сам Дятлов (обычно, у входа) и Золотарев (имевший наибольший опыт походов и инструкторской работы на Коуровской турбазе). Эти двое находились в наиболее суровых условиях, поскольку с краев палатки было холоднее всего спать, - с одного, внешнего края палатки их не согревали другие участники группы. Причем место у входа было самым холодным, - ведь во вход задувало (у входа, прикрывая стык створок палатки, висела куртка с документами Дятлова, - по свидетельству Слобцова). Дятлов, по вполне понятным причинам мог ложиться у входа: и из чувства товарищества по отношению к менее опытным туристам, и как руководитель группы, чтобы помочь дежурным рано утром советом и действием, не тревожа других участников. И чтобы иметь возможность наблюдать за обстановкой вне палатки, - прежде всего, за погодой, чтобы определить время подъема группы. Палатка не имела смотровых окон, и обстановку снаружи можно было наблюдать только через выход. Подобные действия руководителя обычны в практике походов.

Многочисленные ссадины на лице дятловцев ранее объяснялись, якобы, падениями и ударами о камни на спуске. Но прокурор Иванов (в статье «Тайна огненных шаров», Л.Иванов, газета "Ленинский путь", г. Кустанай, 22 и 24 ноября 1990 г .) утверждает, что на пути дятловцев не было обнаружено каких-то выступающих из снега камней. То же самое утверждает и Б.Е.Слобцов:. «…На участке спуска до леса не было мест, где можно бы было получить травмы в результате падения…» (Слобцов – руководитель поисковой группы, которая нашла палатку дятловцев). По крайней мере, на участках, где сохранились следы, - на наиболее крутом верхнем участке (на протяжении порядка 300- 500 м ), и на пологом участке в лесу. Трудно объяснить падением на камни и, например, рану Колеватова ниже ушной раковины. Да и височную рана Тибо-Бриньоля очень сомнительно объяснять падением на камни: плечо защищает голову от прямого удара сбоку (это какой нужен выступ для удара!), а при падении вперед и назад повреждаются лицевая и затылочная части головы. Трещина черепа Слободина, - также явное следствие сдавливания сбоку с относительным сдвигом левой и правой частей головы (сдавливания, а не удара, поскольку никаких видимых повреждений со стороны лобной части не было). Но никак не следствие удара спереди или сзади. При ударе спереди или сзади в первую очередь возникли бы поперечные трещины черепа по линиям соединения ушных отверстий, а не продольные трещины, как у Слободина. Чтобы от удара спереди возникла такая травма, как у Слободина, нужен рассекающий удар. Но трещина Слободина скрытая, - ее обнаружили только при тщательной экспертизе. Ясно, что никакого «рассекающего удара» не было. Было сильное сдавливание, причем импульсивное. Длительная нагрузка такой интенсивности просто раздавила бы череп, - трещина всегда очень ослабляет конструкцию и значительно уменьшает ее несущую способность.

Должен сказать, что у меня, в многолетней (более 30 лет) практике горных походов, переходы которых в основном проходят по открытым каменным осыпям, тропам и ледникам каких-то повреждений лица и головы от падения на камни почти не было. Да, в течение 30 походов имели место отдельные падения, в том числе и падения вперед, когда рюкзак летел через голову и «припечатывал ее к земле. Все эти личные падения не привели к травмам лица. Человек при падении интуитивно защищает голову. Примерно за 4-6 тысяч активных часов на маршрутах более 30 походов, при хождении по тропам, дорогам, осыпям, скалам и снежно-ледовым склонам, я не получил ни одной травмы лица и головы в результате падения.. Я вспомнил, были ли такие травмы у моих товарищей по группам, - т.е. по времени (статистически) примерно в 10 раз большем (40-50 тыс. активных походных часов, исходя из среднего числа членов группы в 8-10 человек). Я вспомнил о трех таких случаях (ссадина на подбородке от падения на ледовом склоне, шишка на затылке от падения на снежном склоне с ударом о скалу и ссадины на голове при падении в ледовую трещину). Это все. Я опросил знакомых туристов с опытом походов более 25 лет и альпинистов (конкретно: В.Михеева, Ольгу и Александра Крупенчук, В.А.Некрасова, Л.М.Рожкову, Ю.А.Кузнецова, Б.Л.Кашевника, П.П.Захарова, Б.Е.Слобцова). Почти все (кроме Слобцова, имевшего однажды значительные травмы головы, но не просто от падения, - от падения на склоне в лавине!) однозначно утверждали, что травмы лица из-за падений на склонах в практике походов или вообще не наблюдались, или встречались крайне редко. Их выводы основаны на опыте многих десятков лет походов по крутым склонам, по осыпям и скалам! Под нагрузкой, с тяжелым рюкзаком, а не налегке! Рюкзак заметно стесняет движения при падении в группировке, и может быть причиной лицевых травм (один такой случай мне известен).

В случае аварии Дятлова мы имеем многочисленные травмы лица и головы почти у всех членов группы, полученные на пологом снежном склоне без видимых выступающих камней или кусков льда и снега. На 1,5 км спуска в течение времени, видимо, около получаса. Пусть и в темноте, но без рюкзаков! Откуда эти травмы? Никакая тургруппа не сможет набрать столько мелких травм лица и головы и за 50 лет походов!

Несмотря на темноту, столь множественные травмы нельзя объяснить падениями на камни (которые явно на спуске не были обнаружены). «Теоретически» придумать можно все, что угодно, но практически это невозможно.

Предположение, что источник этих травм, - падение на склоне, это явное заблуждение.

Характер и, главное, множественность травм дятловцев, - и тяжелых, и легких, явно указывают на единый источник этих травм . Причем источник, достаточно мощный энергетически.

Какой источник? В качестве таких возможных источников называются и воздушная волна взрыва, и лавина.

По всем признакам никакого взрыва не было. Одно предположение, что был взрыв, сразу вызывает множество непреодолимых противоречий, - возражения против взрыва изложены в приложении В.

Таким образом, линия мелких травм, параллельно с линией крупных травм достаточно определенно указывает на механизм импульсивного сдавливания, на механизм их происхождения вследствие наката лавины.

Чтобы как-то еще прояснить ситуацию, я решил обратиться к судебно-медицинскому эксперту, имеющему большой опыт. На эту мысль меня навели советы двух опытных врачей (имеющих и туристский опыт), - после некоторых размышлений оба (независимо друг от друга) заявили мне, что реально что-то подсказать здесь может только судмедэксперт с большим опытом. И что другие врачи здесь могут легко ошибиться ввиду отсутствия необходимой практики расследования причин смерти.

Поэтому я по своим каналам нашел судебно-медицинского эксперта в Военно-медицинской академии, - доктора медицинских наук Корнева Михаила Александровича. Он любезно согласился мне помочь. Кратко изложив суть дела и известные мне факты, без каких-то наводящих вопросов (в части расследования), я передал ему книгу А.Матвеевой и несколько статей об аварии (в том числе, и свои статьи). И попросил его высказать свое мнение о характере травм дятловцев, об их состоянии и возможностях передвигаться непосредственно после травм. Попросил высказать мнение, насколько правильны выводы экспертизы на основании доступных нам материалов. Спустя более месяца после нашей встречи, мы встретились вновь, и Корнев высказал мне свои соображения и замечания по данному делу. Я кратко законспектировал и записал содержание беседы и написал выводы. И после этого представил их Корневу для проверки, в ходе которой мы откорректировали и текст беседы, и ее результаты. Текст беседы дан в приложении А (можете ознакомиться), а выводы получились следующими:

•  Тезис и часть фразы, именно:

«… смерть Дубининой наступила в результате обширного кровоизлияния в правый желудочек сердца…»

(См. А.Матвеева. «Перевал Дятлова», с.181 и 201 в компактном издании с мягкой обложкой).

являются неверными. Кровоизлияние не может произойти «в» кровенаполненный орган, - оно может произойти «из» такого органа. Из фразы неясно, имелись ли какие-то внутрисердечные повреждения, или они были для сердца наружными. Из дальнейшего содержания фразы:

«… множественного двустороннего перелома ребер, обильного внутреннего кровотечения в грудную полость…»

следует, что кровотечение все-таки произошло в грудную полость. Но при этом неясно, откуда, - из повреждения сердца, или от повреждения каких-то других тканей. Вывод: вся фраза нуждается в уточнении. На ее основе в такой редакции нельзя делать какие-то серьезные выводы. Вся фраза не может быть принята в качестве аргумента. «Обильные» разлитые кровоизлияния в грудную полость у Дубининой и Золотарева могли произойти и вследствие повреждений тканей вблизи ребер. Скорее всего, так оно и было.

•  Тезис и фраза прокурора Иванова (высказынные им в статье «Тайна огненных шаров», в газете «Ленинский путь », № 210 от 30 октября 1990 года ):

«… У Люды Дубинпной, например, были сломаны справа 2, 3, 4, 5 ребра и слева 2, 3, 4, 5, 6, 7. Один обломок ребра даже проник в сердце …»,

скорее всего, являются неверными. Скорее всего, - это преувеличение, это небрежная фраза следователя. Тем более, что ее привел не эксперт-паталогоанатом, а следователь. Сердце, сердечную сумку (перекард) и плевру очень трудно (практически невозможно) повредить обломком ребра ввиду очень высокой эластичности живых тканей и их многослойности. При очень сильном сквозном повреждении сердца, смерть, скорее всего, была бы мгновенной с сильным выбросом крови (а этого не произошло). А небольшая царапина на сердце не могла вызвать смерть, предсказуемую по времени. Ребро могло «войти в сердце» уже после смерти вследствие давления снежно массы и потери эластичности мертвыми тканями. Этот момент тоже до конца неясен. Поэтому выводы на основе этого тезиса Иванова делать нельзя.

Далее:

•  Тезис и фраза паталогоанатома Возрожденного:
«…Смерть Дубининой наступила через 10-20 минут после получения травмы…»

(А.Матвеева, «Перевал Дятлова», с. 183 или 203 в малоформатном издании)

по всем признакам являются необоснованными. Оценить так точно время жизни практически невозможно. Практически это можно сделать только после начала сильного кровотечения. Однако, в данном случае (и в других известных случаях) сильное кровотечение могло начаться у Дубининой и сразу после получения травмы, и спустя какое-то время в результате дополнительных действий (при перемещениях, при падении, транспортировке, при попытках привести в чувство путем искусственного дыхания или непрямого массажа сердца…). Время начала сильного кровотечения точно неизвестно ни нам, ни Возрожденному, поэтому и точные выводы о времени жизни Дубининой после получения травмы делать нельзя.

•  Смерть всех участников группы не была мгновенной . В этих условиях все участники группы могли передвигаться какое-то время, особенно с посторонней помощью. В том числе мог передвигаться и Тибо-Бриньоль с черепной травмой. Опыт показывает, что в состоянии сильного стресса человек способен мобилизовать свои силы, и какое-то время действовать на границе своих физиологических возможностей , пока не наступит истощение сил (срабатывает механизм мобилизации сил для спасения жизни). Поэтому вывод Возрожденного:

«…После указанной травмы Тибо находился в состоянии тяжелой контузии головного мозга, т.е. был в бессознательном состоянии. Передвижение его было затруднено, и в последующее время он передвигаться не мог. Я считаю, что он не мог передвигаться даже, если бы его вели под руки. Его могли только нести или тащить…» (См. А.Матвеева. «Перевал Дятлова», с.182 и 203 в компактном издании).

- этот вывод является личным мнением, которое может быть неверным или неточным. Тибо-Бриньоль мог сохранить способность двигаться какое-то время, особенно с подхватом за руки, на плечах товарищей. При передвижении таким способом все травмированные могли передвигаться и оставлять свои следы на склоне.

Таковы вкратце основные выводы эксперта.

Насчет лавины выдвигают среди прочих следующее возражение: при гибели в лавинах редко погибают от травм ребер и переломов костей. Более частыми являются случаи удушья и замерзания под снегом. Да, это так, но известны и случаи гибели в лавинах от полученных травм.

Почему так происходит, почему лавины не часто наносят тяжелые травмы? Все дело в механизмах приложения нагрузки. Не всякая нагрузка способна нанести смертельные травмы. Каков механизм получения тяжелых травм в лавинах?

Наиболее часто смертельные травмы (с переломом ребер, позвоночника, тазобедренных костей и т.п.) происходят в следующих случаях:

- при сильном двустороннем сдавливании пример – авария в долине Кынгарга (Восточный Саян), 1996 г ., - в результате совсем небольшой подвижки снега девушку прижало к скале и сломало позвоночник (а остальные участники группы, попавшие в оползень, съехали вместе с ним безо всяких травм) при этом гидростатическое, равномерное сдавливание со всех сторон обычно не вызывает тяжелые травмы, но может вызвать быструю гибель вследствие удушья

- при сильном ударе массивного предмета (например, камня, куска льда и т.п.) или при сильном ударе падающего человека о жесткое препятствие например, при падении вдоль склона с ударом о камень, о скалу, о лед и т.п. пример – авария на перевале 50 лет Октября (Заалайский хр., Сев. Памир, 1980 г .) – тяжелые травмы Ольги П. (перелом 7 ребер, ключицы и предплечья в результате удара камня – см. статью «Камень!..» на www . mountain . ru , раздел «Люди и горы», авторская страница Евгения Буянова)

- при «протаскивании» человека по жесткому препятствию по инерции (на скорости) или силой потока (например, потока лавины, потока воды, силой ветра) пример: авария под перевалом Курай-Шапак (Центр.Памир, 1989 г .), - летальная черепно-мозговая травма из-за падения по крутому снежнику с выносом на каменную осыпь второй пример-аналог: гибель Г.Выговского (см. М.Васильев. «Трагедия в Забайкалье». Газета «Вольный ветер» (ВВ), № 37, 1999) из-за протаскивания лавиной по каменной осыпи с тяжелыми травмами ребер, повреждением легкого и разрывом печени.

При попадании в лавину случаи двустороннего сдавливания, когда человек оказывается между потоком лавины и жестким препятствием, случаются достаточно редко. Обычно при попадании в лавину действует либо механизм всестороннего сдавливания (заметим: не двустороннего, а именно всестороннего, гидростатического), либо механизм отбрасывания (при большой скорости потока лавины).

При всестороннем (гидростатическом) сдавливании человек чисто механически может выдержать достаточно большое давление без тяжелых повреждений костей (и ребер в частности). При утоплении на большой глубине не происходит поломки ребер (с внешним давлением даже в несколько десятков атмосфер), - этому препятствует и внутреннее давление человеческого тела, и большая прочность костей скелета, которые в основном работают на сжатие, а не на изгиб. Именно при всестороннем сдавливании человек погибает не от поломки костей, а от удушья. От удушья люди погибают в лавинах и без сильного сдавливания вследствие забивания дыхательных путей снегом, - это тоже вариант гибели от «удушья» (но механизм уже другой). Вот почему, вкратце, так часто гибель в лавине происходит вследствие «удушья».

Почему при отбрасывании лавины или при падении с небольшой высоты (порядка 2- 3 м ) не происходят множественные поломки ребер? Механизм приложения нагрузки при отбрасывании и при падении с высоты одинаков, - человек испытывает воздействие внешней силы, которая вызывает общее ускоренное движение человеческого тела.

При отбрасывании и падении человека изгибные нагрузки на ребра обычно существенно меньше, чем при сдавливании: отбрасывание происходит с определенным ускорением, а сдавливающая сила на ребра при этом равна произведению этого ускорения на присоединенную к ребрам массу. Но масса эта, - не вся масса человека, а только небольшая часть в несколько килограммов, расположенная с одной стороны грудной клетки. При действии силы спереди, - эта присоединенная масса есть масса части позвоночника плюс масса соединенная с ними масса тканей спины. А другая часть массы тканей и костей (спереди) увлекается действующей распределенной силой и не участвует в формировании нагрузки на ребра. Так что простое сравнение нагрузок показывает: при навале на человека некоей массы при наличии жесткого препятствия с определенной скоростью (модель двустороннего сдавливания), и при навале такой же массы без препятствия (модель отбрасывания) изгибные нагрузки на ребра отличаются очень сильно, - примерно в (10-20) раз. При отбрасывании, конечно, ребра тоже может сломать, но только при очень больших силах и ускорениях. Вот почему при отбрасывании лавиной поломки ребер обычно не происходят. А при двустороннем сдавливании они могут происходить даже не от действия снега, а от воздействия вызванной им воздушной волны. Чтобы почувствовать разницу, легко провести эксперимент: ударьте кулаком по висящей ладошке. А потом так же стукните по ней, приложив наружной стороной к дверному косяку. Есть разница?.. Если не почувствовали, - стукните посильнее…

Примечание. Пример. Ясно, что множественные переломы ребер при опоре на жесткое препятствие возникнут от статической нагрузки, равной (2-3) весам человека, порядка (150-200) кгс. Та же сила в случае отбрасывания вызовет движение человека с ускорением (2-3)g – такое ускорение человек (даже нетренированный) выдержит без повреждений (если нет каких-то существенных концентраторов нагрузки). Известно, что летчики выдерживают ускорения в (10-11) g без потери сознания, без поломок ребер и позвоночника.

Механизмы воздействия различных сил при сдавливании и отбрасывании описаны в приложении Б.

С целью получения качественной оценки механизма повреждения ребер Дубининой и Золотарева, я выполнил расчет модели симметричной пары ребер, - условия и результаты расчета даны в приложении Г. Расчет показал, что при сдавливании спереди усилием на рукоятку грудины наиболее уязвимое место (по величине действующих напряжений) – основание ребер у рукоятки грудины (особенно в местах, где ребра наименее тонкие, - в расчетной модели сечение ребра было задано постоянным). Слом ребер произойдет здесь, а затем произойдет слом по среднеподмышечной линии, - там, где напряжения резко возрастут из-за разгрузки ребра в центре (вследствие слома и потери несущей способности), - там, где изгибающий момент от приложенной силы станет максимальным. Именно такая картина поломки ребер наблюдается у Дубининой и Золотарева. Только слом ребер у нее и у Золотарева по среднеподмышечной линии слева не произошел. Это легко объясняется либо смещением воздействующей силы вправо, либо «правым» отклонением вектора этой силы (возможно, имело место и то, и другое). Кроме того, могли повлиять и условия опоры, - если слева у них нижняя опора ребер была менее жесткой, нагрузка на ребра была меньше, и они уцелели (просели под нагрузкой без поломки).

У Золотарева механизм слома ребер очень похож на соответствующую картину Дубининой (повреждения ребер у Дубининой: 6 ребер слева по одной линии слома и 4 ребер справа по 2 линиям слома, у Золотарева - 5 ребер справа по 2 линиям слома) (см. рисунок 1). У Золотарева нет слома ребер слева у рукоятки грудины, а переломы справа смещены правее, - они произошли по окологрудной и среднеподмышечной линиям, немного правее, чем аналогичные переломы у Дубининой. Небольшая добавка нагрузки в правом направлении (в дополнительном расчете она составила 20% от основной силы сдавливания) сразу вызывает перегрузку ребер с одной стороны и, как следствие, их поломку. По результатам расчета похоже, что именно такая нагрузка и имела место, судя по характеру поломки ребер Золотарева.

Тот факт, что и у Дубининой, и у Золотарева были сломаны не все ребра, говорит о том, что нагрузка была импульсивной, с короткой длительностью и с последующим уменьшением до такой величины, на уровне которой уже не мог произойти слом остальных ребер. Квазистатическая (медленно нарастающая и достаточно длительно действующая нагрузка) вызвала бы более множественную поломку ребер, - со 2 по 7, причем двойную (как у них справа), и с двух сторон грудной клетки. Первое ребро сломать трудно, - оно короткое, (а нагрузка с края меньше по ряду причин), а ребра с 8 по 12 сломать на изгиб труднее потому, что они не соединены с рукояткой грудины.

Мне ясно, что более равномерное (не такое концентрированное, как в модели) распределение нагрузки по площади ребер не может существенно изменить картину действующих напряжений. Да, в этом случае несущая способность несколько выше (за счет уменьшения плеча реакции распределенной нагрузки), а напряжения в среднеподмышечных зонах будут ближе по величине к напряжениям вблизи рукоятки грудины. Но в целом картина напряжений и разрушений останется прежней. Особенно с учетом того, что у рукоятки грудины ребра слабее, чем в зонах, более приближенных к позвоночнику (там ребра имеют утолщения и их прочность заметно выше).

Мне ясно, что поломка ребер Дубининой и Золотарева не произошла вследствие их «отбрасывания». Для этого потребовалась бы очень большая сила, которая не могла не вызвать и другие тяжелые повреждения, - более тяжелые, чем травмы ребер. В этом случае их смерть произошла бы именно вследствие других тяжелых повреждений, а не из-за поломки ребер.

При взгляде на результаты расчета судмедэксперт Корнев мне сказал, что и без расчета ему ясно, что ребра у Дубининой и Золотарева были сломаны в результате двустороннего сдавливания.

Доказать, что такие повреждения ребер не могли произойти вследствие падения, несколько сложнее, чем из-за отбрасывания. Действительно, при падении уже с высоты 1 м все тело человека имеет энергию порядка 600-800 Дж (в зависимости от массы), - эта энергия кажется более чем достаточной для поломки ребер, - для чего требуется, видимо, до (80-120) дЖ (если не меньше). Здесь все дело в том, какая энергия концентрируется в силовом воздействии, вызывающем изгиб ребер. Как я указываю в приложении Г, при распределенном характере нагрузки (при наличии явных концентраторов) на изгиб ребер воздействует совсем небольшая инерционная масса, - порядка (3-4) кг. Вот в пересчете на эту действующую массу высота падения H (и соответствующая ей энергия mgH ) должна составлять от 2 до 3 м . И то, при наличии защиты руками и ногами при падении эта высота должна быть еще больше). Эта оценка мне кажется более реалистичной, хотя в известных мне случаях падение с такой высоты обычно не сопровождается столь тяжелыми переломами. Для получения таких травм человек должен быть лишен всякой защиты со стороны собственных рук и ног…

У меня здесь имеются определенные случаи-аналогии.

На моих глазах при тушении пожара в садоводстве под ногами на мокрой крыше дачного дома поехала лестница. Державший ее сосед заскользил и упал с крыши веранды на землю и грудью на лежавшую внизу бетонную трубу с высоты более 3,5 м . Он потерял сознание от боли (на короткое время), но никаких переломов ребер не получил.

Бывший сотрудник нашего института (РИРВ) А.Андреев в начале октября 2006 г . заблудился в лесу и попытался рассмотреть дорогу, забравшись на дерево. В результате падения с дерева, с высоты около 8 м (!), он получил тяжелые травмы и не смог самостоятельно передвигаться. У него был перелом семи (7) ребер, компрессионный перелом позвоночника, повреждение легкого, перелом ключицы и сильные ушибы. Несмотря на то, что он смог дать сообщение с мобильного телефона, его смогли найти и спасти только на седьмые сутки поисков в районе станции Будогощь. Об этом случае сообщалось в программе новостей Санкт-Петербурга (5 канал), причем я сам был в числе его доноров (у нас редкая группа крови: «2 минус»). Здесь можно отметить и высоту падения, и необычайное время выживания человека, получившего тяжелые травмы (врачи сказали, что его спасла «военная закалка», - он офицер в отставке).

Известен также случай падения по крутым скалам на 400 м: см. журнал ЭКС № 31 . Известны также неоднократные случаи падения фигуристок на лед из высоких поддержек, с высоты около 2 м . Они сопровождались сильными ушибами, но никак не множественными переломами ребер…

Здесь напрашивается простой вывод: травмы ребер Дубининой и Золотарева, скорее всего, сами по себе не могли вызвать быструю смерть без каких-то дополнительных воздействий. А для получения таких, как у Дубининой и Золотарева переломов при падении с высоты, это должна быть высота не менее 6- 7 м (высота 3 этажа). Сломать несколько ребер при падении с высоты 2- 3 м можно, но только при падении на концентратор. Но в этом случае наверняка будут видимые внешние повреждения в наружных зонах концентрации нагрузки.

На слабость предположения о травмах от падений на склоне указывает и комплекс мелких травм (как указано выше), а также отсутствие синяков и гематом. Ведь при ударе о жесткое препятствие больше всего страдают те участки тела, на которые приходится наибольшая нагрузка, - нагрузка в зоне контакта со встречной поверхностью. На это также указывает и отсутствие травм конечностей, - при падениях с высоты все же чаще, чем ребра, ломают руки, ноги, различные кости позвоночника.

Вот почему источником травм дятловцев явились вовсе не падения на склоне, а импульсивное сдавливание потоком лавины.

С самого начала личного расследования аварии группы Дятлова (оно началось около года назад) именно характер травм дятловцев однозначно указывал на лавину. Механизм «мягкого сдавливания» Дубининой и Золотарева с тяжелыми травмами ребер, сдавливания головы Тибо-Бриньоля и Слободина с черепными травмами однозначно указывают на «лавинное» происхождение их травм. Все попытки построить завершенные «механизмы» возникновения травм вследствие других причин (включая взрывы, падения на склоне и с дерева и т.п.), и логично вписать их в общую канву событий, связав с известными фактами, у меня не увенчались успехом. Если не верите, - попробуйте сами…

Общий мониторинг событий по нашей версии я построил (его изложение дано в статье «Мониторинг событий аварии группы Дятлова и доказательство методом аналогий»). Выводы этой статьи его подкрепляют.

Приложение А. М.И.Корнев, Е.В.Буянов

Консультация с судмедэкспертом Корневым ,

В июле (2006, до отъезда в поход) я (Буянов) встретился с опытным судебно-медицинским экспертом М.А.Корневым (д.м.н., преподаватель Военно-медицинской академии). Я попросил его проанализировать ситуацию с группой Дятлова с медицинской точки зрения по происхождению и характеру травм дятловцев. Для этого передал ему книги Юрия Ярового («Высшей категории трудности») и Анны Матвеевой («Перевал Дятлова») и кратко изложил другие известные мне факты (из статей в Интернете) о травмах дятловцев. Дал ему и подборку распечаток собственных статей об этой аварии. Михаил Александрович обещал посмотреть и сделать выводы на основании доступной информации. Мы расстались на два месяца. 5-го сентября мы встретились и имели беседу, которую я законспектировал, воссоздал по записи и дал текст для проверки и дополнения Корневу.

Еще в самом первом разговоре я услышал от Корнева первое «откровение»: он сказал, что ткани живого человека обладают не такой прочностью, как ткани мертвого. В частности, это касается и костей (речь шла о переломах ребер). Другое замечание было услышано по телефону, когда мы договаривались о встрече:

Корнев: «Милиция и прокуратура разделяют обязанности по расследованию дел. Если смерть наступает мгновенно, - следствие ведет прокуратура. Если смерть наступает не мгновенно, - следствие ведет милиция. По этому признаку они и распределяют и стараются «отпихнуть» дела друг другу. Вообще прокуратура всегда имеет право взять дело себе на расследование…». К этому выводу я мысленно добавил: «А КГБ тогда всегда могла забрать дело у прокуратуры… Могла, но не забрала, - иначе оно лежало бы в совсем других архивах, да и велось совсем не так и другими людьми...».

Здесь я задал вопрос насчет полномочий милиции и прокуратуры по ведению дел: «Так ли было тогда, в 1959-м?», и получил определенный ответ: «Да, так было именно тогда, в 1959 году».

Вот текст беседы.

Буянов. Михаил Александрович, задела ли Вас эта история, и можно ли сделать на основе имеющейся информации какие-то выводы? Хотя бы предварительные.

Корнев. В связи с профессиональными обязанностями мне приходилось иметь дело со многими случаями гибели людей, - в этом плане для меня не было ничего необычного… В таких случаях всегда возникают разного рода необоснованные «домыслы», связанные с непониманием. Что можно определенно утверждать в данном случае?

Первое. Смерть всех членов группы не была мгновенной. Все повреждения не вызвали мгновенной смерти, - это очевидно. Все члены группы могли совершать какие-то действия, особенно в условиях эмоционального стресса. В частности, при переломах ребер человек достаточно долго может совершать какие-то действия.

Человек не может совершать «нечеловеческие» поступки, выходящие за физиологические рамки. Но в экстремальных условиях, в условиях сильного стресса и мобилизации человек может совершать такое, что не может выполнить в обычных условиях. Физиологические возможности для этого есть: 1 кв. см мышцы способен развить силу в 10- 12 кг . Посчитайте, какое усилие могут развить, например, мышцы бедра…

То, что в повседневных условиях здоровый человек сделать не сможет, тот же человек в экстремальной ситуации сможет совершить.

Смерть в результате нанесения травмы может наступить мгновенно. Но мгновенная смерть может наступить и после нанесения травмы, спустя какое-то время, в результате каких-то дополнительных действий. Мне известен случай, когда парня ранили клинком в грудь. Он пришел к врачу, врач обработал и зашил рану. Спустя год этот парень умер, когда его сдавили в толпе при выходе из кинотеатра. При вскрытии обнаружилось, что клинок обломился и остался в теле. При сдавливании он сместился и перерезал концевую вену. Смерть от нарушения кровообращения была мгновенной. Мгновенная смерть нередко сопровождается выбросом крови. Смерть постепенная, наступающая медленно, по мере истощения сил, не дает крупных внутренних кровоизлияний.

Утверждение насчет 10-20 минут жизни Дубининой – в принципе неправильное. Я бы никогда не отважился дать такое заключение. Предугадать, сколько времени проживет человек с травмой практически невозможно. Это можно как-то предугадать только в тех случаях, когда открывается сильное кровотечение от разрыва крупного сосуда. Но до момента начала такого кровотечения оценить время жизни невозможно. Дубинина могла погибнуть мгновенно от ушиба сердца. Но могла и не погибнуть сразу от полученной травмы, - по всем признакам так и произошло. Ее смерть от кровоизлияния могла быть мгновенной, но не обязательно в момент получения травмы. Ее смерть в результате возникшего кровотечения могла быть постепенной, но вот начало кровотечения могло произойти и не в момент получения травмы.

Под «разрывом сердца» обычно подразумевают инфаркт. Но инфаркт у человека происходит не вследствие «разрыва» сердечных мышц, а вследствие закупорки части сосудов, - из-за этого происходит нарушение сердечных ритмов. Разрыв же сердечной стенки (аневризма) происходит крайне редко. Стенки сердца весьма прочны и имеют достаточную толщину (от 2-3 до 10 мм ).

В практике мне не известны случаи, чтобы осколок ребра прорывал стенку сердца. Для этого ребро должно прорвать все мышечное окружение, прорвать плевру, пройти через сердечную сумку и, наконец, через стенку сердца. Пройти направленно, на весьма большое расстояние. Но ведь и сердечная сумка (перекард), и само сердце – структуры нежесткие, достаточно эластичные, легко деформируемые. Их очень трудно повредить, - они смещаются под нагрузкой. Поэтому утверждение о, якобы, повреждении сердца ребром, выглядит очень сомнительным. Если в акте вскрытия ничего не говорится о повреждении сердечной сумки (перекарда), это утверждение является ложным (тогда и речи не может идти о повреждении самого сердца). Сильное сквозное повреждение сердца скорее всего вызвало бы мгновенную смерть (а ее не произошло). А несквозная царапина на сердце не могла вызвать мгновенную смерть.

Внутри все очень эластично. В моей практике был случай, когда после взаимной консультации хирург по моему совету вырезал у пациента часть правого легкого, затем отодвинул сердце рукой, захватил левое легкое и вытащил его верх к правой стороне груди. Вырезал больную часть левого легкого, зашил и вправил его назад. Сердце при этом отодвигал запросто. Общее представление о том, что сердце расположено слева, - не совсем правильное. Фактически сердце расположено в центре груди, и только его нижняя часть немного смещена влево. У каждого человека сердце повернуто немного по-разному, но широкая верхняя часть сердца расположена посередине груди… Теперь о ребрах.

Первое ребро, у самой ключицы, - очень короткое и прочное, его сломать трудно.

Буянов: Да, это ребро уцелело и у Дубининой, и у Золотарева.

Корнев: Последние 5 ребер (с 8 по 12) не прикрепляются к грудине. Потому их тоже сломать труднее.

Буянов: Да, у всех эти ребра целы. У Дубининой перелом со 2-го по 5-е справа двусторонне, и со 2-е по 7-е слева односторонне. У Золотарева – со 2-го по 6-е двусторонне.

(Здесь мы уточнили расположение линий перелома ребер: у Дубининой перелом ребер слева по закреплению на рукоятке грудины, почти в центре груди спереди и чуть слева, а остальные переломы – по среднеключичной линии, идущей от середины ключицы вниз, и по среднеподмышечной линии, идущей от подмышки вниз).

Корнев: Вообще для перелома ребер не требуется очень большое усилие. Случается, ребра ломают при проведении искусственного дыхания усилием порядка веса человека.

Буянов: К примеру, считаете Вы достаточным для перелома 6-10 ребер, как у Дубининой или Золотарева энергии и усилия со стороны двухпудовой гири, падающей распределено на грудную клетку с высоты около метра. Это соответствует энергии 320 Дж. …)?

Корнев: Вполне достаточно.

(Прим. Буянова: Позже, после беседы, я прикинул, какова энергетика воздействия при проведении искусственного дыхания, - в мыслимых пределах усилий до 1500 Н при максимуме смещения в 0,06 м (а среднем: 0,03 м ) получалась энергия в 45 Дж, - ясно, что 6 ребер так сразу не сломать, но вот 1-2 ребра, - вполне реально. После эксперимента на себе с падением груза 9,5 кг на грудную клетку с высоты до 0,2 м мои оценки энергии для разрушения ребер изменились. Похоже, для множественного разрушения ребер достаточна энергия порядка (80-120) дЖ, а не 300 дЖ, как я полагал ране) А может, и еще меньше.

Буянов: Как Вы считаете, мог ли у Дорошенко и Кривонищенко возникнуть болевой шок в результате ожога обмороженных рук в костре? Шок с потерей сознания и последующим замерзанием в бессознательном состоянии?

Корнев: Это вполне возможно, учитывая их состояние в тот момент. От холода рецепторы у них не работали. Боли не чувствовали. А при отогреве боль пронзила. Вообще известны случаи замерзания даже при плюс 10 градусах.

Буянов: Я полагаю, что мелкие травмы были получены ими из-за удара по голове. Как Вы полагаете, какие могли быть источники мелких травм на лице, на голове. По описаниям на снежном спуске не было ни камней, ни льда… По свидетельству знакомых туристов и альпинистов за 30 лет походов набиралось 2-3 мелкие травмы головы на группу.

Корнев: Полагаю, что источником мелких травм могли быть растирание и расцарапыание лица на морозе. Они могли растирать замерзшие лица, повреждая при этом кожу. Отсюда и ссадины прижизненного происхождения. И после смерти могли быть повреждения.

Примечание (Буянова). Позже я узнал, что у Дорошенко и/или Кривонищенко имелись на лице следы повреждений клювами птиц. Это тоже один из возможных источников мелких травм, но не прижизненного происхождения, и преимущественно только у тех, кто не был сильно прикрыт снегом.

Буянов: Понятно! А кровотечение из носа или изо рта у Колмогоровой. Могло ли оно быть следствием сотрясения мозга.

Корнев: Могло. Но могла быть и какая-то другая причина. А точно установлено, что это была кровь? Может, что-то другое? Экспертиза проводилась?

Буянов: Было установлено, что это ее кровь, кажется, по признаку наличия крови в носу. Но проводилась ли экспертиза, - точно не знаю… А что можно сказать насчет изменения цвета кожи у погибших? Из-за красновато-оранжевого цвета кожи возникло много разных слухов.

Корнев: Такого рода слухи, - обычное дело. Но ничего необычного в изменении цвета кожного покрова нет. В каждом конкретном случае на погибших действуют свои внешние факторы в виде температуры, воды, воздуха, снега, солнца и другие, и они вызывают несколько различные изменения цвета кожи и трансформацию подкожных тканей. Изменение цвета кожи у погибших в данном случае ни в коей мере не может считаться следствием каких-то аномальных воздействий.

Буянов: Как Вы считаете, могли ли травмы ребер Дубининой и Золотарева быть получены в результате взрыва (вопрос к специалисту, имевшему практику в условиях боевых действий в Чечне)?

Корнев: Очень не похоже на взрыв. Практически исключается. При воздействии взрыва была бы совершенно иная картина повреждений, - и внутренних, и внешних.

Буянов: А следствием чего, по-Вашему, скорее всего, являются эти травмы ребер.

Корнев: Скорее всего, они, - результат сдавливания.

Буянов. Я полагаю, что сдавливание было импульсивным, иначе им бы сломало все ребра. При поломке любая конструкция, в том числе и конструкция грудной клетки теряют несущую способность. Ломаясь, они не могут выдерживать приложенную нагрузку, и продолжают ломаться дальше. Только снятие нагрузки предотвращает полную поломку. Отсюда и вывод об импульсивности. Это я как прочнист говорю…

(Примечание Буянова: далее я объяснил механизм приложения нагрузки сверху и немного справа на грудные клетки Дубининой и Золотарева со стороны переднего фронта лавины, придавившей палатку и объяснил, каким путем произошло импульсивное сдавливание пострадавших. Замечаний со стороны Корнева высказано не было: «Да, все так и могло произойти…»).

Буянов (следующие вопросы заданы 28.09.06 в телефонном разговоре): Михаил Александрович, смерть от потери крови по Вашим понятиям не является мгновенной? Это когда человек теряет кровь от внешних или внутренних кровоизлияний?

Корнев: Да, такая смерть не является мгновенной, хотя и может сопровождаться выбросом крови.

Буянов: Является ли верной формулировка в изложении причин смерти Дубининой: «… смерть наступила в результате кровоизлияния в правый желудочек сердца?..».

Корнев: Эта формулировка кажется неверной, она явно содержит какую-то неточность. Кровоизлияние может произойти в орган, не заполненный кровью. А в заполненный кровью орган патологическое кровоизлияние невозможно. Вторая часть той же фразы говорит о кровоизлиянии в грудную полость. Так в грудную полость кровоизлияние, или в сердце? Здесь явная неточность или ошибка. Смерть может произойти, например, в результате кровоизлияния в желудочек мозга… Я уточню этот вопрос с паталогоанатомами (после уточнения: да, такое возможно…)

Во время последней встречи 08.12.06 я задал следующие вопросы:

Буянов. Возможно ли возникновение таких травм, как у дятловцев, вследствие воздействия взрыва?

Корнев. При взрыве совсем другие механизмы и картины повреждений, - и внешних и внутренних. Никаких оснований для подозрений, что причиной травм был взрыв, в данном случае нет. Взрыв вызвал бы совсем другие повреждения, по виду которых легко было бы определить наличие этого взрыва. Нет, никакого взрыва не было, - так же, как не было, например, и огнестрельных ранений. Причиной подобных травм мог быть только взрыв, который вызвал сход снежных масс, которые и вызвали эти травмы… Вы показали результаты расчета с выводами насчет мест слома ребер при сдавливании грудной клетки. А мне и без расчета ясно, что такие переломы, как у Дубининой и Золотарева, вызваны двусторонним сдавливанием. При таком сдавливании ребра будут ломаться именно в этих зонах. Они могут также сломаться и в зоне своих креплений к позвоночнику. Точно нагрузки мы задать не сможем, а сама пространственная система грудной клетки достаточно сложна. К примеру, ребра могут поворачиваться в определенных пределах вокруг боковой горизонтальной оси…

Буянов . Могли ли такие травмы возникнуть вследствие падения?

Корнев. Да, такие травмы могли возникнуть и вследствие падения. Но удар при таком падении должен был бы быть достаточно сильным, и не должен был вызвать местных наружных повреждений (которых не было). Сильный удар обо что-то мягкое?.. Удар о жесткую опору вызвал бы более видимые локальные повреждения, - синяки, гематомы. Чем мягче опора, тем сильнее должен быть удар. Все опять сводится к тому же сдавливанию…

Далее мы уточнили характер закрепления ребер и выяснили, что модель с заделками в зонах крепления при расчете на изгиб правомерна. Корнев уточнил форму сечений ребер, которая была заложена в расчеты для их уточнения (выяснилось, что сечение ребра имеет не форму эллипса, а напоминает полумесяц со скругленными «рожками», - такая форма была заложена в новый вариант расчета).

При последней встрече мы с Михаилом Александровичем в своих оценках сделали следующие выводы ( которые мы никому не навязываем ):

•  Мы согласились, что наши оценки (приведенные в данной статье) не являются окончательными, поскольку они сделаны на основе неполной информации. На основе более полной информации (по материалам дела) мы сможем их уточнить.

•  Мы согласились, что нет никаких особых причин сомневаться в профессиональных или человеческих качествах судебно-медицинских экспертов (в том числе Возрожденного и Ганса) и следователей (Иванова и Коротаева). Нет серьезных оснований для подозрений в том, что они под давлением властей умышленно искажали свои выводы и/или результаты экспертиз. «Давление» властей на следователей в этом деле просматривается только в форме требований быстрого и четкого выполнения служебных обязанностей и заданий, и требования не отвлекаться в работе на продолжение расследования закрытого уголовного дела.

•  Мы видим, что главный вывод следствия о важнейшей причине гибели группы, как «стихийной силе, которую туристы не смогли преодолеть», был правильным. Недоработкой следствия явилось отсутствие более четкого определения, какая «стихийная сила» явилась причиной аварии, почему и при каких обстоятельствах и как воздействие этой «стихийной силы» связано с событиями и фактами аварии.

•  В то же время, как и всякие люди, эксперты и следователи могли ошибаться, и по определенным причинам не довели следствие до конца. Если бы они действовали без ошибок, - дело было бы доведено до конца, и были бы получены ответы на все главные вопросы. Улик было собрано немало, и собрать их можно было бы еще больше при более тщательном расследовании, при более тщательном рассмотрении положения вещей, травм, обстоятельств аварии.

•  Очевидно, что видимыми объективными обстоятельствами, помешавшими доведению следствия до конца, явились :

- уничтожение части следов аварии за 25 суток, прошедших после нее до прихода спасателей

- существенное изменение характера снежного покрова за это время (сдув и уплотнение снега ветром, превращение мягкого снега в жесткий наст)

- малый туристский опыт и у туристов, и у следователей в то время (в 1959 году) в общем, и, в частности, недостаток опыта расследования аварий с туристскими группами тогда был мал практический опыт расследования туристских аварий, не было их статистики, и не было случаев-аналогов аварий с приближенными обстоятельствами по этим причинам и опытные туристы, присланные на помощь спасателям, не смогли существенно помочь следствию

- в те времена еще явно превалировали «обвинительные» тенденции при расследовании, когда в первую очередь искали «виновных», а не объективные причины и обстоятельства аварии.

•  Характер травм дятловцев определенно указывает на то, что все крупные травмы головы и грудной клетки были получены в результате импульсивного сдавливания, - или при сдавливании потоком снежной лавины, или при падении с достаточно большой высоты на мягкое основание. Черепные травмы Тибо-Бриньоля и Слободина получены в результате сдавливания, а их происхождение в результате падения с высоты крайне маловероятно.

•  Характер крупных и мелких травм дятловцев указывает на общий источник их происхождения. Скорее всего, этим источником являлся импульс распределенной силы со стороны потока снежной лавины.

•  Видимое противоречие в количестве и характере следов и травмами дятловцев, полученными у палатки, вполне разрешимо. С такими травмами Дубинина, Золотарев и Тибо-Бриньоль могли какое-то время передвигаться с посторонней помощью, и могли оставить следы на склоне. Характер и количество следов на склоне определялся в какой-то мере и выбранным способом транспортировки пострадавших.

•  Порядок гибели дятловцев определялся не только полученными травмами, но и факторами общего переохлаждения, намокания, тепловых потерь вследствие проделанной работы, факторами защищенности от холода и индивидуальными способностями переносить холод. А также дополнительными травмами (прежде всего, повреждениями кожи рук от влезания на кедр, и ожогами рук Дорошенко и Кривонищенко).

Приложение Б.

Нагрузка на ребра человека при сдавливании и отбрасывании

Рисунок Б1 – схема сдавливания.

При сдавливании сила сдавливания F вычисляется, как произведение сдавливающей массы М на ее ускорение А:

Рисунок Б2 – схема отбрасывания.

При отбрасывании человека внешней массой М 1 , движущейся с ускорением А 1 , движение массы m человека будет происходить с ускорением a , причем из равенства действующей и противодействующей сил:

М 1 А 1 = ma .

При равенстве сил движение тел происходит с разными ускорениями, - здесь неизбежен процесс деформирования масс, скорость которых не может измениться мгновенно. Неизбежен переходный ударный процесс с выравниванием значений скоростей масс. При этом ребра человеку будет сдавливать сила f , равная произведению ускорения a на величину массы m 1 :

f = m 1 a ,

где m 1 – масса, присоединенной к ребрам со стороны, обратной стороне приложения силы F 1 . С учетом динамичности нагрузки (мгновенного, а не статического характера приложения нагрузки) максимальное значение силы f может вдвое превышать величину m1a (насколько превышать, - это определяется для различных форм ударного импульса характеристикой, которая называется спектром удара , и которая зависит также от собственной частоты системы, по которой наносят удар), поэтому для максимума f под m1 можно подразумевать удвоенную m1 (а для среднего значения: m 1 ). Масса m 1 существенно меньше массы m , - ‘это только масса костей и тканей, присоединенных к ребрам с одной стороны, это масса порядка нескольких килограммов. Т.е. даже отношение m /( m 1 ) составляет примерно (10-20), а обратное отношение примерно: (0,05-0,1), не более. А отношение m /(2 m 1) составляет (5-10), а обратное отношение примерно (0,1-0,2), не более (наклонной чертой здесь и ниже обозначен знак деления). Важно видеть эту разницу: при отбрасывании на ребра действует сдавливающая сила не со стороны всего тела, а только со стороны массы, присоединенной к ребрам со стороны, противоположной стороне приложения нагрузки.

Предположим теперь, что сдавливание и отбрасывание производятся равными силами, т.е.

F = F 1 , или MA = M 1 A 1

Тогда из равенства М 1 А 1 = ma следует: a = A(M 1 / m )

Откуда следует: f = m 1 a = A 1 М 1( m 1/ m =F 1( m 1/ m )

Отсюда видно, что сила f , ломающая ребра, во столько раз меньше силы отбрасывания F 1 (это МА или М 1 А 1 ) во сколько раз масса m1 меньше массы m .

Легко провести и обратное рассуждение: предположим, что сила, f , ломающая ребра при отбрасывании, равна силе сдавливания MA.

При этом предположении получаем: a = A 1 ( M 1 / m ), и

f = M 1 A 1 (m1/m)= MA,

или : M 1 A 1 =MA(m/m1)

или : F 1 = F 2 (m/m1)

Отсюда видно, что сила отбрасывания F 1 должна быть в этом случае больше силы сдавливания F во столько же раз, во сколько масса m больше массы m1 .

Вывод однозначен: для разрушения ребер путем воздействия силы отбрасывания f требуется существенно большее усилие отбрасывания F 1 , чем для разрушения их силой сдавливания F .

Эти силы соотносятся как m 1 к m , - практически на порядок.

Понятно, почему при отбрасывании человека, например, потоком лавины, поломки ребер происходят не так уж часто. А вот в случае сдавливания, когда человек находится между жестким препятствием и потоком, для поломок костей требуется не слишком большое усилие. Уже масса в (150-200) кг при статическом воздействии (когда нагрузка растет медленно от нуля до номинальной), эта условно «неподвижная масса», давящая силой веса, способна вызвать множественные переломы ребер (и других костей). Если же масса движется, то для создания необходимого усилия требуется значительно меньшая масса, - уже при падении с высоты порядка 1 м достаточно массы в 10- 15 кг , чтобы сломать человеку ребра.

Можно задать вопрос: а что происходит при падении человека? Какие возникают силы, и насколько они велики, и какие скорости падения соответствуют нагрузкам при сдавливании и отбрасывании?

При падении человека на жесткую поверхность можно применить обе модели с одинаковым конечным результатом. Если предположить, что человек неподвижен, а на него падает подвижная масса (модель 1 – модель сдавливания), то очевидно, что эта масса будет равна массе m1 (присоединенной массе костей скелета и мышц со стороны человека, обратной стороне, подверженной удару при падении). Главная часть усилия будет действовать именно на сторону, подверженную удару, - условно: на ту поверхность, на которую человек падает. Поэтому падение сопровождается сильными ушибами, - на контактные поверхности человека действуют значительные силы. А вот инерционная сила, ломающая ребра, будет действовать с другой стороны туловища, - она будет равна произведению ускорения человека на массу m 1 : F 1 = m 1 a . Эта сила будет на порядок меньше, чем общая сила, действующая на человека при остановке падения.

Если же при падении принять модель отбрасывания, то в ней надо будет считать массу M 1 (отбрасывающую массу жесткого основания) условно «бесконечной». Но сила f, ломающая ребра, будет все равно равна: f = m 1 a . Здесь важно понять, что эта сила f создается не всей массой человека, а только незначительной массой костей скелета с присоединенными мышцами, - массой порядка (3-5) кг (причем до 10 кг в условиях внезапного приложения нагрузки).

Важно увидеть существенную разницу между тремя силами:

- силой сдавливания со стороны значительной наваливающейся массы F = MA

- силой, действующей на всего человека в режиме отбрасывания: F 1 = ma

- силой, вызывающей изгиб и поломку ребер: f = m1a .

Значительная величина сдавливающей силы F определяется большой величиной наваливающейся массы M , даже если ее ускорение A не слишком велико.

Значительной величины сила F 1 достигает при ускорениях в несколько раз превышающих g, но сила F 1 не есть сила, ломающая ребра при распределенной нагрузке. При такой нагрузке (без наличия существенных концентраторов напряжений) силой, ломающей ребра будет существенно меньшая сила f (она меньше, чем F 1 во столько же раз, во сколько раз m1 меньше m). Поэтому для достижения значительных величин силы f требуются значительные величины ускорений а, - например, для достижения силы в 160 кгс при массе m1, равной 4 кг требуется ускорение в 40 g, - заметно больше, чем для достижения того же значения 160 кгс силой F 1 (при массе человека 80 кг: ускорение 2 g ).

Приложение В.

Возражения против взрыва.

Взрыв? Взрыв какой-то очень странный. Одним ломает ребра, другим наносит черепные травмы, а третьим – только царапины на лице (и то не всем). Взрыв, который палатку разрушает только частично с падением не более одной стойки. По всем признакам во время этого взрыва они находились на разном отдалении от палатки, а палатка – на удалении от взрыва. Но ночью они не находились вне палатки. Они не стали бы расходиться из палатки ночью в полураздетом виде. И зачем тогда палатку резать изнутри? И зачем им бежать от взрыва, который уже произошел? Снаряд не падает в воронку (в отличие от лавины)…

Все версии, в которых взрыв рассматривался, как возможный источник повреждений, упирались в отсутствие фактов. Это отсутствие фактов стремились восполнить предположениями и об «оплавлении» снежного покрова в зоне палатки, и следами ожога от огня на молодых елочках в зоне леса и совсем неподтвержденным предположением об отравлении дятловцев каким-то токсичным веществом (окисью этилена, или чем-то другим, причем таким летучим, что следы от него не остались). Но по всем этим предположениям пока никак не удается построить четкую картину этого «взрыва», - получается, что это «нечто» не совсем взрыв, а в чем-то не взрыв, а просто пламя. А в чем-то вовсе и не пламя, а некое отравляющее вещество, никаких следов воздействия которого не осталось…

Травмы дятловцев никак не похожи на травмы от взрыва. Дело в том, что сильный взрыв, ломающий кости, не мог не нанести тяжелых повреждений в виде контузий и внутренних кровоизлияний, от которых они скончались бы быстрее, чем от других травм практически мгновенно). Обычно люди погибают именно от контузий и внутренних кровоизлияний, а не от поломки ребер.

Взрыв, который ломает ребра, но не ломает конечности???…

Если предположить, что во время взрыва они лежали в палатке, то для поломки ребер взрыв должен был быть достаточно мощным, - при взрыве малого заряда взрывчатого вещества, даже вблизи, поломки ребер не будет. В то же время различие их травм указывает на то, что заряд был достаточно небольшим, - при большом заряде всех их ударило бы примерно одинаково… Сильный взрыв, или слабый? Большой заряд, или малый?.. Тупик, - явное противоречие.

Вообще взрыв действует очень коротким импульсом ударной волны воздуха, движущейся со скоростью звука. Размеры человеческого тела (порядка 1 м ) ударная волна взрыва преодолевает за несколько микросекунд (ее скорость 330-340 м/ c ), а толщину грудной клетки проходит за время менее 1 мс. За это время волна проходит, затем воздух возвращается в зону разряжения в виде «отдачи» с существенно меньшей скоростью, и процесс быстро затухает. Удар очень короткий, - он вызывает сильное сотрясение (и контузии), но вот кости ломает обычно вовсе не от ударной волны, а от вторичных факторов взрыва, - вследствие отбрасывания человека, вследствие ударов тяжелых обломков… Конечно, поломка возможна и от ударной волны, но в случае очень сильного взрыва вблизи, от очень сильного сотрясения. Ясно, что такого взрыва здесь не было, - он бы и палатку и всех их просто «размазал» по склону.

Этот «взрыв» вроде того «медведя», который их мог и напугать, и ребра-головы поломать, но вот следов когтей, клыков и лап нигде не оставил, съестные припасы не тронул… Нет, и «взрыв», и «медведь» имеют достаточно много следов «клыков», «когтей» и «лап», по которым их однозначно узнают! И достаточно много «съедают» при посещении!

Со взрывом возникают очень серьезные противоречия, проблемы и возражения. До получения каких-либо новых фактов версию о взрыве следует отложить, как несостоятельную.

Очень «трудные» мысли возникают и при принятии предположения о том, что эти травмы были нанесены людьми. Теоретических фантазий можно придумать сколько угодно, но вот практически непротиворечиво объяснить, как, почему, каким оружием и с какой целью нанесены такие травмы, вряд ли кто сумеет…

Напрашивается простой и самый естественный вывод: воздействие взрыва не подтверждается никакими фактами. И не подтверждается никакими фактами вообще искусственное происхождение этих травм (в результате воздействия других людей или техники).

Травмы имели естественное, природное происхождение. А развитие травм и гибель участников группы были следствиями и естественных и искусственных (человеческих) причин…

Был удар, но не волны взрыва. Был удар лавины, механизм действия которой было описано ранее, в предыдущих статьях («Какая была лавина. Второе дополнение к картине событий», «Мониторинг событий аварии группы Дятлова и доказательство методом аналогий» и др.).

Приложение Г .

Расчет модели ребра на изгиб при двустороннем сжатии грудной клетки

Задачей расчета являлась качественная оценка характера разрушения ребер при двустороннем сжатии грудной клетки и примерная оценка их несущей способности (по величине нагрузки). Ошибка здесь равнялась ошибке задания параметров ребер по геометрии (сечения и контура) и по характеристикам материала.

Геометрическая модель ребра . Ребро в расчетной модели представлено, как плоский криволинейный стержень с центральным радиусом кривизны сечения 110 мм , охватывающий сегмент эллипса (с полуосями 110 и 140 мм ) высотой 155 мм . Толщина зоны заделок – 20 мм ( 17 мм для передней и 20 мм для задней). В модель для получения уравновешенной нагрузки введены 2 симметричные ребра с заделкой в зонах их закрепления. Таким образом, максимальная толщина грудной клетки (по центральным точкам сечений ребер) принята равной 220 мм , а ее ширина – 320 мм (можете убедиться, что у вас примерно такие параметры, если с ребер убрать «мясо»). Сечение ребра задано, как вогнутый профиль с наружным скруглением сечения радиусом 12 мм , внутренним скруглением радиусом 9 мм , с краевыми скруглениями углов радиусом 2,5 мм и общей шириной (по краям скруглений) 20 мм (параметры сечения ребра были заданы с учетом рекомендаций М.А.Корнева). В качестве материала была взята высокопрочная пластмасса Nylon 6/10.

Краевые условия . Одна из зон закрепления была задана условно неподвижной (для получения уравновешенной нагрузки). Перемещения второй зоны не ограничивались, - к ней были приложены действующие нагрузки в виде сосредоточенных сил.

Нагрузки . Были произведены два расчета: в одном нагрузка была представлена в виде сосредоточенной силы - равнодействующей распределенных сил, сдавливающих грудную клетку спереди без каких-либо боковых составляющих. Подбором величины этой нагрузки (пошагово, выполнением нескольких шагов расчета) критичные напряжения в стержнях доводились до уровня, примерно равному пределу текучести материала. В расчете при полученных уровнях напряжений нагрузка была равной 300 Н (примерно 30 кгс). Затем был выполнен расчет, в котором помимо той же сдавливающей силы на пару ребер действовала и дополнительная сила в плоскости направляющих дуг ребер. Величина этой силы была задана относительно небольшой, - в размере 20% от основной сдавливающей нагрузки (т.е. 40 Н или 4 кгс).

Первый расчет должен был показать, в каких местах ( в каких зонах) разрушатся ребра при их сдавливание усилием спереди. При этом надо было также учитывать, что ребра имеют в зонах закрепления некоторые утолщения и что ребра со стороны спины толще, чем со стороны груди.

Второй расчет должен был показать, как измениться характер разрушения в случае возникновения боковой составляющей нагрузки (или отклонения нагрузки вбок, что фактически одно и то же в пределах выбранной расчетной модели).

Результаты расчетов приведены на рисунках1Г и 2Г, а положение линий слома ребер Дубининой и Золотарева – на рисунке 3Г. Критичные напряжения были вычислены с учетом и нормальных, и касательных составляющих (теория прочности Мизеса).

На первом рисунке видно, что максимальные напряжения в ребрах при сдавливании силой с одной стороны при опоре на жесткое основание наблюдаются у рукоятки грудины. Именно здесь, при такой нагрузке, произойдет их слом, после которого ребра потеряют несущую способность и их дальнейшая поломка произойдет в зонах, где будет максимальный изгибающий момент, - по среднеподмышечной линии. Именно такая картина слома ребер наблюдается у Дубининой. У нее ребра сломались у рукоятки грудины, а потом с одной стороны – по среднеподмышечной линии. Слом по среднеподмышечной линии слева не произошел, видимо, из-за неравномерности нагрузки (или наклона линии приложения равнодействующей нагрузки) и, видимо разными условиями опоры на пол палатки, жесткость которого под ребрами слева была меньше.

У Золотарева характер переломов схожий, но нагрузка еще больше была смещена вправо, или наклонена. Рисунок 2Г показывает, что при наклоне нагрузки (добавлении небольшой горизонтальной составляющей) ребро с одной стороны перегружается дополнительным реактивным моментом в заделке, а ребро с другой стороны – настолько же разгружается. Поэтому, прежде всего, сломается ребро с одной стороны. Причем за поломкой у грудины последует поломка по среднеподмышечной линии.

Рисунок 1Г. Напряжения в ребрах от центральной силы сжатия.

Рисунок 2Г. Напряжения в ребрах от центральной силы сжатия (300 Н) и боковой составляющей (60 Н).

Приложение не сосредоточенной, а распределенной нагрузки на ребра существенно картину напряжений не изменит. Несущая способность немного увеличится, немного увеличатся напряжения в среднеподмышечных зонах, но критические зоны останутся те же.

В полученных результатах сделана и оценка несущей способности ребер грудной клетки. Если предположить, что нагрузка приложена к шести парам ребер (исключая краевое первое ребро и все ребра с 8 по 12, которые не соединены с рукояткой грудины), то критическая нагрузка на них составит 1800 Н или 180 кгс (каждая из шести пар воспримет 300 Н). При этом упругий прогиб (по результатам расчета) составляет около 4 см ( 0,04 м ). Поэтому энергия упругой деформации для достижения критической нагрузки составит 36 дЖ. (1800 ´ 0,04 ´ 0,5 – на 0,5 работу надо умножить, поскольку она совершена не «максимальной» силой, а «средней», - наполовину меньшей). Это меньше моего оценочного значения, приведенного в статье (80-120 Н), однако надо учитывать, что для слома понадобится еще энергия для неупругого деформирования (да и упруго надо будет продавить не только ребра, но и опоры с двух сторон).

Возможны, конечно, возражения, связанные с видимыми неточностями модели. Например: ребро не является плоским стержнем. Это пространственный стержень. Да, но ошибка здесь будет небольшой, с добавлением в основном напряжений кручения, которые являются второстепенными (более значительными по величине являются напряжения от изгиба).

Возражения в части неточности задания нагрузки и «неточности» расчетной модели в части задания краевых условий тоже можно, конечно, дать, но вот точную модель здесь построить трудно. Поскольку точно неизвестны ни действующие нагрузки, ни реальные условия опоры. Но вот качественные выводы о механизме поломки ребер Дубининой и Золотарева расчет подтверждает при наличии указанного «правого» отклонения вектора равнодействующей нагрузки и при импульсивном воздействии нагрузки.