|
|
|
|
|
|
"Горы в фотографиях"
- это любительские и профессиональные фотографии гор, восхождений, походов.
Регулярное обновление.
|
| Горы мира > Кавказ > |
|
Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU Автор: Комаров Дмитрий, г. Москва
Ушба. Кавказ 2004. Март.
У каждого человека своя Мекка, а любителям гор дайте горы. Они уравновешивают и освобождают в самом широком смысле этих слов. Люди чувствуют это и возвращаются сюда вновь как к одному из источников силы. Вот и мы посетили Кавказ, где вышла эдакая жизнь в жизни, со своими горестями, отчаяньем и радостью. Жизнь под небесами и совсем рядышком с ними. Спросите: “Кто “мы”?” Отвечаю: “Мы с Сашей Новиком. Вдвоём”.
А Ушбу знаете? Ушба – гора с длинной историей, написанной её восходителями. Можно сказать - легенда. Посмотрите на фото. Эти два зуба, северная вершина и южная, доминируют над скалистым морем Кавказа. С Эльбруса они кажутся зеркальным отражением друг друга, сёстрами-близнецами, взявшимися за руки. Мы поднялись на северную. Туда с нашей стороны проще. Это целый поход. Длинные подходы по глубокому снегу, потом протяженный ледопад, выше - уютная подушка и далее - через ледовую доску - на гребень. Об ажурных карнизах на нем многие вспоминают особо. Они остры, как бритва, формы их изысканы и причудливы. Гребень длинный.
…4 марта выехали на Кавказ из Москвы. Как звучит: “выехали на Кавказ”… Экипажи, перекладные, полосатые верстовые столбы, окрики кучера, постоялые дворы, нищие, фырканье лошадей… Нет, сейчас другое: теперь поезда, электричество, но… те же нищие на станциях, цыгане-обманщики, те же покосившиеся домишки среднерусской полосы, слякоть проселочных дорог. В поезде встретили очень симпатичную ингушку, ехавшую под охраной родственников из Москвы в Ингушетию. Так же, как и многих, их родню сослали в 1944 году в Казахстан, они там смешались с казахами, и через пару поколений получилась такая голубоглазая ингушка. Разговор зашел о том, как там у них женятся, и мы узнали, сколько раз и кого надо застрелить, украсть и выкупить, чтобы жениться ингушу на ингушке. Если не хочешь платить калым (выкуп за невесту около 2тыс$ по госрасценкам + 1тыс$ сверху), то нужно красть, а потом родственники переговоры ведут, и если все довольны, то никто никого не стреляет. А если дама не довольна, что её именно этот человек украл, то звонит другому, и тот её второй раз крадет. Однако если девушку слишком часто крадут – это неприлично, и родня может сказать: “Хватит!”, и тогда придется жить с последним из укравших. Мы решили, что украсть ингушку из поезда – задача, сравнимая по сложности с восхождением на Ушбу. SMS с Кавказа отвлёк наше внимание. Выяснилось, что там полная труба с погодой: 3 дня мокрый снег с дождем, лавины перегородили дороги, свет отключился, на высоте сильный ветер и т.д. Краснодарский край почти весь в снегу. Это нам хорошо видно из окна поезда. В горах выпало 200 мм водного эквивалента осадков за три дня. Вышли из поезда. Идет снег. В Нальчике слякоть. Уже на полпути в Баксанское ущелье, перед Тырнаузом, все машины тормозит милицейский патруль и посылает обратно, говоря, что если еще день такой погоды, то местных начнут эвакуировать, всё Баксанское ущелье. Мы тихо пересели на местный автобус, который всё-таки пустили, и прорвались в верховья ущелья, где большие грейдеры уже успели пробить перегородившие лавины и расчистить снег. Погода утихомирилась, снег кончился, и остальные машины пустили. Из автобуса вышли у “Сакли”. Стоим в прострации перед входом, смотрим на заваленный снегом отворот автомобильной дороги к а/л “Шхельда” и на заснеженные склоны, проступающие через дымку облаков. Нас увидел пришедший в “Саклю” спасатель и сказал такую фразу: “Вижу, вы не лыжники. Но лучше бы вы были лыжники. После расчистки лавин на склонах смогли бы покататься, а в горы мы вас не пустим, вплоть до физического удержания”. Естественно, он хотел нам только добра. Дело в том, что в районе Шхельдинского ущелья, где находится основная наша цель, к сожалению, только что пропали четверо украинцев. Подошли еще несколько ребят. Скорее всего это были украинцы, приехавшие для поисков. Мы вместе со всеми зашли в “Саклю”, посидели, послушали. Украинцев, скорее всего, засыпало. Это случилось под Улукарой. Наши взгляды на запланированное резко меняются. Стало очевидно, что главное – уцелеть на подходах.
От “Сакли” 40 минут пути к альплагерю Шхельда, и даже на этом участке нам попадаются три свежих лавинных конуса. Чешем затылки. Весь путь подхода хорошо простреливается лавинами. Получается, что сама гора не так пугает, как боковые склоны с огромной массой снега. Мы не стали подниматься в “Шхельду” и остановились на базе “Юность”, недалеко от шоссе Баксанского ущелья. Здесь для нас больше маневра. Будем ждать, что выйдет дальше. В “Юности” нам встретилась группа с американцем. Сам американец из бывших спортсменов, но не альпинист. Из разговора выяснилось, что он читал книгу Кракауера про Букреева, а также и ответную книгу Букреева. Причем считает нападки Кракауера не обоснованными. Возможно, он сказал это, чтобы расположить к себе собеседников, но всё равно приятно слышать от американца.
Потребляя в близкой к нам “Сакле” хичины и шурпу, мы продолжали размышлять по поводу Ушбы. Для начала нужно завтра попробовать прорваться на Эльбрус (бочки наверху третьей очереди канатки, 3700 м, Карабаши). Если будет спокойно, то должны включить подъемники. Это же большие деньги для местных царьков. Там проще всего акклиматизироваться на высоте. И мы поехали.
В очереди на канатной дороге на Эльбрус мы поили девчонок горячим чаем из термоса. У нас была конкуренция. Коротко стриженый нувориш поил девчонок коньяком “Хеннеси”. Ну, девчонки, кому что больше нравится? А?!
“Идти или не идти?” - мучались мы. Не первый день нам крутили у виска и спасатели и лавинщики. Абсолютно с ними согласны. Но, пока мы акклиматизировались на Эльбрусе (до 4500), установилась хорошая погода, основная масса лавин сошла, перегородив ущелья гигантскими конусами. Мы всё-таки решили идти на Ушбу.
Трудно было сворачивать с подъема на Эльбрус. Уж очень там хорошо. Погодка в искушение нам установилась супер. Шуре сильно понравились виды на ГКХ, и под впечатлением моря гор под ногами вспомнился Лермонтов:
Реально же мы понимали, что, потратив силы на Эльбрусе, мы уменьшим наши шансы на Ушбе. Скрепя сердце, поворачиваем и спускаемся опять в “Юность”, а на следующий день переселяемся в УМЦ “Эльбрус” (рядом с а/л Шхельда).
Хотели в этот же день подойти к “Улыбке”, но на выходе из а/л “Шхельда”, у летних домиков, наткнулись на пограничников. В принципе мы знали, что они там в этот момент стоят, а пропуск нам еще не подвезли, задержали. Мы рассчитывали уговорить их и пройти без него, сэкономив день. Не вышло. Вернулись, дождались пропуск и вышли на следующее утро. На выходе из лагеря за нами увязалась собака, которую мы потом всячески пытались прогнать обратно, объясняя ей, что с нами-то всё понятно, а вот ты-то что, с дуба рухнула, в горы ходить? Пес только вилял хвостом и прогонялся не более ста-двухсот метров, а потом на этом расстоянии шел за нами. Еды не просил. У нас её и не было особо (500 грамм на человека в день). Дали маленький кусочек колбаски на следующей ночевке.
Пес умеет топтать в глубоком, рыхлом снегу площадку под палатку (ну в смысле под свою палатку, то есть под себя). Раз двадцать вертится, топчется, пока не утрамбует снег. А после снегопада превращается в маленький дышащий сугробик. Глаза светятся счастьем от того, что пошел на настоящее дело. Как мы его не материли и палками на него не махали – не уходит. Так и пошли с ним в ушбинский ледопад. Мы идем еле-еле, пыхтим под рюкзаками, проваливаемся в снегу и трещинах, а он, ать-ять, прыгает вокруг нас, скачет и не проваливается, да еще за веревку зубами хватает и тянет в противоход. Отстал он от нас только в его верхней трети, на высоте около 3500, где ледяная громада встала стенами. Кошек и обвязки у собаки не оказалось.
Еще несколько часов мы слышали возмущенный лай с подвыванием, отражавшийся от ближайших стен. “Брошенный и обманутый” друг неистовствовал. Слезы на глаза навертывались. И так неспокойно на душе, а тут еще это прощание. А ведь ему до базы несколько часов налегке. Чего же он не идет обратно, собака?! А вдруг в трещину ухнет? Эх, загубили пса.
Ледопад выглядит спокойным. По центру висит только один большой серак. Нижние две трети засыпаны снегом. Последнее обстоятельство слегка напрягло, так как в первой части система трещин не горизонтальная. Труднее их угадывать. Пару раз провалились по пояс. В верхней трети (крутой) уже на 30-35-градусном льду кошки совсем перестали держать. Попали мы на какой-то натуральный зимний лед. Вот засада! А если такой лёд дальше? Тогда наши шансы резко падают. Тем более из-за моих сточившихся с годами кошек (зубья я заострил напильником, но все равно это не то, что надо). Шура пошел в своих новеньких кошках первым без рюкзака. Морально тяжело Шуре было спускаться потом за рюкзаком (вытянуть его тяжело оказалось) и опять прощаться с пёсиком, прыгающим вокруг. Пришлось преодолеть и это. В таких настроениях и поднялись мы к штурмовому лагерю. А вокруг снега, снега, снега и льды! Под нами Грузия в облаках, замок Шхельды и огромный массив Эльбруса вдали. Виды, будто с балкона мира. Смотришь, любуешься.
Один день ясно, но сильный ветер. Ждем на подушке Ушбы. Пещеру не стали рыть. Поставили палатку в неявную мульдочку.
Ветер тут слабее, но зато приходится откапываться. Зафирновывает. Второй день опять ясно и опять ветер. Думаем… Может, тут так всегда в это время? Может, так и надо? Идем наверх. Ветер и холод заставляют быть морально готовыми к отступлению.
С одновременной страховкой перевалили на доску выше скал Настенко. На этом взлёте лёд немного прикрыт снегом. На доске тише, лёд покрыт небольшим слоем чего-то среднего между наледью и фирном. Кошки держат нормально. Опять поднимаемся с одновременной. На вершинном гребне снова ветер и плюс острые карнизы.
“Ножичек” в начале гребня проходим, свесив ноги по обе стороны горы. Мало мест, где хорошая страховка, но все же кое-где ввинчиваем буры и накидываем петли, даже френду нашли где вставить. Идем, в основном, попеременно. Даже в теплых куртках холодно, особенно когда страхуешь.
Непонятно, какой из виднеющихся впереди взлетов является вершинным. Появляются всё новые и новые. Опаздываем. На последнем доминирующем карнизе открывается весь остаток пути, и мы всерьез задумываемся, не хватит ли нам на сегодня горовосхождений? Вовремя отступить – великое искусство для альпинистов. Прислушиваемся к себе. Что-то внутри подсказывает, что мы уже начинаем злоупотреблять благосклонностью горы. Переступать или нет невидимую черту? Все же идем… Подходим, наконец, к вершине. На самый верхний наддув не поднимаемся: ветер мешает, да и каждая минута на счету. Темнеть начнет с 18 часов. Решаем попробовать пройти обратно ажурный гребень засветло, а там спуск по доске проще, можно и в темноте.
Через 10 минут, совсем рядом с вершиной, на крутом ледовом сходе с карниза у меня ломается кошка на левой ноге. Зависаю на правой руке и правой ноге. Саша принимает снизу со страховкой через ледоруб, то есть падать не нужно, а то ему придется прыгать на другую сторону гребня в пропасть, если я сильно разгонюсь. Это действенный способ, но очень неприятный. Приходится изгаляться, вскарабкиваясь обратно на карниз. Перевожу дыхание, разглядываю кошку. Сломалась пополам передняя фигурная дуга, цепляющаяся за рант. Солнце катится к зубчатому горизонту пиков. Вечереет, холодает, по-прежнему ветер. Здесь кошку сейчас не починить, а “на соплях” привязать – дороже выйдет, да и сил нет. Как тут без неё? Впереди на спуске острый гребень, ледовая доска, спуск к подушке, ледопад… Перепад более километра, и кошки там нужны, как двигатель самолету. Гора придерживает нас. Предлагает остаться. Бросаю взгляд на далекие горизонты, на купол неба. На востоке серебристые горы на фоне близких сумерек, а на западе раскаленный диск солнца. Вот он, этот земной мир, перед нами, под ногами. Внезапно его отделили от нас невидимым барьером. С одной стороны мы, а с другой - он. Именно сейчас начинаешь еще больше его любить. Кучкуемся с напарником. Формулирую диагноз кошки. Тем же словом тянет сформулировать и наш диагноз. Саша напоминает про фифу, которая у нас в запасе, эх, была бы еще и запасная кошка. Староваты оказались мои железяки для таких прогулок. Достаю фифу для второй руки. Теперь у меня снова три точки опоры, только они по-другому распределены. Каждый шаг спуска прибавляет уверенности в возможности выжить. Саша идет впереди, организовывает страховку через ледобуры везде, где это возможно, и принимает меня. Передвигаюсь медленно, чтобы не падать и тем самым исключить дополнительные неприятности. Давно стемнело. Ползем еле-еле. Полчаса пытаемся организовать дюльфер, но никак не распутать веревку. Силы кончаются. При остановках всё быстрее начинаешь замерзать. Решаем заночевать, чтобы не подвергать жизнь опасности. Не стоит искушать судьбу. Нам нужно разойтись со старухой с косой на этом гребне, и у нас возможности для этого есть. Шура закрепляет веревку, мы цепляемся к ней и роем в немного скрытой от ветра стороне карниза лунку под две зад…цы. Саша лопаткой ледового инструмента, а я разрыхляю оставшейся кошкой. Благодаря Шуре мы не забыли взять с собой маленький коврик, горелку и полиэтилен. Устраиваемся на 45-гр. уклоне вдвоем на полочке 1,5х0,5 валетом, ноги под соседа. Накрываемся полиэтиленчиком, включаем горелку. Один держит её, другой - металлическую кружку с растапливаемой водой. У нас с собой два пакетика чая, курага, орехи, изюм. Пируем, наливаемся чаем. Из случайно пробитой в карнизе при подготовке площадки дырки неприятно поддувает в бок. Кутаемся лучше. Решаю не спать. Саша немного дремлет. Иногда бужу его для проверки ног и рук. Руки он немного подморозил при подготовке страховки. На него легла почти вся техническая часть. Сидим с включенными фонариками. В маленьком полиэтиленовом закутке не верится в километровые пропасти и острый гребень. Тут всё так ограничено, и о реальности напоминают только порывы ветра. К 5 утра начинаю иногда дремать. Горелка наклоняется и рассекателем прожигает дырку в штанах. И так пять раз. Решаю модернизировать процесс и поворачиваю горелку ручкой регулировки к штанам - помогает. Но пару раз роняю её. Поднимаю. Все в порядке. В полудреме не покидает (обоих нас!) ощущение, что с нами ночует кто-то “наш” третий. Как у него (или нее) дела? Не мерзнет ли? Надо получше накрыться полиэтиленом. На дворе около –20 или чуть ниже. Горелка помогает не до конца. Чувствуется, что тепло потихоньку проигрывает холоду, однако сильней горелку включать нельзя, экономим газ на всю ночь. Приходится периодически пить чай для согрева. Глоток я, глоток Шура, и еще остается третьему. Не пьет…. Ладно. Допиваем сами. Утром ждем лучи солнца. Ветра совсем нет. Ясно. Класс! Нам повезло. Втроём медленно спускаемся вниз по оставшемуся участку гребня, потом дюльферяем до нашей палатки. В 18 часов, не долго думая, залезаем спать и спим 14 часов. Утром понимаем, что наша спутница-талисман ушла и нас только двое; чиним (переделываем на привязную) кошку и параллельно размышляем, насколько теория Коши важна для математики и кем был на самом деле Джордано Бруно. Спускаемся вниз к ледопаду. Припозднились. Чувствуем, что не успеем засветло его пройти, к тому же образовался дополнительный ледовый разрыв “от уха до уха” 4 метра шириной и несколько десятков в глубину трещины (это только то, что видно). Уходим к краю ледопада и спускаемся на мост, образованный завалом ледовых глыб (это дюльфер метров 10-15).
Слышим радостный лай. Вот это да!!! Четыре дня собака ждала в ледопаде без еды!!! Тут же всё время что-то падает. Следов больших обвалов нет. Это хорошо, а может плохо. Трудно сказать что лучше. Уже в сумерках мы воссоединяем нашу странную группу. Пес от радости пытается нас столкнуть в трещину или сам запутаться в веревке. Визжит. Отгоняю палкой и воплями, соответствующими ночному спуску в ледопаде. Пес в ответ на это падает ниц, предполагая, что “выгребет в бубен”, но не отходит ни на шаг. Дюльферяем в темноте прямиком вниз. Собака боится. Сбрасываю её с несколькометровой ступени в пушистый снег. Ледопад давит на психику. Не оставляет ощущение, что в тебя тщательно целятся наводчики главного калибра флагмана морской эскадры. Стараюсь оградить сознание от любых эмоций. В такие моменты эмоции только мешают. Идем в ночи с фонариками по минному полю присыпанных снегом трещин. Несколько раз проваливаемся по пояс. Собака бегает рядом. Иногда подсказывает проходы. Один раз понюхала снег, развернулась - и круто назад. Действительно, там палкой нащупали широкую трещину “до конца географии”. Прыгаем с разгону. Идем по нюху. Наконец, выполаживание на основной ледник. Всё! Привал. Саша садится, а я ложусь на спину, не снимая рюкзака. Напряжение спадает. Крупные звезды на бесконечно глубоком ночном небе. Обсуждаем, где какие созвездия. Еще переход - и мы достигаем места прежней ночевки. Собака получает колбасу и миску картофельного пюре с мясом. Ночуем. Спускаемся на следующий день к пограничникам. Они по нашим следам наконец-то смогли пройти к своим передовым рубежам (домикам – постам) у последнего лесочка. Очень плохо обеспечены пограничники для жизни в горах. Обидно за отчизну. Они напоили нас дымным чаем из солдатских кружек. Беседуем немного, и опять вниз. На базе встречаем знакомых альпинистов из Москвы: Кирилла Гоголинского и Ваню. Они нас тепло встречают, помогают дотащить рюкзаки. Очень приятно после таких прогулок встретить знакомых людей. Утром мы загрузились в машину и уехали в Нальчик лечить обмороженные Сашины пальцы. Потом в Москву. Ему чуть-чуть подчистили пару пальцев на руке, действительно чуть-чуть: кость жива. Вот такие пироги… Сожалею, что так мало “по делу”. На сём заканчиваю свой рассказ и желаю всяческих благ. PS: Расклад по дням у нас вышел
следующий: Снегоступы применялись от последнего леса до начала ледопада, при подъеме и спуске. Использовались два очень хороших ледовых инструмента + одна фифа, веревка 10-ка Эдельвейс + 6-ка репшнур для самосбросов, хорошая лопата, ледобуры с расчетом на зиму и прочее. Не хватало хороших острых кошек для твердого зимнего льда. На маршруте было много снега. В середине ледопада встретился зимний супертвердый лед. В ледопаде ни в коем случае НЕ НОЧЕВАТЬ! Выше ледопада и подушки лед был в основном средней твердости, и был прикрыт снегом и фирном, что облегчало движение. На гребне - ажурные карнизы в основном из плотного фирна, а также встречается лед и немного скал. От подушки до скал Настенко и по доске до гребня мы шли в связке с одновременной страховкой через буры с оттяжками. Мы вышли около 6 утра из-за ветра, а нужно еще раньше, и не тормозить на маршруте. Он длинный. Крайне рекомендуется консультация по маршруту у спасателей. Рацию они не дают, но связь через мобильники возможна с подушки и выше, а также изредка на подходах до поворота. Пропуск в приграничную зону нужен обязательно, иначе не пустят в ущелье. Оформляют его только в Нальчике в погранотряде лично или через контактные лица, которым вы предварительно вышлете свои паспортные данные. Позвольте выразить искреннюю благодарность: Игорю Комарову из лавинной службы Терскола за подробную информацию о снежной обстановке на текущий момент и вариантах её развития. Вжику и другим спасателям Шхельдинского спасотряда за консультацию по маршруту. Кириллу Гоголинскому с Ваней (альпинисты из МИФИ, Москва) за теплый прием в а/л “Шхельда”. Врачам и медсестрам из городской больницы Нальчика за квалифицированную помощь в обработке обмороженных пальцев. |
 |
| Дорогие читатели, редакция Mountain.RU предупреждает Вас, что занятия альпинизмом, скалолазанием, горным туризмом и другими видами экстремальной деятельности, являются потенциально опасными для Вашего здоровья и Вашей жизни - они требуют определённого уровня психологической, технической и физической подготовки. Мы не рекомендуем заниматься каким-либо видом экстремального спорта без опытного и квалифицированного инструктора! |
|
| © 1999- Mountain.RU Пишите нам: info@mountain.ru |
СНЕЖНЫЙ КОТЁНОК №498 или две поездки к пяти “семёркам”:
