Александр Шейнов:
зимой по стене Шхары

Северная стена массива Шхары в районе Безенги, эта огромная стена, была моей заветной мечтой. Я хотел пройти стену своим путем в стиле соло. И решился на это только в 1988 году, выбрав зиму, декабрь-месяц, когда лавинная опасность минимальна. Мой товарищ помог мне подойти под стену и наблюдал за моим подъемом.

Мы провели целый день в хижине на Австрийских ночевках, изучая стену и пытаясь наметить наилучший и наименее опасный маршрут. Стена молчала, лавин не было, как если бы они дожидались, пока я начну подниматься. Было очень холодно, на леднике лежало много снега и совсем мало - на стене: только голубой лед и ледяные башни на пути, словно приглашавшие меня подняться.

В следущую ночь, захватив с собой лишь два ледовых инструмента, легкую 8-мм веревку, лопату, примус, немного еды и ничего более, задолго до первых лучей солнца я уже отправился в путь. Лед был зимний, очень твердый. Такой же я уже встречал предыдущим летом на Канченджанге в Гималаях, поэтому он не был для меня непривычным. ...Поднявшись выше, я услышал шум внизу, на первом участке маршрута: это был крупный обвал, который обрушился прямо на то место, где я карабкался несколько минут назад.

Я остановился, пребывая в некотором сомнении и думая, не лучше ли повернуть назад, однако я опасался другого обвала. И потом повернуть назад после того, как я столько лет мечтал об этом восхождении? Эти размышления придали мне сил. Я представил себя двигающимся по леднику подобно танцору, исполняющему сольную партию в балете. Вокруг меня никого не было, только внизу оставалась моя маленькая палатка и мой друг, который наблюдал за моим восхождением. Я продолжил лезть, пытаясь двигаться как можно быстрее.

На середине стены я решил изменить направление движения, сместившись немного вправо, поскольку выше располагалась огромная глыба льда, нависающая над моей головой. Боже мой, как мне повезло! В результате ударов моего ледового молотка по льду глыба, хотя ее ничто не касалось, начала рушиться, сметая все с того участка, с которого я только что свернул. Вся стена, покрылась тучей снега, и минут на десять я потерял всякую видимость, с трудом понимая, на каком свете нахожусь. Наконец, проглянула вершина. Я начал буквально бежать по крутому 50-60-градусному ледяному склону, чувствуя, что обледеневаю изнутри, настолько холодным был воздух, который я вдыхал. К двум часам пополудни я был на вершине. Итак, мне удалось преодолеть перепад высот в 1600 метров стены за 12 часов.

Для спуска я выбрал классический маршрут через "краб", северо-восточный гребень, где меня встретил очень сильный юго-западный ветер, который в отдельные моменты, казалось, стремился сбросить меня с гребня. Вниз я спустился, когда уже наступила темнота, ориентируясь на свет налобного фонаря моего товарища, вышедшего мне на встречу и указывавшего нужное направление. Выпив немного горячего чая, я рухнул без сил на спальник и провалился в сон. Я был счастлив, что остался жив и моя мечта наконец сбылась. Это было одно из самых лучших моих восхождений.

Саша Шейнов, известный как "Киргиз", погиб в 1992 г. Этот рассказ был написан - от его лица после его гибели - Владимиром Копыловым, по рассказам Саши и воспоминаниям его жены, Галины Шейновой.