"Я верю, что альпинизм должен доставлять удовольствие,
даже тогда, когда становится совсем туго, и даже тогда, когда
приходится расплачиваться за брошенный вызов".

Крис Бонингтон - о горах и о себе.

Мы предлагаем вашему вниманию запись беседы с известнейшим альпинистом сэром Кристианом Бонингтоном, сделанную корреспондентами MountainZone 2 ноября 2000 года во время фестиваля горных фильмов в городе Банф.
Печатается с разрешения QuokkaSport/MountainZone.com

ВОПРОС: В отличие от многих известных восходителей Вы активно пользуетесь компьютерами и Интернетом. Как Вы относитесь к освещению экспедиций в Интернет и как Вы оцениваете будущее значение Интернет в альпинизме?

К.Б.: Тут есть и "за", и "против". Достоинство Интернет состоит в том, что вы сами можете рассказать другим свою историю без того, чтобы она была отфильтрована средствами массовой информации. Недостатки проявляются тогда, когда вы возвращаетесь домой, и вместо того, чтобы лечь и почитать книжку, сидите, как приклеенный у экрана компьютера, читая последние сообщения. С другой стороны, есть свое обаяние в том, когда ты оторван от всего мира и можешь целиком сосредоточиться на горе, на которую собираешься взойти. Общение с миром может разрушить эту сосредоточенность.

ВОПРОС: Как Вы думаете, почему вот уже 23 года никто не может повторить Ваше восхождение на Огр?

Пик Огр

К.Б.: Это очень сложная и потенциально опасная гора. Нам тогда очень повезло с погодой, у нас было почти четыре недели прекрасной погоды, пока мы шли на восхождение. Как водится, на следующий же день после вершины погода испортилось. Все мы, включая Дага Скотта, у которого были сломаны обе ноги, застряли вблизи вершины, приканчивая наши последние запасы продовольствия.

ВОПРОС: Вас не беспокоит увеличивающаяся коммерциализация альпинизма и выставление его “на продажу” массовой аудитории?

К.Б.: Беспокоит. Беспокоит в частности, то, что пресса бредит Эверестом и экспедициями с гидами и клиентами, также как и новыми рекордами, в то время как истинный альпинизм заключается в восхождениях по новым маршрутам и в освоении новых районов. Общество может легко потерять это из виду, так как средства массовой информации освещают другие восхождения, которые, по моему мнению, к реальному альпинизму отношения практически не имеют.

ВОПРОС: Что или кто оказал самое большое влияние на Вашу жизнь?

К.Б.: Ну, самое большое влияние определенно оказала моя жена, Уэнди. Что касается альпинизма, то первое влияние на меня, еще совсем молодого парня, только начавшего лазить по горам, оказал в начале 50-х годов шотландский альпинист В.Х. Муррей, который написал книгу "Горовосхождения в Шотландии" (Mountaineering in Scotland). И для меня, начинающего альпиниста, эта книга, относившаяся к району, вполне достижимому для меня, была гораздо более уместна, чем повествования о восхождениях в Гималаях или других великих горных системах. Позднее большое влияние оказал Герман Буль своей книгой "Паломничество на Нанга Парбат" (Nanga Parbat Pilgrimage). Это было связано с тем, что в то время я уже начал ходить в Альпах и все чаще обращал свой взгляд в сторону Гималаев. Уже ближе к нашему времени моим наставником и другом стал Джон Хант, участник экспедиции на Эверест 1953 года.

ВОПРОС: Вам посчастливилось застать то поколение, когда альпинисты имели еще и другие интересы и что-то за душой в придачу. Сегодня наиболее спонсируемые спортсмены выглядят людьми весьма односторонними. Не спонсорство ли является движущей силой этого Дарвиновского процесса? Стоит ли удивляться, если предоставляя возможность людям играть свою игру, не заботясь о средствах к существованию, мы в результате получаем экстремальных пижонов, которые крайне ограничены и не блещут интеллектом?

К.Б.: Это зависит от того, как вы пользуетесь спонсорством. Дело в том, что сначала надо понять, к чему лежит ваше сердце, и чего вы хотите добиться. А уже потом использовать спонсорскую поддержку для достижения своих целей. Если же вы делаете по-другому, то есть рассматриваете спонсорство как способ заработать денег, а после выискиваете соответствующую цель, то вы стоите на ложном пути.

ВОПРОС: Какой новый рубеж стоит перед вами в альпинизме? А перед всем альпинистским сообществом в целом?

К.Б.: Еще есть огромные неосвоенные районы с непокоренными вершинами в Индийских. Гималаях, Пакистане, Тибете, Сибири, Гренландии и Антарктиде. Именно там может распространяться и развиваться настоящий альпинизм. Что касается меня, то я собираюсь в горную систему Аглас (The Aglas Group) в Каракоруме. Никогда до этого альпинисты эти горы не посещали, но была проведена картографическая съемка местности, так что мы знаем, что на этой компактной территории есть около 15 вершин высотой от 6000 до 6700 метров, сильное оледенение и впечатляющий рельеф.

ВОПРОС: В Вашей книге “Everest the Hard Way” Вы очень подробно рассказываете о новом снаряжении, которое было разработано заранее, но доводить которое до ума пришлось непосредственно на горе. Возможно ли такое сейчас, когда есть так много компаний, специализирующихся в этой области? И реально ли это в будущем?

К.Б.: Разработка альпинистского снаряжения и новых технологий – это непрерывный процесс. Как техника, так и этика восхождений постоянно претерпевают изменения, и производители отвечают меняющимся требованиям альпинистов. Следовательно, они тоже должны постоянно развиваться. Я до сих пор остаюсь при этом мнении.

ВОПРОС: Экспедиция, организованная в 1999 году для поисков Мэллори и Ирвина, вызвала крайне противоречивую реакцию в альпинистской среде. Лично Вы очень критично отнеслись к этому мероприятию; средства массовой информации цитировали Ваше высказыванье о том, что “они недостойны называться альпинистами”. На основании чего Вы сделали такой отзыв? Не изменили ли Вы своего отношения к этой экспедиции? Согласны ли вы с Джо Симпсоном, который охарактеризовал эту команду, как “шайку расхитителей гробниц”?

К.Б.: Тем, что глубоко обеспокоило меня, как и других альпинистов, была публикация фотографий тела Мэллори, лежащего в снегу. По моим представлениям, это граничит с порнографией. Интерес и желание узнать больше о загадке Мэллори и Ирвина вполне понятны и законны, это прекрасно и исторически оправданно. Но всем этим можно заниматься, исследуя письменные материалы и доступные артефакты. Нет никакой необходимости в охоте за телами, потому что само по себе обнаружение тела Мэллори не проливает никакого нового света на вопрос, были ли они в действительности на вершине. Поиски же тела Ирвина, даже если считать, что будет найден фотоаппарат, который был при нем, тоже вряд ли смогут дать окончательный ответ на вопрос, дошли ли они до самого верха или нет. По мне было бы лучше, если это так и осталось загадкой. И пусть остается надежда, даже слабая, что они все же стояли на вершине. Горько смотреть, как красивая легенда рвется на части безобразными картинками, которые выплескивают на нас средства массовой информации в чисто коммерческих целях.

ВОПРОС: Что Вы думаете об экстремальном альпинизме? Марк Твайт, Скотт Бэйкс (Mark Twight, Scott Backes) и другие совершают восхождения в рекордные сроки без помощи шерпов и кучи снаряжения. Вам нравится эта идея: “налегке и быстро”?

К.Б.: Я думаю, что быстрые восхождения с минимальными ресурсами – это очень увлекательная идея, которая фактически идет в русле здорового развития альпинизма. Заниматься же этим исключительно для того, чтобы подняться на Эверест за рекордное время, выглядит как совершенно бессмысленная деятельность.

ВОПРОС: Сложно ли посвятить свою жизнь альпинизму? Я имею в виду, что это не обычная работа, когда в конце каждого месяца получаешь свою зарплату.

К.Б.: Не то, чтобы это было дело сложное – это любимое дело. Я уверен, что для каждого из нас самое приятное состоит в том, чтобы зарабатывать себе на жизнь и делать карьеру тем, от чего получаешь удовольствие.

ВОПРОС: Что бы Вы предпочли: совершить восхождение по новому маршруту экстремальной сложности на уже покоренную вершину, или первопрохождение умеренной сложности на гору, где никто до Вас еще не был? Что приносит Вам большую радость: задача оказаться на таком-то месте, или само прохождение маршрута? Вас манит отдаленность или сложность?

К.Б.: Я предпочитаю отправляться в районы, которые почти не изучены, и отыскивать еще никем не пройденный маршрут на вершину – в этом полнота ощущений. В некотором смысле, момент, когда ты стоишь на вершине никем не покоренной горы, эфемерен. Он является лишь одной из составляющей той полноты переживаний, которая заключается не просто в лазании, а и в подходе к горе, возможно и во встречах с людьми, которые живут в этом горном районе, в желании глубже понять как их жизнь, так и геологию гор и окружающую флору. Тогда само прохождение маршрута становится лишь частью гораздо более богатого опыта. А затем, возможно, самым важным является общение и взаимодействие с теми, кто в одной связке с тобой, да и со всеми, с кем вместе идешь на гору. Я верю, что альпинизм должен доставлять удовольствие, даже тогда, когда становится совсем туго, и даже тогда, когда кому-то приходится расплачиваться за брошенный вызов. Ведь если мы готовы платить такую цену, значит альпинизм действительно приносит удовольствие.

Редакция благодарит QuokkaSport/MountainZone.com за разрешение опубликовать данное интервью.
©Фотографии из книги "Mountaineerer" (C. Bonington)
Перевод: Петр Сергеев (Mountain.RU)