Александр Одинцов: " Там был момент, когда началась непогода, а мы оказались в таком внутреннем углу, куда ссыпался весь снег, который шёл.
И он ссыпался не равномерно, а накапливался, потом сходила лавина, и у нас по нему как раз были провешены верёвки, и я вижу, как по этим верёвкам поднимается Лончинский, и тут сходит лавина. Небольшая. Прямо по нему, точнёхонько.

Лавина на самом деле не страшная, она из сухого снега, но мощная. А у нас у каждого рация уоки-токи, лавина сходит, он исчезает из поля зрения, потом облако, ничего пока не видать, я в рацию пытаюсь запросить его, а он молчит.

А ему, оказывается, не слышно. Рация глубоко у него во внутреннем кармане, половина ссыпается – бьёт по каске, да ему в общем-то не до разговоров.
Он просто молчит.

И я так думаю про себя: «Боже мой, неужели опять, неужели снова, вот это - транспортировка, тело, и так далее…».
А один из уоки-токи находится у доктора, в лагере, и он слышит наши переговоры, он тоже, конечно, испытал сильные чувства…
Кстати, как он-то, он не хотел, чтобы мы лезли на эту гору. Потому что и он боялся этой стены.

В общем, всё обошлось, к счастью"...

Читайте на Mountain.RU

ЛАТОК III

Александр Одинцов. Латок III