Быстро полетели дни: после завтрака – практические занятия с инструктором на естественном рельефе, после обеда – теория, а еще каждый вечер надо готовиться к завтрашним занятиям, к зачетам, экзамену. Погода в этом году выдалась на редкость дождливая промокнув однажды на занятиях, мы уже до конца не смогли просушиться, несмотря на наличие в домике камина. Жизнь на базе после города была такой необычной, что у меня навязчиво присутствовало сравнение нас с “Идиотом” Достоевского – компания ненормальных изолировалась в высокогорном пансионате. Доброжелательный и веселый коллектив инструкторов школы хорошо помнит своих выпускников из Минска, интересовались их судьбой. У командира отряда Олега Рыжанова инструктором был минчанин Масальцев. Олег с уважением его вспоминал. С особой теплотой говорили о Кате. Отношение к ней отчасти переносилось на нас.

В конце последней лекции по методике преподавания Галина Васильевна предложила поговорить на тему возможностей подсознания, рассказала, что не сомневалась в том, что станет мастером спорта. Заданная тема помогла мне сформулировать ответ на вопрос, оставшийся открытым на вечере знакомств: зачем и почему я здесь, в школе инструкторов? В моем случае, пожалуй, тоже сработала программа в подсознании. Когда-то я занималась альпинизмом, затем оставила до лучших времен. Но не прощалась – уверена была, что вернусь. Так получилась мечта. Или программа. Со временем я уже и забыла об этом, как будто и удовлетворена была своей размеренной образцовой жизнью: благополучные дети, любимый муж, стабильная работа, машина, 3-комнатная квартира в городе, домик в деревне – что еще нужно обывателю для счастливой жизни? Но как-то разом все это кончилось: мои благополучные дети вдруг выросли, любимый муж вдруг оставил альпинизм, а заодно и семью, домик в деревне вдруг утратил свою притягательность. Потом погибла Катя. В созданном ею клубе сложилась ситуация, что востребованным оказался и такой боец, как я. Тут я стала задумываться об альпинизме, вспомнила свою мечту. Правда, об инструкторстве я не мечтала, это уже сверхприхоть Судьбы. Или Катино наследство.

В день выпускного экзамена приехала команда нашего клуба на сборы. Мы с Андреем тут же, без перехода и отдыха включились в работу – стажировка началась в день получения удостоверения об окончании школы инструкторов. И очень быстро закончилась: через неделю, после обязательных занятий и зачетного восхождения на значок “Альпинист России” мы провели ритуал посвящения наших новичков в альпинисты, после чего новички стали значкистами, а мы с Андреем – инструкторами. Ритуал довольно варварский, но считается, что не прошедшие его - ненастоящие альпинисты. На следующем выходе наши отделения сделали по три восхождения на пути к третьему разряду, инструкторами были мы – вчерашние стажеры. Как же я волновалась перед этими восхождениями – началом моей инструкторской деятельности! Я говорила своим альпинистам: “Вы запомните на всю жизнь эту смену в горах, своих друзей, а также меня - своего первого инструктора, так же, как и я вас, моих первых участников”, на что дочка, ходившая в моем отделении, отвечала: “О, да, товарищ инструктор! Несомненно!”.

И я, и участники были тренированы, подготовлены, клуб хорошо организовал сборы, руководство лагеря относилась к нам наилучшим образом – для успешной работы было все. И все-таки я суеверно прислушивалась еще к “внутреннему голосу” - несколько раз видела во сне Катю. Примечательным был сон в день ее гибели, 15 июля. Мы поставили палатки под Айхвой. С наступлением сумерек поужинали и собирались спать: в высокогорье рано ложатся спать, ибо встают с рассветом, а то и раньше. Весь вечер моросил мелкий хмурый дождик, а с последними лучами солнца он вдруг затих, тучи расступились, и на небе засияла огромная яркая двойная радуга. И на ее фоне – близкие и дальние заснеженные вершины. Зрелище было впечатляющим. Все фотоаппараты были задействованы, забыты обычные альпинистские шуточки, если и переговаривались, то вполголоса, восхищенно. Около получаса разгоралась, полыхала и гасла радуга, затем быстро наступила ночь. Едва я уснула, как увидела Катю, рядом с ней – Стребежев, один из знакомых ее инструкторов, возможно, любимый или наиболее уважаемый инструктор. Они были в плащах, как все мы в этот вечер, стояли сразу за нашей палаткой, верхней по склону, над пропастью, не касаясь земли, тихо переговаривались и смотрели на нас, доброжелательно улыбаясь. Позже, на базе, мы познакомились и подружились со Стребежевым Виктором Николаевичем.

Не стала обсуждать пережитого, вздохнула про себя и подумала, что на этих сборах мы работаем под благословением, можно доверять Судьбе. Судьба – Судьбой, а жизнь – жизнью: мы усваивали свои уроки, переживали собственные трудности, приобретали собственный опыт. Например, многие восхождения с Галдорских ночевок были под угрозой срыва либо переноса из-за плохой видимости, непогоды и камнепада. Забегая вперед, скажу, что они успешно состоялись, впрочем, как и все последующие. Была ситуация, из которой мы, в основном - инструктора, но и участники тоже, вынесли важный урок взаимопонимания и совместной работы в сложных условиях. Это не будет “сор из избы”, а поучительная история для тех, кто хочет и умеет учиться на чужих ошибках, поэтому расскажу. Восхождения отделений Андрея и моего были в последний день выхода, другие отделения выполнили свою программу и в этот день отдыхали и ждали нас, чтобы всем отрядом вернуться на базу в этот же день, либо еще переночевать после нашего спуска и выйти назавтра утром. Командир отдал приказ спускаться на базу тут же, хоть было довольно поздно и мы изрядно устали. Держался густой туман, периодически начинался и затихал дождь. На маршруте я просчитывала несколько ходов вперед, руководя спуском отделения в тумане в камнеопасном кулуаре. Попав “домой”, сняв напряжение ответственности, с радостью расслабилась, поэтому не отреагировала должным образом на нарушение важного правила у альпинистов: вернувшуюся с восхождения группу не встретили горячим чаем! И когда приказано было идти вниз, автоматически продолжала движение. Опрометчиво! Скоро отстала от головной группы, а они и не заметили потери бойца. Заволновалась: “Я заблужусь в тумане! Я поскользнусь на мокрой траве и сорвусь в пропасть! Мне сейчас не преодолеть крутой участок!”. Отстала не только я. В это время наступил сеанс вечерней радиосвязи. Командир, не разбираясь, стал отчитывать меня за отставание. “Мужики! Да что с нами случилось? Почему мы перестали понимать друг друга? Почему вы не верите, что у меня кончились силы, ведь на восхождениях и в походах я никогда не спекулировала своей женской слабостью? Коль уж я “сдохла”, то, возможно, так же чувствуют себя и те, что отработали сегодня на маршруте с 4-х часов утра без завтрака, обеда и горячего чаю по возвращении? Или сегодня мы живем по принципу: сытый голодному не товарищ? Сейчас уже вечер, туман, тропа местами крутая и часто теряется, позаботьтесь о нас: впереди нужен инструктор, и сзади – тоже!”. Но не кричать же это по рации командиру в эфир, поэтому и его слушать я тоже не стала, передала рацию Николаю. Почувствовала себя вдруг очень усталой, брошенной, обидно не только за себя, но и за свое отделение и… расплакалась. Женская истерика? Ну и пусть! Товарищи увидят и не одобрят? Тоже пусть! Лучше быть обиженной, но живой, чем гордой и мертвой. Да никто на меня и не смотрел: Николай был занят в эфире, Миша сзывал-собирал участников, бродивших в тумане в поисках тропы. Некоторое время в тумане стояла перекличка, пока все не собрались около нас, после чего Миша встал в начале группы, Женя – замыкающим. И в таком порядке уже без приключений мы преодолели довольно длинный переход до базы. Быстрый темп движения, вечерняя свежесть, обилие цветов и запахов, восстановленный порядок – все это способствовало улучшению настроения. Даже стала напеваться песня “Опять нас любовь за собой позвала…”. Никто не потерялся в тумане, не утонул в речке, не отстал и не заблудился. Цель достигнута, значит, средство оправдано. Пусть этим средством и была женская истерика вместо мужской логики и здравого смысла.

У альпинистов существует замечательное правило: разбор восхождений. Невозможно все знать наперед, да и нет у нас таких людей, поэтому часто поступаем по ситуации, делаем ошибки, которые потом анализируем, кстати, удачные решения – тоже. Таким образом, приобретаем опыт. Разбирали и данную ситуацию. Поговорили про эгоизм и любимый лозунг “Альпинизм – коллективный вид спорта”. На следующем выходе была аналогичная ситуация. Отделение разрядников во главе с командиром уже в вечерней темноте вернулось с восхождения, где попали под грозу. Все мокрые и шатаются от усталости. Миша их встретил на тропе с фонариком, проводил до палаток, мы напоили-накормили, всячески обласкали, уложили спать в сухие спальники. “Здорово, когда приходишь домой усталый, а тебя здесь любят и ждут, правда?”. - “Правда!” Ну, и слава Богу! Восстановлена добрая традиция, которой изначально мы и следовали: после первого восхождения, зачетного для новичков, руководитель всех построил, торжественно поздравил, ребятам пожал руки, женщин – целовал. И уж чаевничали - от души! 

А теперь вернемся к тому вечеру, когда мы торопились домой с Галдорских ночевок. На ужин мы опоздали, но ужин для нас и не готовили. Зато был душ. Хотелось только отдыха, а еще – душевного общения. “Андрюха, если и ты со мной не поговоришь, то – хоть помирай!”. Андрюха отложил свои неотложные дела, сел на кровать в нашей тесной комнате. Упираясь коленями друг в друга, мы пили горячий крепкий чай с бальзамом и говорили. О чем? Не помню! Да это и неважно. Важно, что в этот момент не было для меня человека ближе и роднее стажера Андрюхи. Тело окончательно поверило, что работать сегодня больше не придется, стало знобить и подергиваться мышечной судорогой. Мелькнула и вызвала усмешку мысль о том, что альпинистов часто изображают героями. Посмотрела на нас со стороны: тоже мне – герои кровоточат ободранные где-то на маршруте пальцы, лица - обгорелые, до предела устали физически, зато как светло и гармонично на душе! Как была: в свитере и теплых штанах, влезла под одеяло. Андрей сверху накрыл спальником, заботливо подоткнул, подал еще немного неразбавленного бальзама. “Ты еще не поцеловал меня на ночь!”, “Так я еще и не уснул!”. В ту же минуту я спала. Глубокой ночью разбудили песни и гитара. “Ишь, поют… Молодые, быстро восстанавливаются. Счастливые!”. Кажется, я тоже была счастлива.

Потом у нас был еще выход на поляну Нахашбита. Оттуда я и Андрей ходили в спортивных группах себе руководство. А наши значкисты уже одним отделением под руководством Миши тоже сходили вершину и закрыли 3-й разряд. Маршрут у них был длинный, поэтому запланировали ночевку. Было приятно слышать, как потом они обсуждали и маршрут, и тактику, и ночевку, и свое умение. Наградой было услышать от дочери: “Оказывается, от альпинизма можно получать удовольствие…”. Ехала-то она исключительно с целью загорать в горах, собирать грибы да малину в окрестностях лагеря, ну, в крайнем случае – варить нам кашу на выходах. Восхождения и совместно пережитые трудности сдружили и сблизили ребят в отделении. В ночь перед отъездом нас с Андреем еще провели через ритуал посвящения в инструктора. Ритуал опять-таки варварский, но нас уверяли, что не прошедшие его – ненастоящие инструктора. И наутро, опять же не выспавшиеся, мы уезжали: весь женский состав сборов и Андрей. Был с нами еще Женя Осиновский, он вышел по дороге, в Харькове, еще раньше – в Нальчике – нас покинули трое наших товарищей, чтоб завершить сезон восхождением на Эльбрус. Инструктора и старшие разрядники остались на базе еще на 4 дня, чтоб сходить “для души”. Приглашали и нас с Андреем. Но сезон прошел очень продуктивно, и мы, лично, и клуб в целом сделали все, что запланировали, устали, не стоит искушать Судьбу. На этом и закончим, чтоб продолжить в следующем сезоне.

Итак, мы благополучно окончили школу и отстажировались в том же сезоне, несмотря на неблагоприятные погодные условия. Очень торжественно, при большом количестве специально приехавших гостей нам были вручены удостоверения и грамоты, достижения наши внесены в «книжки альпиниста», будут представлены в Белорусскую федерацию альпинизма для присвоения званий и разрядов. Отметили день рождения Андрея, который совпал с заключительным днем в школе, и до утра праздновали. Усталость и напряженность последних дней давали себя знать: очень хотелось спать. Но наш инструктор Олег Николаевич Рыжанов вытащил меня из постели, усадил в кругу поющих со словами: “Ты должна запомнить это на всю жизнь!”. На занятиях он был очень строг ко мне. Однажды так наорал, что я опешила – уже много лет никто не повышал на меня голос, я сама наказывала себя за сделанные ошибки, да пребольно! Поэтому поняла: это же замечательно, что есть в мире человек, который берет на себя ответственность по-отечески поучить меня жить. С благодарностью и теплотой вспоминаю сейчас их, наших инструкторов, в особенности Галину Васильевну и Олега Николаевича, Нину Георгиевну. Эти люди и школа в целом будто открыли для меня новые горизонты. Сезон "Дигория 2006" я запомню на всю жизнь - это уж точно!

Покидая высокогорье, где мы прожили и вдохновенно отработали больше месяца, я испытывала чувство, похожее на то, которое было при рождении моих детей. Тогда я подарила миру нового Человека, сейчас Горы подарили миру счастливого человека в моем лице. Кажется, не только в моем… Будьте благословенны, сверкающие вершины! Знаю, долго еще будут сниться мне мои товарищи, маршруты: пройденные и будущие, палатка, снег летом и горы.