|
Автор: Александр Дементьев, Красноярск
Как я был альпинистом
Часть I
Альпинистом я был дважды, в 1983 и в 1985 году. Но можно объединить это в одну историю, поскольку дело касается района Тувинской вершины Мунхулик. Не поручусь за верность, но вроде, это название переводится как «серебряная нить». Отчасти, здесь есть смысл, поскольку вершина представляет собой высшее поднятие хребта Цаган Шибэту, и единственное его место, покрытое ледяной шапкой. Благодаря этому, с определённой точки обзора, хребет может выглядеть белой снежной нитью с блестящим льдом в центре на фоне мрачного каменистого плато выше границы леса. «Цаган Шибэту», опять же, вроде как, переводится с неизвестного мне языка в смысле просто «высокого места». Но мог бы этот неизвестный язык в этом случае и поблагозвучнее выражаться, а не выламывать нормальные языки навыворот для обозначения простых вещей.
Мунхулик. Тува. 1983 год
Район Мунхулика на майские праздники обычно использовался Красноярской федерацией альпинизма для проведения массовых альпиниад. Вероятно, с использованием традиционных горных районов у Красноярцев были проблемы разного рода, например, финансовые, вот они и отыскали «наши» горы поблизости. Хотя, близость эта сомнительна. До Кавказа было добраться несравненно проще, - сел в самолёт, потом на автобус до Терскола, и уже там. А о том, как выходило добираться до Мунхулика, а, главное, выбираться оттуда, - история отдельная и о ней чуть позже.
Мало того, чтобы заработать спортивные разряды, необходимы были официально классифицированные альпинистские категорийные маршруты. И такие в районе Мунхулика имелись. Однако, в связи с общей мелковатостью хребта, все они относились к «зимним». Ну а «зима» в горах числилась зимой до окончания майских праздников. Надо же было как-то привязываться к жизненным реалиям того времени. Однако май это всё же не совсем зима. В мае там может случиться и +30, впрочем, и -30 тоже, и это наиболее вероятно, в связи с чем погодные условия на таких «зимних» мероприятиях могли отличаться как небо и земля, что и пришлось наблюдать в 83-м и в 85-м годах.
Я, хотя уже и ходил по Кавказу лет пять, но делал это по туристическим путёвкам. При этом каждый раз в день перехода через перевал, ради которого и ходил, всегда портилась погода. Тут уже надо было что-то решать. Либо набраться наглости и ходить самостоятельно, диким образом, либо как-то примыкать к официальному альпинизму. Как и ожидалось, любое официальное дело оказывалось наполовину бюрократическим, чего я по своей натуре переношу с большим трудом, но пришлось.
Прежде всего, пришлось всю предшествующую зиму тусоваться с компанией будущих новичков, что почему-то именовалось как «предлагерная подготовка». Им-то было легко забежать в свою альп-контору, рядом с работой, а мне приходилось ездить через весь город. О городском транспорте тех времён вообще промолчу. И это ради того чтобы пятнадцать минут потолкаться без особенного смысла. По весне, хотя бы, пару раз сходили на скалы, но это больше напоминало не тренировки в скалолазании, а игрушки со всяким снаряжением, по большей части кустарного производства, что, конечно, тоже интересно, но к маршрутам начинающих альпинистов отношение иметь не могло. Как я понял, молодым ребятам не столько хотелось ходить по горам, сколько выглядеть крутыми героями, которых не разглядишь из под верёвок, реп-шнуров, кошек, крючьев, жумаров, закладок, ледорубов, ледобуров, айсбайлей и прочих скальных и ледовых молотков. Ну, такое я и на Кавказе видел, на пресловутом пути к Чёрному морю через перевал Донгуз-орун, который летом проходится просто пешком.
Отдельная история вышла и с медицинской справкой. Доктора никак не могли понять, чего мне от них нужно? Справки они привыкли выдавать больным, а зачем мне понадобилась справка, что я здоровый, я им никак не мог втолковать. Зато заподозрил, что чего-то делаю не так, если не понимают. Правда, сильно обрадовался стоматолог, и заявил, что ничего мне не подпишет, если я не избавлюсь от остатков коренного зуба, с которыми я мирно уживался несколько последних лет. Зуб мне удаляли сорок минут, так что под конец было уже не столько больно, сколько смешно. Зато это оказался единственный зуб в моей жизни от которого медицина меня избавила, не оставив на долгую память корней в челюсти.
Далее, надо было ещё позаботиться о том, как добраться до вожделенного района альпинисствования. Ближе всего к этому району расположен Тувинский посёлок Ак-Довурак, куда в те времена даже летал самолёт ЯК-40. Надо было, всего лишь, ровно за тридцать дней, в момент открытия касс аэрофлота, пробиться к кассе, для чего зачастую приходилось работать локтями и другими элементами организма. Но, как-то, почти всегда удавалось. Правда, не всем. Кому не удалось, пришлось выбирать альтернативные варианты, а именно, до Абакана, а потом Усинским трактом на Кызыл, примерно 400 км, и почти столько же от Кызыла на запад по Тувинской котловине. А Саянский тракт от Абакана через Абазу на Ак-Довурак в то время автобусного сообщения не имел.
А вот с обратной дорогой проблему приходилось оставлять открытой до момента окончания альпиниады. Но обратно-то всё-равно как-нибудь, да выберешься, не останешься же там жить, в самом деле?
Надо сказать, в те времена в самолёт не пускали даже с маленьким ножиком. И как быть с толпой обвешанной ледорубами, ножами, топорами и другими страшными многозубыми элементами непонятного назначения? При том, что ЯК-40 отдельного багажного отделения не имел, а весь груз размещался в задней части пассажирского салона. Но, как оказалось, здесь всё решает масштабный фактор. Отдельный вооружённый индивидуум трактуется как злодей, а большая группа обжелезенных до зубов элементов воспринимается как спортивный коллектив. Ну, в самом деле, не может же столько злодеев собраться сразу в одном месте и лезть в один самолёт. Короче, немного поспорили, но полетели.
Погода под самолётом была мрачная, только временами проглядывала земля. Через час мы оказались над каменистым хребтом. Вероятно, это был район вершины Карагош, высшей точки Красноярского края. Карагош ниже Мунхулика, поэтому не покрыт льдом. Идти к нему тоже не близко, а километров тридцать от перевала Саянского тракта и по рельефу средней паршивости. Некоторые, правда, ходили, но доходили не все.
Наконец, долетели и до Тувинской котловины. Сверху она смотрится как мрачно-серая сковорода, огороженная по юго-восточному контуру забором нашего хребта Цаган-Шибэту.
Сам населённый пункт несколько своеобразен, потому что состоит из двух близко расположенный частей, Ак-Довурак и Кызыл-Мажалык. В Кызыл-Мажалыке функционировал асбестовый рудник, поэтому там было несколько пятиэтажек, в которых проживало работающее на руднике население, естественно, главным образом русской национальности. И аэропорт в этом месте существовал, конечно же, по причине наличия промышленного предприятия. А сам Ак-Довурак был одноэтажным Тувинским посёлком. Чем там занимались населяющие его тувинцы, было непонятно. Вероятно, культурно отдыхали. Зато имелась гостиница для шоферов, типа ночлежки. Поскольку место всё-таки на стыке автомобильных трасс на Абазу и на Кызыл. Вот эту-то ночлежку и оккупировала толпа альпинистов, вероятно, уже не в первый раз. Дело в том, что до хребта и отсюда не слабое расстояние, хорошо, если не пятьдесят километров. И пока начальство договорится с транспортом на половину дороги, приходящейся на песчаную полупустыню, надо же где-то ночевать. Поскольку даже здесь в мае достаточно холодно.
Правда, начальство договорилось довольно быстро, и ближе к ночи подогнало КАМАЗ с длинным кузовом и прицепом. В этом кузове, вероятно, до нас везли уголь, и, естественно, никто его особенно не чистил. Зато сюда вместился полный кузов альпинизма, и поехал по пути, отследить который я не мог по причине тёмной ночи. По пути ругались с ГАИ, но договорились. Потом, вероятно, проехали посёлок Шуй, расположенный у начала гор. Дальше дорога последовательно принялась ухудшаться, - то яма, то канава. То болото, то каменюшник. Под конец КАМАЗ застрял в грязи, и после получасовой попытки его вытащить, оказалось, что дальше придётся идти пешком. Вот, и ладно, тем более, что уже и наступило утро.
Доехали. Горная лесотундра. Дальше идти пешком
Нагрузились и потопали вверх по неплохой тропе. Дорога оказалась не сильно близкой, эдак, часа на четыре. Сначала тропа выводила на перевал, а потом шла без особой смены высоты между склонами выводящими на каменистое плато, слева и, чем ниже, тем более болотистой тундровой зоной справа. В-общем, местность здесь представляет горную тундру, где под ногами либо болото, либо натуральная мерзлота, либо уже курумник. Всё это умеренно заросшее мхом и покрытое пятнами снега. К середине дня пришли на место базового лагеря, который ещё только начинал заселяться.
Место, вероятно, выбрано давно и удачно. Расположено оно на последнем лесистом пупыре под склонами плато, и позволяет разместить достаточное количество палаток, человек для двухсот, а то и трёхсот. А благодаря выпуклости пупыря, вода от тающего снега на нём не застаивается и стекает вниз. Хотя сама почва представляет собой мерзлоту, в которую и колышек для палатки вбить затруднительно. Плато находится выше метров на двести, а по нему в сторону хребта ещё часа два-три хода до замёрзших озёр. Ну а там уже начинаются маршруты.
Базовый лагерь
Таким образом, прибыла меньшая часть нашей команды, а большую часть ещё предстояло дожидаться. Поэтому, я принялся за обследование окрестностей, прежде всего, конечно, отправившись на плато. Погода стояла пасмурная и плато выглядело сурово, также как и дальний ландшафт. Безлесные увалы буро-коричневого цвета с группами каменных останцев в различных местах. А сам великий Мунхулик наполовину заслонял осыпной куполообразный бугор, которому совершенно было бы здесь не место. Вот, будь моя воля, я бы этот бугор сравнял до уровня озера, чтобы весь северный склон Мунхулика с его ледниками открылся обзору с любого ракурса.
Выше лагеря безлесная зона. Внизу замёрзшее русло притока реки Шуй
Ещё выше каменистое плато, наполовину под снегом
Мунхулик, наполовину заслонённый осыпным бугром, ещё и прячется в тучу
Основная часть нашей команды добралась до базового лагеря лишь через три дня, потому что им доехать удалось только до посёлка Шуй, а дальше двое суток идти пешком, сначала по речке Шуй, а затем по её замёрзшему притоку. При этом, у одного из них на льду отломился передний зуб ВЦСПС-овской кошки, что привело к падению на руку и, как оказалось, через две недели, после возвращения в Красноярск, к закрытому перелому.
Так, или иначе, но, в конце концов, базовый лагерь наполнился народом, и начались плановые мероприятия. Да и погода понемногу наладилась.
Для начала отправились на пару километров ниже по притоку для скальных занятий. Скалы нашлись в долине впадающего в приток ручейка, в зоне чахлого леса. По ним и полазали. Ну, среди живущих рядом с «Красноярскими Столбами», любой до некоторой степени и без того скалолаз. Поэтому больше сидели у ручья, откуда открывается сносный вид на хребет, и грелись на солнце.
Вниз по руслу притока.
Толпа набралась не маленькая. Человек двести
Мунхулик с ледяной шапкой над каменистым плато
Народ греется на солнце
Хребет «Цаган Шибэту» издалека.
Справа налево: Мунхулик, Буревестник, пик Красноярск (в виде короткой трапеции), пик (?) 60 лет ВЛКСМ, пик ССО и «Значкист»
Следующие пару дней, как положено, занимались на льду, пели песни, сидели у костра и тому подобное. За неимением поблизости ледника, использовали замёрзшее русло ручья.
Достаточно интересным выглядело снаряжение. Главным образом, оно было самодельным, поэтому вызывало взаимный интерес. Например, мой ледоруб был сделан из алюминиевой трубы от носилок, охотничьего шомпола, лезвия от детского конька и лопатки из кухонного топорика. А нижний стакан из нержавейки и титановый штычок мне выточили по моему чертежу за бутылку. Кошки же я вырубил сам зубилом из листа нержавейки в 3 мм, согнул и заточил, при этом, практически, разрушив стационарные заводские тиски. Между прочим, на эти кошки все глядели с завистью, несмотря на их обще-страшный вид. Потому что они были вдвое легче ВЦСПС-овских, не ржавели, и благодаря широким зубьям намного лучше держали на фирне.
Не хуже было снаряжение и у других. Чего стоили, хотя бы, самодельные ботинки с подошвами из автомобильных покрышек, подбитые триконями, коряво нарезанными ножовкой из угольника.
Ледовые занятия на речке
Там же
Далее, отправились в перевальный поход, кругом Мунхулика. Сначала обошли Мунхулик с запада. В этом месте хребет просто полого спускается ниже и особенной седловины не имеет. Подняться на него можно как по широкому снежному склону, так и по каменистым гребням. Тем не менее, это место зовётся перевалом, со странным именем «Конфуз» и сложностью 1А.
Новички пошли в перевальный поход
Погода наладилась Вид на перевал Звёздный слева от Мунхулика
На плато быстро уменьшается количество снега
Вид на Мунхулик от начала подъёма на перевал Конфуз
Ночевали, спустившись за хребет в долину какого-то ручья. А назавтра пошли траверсом южных склонов Мунхулика, понятное дело, не пытаясь залезть не него с юга. Поскольку так на ледяную шапку можно зайти пешком, и никакого альпинизма не требуется. Поэтому шли не выше трёхкилометровой высоты, обходя гору справа. Чем дальше, тем больше забитой снегом морены.
Лагерь за хребтом
Траверс южного склона Мунхулика
Вблизи ледовой шапки полно снега
А каменюшника ещё больше
Обходим Мунхулик справа
Восточная сторона горы уже имеет значительный уклон, разделена несколькими гребнями и представляет собой сплошную морену с выходами скал. Само собой, в это время вся морена забита снегом, хотя и не особенно глубоко.
Вышли на гребень, откуда открылся вид на перевал Звёздный 1Б. Это уже классическая седловина, что же касается её сложности, вероятно, она сильно зависит от количества снега.
Перевал Звёздный с юга
К перевалу по склону Мунхулика
Пик Буревестник с перевала Звёздный
Северный склон перевала снежный, крутизной градусов в тридцать пять, зато длинный. Чтобы тут сорваться, надо постараться, но если уж получится, катиться далеко. Поэтому командование распорядилось связать все имеющиеся верёвки вместе и сбросить вниз по склону. То ли двести метров получилось, то ли даже триста.
Спуск на север с перевала Звёздный
В нижней части склона оказался глубокий снег, на котором стало сильно припекать при солнечной погоде. Под перевалом долго сидели в россыпи каменных глыб, дожидаясь пока спустятся все. Отсюда, снизу вверх, стена Мунхулика кажется пологой, даже крутой ледяной желоб в её левой части.
Под перевальным склоном
Северная стена Мунхулика при взгляде от подножия
Наконец, отправились в сторону лагеря по плато, обходя справа осыпной бугор. Напились из озера, для чего пришлось расколоть ледорубами лёд. Вообще, эти озёра на плато производили впечатление сплошных кусков льда, а может и вправду за зиму промерзали до дна.
Позади пик Красноярск
Замёрзшее озеро у подошвы осыпного бугра
Пик Красноярск. Слева склон пика 60 лет ВЛКСМ
В нижней части плато снег уже исчез
Ещё пару дней оставались внизу, чтобы зачётное восхождение на 1Б совпало с массовым мероприятием всей альпиниады. Между делом, знакомились с местными этническими обычаями. Как утверждали бывавшие здесь ранее знатоки, Ак-Довурак занимал первое место во всей стране по количеству убийств на душу населения. И это не потому что Тувинцы особо злые люди, а потому что убийство у них не считается за преступление. Вот воровство, да, поскольку это нечестное действо. А убийство, что? Повздорили двое, один другого убил, в чём тут криминал? Никто же никого не обманывал. Понятное дело, Советская власть трактовала всё по-своему, поэтому она и считалась несправедливой. Ну, как и любая другая власть в любом другом месте, только за другие грехи.
Надо сказать, в те времена у власти были в моде всяческие трудовые почины сверху, как, например, «40 ударных недель», «работа за того парня», «пятилетку в четыре года» и тому подобное. В общем смысле, чтобы народ сколько-то поработал бесплатно. Народ над этим вяло насмехался, вот и здесь, откопали где-то один из повсеместных транспарантов с лозунгом и повесили его на деревьях. Правда, оторвав некоторую часть. В результате, надпись выглядела так:
«Ак-Довураковцы, проработаем …….. два дня в году!».
А ещё по лагерю пошёл слух, что здесь имеется один чудик с настоящей медицинской справкой. И ко мне повалил народ с пустыми бланками справок, чтобы заполнять их с моего оригинала. При этом ещё и требовали разъяснений, чего там и где написано. Будто я чего-то понимаю в этих латинских каракулях. Зато стало понятно, что я сделал неправильно и почему меня не понимали доктора.
Наконец, отправились на пик 60 лет ВЛКСМ. Никакой, конечно, не пик, а нечто похожее на осыпной бугор заслоняющий Мунхулик. Каким местом здесь 1Б не совсем понятно, если по пути одна лишь морена. Разве что, если её зимой завалит снегом? Но сейчас погода была великолепной, а снег с плато наполовину сошёл.
Всей толпой идём на пик 60 лет ВЛКСМ, 1Б
Красиво. Погода решила побаловать
Привал перед началом подъёма
Пошли вверх
Мунхулик во всей красе
Пик Красноярск тоже неплох
Почти наверху
Наверху
Пик, не пик, а обзорная точка неплохая. В южную сторону всё покрыто снегом, хотя горы там без ледников и более сглажены. Пик Красноярск в юго-восточную сторону обрывается отвесно. Вероятно, там можно было бы найти более сложные скальные маршруты. На восток продолжается гребень хребта в сторону пика ССО. Где-то там заметили идущую в нашу сторону группу. Ну и сам Мунхулик отсюда тоже неплохо смотрится.
Вид на юг. Где-то в тех краях высшая точка Саян Монгун-тайга
На ближнем плане пик Красноярск в профиль. Видны перспективные скальные стены с его южной стороны
На вершине пика 60 лет ВЛКСМ
Спуск
Возвращение в лагерь. Во второй половине дня стена Мунхулика частично уходит в тень
Теперь предстояло ещё возвращение в Красноярск, что тоже, само по себе, оказалось запоминающимся действом.
Народ шёл вниз в приподнятом настроении, в меру уставший, в меру голодный, а также в меру немытый и обожжённый солнцем. И с чувством совершённых подвигов. О местных жителях ещё тогда ходили плохие слухи, да только кому они страшны, когда валит толпа в две сотни обвешанных ледорубами персон в героическом состоянии духа? Куражится и каждому встречному кричит:
- - Эй, мужик, какая власть в стране»?
Встретилось стадо яков, весьма рогатое и страшное на вид. Притом, никто не знал, насколько яки агрессивные животные, и когда они могут озвереть от гона. По крайней мере, дороги они нам не уступали. Но народ покуражился и тут, благо, его было достаточное количество. Построились Римской «черепахой», вместо щитов прикрылись рюкзаками, ощетинились во все стороны ледорубами и пошли в атаку на стадо. Помнится, даже с песней. Стадо, понятное дело, чувством юмора не страдало, и разбежалось.
Ближе к Шую попался транспорт, правда, завёз он не в Ак-Довурак, а в Тэли, в сорока пяти километрах западнее. Оттуда пришлось нанимать ещё один транспорт, который по каким-то своим, Тувинским надобностям, начал возить нас взад-вперёд, пару раз возвращался обратно в Тэли, но, в результате, всё-таки, ближе к вечеру, доставил в Ак-Довурак. С головы до ног в пыли. Через пару дней начальство организовало два автобуса, чтобы вывозить народ Саянским трактом, на Аскиз, откуда уже ходит поезд в Абакан. Как оказалось, приехали ночью к моменту отхода поезда. Поэтому в поезд грузились поспешно. Поезда местные никогда отсутствием пассажиров не страдали, поэтому толпа альпинистов спешно вышибла неизвестно куда целый общий вагон, если не два. А на все возмущённые вопли один ответ:
- - Поберегись! Зашибём! Посторонись!
И наглый напор рюкзаками и животами.
Поезд в Абакан приходит утром, поэтому, чтобы не терять даром времени, некоторые прямо сразу начали пить. А другие попытались спать, для чего полезли на третьи полки. А третьи попробовали совместить то и это, в результате, некоторые из них с третьих полок упали. Кроме тех, кто предусмотрительно там пристегнулся на самостраховку. Эти падали не до пола.
В Абакане тусовались половину дня до поезда на Красноярск. При этом топа так и оставалась оборванной, немытой, небритой и весёлой. Один выглядел настолько колоритно, что его даже забрал милиционер. А что такого? Человек в пуховке из которой во все стороны клочьями лезет пух, не то, вата, обуви нет, зато толстые красные носки. Разобрались, и отпустили.
Ну, поезд Абакан-Красноярск, дело знакомое, много раз пройденное. С поезда соскочил прямо на работу, поскольку день приезда уже зашкаливал за отгулы. И чтобы показаться на работе в героическом виде, не пропадать же ему, в самом деле?
Продолжение следует.... |
При вводе Логина и Пароля,
