|
Автор: Сергей Бойко, Москва
Пешком через страну йети
Снежный человек или йети живет только в так называемой зоне альпийских лугов – там, где слишком высоко, чтобы расти деревьям, но в то же время ниже зоны вечных снегов. Временами он приближается к людям, его можно увидеть и услышать возле деревень. У йети такое же сложение, как у человека, ростом он примерно с 14-летнего подростка, хвоста нет.
Тело покрыто рыжевато-бурой либо черной, либо светлой шерстью. Голова заостренная, растительность на лице отсутствует, нос вдавленный, как у обезьяны. Крик у йети протяжный, визгливый. Шерпы различают две разновидности йети…
Так писал Чарльз Стонор, английский зоолог и этнограф, отправившийся в 1953 году в Непал с целью определить местность, где стоит искать йети, и собрать всю возможную информацию, потому что следом за ним в страну прибывала экспедиция, целью которой был поиск снежного человека.
Мысль о йети, несмотря на то, что документальных подтверждений его существования нет, занимала и меня чтобы вовремя задать дёру, если что. То что в одном из местных монастырей хранится скальп йети (подделка, как было доказано) и то, что о йети говорили многие альпинисты и исследователи, известно давно.
Думается, несмотря на недоказанность существования снежного человека в Непале, йети вполне может существовать. Почему бы и нет? Во-первых, на Земле до сих пор продолжают находить новые виды животных, в том числе довольно крупных, во-вторых, в горах и ущельях Непала и Тибета может затеряться не одна армия, и ее вовек не сыщешь. К примеру, моя наполовину реализованная мечта – самое большое высокогорное озеро в мире – было обнаружено всего 60 лет назад – ничего себе белое пятнышко на карте!
Так что, будучи вполне здравомыслящим человеком «сам себя не похвалишь…», ага, я нет-нет да и поглядывал по сторонам в поисках бредущей согбенной мохнатой фигуры. Местность, в общем, тому способствует.
***
Спустившись с пика Гокио, мы собрали вещи и отправились вниз, последний раз оглянувшись на озеро Гокио и на запирающую долину гряду Махалангур Химал во главе с Богиней Бирюзы – Чо Ойю. Вот уж не отговорится нарушитель, что не заметил границу с Тибетом :)
В самом озере помочили ручки и ножки – купаться не хотелось, ибо холодно. Помнится, в детстве все время было интересно, почему в горных озерах вода то зеленая, то голубая. Находились разные объяснения – вплоть до сказочных, но все оказывается очень банально. Чем меньше в озерной воде примесей, тем она прозрачнее и тем синее цвет. Если в воде большое количество взвешенных твердых частиц, то она приобретает зеленоватый или голубоватый цвет.
Бродя по берегу, понимаешь, что йети, если они существуют, в общем-то, не дураки и правильное выбрали место для жизни. Я бы тоже пожил здесь. Пропитание добыть можно, туристы от тебя бегают, ходи голышом, ори, что вздумается…
***
Происхождение слова «йети» следующее: тибетское тех (произносится ти) – это собственно название, данное этому виду животного, йе значит «скалистое место». Дословно йети означает ти, который живет в скалистых местах.
Различают две разновидности йети. 1 – дзу-ти, наиболее крупная разновидность. Дзу значит, что он как-то связан с домашними животными, то есть означает йети, нападающий на домашний скот. В основном живет в Гималаях со стороны Тибета, опасен для человека. Его часто держали в неволе в тибетских городах. То есть речь, по всей видимости, идет о какой-то породе медведя.
2 – мех-ти, то есть ти, относящийся к человеку. Именно этот ти живет, как считается, в стране шерпов, вблизи его мало кто видел, и именно его называют «снежный человек».
***
Проходя вдоль озера, мы внезапно увидели, как поверхность склона в нескольких местах зашевелилась. Однако это оказались не снежные человеки, а птицы – здоровенные, размером с две, а то и больше курицы, с коричневато-белого цвета оперением в крапинку и полоску. Птицы выглядели тяжеловато. По ощущениям, летать они вряд ли могут – сколько я ни пытался догнать одну из них, эта упитанная зараза суетливо то отходила, то отбегала вверх по склону, даже не расправляя крыльев, а гоняться за ней с 20 кг за спиной и высотной одышкой как-то не было желания.
Позже выяснилось, что это гималайский или тибетский улар. Местные называют его конгмах-на. Раньше считалось, что улары в Гималаях не водятся. Они действительно очень тяжелы, глупы и ленивы и никогда не летают в гору – только вниз либо с хорошим попутным ветром.
Известно, что по крайней мере раньше, если наступал голод или перебои с мясом, то буддистский закон, запрещающий убивать животных, смягчался, и шерпы могли есть мясо уларов. Ловят их очень легко – окружают и забивают камнями либо просто палками.
Тут есть, где спрятаться йети
Интересно, что йети «присущи» именно данной местности. Стоит выйти из зоны Солу и Кхумбу, как все разговоры о снежном человеке заканчиваются. Например, километров на 400 западнее – в Западном Непале – мне о йети не доводилось слышать ни слова. Многие скептики говорили, что шерпы специально рассказывают эти сказки про снежного человека, чтобы привлекать чужеземцев в свою страну. Не знаю, почему-то больше склонен верить шерпам.
Вообще о йети создается впечатление как о некоем Големе Гималаев. С учетом того, что в буддистском и тем более добуддистском пантеонах огромное количество духов, почему бы хотя бы одному из них не воплотиться? В чужой стране, как известно, лучше есть местную пищу и точно так же, мне кажется, имеет смысл если не верить в местных богов, то по крайней мере принимать их во внимание.
Впрочем, все здесь настолько чуждо и своеобразно, что забудешь, как «мама» выговаривается на раз-два – сиди да вновь и вновь открывай рот от удивления. Тот же Чарльз Стонор, собиравший информацию о йети, описывает, как, бродя по горам в районе Солу, под вечер решил разбить лагерь. Пока шерпы ставили палатку, он присел отдохнуть на какой-то бугорок и вдруг с ужасом заметил, что сидит на человеческом черепе, а повсюду разбросаны кости. Как оказалось впоследствии, это было место, куда относили трупы людей, умерших от заразных болезней.
Караван цзо (помеси яков с буйволами). Судя по одинаковым тюкам, это альпинистская экспедиция
Когда событие укореняется в сознании людей очень сильно, появляются мифы и легенды. Йети и истории о них, по всей видимости, существовали задолго до того, как этой темой стали интересоваться европейцы. Вот две легенды:
Очень давно у одной женщины йети украли маленькую дочку и унесли ее высоко в горы. Несколько лет мать пыталась найти девочку, потом оставила попытки. Но однажды она случайно наткнулась на дочь где-то на высокогорном пастбище. Женщина обрадовалась, но все было не так просто – ее дочь абсолютно разучилась говорить и даже не узнала мать. Что женщина ни делала, дочь не могла ее вспомнить.
Тогда мать прибегла к последнему средству: взяла из дома старые платьица девочки и ее игрушки и разложила все это неподалеку от того места, где ее дочь жила с йети. Дочь нашла эти вещи и, глядя на них, вспомнила свою прежнюю жизнь и захотела вернуться. Постепенно к ней вернулась речь, однако уйти она не могла – у нее с йети был ребенок, да и сам снежный человек не отпускал ее. Тогда мать дала дочери полоски свежей, еще не высохшей ячьей кожи. Ночью дочь украдкой связала полосками руки и ноги йети, завязывая узлы несильно, чтобы не разбудить спящего. К утру ремешки высохли и укоротились, прочно связав йети, и дочь смогла убежать, однако ребенка пришлось бросить, и йети убили его.
Почти гора Кайлаш, не так ли? :)
Здесь прослеживается интересная параллель. Непальцы считают, что произошли от обезьян, у индуистов весьма почитается так называемый обезьяний бог Хануман. Кстати, по легенде Хануман был большим озорником и в юности любил подшутить над отшельниками в горах, воруя у них вещи и предметы культа. Быть может, тут стоит поискать какие-нибудь параллели, хотя шерпы – буддисты.
Вторая легенда: Раньше, много лет назад, йети было очень много и они вели себя очень плохо – опустошали поля, выкапывали корнеплоды, воровали зерно. Жители ничего не могли поделать, не помогали ни капканы, ни пугала. Но однажды кто-то из местных решил попробовать оставить на улице кувшины с чангом (местное пиво). Йети ночью спустились с гор и с удовольствием выпили весь чанг. Так продолжалось несколько ночей, а потом люди подсыпали в чанг яд. Йети напились и умерли – все, за исключением самки, которая была беременна и осталась в пещере. Именно поэтому род йети не прекратился, и они существуют до сих пор.
***
Бродя по этой местности, начинаешь проникаться ею, вернее она просто пропитывает тебя, начиная от запахов разнотравья внизу, запаха древней земли в зоне альпийских лугов, запаха мокрых скал и снега вверху, заканчивая завораживающими видами, когда, например, в солнечный день из-за ближайшей горы начинают медленно, но верно наползать плотные непрозрачные облака. Они то нехотя перетекают через седловины, вдруг их начинает вбрасывать с огромной силой ветер. Здесь, внизу, может быть полный штиль, и оттого это вкрадчивое появление туманной неизвестности вызывает подсознательные страхи.
В облаке и все звуки слышатся по-другому, и свет пробивается с такими странными искажениями, что начинаешь верить и в йети, и во всех буддистских и добуддистских богов и духов разом, особенно когда из-за резкого падения температуры подмораживает, а по склонам вследствие разницы температур начинают скатываться камни.
Но вскоре облако проходит, становится тепло, и возвращается чувство рационального, но лишь очень на короткий момент, потому что на горизонте вдруг появляются пики совершенно невообразимой формы.
Большие горы бьют по мозгам так сильно, потому что они выглядят абсолютно невозможно, невероятно, они не отсюда, не из этого мира. В зоне альпийских лугов хаотично разбросаны камни, цвет почвы варьирует всеми оттенками от желтого до коричневого и темно-красного. Клочьями растет кое-где трава, беспорядочными кляксами расползаются по камням разноцветные лишайники. Все это оттеняется безумной синевой неба, а то и изумрудом озера. А тут вдруг неподвижные, строгих и четких очертаний, но совершенно невероятных форм встают на горизонте глыбы ослепительно белого цвета. Они настолько ярки, что белизна порою распадется на какие-то составляющие спектра и мерещится то розоватый, то зеленоватый цвет. И от них веет таким холодом вечности, что хочется сразу припасть к земле под ногами и почувствовать ее тепло с благодарностью.
Долго смотреть на горы невозможно, иначе чувствуешь, что крышу срывает, причем от радости. Да-да, чувствуется какая-то безумная радость от возможности лицезреть наяву нечто явно божественное. Облака порою заботливо оберегают психику, и вновь погружают в царство духов местного значения, когда сквозь туман ничего не видно, и лишь изредка в прореху в облаках проглядывает то скальная стена, то кусок склона, то причудливыми изваяниями встают заботливо сложенные чьими-то руками каменные туры, чтобы путник в тумане не сбился с тропы. Эти башни из камней иногда могут достигать метра в высоту и стоят порою под совершенно невозможными углами.
Стоит только попытаться оставить свой след, и остановиться уже не получается – ищешь, ищешь камни и укладываешь их в пирамидку за пирамидкой.
К горам, как и к морю, жителю долины привыкнуть нельзя. Свыкнуться можно, привыкнуть – вряд ли. Оттого-то и испытываю я некоторый пиетет перед альпинистами, потому что вторгается такой вот товарищ в область неизведанного и просто, как они выражаются, «работает на склоне». Буднично и методично.
Пик Чолацзе (Cholatse) высотой 6335 метров. Учитесь, архитекторы!
***
Мы между тем идем дальше и вступаем в область нетишины – весь путь вниз нас теперь будет сопровождать шум беснующейся реки. Впереди в этот день восемь часов пути по ущельям, расщелинам, склонам в облаках и даже бегом наперегонки с местными жителями, от которых, мы по крайней мере не отстали. Впрочем, у них рюкзаки были легче :)
Слева на крутом склоне видна тропа, по которой мы спускались
По дну ущелья течет река Дудх (Dudh Koshi), берущая начало из ледника. Там, где путь проходит совсем невысоко над потоком, из-за рева воды невозможно разговаривать. Ниже, когда река уходит на дно глубоких ущелий, снизу всегда поднимается промозглый холод и сырость даже в самый жаркий день. Речи о каком-либо сплаве здесь быть не может – река все перемелет в кашу в два счета.
Зимой горные реки здесь не замерзают из-за сильного течения
Спускаемся ниже и ниже. На склонах появляется больше растительности – сначала кустарник и стелющийся можжевельник, потом даже редкие и в основном карликовые деревья. Появляется разнотравье, находим даже какое-то растение, похожее на хлопок – за час можно насобирать ваты на целую подкладку.
Ксюша убеждает меня задержаться на высоте еще на день и сделать крюк, чтобы зайти в буддистский монастырь Тьянгбоче. Это очень правильное решение! На следующий день решаем пройти к монастырю малоизвестной тропой через два глубоких ущелья.
Як, выполненный в стиле sharp :)
Под вечер, продравшись сквозь облако, натыкаемся на целую группу пасущихся яков. Я пытаюсь и снизу, и сверху подобраться к ним, чтобы сделать фото, но тщетно – недоверчиво косясь на неуклюжее двуногое со странной хреновиной в руках, яки проскальзывают мимо по склону, останавливаются на безопасном расстоянии и продолжают пастись, презрительно повернув к нам зады, увешанные королевской красоты и пушистости хвостами.
|
При вводе Логина и Пароля,
