Упряжка рвётся к вершине / Люди и Горы. Очерки / Mountain.RU


Подсказка
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры!

Добро пожаловать !

Войти в Клуб Mountain.RU

Чтобы быть в курсе последних событий в мире альпинизма и горного туризма, читайте Новостную ленту на Mountain.RU

Люди и горы > Очерки, дневники >

Всего отзывов: 0 (оставить отзыв)

Автор: Павел Смолин, Екатеринбург
Материал предоставил Владимир Рыкшин, Екатеринбург

Упряжка рвётся к вершине

Надо просто встать и идти...
просто встать...
Но то, что легко выполнить там, внизу, в долине, здесь, на заоблачной высоте, сделать трудно.
В лагере уже знают, что мы на седле Эльбруса, то есть на высоте 5300 метров, и наверняка думают:
"Ну уж триста-то метров дойдут"

А я лежал на подстилке из полиуретана, подставив лицо солнцу, и ёжился от пронизывающего ветра. Рядом, повиливая хвостами и внимательно рассматривая меня, сидели девять моих друзей - полярные лайки. С двумя и них - Пушариком и Старым - мы, можно сказать, ходим в "одной упряжке" уже восемь лет, с тех пор, как совершили первопроход, организованный газетой "Советская Россия" - от Уэлена до Мурманска. Тогда прошли около 10 тысяч километров по нашему Заполярью. И вот судьба забросила Пушарика и Старого на высочайшую вершину Кавказа...

Восемь лет назад я и не предполагал, что такое может случиться. Идея родилась неожиданно. Побывав в Приэльбрусье, прикинули, что можно подняться на Восточную вершину на упряжке. Знал, что собаки одолеют склоны в 45-50 градусов, но вот как они будут вести себя, как скажется на них высота - мог лишь догадываться. И тут узнаю из газет, что французы поднялись на упряжке лаек на Монблан, высота которого 4807 метров...

Из Свердловска (ныне Екатеринбург. Прим. редактора), где мы живём, выехали на автобусе. Собаки хорошо перенесли пятидневную поездку. И вот мы в Приэльбрусье, на живописной горной поляне Азау, на высоте 2300 метров.

Наша экспедиция отличалась от многих экспедиций тем, что вместе с маршрутной группой и кинооператорами приехали наши семьи и друзья. Конечно, это создало определённые сложности, но зато все смогли пусть понемногу, но внести свою лепту в необычное восхождение. Не стало помехой и то, что возраст членов нашей экспедиции колебался от 4 до 48 лет.

Вот и первый выход в горы. Мне интересно было узнать, как собаки будут вести себя на крутых снежных склонах, у скалистых обрывов, на осыпях. Я от души веселился, глядя, как они кувыркались в снегу, пролетали на боку или хвосте по несколько метров вниз, тормозя всеми лапами. Толкались, рычали, успевали хватать снег языком и проявлять знаки внимания ко мне. Потом энергии у них поубавилось. При подъёме их розовые языки стали задевать камни. Но, что отрадно, ни у одной лайки не возникло желания близко подходить к опасным обрывам. Они вели себя, как и положено разумным существам. Насладившись свободой, собрались около меня и так гурьбой держались до конца нашего акклиматизационного выхода.

Через несколько дней мы поднялись на поляну Гарабаши, на высоту 3800 метров, где расположились в домиках-бочках. Здесь устроили высотный базовый лагерь. Для эксперимента с высоты 3500 метров, со станции Мир, до поляны Гарабаши с помощью упряжки привезли более ста килограммов груза. Пожалуй, во время этого подъёма мне стали понятны основные трудности, которые ждали нас впереди. Прежде всего это движение рывками, что совершенно не принято в альпинизме, и, во-вторых, надо постоянно кричать собакам команды, а ведь порой не успеваешь отдышаться сам.

Для Эльбруса в конце мая характерна изменчивая погода. Вчера было солнце, а ночью началась пурга, да такая, что к утру собак замело, только уши да чёрные носы торчали из снега. Но полярным лайкам это не внове, и поэтому чувствовали они себя великолепно, судя по аппетиту и желанию приласкаться к хозяину. Правда, из опыта знаю, что ездовые собаки, даже погибая, могут улыбаться тебе и махать хвостом... И всё же, наблюдая за ними, я не заметил какого-либо отклонения в поведении.

Уже здесь, на склонах Эльбруса, обсуждали с альпинистами возможности использования полярных лаек для спасательных работ - как для поиска пострадавших, так и для транспортировки. Среди альпинистов был и Юра Соловьёв, мастер спорта, заслуженный спасатель, родной брат Сергея Соловьёва, руководителя нашей Полярной экспедиции на собачьих упряжках. Собаки Юре очень нравились. Откровенно говоря, я ещё не встречал никого, кто бы не проникся уважением и любовью к этим трудягам при первом же знакомстве. Я и сам после Полярной экспедиции увлёкся собаками и, кажется, теперь уже на всю жизнь.

"Деловые" качества лаек оценили все, особенно во время первого выхода к Приюту одиннадцати на высоту 4200 метров, когда Пушкарик в считанные секунды откопал из-под снега палку колбасы, и только проворность одного из альпинистов спасла её от уничтожения. Вообще у лаек, особенно у чукотских ездовых, очень тонкий нюх, и потому появилась вполне серьёзная идея - каждому уходящему в горы альпинисту класть в карман кусочек колбасы.

Не удержался от похвал собакам и заслуженный мастер спорта СССР, "тигр скал" - Иосиф Георгиевич Кохиани. Это он напутствовал нас, когда мы готовились к восхождению, и сказал, что даже если мы поднимемся на седло Эльбруса - это уже победа.

... И вот оно - седло, всего триста метров до вершины, полтора часа работы на подъёме. О спуске я не думал. Да и думать было тяжело. Голова гудела от высоты, недостатка кислорода и восьмичасового выкрикивания команд. Я снова мысленно возвращался к этапам восхождения...

Штурм вершины начался с Приюта 11. В два часа ночи ушла - на высоту 4600 метров - ставить палатку на скалах Петухова группа горных туристов из Казани. Следом в четыре часа утра стали подниматься в сопровождении альпинистов участники киногруппы и телевидения. Их было пятеро. Я тоже помогал тащить аппаратуру, а с упряжкой от Приюта 11 до скал Пастухова должны были подняться два инструктора школы ездового собаководства - Дамир Дуйсекешев 18 лет и мой сын Женя 15 лет. Им полагалось выйти через час-полтора, чтобы было достаточно светло для съёмок.

Поднявшись к скалам Пастухова я начал беспокоиться за ребят, за упряжку. Холодно, сильный боковой ветер с поземкой... Если они не дойдут, то придётся спускаться за ними. Мысль об этом не давала покоя. Но наконец-то я услышал крики команд и вскоре увидел, как из-за камней выползла упряжка. Слава богу! Но вёл упряжку один Женька, оказывается, Дамир, почувствовал себя плохо, вернулся на Приют 11.

Собаки сразу свернулись калачиком и легли в снег, а мы, закончив съёмки, забрались в палатку обогреться и попить чая. Сказывается высота. Немного пригрелись, и у всех слипаются глаза, так хочется спать. А ведь всё только начинается!

Саша Муругов - кинооператор, очнувшись от дрёмы, вдруг говорит, что с упряжкой на вершину не подняться... Я успокаиваю его, мол, надо попытаться - добраться хотя бы до седла, а сам мучительно анализирую самочувствие своё и собак. Они поднялись на скалы Пастухова явно уставшие, а ведь до вершины ещё километр...

Всё, надо идти, нельзя расслабляться. Договариваемся о взаимодействии с киногруппой и уходим вверх. Восхождение осложняется тем, что часто приходится подолгу ждать, когда оператор займёт выгодную позицию. Потом опять рывок - и снова ожидание, но чувствую, что собаки втягиваются в работу.

Всё шире панорама Большого Кавказского хребта. Небо из голубого становится тёмно-синим. Облачности почти нет, и это радуется. Снегу по колено. Это и плохо, и хорошо. Плохо потому, что идти тяжело, а хорошо - ибо гарантированы от срывов. Ведь покатись вниз камень или кусок льда, упряжка может броситься следом, собаки любят поохотиться за всем, что шевелится. Во время Полярной экспедиции случалось, что упряжка неслась к обрыву, на котором от ветра колыхалась трава...

Конечно, мы подстрахованы - нас сопровождает мастер спорта по альпинизму Володя Рыкшин, и всё же по снегу идти спокойнее.

Вот показались остатки избушки, построенной когда-то на седле Эльбруса. Останавливаемся, скармливаем собакам по свежемороженной рыбине - едят с удовольствием. Я же с трудом проглатываю пару кусочков сахара. Надо дать собакам и себе передохнуть.

Тяжело подходит Вася Бажин. Он единственный из киногруппы, кто поднялся на эту высоту. Василий считает, что задача выполнена - никто ещё с упряжкой собак так высоко не поднимался. Он прав, но ведь всё-таки мы не на вершине...

Говорю в слух:

- Сейчас встанем и пойдём!

И встал. Машинально крикнул собакам:

- Хак! Вперёд!

Не сразу сообразили, из-за чего они вдруг сбились в кучу. Оказывается, кто-то рассыпал по снегу сухари...

Переваливаем через седло и по обратной стороне Восточной вершины Эльбруса поднимаемся по твёрдому снежному насту вдоль скалистой гряды. Напряжение Возрастает. Слева по склону - фумарола. Собаки с любопытством смотрят в сторону поднимающегося пара, но командам подчиняются и проходят мимо. Срывается камень и катится по склону. Рывок, но Володя успевает воткнуть ледоруб в наст и пресечь движение упряжки в сторону. Собаки успокаиваются и идут вверх. Западная вершина, что за спиной, становится всё ниже и ниже. Темп восхождения хороший, но выкрикивать команды собакам уже выше моих сил... До вершины метров пятьдесят. На склоне - крупные камни с проплешинами снега. Володя советует остановить упряжку, а самим подняться на вершину. Скорее думаю, чем отвечаю: "Стоило ли тогда всё это затевать?! Хак! Хак!" Уже потом Володя признался, что никак не ожидал, что собаки и здесь пройдут...

Всё! Вершина! Высота 5621 метр! 1 июня 1989 года, 17:00 по московскому времени. Тщательно фотографирую. Володя торопит, ведь контрольное время восхождения на Эльбрус - 15 часов, надо успеть засветло вернуться на Приют 11. Пытаюсь объяснить ему, что с собаками мы в любую погоду, даже ночью, пройдём точно по тому же маршруту, по которому поднялись, но время особенно не тяну, и мы уходим вниз.

С вершины до седла спускались, притормаживая нарты. Собаки бежали рядом. Около избушки остановились, запрягли собак. Не успел я сказать Володе, чтобы держался крепче, как собаки дёрнули, нарты наехали полозом на камень и перевернулись вместе со мной. Метров двадцать они тащили меня по острым камням. И отпустить не могу - тогда упряжка вернётся домой без нас. А дойдём ли мы засветло? И хватит ли у меня сил своим ходом спуститься к Приюту 11? Всё это промелькнуло за мгновение... Я инстинктивно, из последних сил, держался за нарты. Собаки остановились. Подбежал Володя. Дальше спускались почти без приключений. Только несколько раз перевернулись на крутых склонах в снегу, и тогда оставили в упряжке три лайки. На них к восьми часам вечера и подъехали к Приюту 11. Остальные собаки пришли следом.

Не успели мы вернуться с Эльбруса, как стали думать: а почему бы не подняться на Пик Ленина на Памире, высота которого 7134 метра?

Тянуть нарты, работать в упряжке может любая собака. Но полярные лайки - потомственные ездовые. У них и характер особый, я бы сказал - более человечный, и едят они всё что жуётся (правда, могут съесть на себе и упряжь, обгрызть ремешки на нартах), и место отдыха и ночёвки для них там, где остановилась упряжка.

Ездовых лаек кормят один раз в сутки - вечером, в экстремальных же условиях они могут не есть по нескольку дней и работать. Эти собаки хорошо запоминают дорогу, хорошо ориентируются. Охотники на Севере в сильную пургу нередко доверяются упряжке.

Эльбрусское восхождение показало, что и в горах ездовые собаки могут работать. Но появилось и множество вопросов, ответы на которые частично может дать экспедиция на Памир. Прежде всего мы предполагаем вести более серьёзный контроль за состоянием собак - взвешивание, дозированное питание, измерение температуры тела, анализы крови и так далее. Результаты Памирской экспедиции покажут, на сколько осуществима наша идея - использовать собак для транспортно-спасательных работ в горах. Скажу только, что уже после Эльбрусской экспедиции пришло предложение о сотрудничестве с альпинистским клубом из Алма-Аты...

Вообще ездовые собаки в горах могут обслуживать и туристические маршруты, просто катать детей и взрослых на турбазах - короче, приносить доход. И когда мы говорим об этом, все соглашаются -да, это интересно и перспективно, но где взять ездовых собак? Даже на Севере сейчас упряжку не везде встретишь...

Мы готовы заниматься развитием ездового собаководства в нашей стране. Опыт есть, есть небольшая база. А с учётом того, что гонки на собачьих упряжках скоро станут олимпийским видом спорта (разговоры об этом идут), самое время создавать у нас в Свердловске центр ездового собаководства. Ведь во многих европейских странах этот вид спорта сегодня развивается, на Аляске проводят чемпионаты мира. К тому же это не только спорт, но и помощь в воспитании в детях и взрослых утерянного чувства доброты и любви к животным. Мне кажется, что у ездового собаководства есть будущее.

Написание отзыва требует предварительной регистрации в Клубе Mountain.RU

Если у Вас по-прежнему проблемы со входом в Клуб Mountain.RU, пожалуйста, напишите нам.

Поделиться ссылкой

Дорогие читатели, редакция Mountain.RU предупреждает Вас, что занятия альпинизмом, скалолазанием, горным туризмом и другими видами экстремальной деятельности, являются потенциально опасными для Вашего здоровья и Вашей жизни - они требуют определённого уровня психологической, технической и физической подготовки. Мы не рекомендуем заниматься каким-либо видом экстремального спорта без опытного и квалифицированного инструктора!

о нас