Спасатели прилетят не быстро. Это понимали все. В убогой, разрываемой внутренними и внешними конфликтами стране, служба МЧС держалась исключительно на энтузиазме немногих подвижников, и выбивать вертолетное топливо приходилось всеми неправдами у военных. Вероятнее всего ночевать придется прямо здесь, на этом холодном, отталкивающем невероятной мощью вселенских тёмных сил леднике. Перспектива безрадостная. Единственным желанием деморализованной группы было убежать подальше от этого страшного места. Набежавшее облако сгустило краски, усугубив и без того мрачные ощущения. Восемь угрюмых фигур неподвижно сидели, сбившись в плотный круг, и молча смотрели на котелок остывшего чая. Ни чай, ни спирт не могли разогреть их застывшие нервы. В глотку не лезло ничего. Поодаль, в пятидесяти метрах, на краю зияющей черной пустотой трещины стояла на коленях девушка. Нежно обняв за шею, она прижимала к себе наполовину замотанного в окровавленную палатку парня. Своего парня…

Фото: Владимир Копылов, г. Москва

Внезапно, быстро разгоняя облака, подул ветер. В лучах заходящего солнца, вершины хребта в одно мгновенье вспыхнули как погребальные костры. Кто-то залился в припадке истерическим смехом. Девушка прекратила петь, аккуратно положила его голову на снег и, откинув резким движением поседевшие волосы, пошла к группе. Звонкий удар по лицу. Тишина.

Его любили все. Каждый своей любовью, но абсолютно все, кто его окружал - любили. Она как мужчину. Кто-то как брата, как сына, товарища, просто собутыльника… Даже смазливая лесбиянка призналась ему в любви. Для неё он был любимой подружкой. Любил его и я. Он был мне другом. Мы давно были вместе, и так много, что, откровенно говоря, я себя уже не представлял без него. Когда-то мы одновременно ввязались в безумную игру, в которой не может быть победителя, и с тех пор у нас было все общее – тренировки, горы, безумные кутежи в прокуренных тамбурах и пиво по пятницам. Мы вместе прошли многие километры путей, пролезли несчитанное количество веревок скал и льда. Ни с кем мне не было так надежно и комфортно на маршруте. Грамотный и педантичный. Его чрезмерная осторожность и гиперболизированное чувство опасности не раз выводили меня из себя. Почему сейчас это случилось именно с ним - понять тяжело. Трудно поверить, что это была его ошибка. Случай. Его величество Случай! Закрытый ледник - как минное поле. То, что этот мост обвалится, предвидеть было просто невозможно. И то, что именно он из всей связки оказался над ледяной иглой - это тоже печальная цифра из теории вероятности.

Фото: Владимир Копылов, г. Москва

Расставаться всегда тяжело. Когда близкий человек уходит, возникает странное чувство тягучей тоски, разбавленное зерном надежды неожиданной встречи. Вот оно появилось в очередной раз. Его уход не принес горечи утраты, а только добавил в жизнь пресной пустоты ожидания. Вспомнился инструктор. Видавший много смертей, он искренне верил в карму, и полагал, что товарищи не погибают навсегда, а перерождаются в очередной раз, приходя где-то в мир младенцами. Наверное, за долгое время тесного общения я тоже незаметно перенял его околобуддийское мировоззрение. Своим влиянием он боль потери подменил мне надеждой и ожиданием. В это, наверное, верила и она. Поэтому вместо слез отчаяния пела колыбельную. Ему - младенцу.

Завтра мы в очередной раз пойдем встречать друга с Кавказа. Только в этот раз мы пойдем без ящика пива, без радостных улыбок. В последний раз мы его встретим у грузового терминала. В последнее время мы так редко все вместе собираемся, все мешают непонятные заботы, житейские хлопоты – мы стали взрослые и самостоятельные. А завтра придем все, будет весомый повод. Придут ошеломленные сотрудники, одноклассники, убитые горем родители, а утонувший в работе брат как всегда - не сможет… Когда цинковый ящик увезут, кто-то пойдет решать дальше свои проблемы, кто-то в бар выпить водки, кто-то останется утешать его мать. А я сяду у себя на кухне, закурю сигарету, включу компьютер, и посмотрю городскую статистику новорожденных мальчиков.

Звонок в дверь. На пороге с заплаканными глазками стоит соседская девчурка.

«Дядя Слава, вчера вечером Фимка сыночка родила, всего одного, но папа снова хочет утопить...» На раскрытых детских ладошках маленький темный комочек. Метаморфоза природы – снежно белая морская свинка привела черного детёныша. Хм, странно! Странно? Или… «Анечка, постой! Не будет твой папа топить это чудо. Подари его мне».

Теплый мохнатый островок счастья, цепляясь за волосы, робко ползёт по моей груди. Здравствуй Друг, с возвращением!