|
Автор: Михаил Нумач, Красноярск
Зуб за зуб
1987
Поздняков объявил, что поведет нас на Восточный Саян делать первую категорию. Мы принялись усиленно тренироваться. Каждый день собирались после работы и ехали на Столбы, где самозабвенно шарахались до полной темноты. Наловчились бегать по курумнику и лазить по скалам так, что, казалось, любые горы нам нипочём. Именно это и послужило причиной самых страшных переживаний…
Целая толпа собралась! Из нашего клуба в основном девушки, а из соседнего мужики. Молодые все, крепкие, весёлые. В вагоне шум, галдёж. Буторина взяла на себя роль массовика-затейника. Она вытащила гороскоп, принялась читать, а мы хохотали до изнеможения. Поводом для смеха служили как удивительные совпадения, так и наоборот, полные несоответствия.
- - Про меня! Про меня давай!
- - А ты у нас кто?
- - Не знаю... Может, Лев? Во, какие волосы!
- - Какой Лев? Такого нет! Ты когда родился? Тогда Баран!
- - Ну, если Баран, тогда не надо!
- - Про меня, Юлечка, про меня найди!
- - А, Татьяна, ты у нас Обезьяна...
- - Как Обезьяна? Ты что, я же ещё вчера Девой была...
В таком ключе и весь поход. Весело. Идём по горам, не скучаем. Братцы Юра и Женя бесконечно сыпят анекдотами и шутками. Женя косит под одессита.
- - Шоб я так жил! – стонет он, показывая на Юлю. - Как вы ягоду кушаете!
Стало жарко, и я снял футболку. Женя отреагировал немедленно.
- - Миша! Шоб я так жил, как вы обросли! Нет, я с вас смеюсь: на улице жара, а вы в меховом костюме!
Эту крылатую фразу потом весь клуб повторял несколько лет. Мой рюкзак получился самым объёмистым. Разгрузив девушек, я его так набил, что даже поднять не мог. Поясной ремень так натягивался, что пряжка расстёгивалась с пистолетным выстрелом. Меня прозвали Грузовиком. Ребят смешила моя привычка доставать на каждом привале записную книжку и заносить туда всё подряд: что увидел и что услышал.
- - Вы опять оперу пишете? – спрашивал Женя.
- - Ему…
Вечером Юра протянул мне котлы со словами:
- - Агент Грузовик! Из центра пришла шифровка. Приказ сходить за водой…
Поздняков, наш мудрый руководитель, на второй день достал кроки и уставился в них с некоторым недоумением. Тут Женя изрек роковые слова:
- - Начальник карту смотрит - блудить будем.
И мы принялись блудить. Поздняков разогнал мужиков на разведку, к карте привязаться. Мы ничего не нашли, кроме кусачих ос. Только Осипов вернулся возбужденным. Он настойчиво утверждал, что вверх по реке совершенно перспективный путь. Куда именно, пока непонятно. Но очень перспективно. Осипов так убедительно размахивал руками, что даже скептики поверили в эту потрясающую перспективность. Ладно, пошли за Колей. Когда уткнулись в мощный прижим, пришлось карабкаться по крутому травянистому склону, а потом траверсировать его. Ноги на косогоре быстро устают, и народ возроптал. Но взмокший Коля, храбро сверкая очами, мужественно торил путь и личным примером вдохновлял народ на самоотверженные усилия. Через два часа группа выдохлась, и крики о пощаде, поначалу редкие, слились в дружный хор. Тогда Коля повернул вниз к реке, и вскоре мы очутились на плоской каменистой площадке перед белопенным водопадом. Тут выяснилось, что вовсе не было нужды в изнурительном траверсе, лучше бы мы шли вдоль воды.
- - Ха! - воскликнул громогласный Женя, обнаружив ошибку Коли. - Так какого же...
Коля сделал такие страшные глаза, что Женя осекся и переключил внимание на Васю:
- - Шоб я так жил, как вы ноги стёрли! Зачем же вам такие пузыри? А почём стакан ваших лимонов?
После ненужного траверса Колю уже не пускали на роль руководителя. Поздняков указал альпенштоком на горный хребет и заявил, что там расположен перевал «Удачный». Мы ломанулись. Оказалось, что наши тренированные девушки ходят лучше, чем с виду накачанные мужики. Расстояние до вершины перевала трудно определить, ведь целиком его видно лишь издали, а вблизи взору мешают всякие выпуклости. Перевальный взлёт под небо. Мы с Шушеначевой на такую примерно высоту и рассчитали свои силы. Пыхтим, всех обогнали. И вдруг перед нами открылась соседняя долина! Вершина перевала оказалась гораздо ближе! Мы-то собирались упираться, а уже не нужно. Запланированная энергия плещет через край. Пускаемся в весёлый пляс и разные скачки с подскоками. Тут поднялась Буторина. Она оторопела лицом и осторожно спросила:
- - Ребята, а вы, часом, не рехнулись?
Мы только захохотали и принялись прыгать ещё выше, оставив Юлю в недоумении. Мужики вскарабкались через полчаса. Поздняков заявил, что это не только не наш перевал, но и вообще не перевал. Где находимся, тоже непонятно. Завтра возвращаемся домой.
- - Какие проблемы? – говорю, - давай, сбегаю в разведку.
- - У тебя ещё силы остались? Хорошо. Главное - узнать, есть ли за этим хребтом цирк. Ну, и можно ли туда спуститься. Только одному идти опасно, вон какие скалы. Надо вдвоем с кем-то. Эй, мужики! Кто пойдет с Мишей в разведку до тех Клыков?
Воцарилось молчание. Мужики спешно утеплялись и прятались от ветра за камнями. Вдруг поднялась Маринка:
- - Я пойду.
- - Во даёт, - сказал Коля и натянул башлык до носа.
- - Ну, двужильные, - восхитился Женя, - вы бы хоть оделись!
…Идём по склону на динамике, очень легко и быстро. Как здорово бежать без рюкзака - словно птица, паришь вдоль склона. Наша первая цель: две огромные черные скалы, между которыми угадывался проём. Для удобства мы назвали это место Воротами. Над головами возвышаются неприступные, почти вертикальные скалы. Под ногами курумник и сыпуха. Ниже удобная полка, но жалко терять высоту, и мы продолжаем бежать по горизонтали. Преодолели несколько скал. Это даже не скальное, а просто прогулка. Но справа вдруг открылся целый отрог, не видный из лагеря. Пришлось обходить. Второй отрог! Не мешкая, траверсируем. И вдруг третий отрог! Столько времени на них потратили…
Вот и Ворота. До них по прямой от лагеря около километра, мы же пробежали не менее шести. Выглянув из Bopoт, увидели плоскую долину. Тремя чёрными пятнами в ней раскинулись озера. Есть спуск!
Но из Ворот никудышный обзор. Вот досада! Есть ли слева большой цирк? Как сделать кроки? Придется лезть на Клыки. Путь оказался неожиданно сложным. Сплошная сыпуха. Скалы всё круче, а полка всё уже. Пошли в связке. Вдруг Марина схватила меня за локоть:
- - Стой! Слышишь, кто-то разговаривает?
- - Здесь никого не может быть...
Прислушались - тишина. Начали обсуждать, а в это время снова кто-то рядом заговорил! Ну и чудеса!
- - Мне страшно, - призналась Марина.
Мы затихли минуты на две. Нет никого! Не видно и не слышно.
- - Здесь же все скалы просматриваются, – говорю, - да и какой резон кому-то прятаться? Должно быть, ветер так зашумел.
Через несколько секунд вновь послышался разговор, да так отчётливо, что можно было попытаться разобрать отдельные слова. Маринка побледнела:
- - Мои нервы не рассчитаны на такую мистику...
Стоим, молчим. Разговоров не слыхать. Не иначе, как наваждение. Проверили на эхо – крикнули, и оно тут же отозвалось. Только заговорили - и ещё кто-то заговорил!
- - Я не понимаю, - заявила Марина, - ты собираешься предпринимать решительные действия по защите моей хрупкой нервной системы от неизвестных сил природы?
Пока она рассуждала, кто-то определенно разговаривал рядом. Маринка смолкла, а говор ещё слышался. Узнав голос, я понял, в чём дело.
- - И всё-таки это эхо такое! Слушай… Родина!!
Эхо вернуло мой крик и стихло. А ещё через десять-пятнадцать секунд мы вдруг явственно услышали: «родина...родина…родина». Такого чуда мы прежде не встречали...
Пробежав по скалам около сотни метров с переменной страховкой, мы остановились. Впереди полочка на стене шириной всего 3-4 метра, наклонная, покрытая живой сыпухой, и никак её не обойти: сверху возвышаются стометровые стены, а внизу головокружительные обрывы. Можно ли пройти по такой опасной полочке? Она тянулась до самых Клыков...
- - Видишь, там цепочка следов? - Марина показала рукой.
- - Вижу, это следы горного козла.
- - Раз козёл прошел, то и мы сможем. Мы хуже козлов, что ли?!
- - Давай. Легко, на динамике.
Первые же шаги по узкой полке показали, что это действительно опасная затея. Потревоженные нами камни зашевелились и поползли кучей вниз, увлекая за собой целые груды булыжников. Жутко было наблюдать, как каменюки переваливаются через край нашей полки и улетают без звука - словно в небытие. Лишь через долгое время послышался отдаленный грохот - наконец-то булыжники достигли основания стены, а звук долетел до нас. Но пугаться уже некогда. И тормозить опасно. Мы бежим легко, как во сне. Тело словно ничего не весит. Этот старый, испытанный приём помогает нам избегать слишком резких нагрузок на шаткие валуны. Большинство из них, лишь слегка пошатнувшись, остаются на месте. Замечаю среди курума нечто блестящее.
- - Маринка, смотри!
Мы вытащили из-под обломков тяжелую друзу горного хрусталя. Рассматривая редкостную красоту, мы не пытались сдерживать возгласы восхищения. Да и было от чего: по краям друзы вытянулись длинные, идеально ровные прозрачные кристаллы, и лучи заходящего солнца, вдруг пробившиеся сквозь тучи, заиграли в гранях веселыми огоньками. По краям кристаллы были бесцветными, ближе к середине синеватыми, а в самом центре гордо торчал гигантский кристалл темно-фиолетового цвета. Такая друза могла бы украсить любой геологический музей. Но взять как её с собой? Килограммов двадцать, а у нас нет рюкзака. Не в руках же нести! Налюбовавшись вдосталь, мы положили удивительную друзу на то же место.
Но вот все трудности позади, мы карабкаемся на ближайший Клык.
- - А мы и впрямь не хуже козлов оказались, - говорю.
- - Не знаю, как ты, - смеётся Марина, - а я претендую на трепетную лань!
Мы на вершине. Вид открылся ошеломляющий. Ряды синих зубчатых хребтов, в низинках ветер полощет рваные клочья тумана, воздух гудит. С разных сторон доносится мерный рокот обвалов. Дрожь передается по скалам по ногам и пронизывает насквозь.
- - Какое невероятное опущение! Какой простор! - кричит Маринка.
- - А здесь такой простор, что сразу всё забыть…
Мир как бы распахнулся перед нами. Горы как живые. Нас охватило странное, неизведанное до сих пор чувство нереальности. Мы видели вокруг на сотни километров. Словно попали в другое измерение: раньше мы наблюдали мир со стороны, а сейчас вдруг увидели сверху. Даже в груди стало тесно. Мы понимали, что переживаем одно и то же, и молчали. Задачу свою мы выполнили. Пора возвращаться. Но каким путем? В сумерках по узкой полке с живым курумником не пройти. Оставался другой путь: спуститься в долину и напрямик через высокую стену - к нашему лагерю. Как раз под Клыками тянется узкий кулуар, который легко пройти скальным, а потом сравнительно пологий каменистый склон со снежниками. Темнота застала нас на середине спуска.
Мы пересекли долину. Прошли под интересной скалой: на фоне звёздного неба отчётливо различим склонившийся над нами человек, только ростом под сорок метров. Сходство поразительное! Склонившийся так угрюмо смотрел на нас, что Марина, не выдержав, крикнула ему:
- - Эй! Мы тебя уважаем! Ну вот, теперь он нас не тронет...
Мы перед четырехсотметровой стеной, за которой стоят наши палатки. Полезли. Взошла луна. Серые скалы вполне различимы в молочном свете. Выбрались точно к лагерю. Сообщили начальнику, что в долину можно спуститься через Ворота.
- - Крутизна склона? - крикнул сквозь брезент начальник.
- - В основном градусов тридцать-сорок.
- - Спасибо. Там дежурные вам ужин оставили.
Перекусив, мы заползаем в свободный спальный мешок и засыпаем мгновенно - ведь через три часа подъём.
...Утром Поздняков посмотрел наши кроки и возликовал:
- - Ура! Теперь ясно, где мы находимся. Возвращение отменяется, поход продолжается! Вот только спустимся ли мы к озёрам?
За завтраком ребята рассказывают, что происходило вчера вечером. Марьяна начала паниковать по поводу нашего отсутствия, а к полуночи вообще закатила истерику и разрыдалась. Ребята смотрели на нее с недоумением. Усталые и замёрзшие, они повалились спать. Марьяна металась по лагерю, заламывая руки, а потом ворвалась в нашу палатку и всех разбудила криками:
- - Как вы можете спать? Как вы можете?
- - А что случилось? - не поняла спросонок Валя.
- - Они не вернулись! Миша с Мариной погибли! Они разбились!
- - Ерунда, - рассудительно заметила Валя, зевая, - Миша не мог разбиться, потому что лазит, как козёл, а Марина не могла разбиться, потому что с Мишей. Да, вроде бы логично. А если не вернулись, значит, заночевали на скалах, придут утром.
- - Не мешай спать!- добавила Таня. - Паникёрша. На тренировки надо было ходить!
Марьяна так и не поняла, почему никто не разделил её тревоги.
На следующий день торжествующий начальник затащил нас на вожделенный перевал «Удачный». Мы разглядели горы легендарного Шумака и прыгали от радости, когда Поздняков, вытащив записку из тура, обнаружил, что мы находимся почему-то на перевале Крупенина. Теперь мы ещё более точно привязались к карте. Начальник заявил, что сейчас-то мы наверняка выйдем на наш «Удачный». И действительно, вышли к какой-то сплошной стене скал. Наш мудрый проводник воззрился на неё с искренним изумлением. Так метались мы по всему Восточному Саяну, привязываясь к карте всё точнее и точнее…
Группа постоянно растягивается, мы всё время ждём отставших. С одного хребта первые спустились за три часа, а последние за восемь. Мы успели искупаться, позагорать, пообедать, поспать, а мужики медленно подтягивались один за другим. Ребята какие-то изможденные, будто весь день пахали. Вася вообще не дошёл до ручья метров двадцать, сел на камень и конфигурацией тела выражает бесконечную скорбь. Мы ему дружно кричим:
- - Давай сюда! - а он лишь печально качает головой. Наконец, он встал и покандыбал к нам. Оказывается, его джинсы только спереди такие красивые, а сзади они полопались во всех местах, и мы радостно кричим:
- - Ещё одни шорты!
Тут появляется Марина и простодушно интересуется:
- - Вася, а почему у тебя такие грустные глаза?
Мы окончательно развеселились. Подходит, пошатываясь, Женя с помутневшим взором.
- - Сколько сахару дают? А воды? А вода холодная? - засыпает он нас вопросами, а потом подсаживается ко мне:
- - Сэр, вас не слишком оскорбит, если я рядом сяду?
Сбросив рюкзак, он на четвереньках дополз до ручья, с наслаждением попил и повалился на спину:
- - Мне ничего не надо! Ни есть, ни пить, ни денег, ни машины, ни высокой должности! Мне хорошо!!
- - Вы, сэр, в нирване, - замечает Юра.
- - Он-то в нирване, - вставляю, - а вот вы, сэр - в рвани,
- - Сэр, вы колом бурите?
…Вчера мы видели каровое озеро подо льдом, очень красивое, а сфотографировать забыли. Начальник говорит мне:
- - Может, сделаешь пару снимков моим фотоаппаратом? Но только учти, контрольный срок - два часа.
Наш разговор услышала Галя:
- - Я тоже хочу посмотреть!
Остальные ребята не видели озера, но были заинтригованы нашими рассказами о невероятной красоте. Выход нашли простой: вручили мне десяток фотоаппаратов... Отправив Галю вперед, я тщательно упаковал всю аппаратуру в мешок и рванул следом. Бежала девушка замечательно, я догнал и перегнал её лишь через два километра, у подножия крутобокой морены. В середине цирка красовалось каровое озеро. Ещё вчера оно было полностью затянуто льдом, но сегодня ночью сильным ветром лёд сорвало и прибило к берегу обнажилась чёрная, дымящаяся вода. Вид поражал холодной торжественностью: тёмно-коричневые скалы с таинственными кулуарами, безмолвный и безжизненный берег, бездонная чернота воды и белый лёд, искрящийся мириадами алмазов. Низкое небо исказило пространство и казалось, будто сверху давит серый лохматый потолок. Мы опять попали в новый, незнакомый и прекрасный мир. Он словно завораживал, притягивал взгляд. Я сфотографировал фантастическое озеро всеми аппаратами и вновь упаковал их, чтобы не бились друг о дружку. Подбежала запыхавшаяся Галя. Она в полном восторге осмотрелась и заявила:
- - Увидев такое, будет уже не так обидно умереть.
- - А может, и наоборот. Представь, если человек никогда не видел ничего подобного. Для него вся жизнь серая и скучная, самые яркие впечатления от телевизора, приключения из книг. Зачем так убого жить? И умереть совсем не обидно. А другой насмотрится таких красот, испытает настоящие чувства, а тут и старость, пора прощаться. Он познал прелесть жизни, её смысл и вкус, он хочет наслаждаться дальше. Вот кому обидно умирать!
- - Но в таком случае он понимает, что прожил не зря!
- - А кто ничего не испытал, тот ничего и не поймёт. Попробуй, объясни ему!
- - Наверное, главное – это не обесценить жизнь мелочностью и злостью…
Мы побежали было назад, но через минуту нас накрыло облаком. Мир заполнился бесконечной ватой. Даже вытянутой руки не видно. Звуки вязли и тонули в этом странном мире. Мы стояли неподвижно, боясь сделать хоть шаг: мало ли, куда можно свалиться! Стало так влажно, что вода сочилась прямо из воздуха. Дождя не было, но взмахни рукой - и кожа станет мокрой. Мельчайшие капли висели перед носом. Ни ветерка, ни малейшего движения, ни звука. Сплошная белесая пелена. Вселенская, оглушающая тишина. Мир исчез. Время остановилось. Галя широко распахнула глаза, не в силах выразить свои чувства. А что тут скажешь?
Вдруг облако поднялось и величаво поплыло к цирку. Мы увидели нашу морену и побежали. Навстречу нам, из долины, поднималось другое облако. История повторилась, и мы снова встали неподвижно. Так перебежками и добрались мы до лагеря. Ночью хлынул дождь. Палатка Коли состояла преимущественно из лохмотьев, народ разбегался из неё кто куда. К нам пришёл Витя, такой промокший, что хоть выжимай.
- - Вот так заплыв! - стуча зубами, он забирается в мой просторный мешок.
- - Что это такое холодное, мокрое, склизкое и наглое? - осведомляюсь.
- - Это я, - печально признается Зыков
- - Фу, какая гадость!
- - Я знаю, - тяжело вздыхает охлаждённый Витя и прижимается к моему последнему сухому боку. Под нами зажурчал ручей.
На следующий день, собственно, всё и началось. Мы шли под дождём.
- - Привал! – потребовал Женя. Мы затормозили, ждём отставших. Слышим, как дождевая вода просачивается сквозь одежду, холодит плечи, стекает ручейком между лопатками. Стоять дальше было глупо и противно. В движении хоть согреться можно. Пошли без передышки. Впереди наши тренированные девушки. Для мужиков это оказалось серьёзным испытанием.
- -Эй, девчонки! - кричали они. - Стой!
- - Что случилось?
- - Давайте перекурим...
- - А мы некурящие! - и шпарят сквозь заросли. Мужикам тормозить не резон: отстанешь, как потом искать нас в тайге?
- - Девчонки! Когда же перекур? Пощадите, стервы!
Сергей, самый рослый среди нас, останавливается перед упавшим стволом и примеряется, как бы ловчее перешагнуть его. А Таня, ростом чуть ли не вдвое меньше, на скорости бросается грудью вперед, переваливается по другую сторону ствола, тут же вскакивает и бежит дальше.
- - Да это чертёнок какой-то! - Удивленный Сергей шагнул одной ногой и прикидывает, как бы шагнуть другой... Наконец, мы нашли горячий радоновый ключ. На поляне вразброс стояли ветхие дощатые избушки. Деревья вокруг ключа были густо украшены множеством разноцветных ленточек.
- - Что это?..
- - Это борисан - священное место у бурятов. Видите, здесь они лечатся, принимают тёплые ванны, - Поздняков указал на углубление в русле, - а ветки украшают в знак благодарности или, может, чтобы задобрить своих богов.
- - Верно, - вмешалась Буторина, - только называется это шомласан.
- - Не, борисан звучит как-то лучше...
...Весь следующий день моросил дождь, но мы заготовили кучу дров и высушили одежду и спальники. Мы почти все собрались в самой большой избушке. В тесноте, да не в обиде. Семейство начальника заняло другую избушку. Перед сном спонтанно получилась ночь ужасов. Краснобай Женя замогильным голосом рассказывал жуткую историю про чёрного альпиниста, а потом из леса раздалось душераздирающее мяуканье. Я упирался ногами в Васин бок и поэтому легко догадался, что кошку изображает он. Девчонки забеспокоились: откуда в горах кошка?! А ребята один за другим нагоняют мистического тумана.
- - Хватит ужасов! - взмолились девушки. - Давайте спать!
- - Ва-ва-ва! Заснёшь тут! - чуть не заплакала Таня. Парни в полном восторге принялись издавать наводящие страх звуки, а кому-то удалось пинком распахнуть дверь.
- - О! Дух чёрного альпиниста пришёл!
Среди женской части зародилась паника. Мужики, посрамлённые днём, сейчас торжествуют.
- - Шутки шутками, а ведь холодно стало! Закройте дверь! - потребовала Титоренко. - Закройте, а то сахару не дам!
- - Закрой сама, мы боимся. Taм, снаружи, злобный дух подкарауливает!
- - Мужики, будьте людьми!
Паника разрасталась и уже плескала через край. Тут раздался сердитый голос Гали:
- - Да ну вас к чёрту! Я закрою!
Все сразу притихли, дивясь её мужественности. В полной тишине Галя медленно продвигалась к двери, стараясь не отдавить нам ноги. Она так дрожала, что даже издали было понятно, как же бедняжке страшно. Совсем немного осталось ей до заветной двери, но тут кто-то издал совершенно кошмарный вопль. Галка, взвизгнув, тут же рухнула на четвереньки и ринулась в свой угол, отдавливая нам всё, что попадалось под коленки.
Последний крик напугал также и нашего начальника, заснувшего было в другой избушке. Он ворвался в нашу обитель, наступил Вите на руку и принялся выяснять обстоятельства. Все объясняли хором, и Поздняков ничего не мог понять в этом жутком бедламе вдобавок Витя с отдавленной рукой голосил вовсе неприлично. Сделав вывод, что ничего смертельного не произошло, и, отдавив Вите последнюю руку, начальник ушёл, сердито хлопнув дверью.
Весь следующий день моросил нудный дождик. Вечером девчата предложили нам пройти испытание по параметру: мужчина ли он. В чём сущность испытания, мы не знали, но стало заранее страшно. Вдруг опозоримся? Нам нужно было по очереди заходить в избушку, там проходить испытание, а потом никому не рассказывать.
Хуже всего пришлось, конечно, первому. Что за каверзу для нас приготовили? Мы принялись определять самого храброго среди нас. Им оказался Коля.
- - Мне как бы по долгу службы положено, - объяснил он свой подвиг. Смельчак нахмурился, принял подобающий вид, хлопнул себя по боку и, не обнаружив кобуры с табельными оружием, побледнел. Мы тоже. Коля собрался с силами, резко выдохнул, словно собирался хватануть разом стакан водки. И скрылся в избушке. Тишина. Мужики нервно закурили. Наконец, Коля вышел и направился к нам. Дрожал он не меньше, чем Галя вчера!
- - Ну что, Коля, - бросились мы навстречу. - Что там? Западла нет?
- - Да-да-дайте закурить! - Коля схватил сигарету и принялся поджигать её с фильтра. Мы только переглянулись.
- - Не с той стороны закуриваешь, Коля...
- - Тьфу, чёрт! Я обещал ничего не рассказывать, вот и не буду.
- - Но испытание-то ты хоть выдержал? Ты мужик?
- - Не, не выдержал. Да ладно, жив остался и тому рад!
Девчонки уже весело звали второго, но после таких слов, да что слов!.. Одного внешнего вида перепуганного милиционера вполне хватило, чтобы зашугать нас. Казалось, наши ноги приросли к земле. А коль корни пустили, недолго и дуба дать. Ну, крепко отомстили девушки за ночь ужасов. Настала моя очередь. Я закрыл за собой дверь...
- - Значит, так, - сказала мне Валя, - тебе даются разные задания, а ты должен их выполнить. Подай Тане кружку воды. Зашнуруй Марине кед. А теперь поцелуй Марьяну.
Что же делать? Марьяна, хоть и симпатичная, была единственной девушкой, которая мне не нравилась. Оставалась надежда, что она мне этого не позволит, и я спросил разрешения. В ответ она рассмеялась и заявила, что испытания я не выдержал…
- - Ну что, ты мужик? – смеются ребята.
- - Сказали, что нет. Но я что-то не понял, в чём суть... Где же я прокололся?...
Испытание выдержал лишь самый последний из нас. А определяли таким образом: мужчина, дескать, сразу целует, а не спрашивает. Странно, мы-то думали, что это тест на хамство.
...И снова целый день дождь. Мы набрали спальников с большим запасом. Каждый вечер неразбериха, поскольку постоянных мест нет.
- - Я не хочу спать с Юлей! - возмущается Таня. - Она меня вчера обидела!
- - Так ты обиделась? - изумляется Буторина. - Нашла, на что обижаться! Вчера тут лужа натекла, я сплю и чувствую, что подо мной мокро. Взяла, положила туда Татьяну, стало суше... Что сердиться, я же спросонок была! Ну, иди ко мне, Танюха, не стану я больше тобой лужи выбирать...
Последних три ночи мы с Юрой делим мой трехместный мешок. Но сегодня я дежурил, после мытья котлов пришёл поздно. Уже все улеглись и свечку погасили. Чувствую на ощупь: в спальнике свободного места нет! Как это понять?!
- - Да тут девчонки набились, - жалуется Юра,- я не хотел пускать, так Буторина ваша дзюдоистка, с ней разве поспоришь?
- - Освобождай мой мешок, - предлагаю миролюбиво, - вылазь, а то выкину!
- - Попробуй! – смеётся Буторина. Мы затеваем борьбу, и мне со второй попытки удаётся вытащить яростно сопротивляющуюся Юлю и швырнуть в сторону. Там раздались крики. Тут же хватаю вторую, рывком поднимаю и тут же роняю с грохотом на пол. Что такое? Почему такая тяжесть? Я ведь любую девушку мог поднять одной рукой...
- - Да ты озверел! - кричит Юра под общий хохот. - Это же я!
- - А где тут ещё кто-то был?
- - Да убежала она. Испугалась. Но как ты меня-то поднял? Ведь девяносто килограммов!
...Весь день дождь. Вечером новое обстоятельство: стало почему-то очень тесно. Мы отпихиваем друг друга ногами, Коля жалуется, что его размазывают по стенке. Тут пришел припозднившийся Женя. Не то, что лечь, а даже встать ему некуда! Мы с интересом смотрим: как Женя выйдет из положения? Для начала неплохо: топчась по нашим ногам, он в вертикальном положении влазит в спальник и кричит:
- - Я атомная бомба!
Не понимая, что это значит, продолжаем смеяться.
- - Я атомная бомба! Вы что, не врубаетесь? Да атомная же бомба я! Ну, как хотите! Я предупредил! Падение атомной бомбы!
С завыванием падающего предмета Женя повалился прямо на кучу туристов. Раздались отдельные, быстро стихающие стоны...
... День солнечный. Наше походное время истекло. Возвращаемся. Приятно побеседовать с Юрой.
- - Сэр, - обращается он ко мне, - вы зачем в течение ночи регулярно производили ударно-локтевые движения в направлении, перпендикулярном моему ребру?
- - Я заметил, сэр, - отвечаю, - что после таких движений громкость издаваемого вами звука типа "Хр-р" уменьшается сразу на 40 децибел.
- - Но я таким образом отпугивал комаров!
- - В таком случае, сэр, кто же вас так зверски искусал?
- - Рядом со мной были только вы, сэр!
- - Что за инсинуации? Это же отпечатки явно не моих зубов!
- - А вот это надо доказать. Вот идет Татьяна. Будьте любезны, сэр, укусите её за обнаженное предплечье, мы сравним отпечатки!
Татьяна с визгом убегает, и спор остается неразрешённым. Посёлок. Обед в столовой. Автобус. Поезд.
Приехали в Красноярск глубокой ночью. Поэтому едем в клуб и пытаемся разбудить Лёшу. Совершенно сонный, он открыл дверь, и мы ввалились… Спросонок Лёша явно не узнает нас и ошарашенно наблюдает за вторжением. Я задеваю его кулём:
- - Лёша, шоб я так жил, как вы спите!
Юля подхватывает:
- - Лёша, я с вас смеюсь: вы не слышали, как мы ломаем дверь?
Скинув рюкзаки, бросаемся к холодильнику. Каждый извлекаемый оттуда предмет группа приветствует радостными возгласами и тут же уничтожает. Только по скорости употребления съестного Лёша узнает нас.
- - А-а, - доходит, наконец, до него, - это вы...
Юра набил полный рот колбасой и спрашивает меня:
- - Сэр, а правду ли говорят, что колбаса со шкуркой?..
Мы принесли с собой массу продуктов. В походе недоедали, зато сохранили целых пять банок тушёнки! Но мы не виним неопытного завхоза. Все эти банки мы сразу открыли и вывалили на сковородку, чтобы разогреть. Марьяна принялась искать на плите нужный тумблер. Ей было плохо видно, поскольку мы набросились на тушёнку и мешали ей своими телами.
- - О! – закричала, наконец, радостно Марьяна. - Нашла! Включаю! Где же тушёнка?!
Сон валит с ног. Подкладываем под головы брёвнышко и засыпаем лучше, чем на пуховой подушке.
Завтра на работу, вечером разбор и ремонт снаряжения, а послезавтра - очередная тренировка. И чтобы все, как штык! |
При вводе Логина и Пароля,
