"Самый хороший сезон в Таиланде – это декабрь, январь и февраль.
У них там зимой прохладно +30 градусов, а летом жарковато +50 и дожди. Так что
мы поехали туда в феврале. Единственное, о чём мы очень жалеем, так это о том,
что были там только 2 недели, самое дорогое – это, всё-таки, перелёт. У нас
получилось замечательное путешествие, отдых и тренировки в удовольствие..."
15 июля. С ледорубом на перевес в поисках ледника Троцкого или нокия 3210 навсегда
16 июля. Путь в Л2. Облиться кипятком не так страшно
17 июля. Безумный бездумный скитур. Тревожные вести
18 июля. Обстоятельства гибели альпиниста в Л3
18 июля. Продолжение. Антагонизм соседей по палатке
19 июля. Съезд с Раздельной на сноуборде
14 июля. Спуск в Л1
Внушительные фигуры бордеральпинистов... а справа можете разглядеть на лыжиках нашего горного поводыря)
В этот день в 10 утра мы, без суеты проснулись, собрались и спустились в Лагерь 1, впервые серьезно пощупав кантами досок памирский снег. Дойдя в связке до края Сковородки, там собрали доски и без особых проблем доехали до стены. Спустившись откуда, пешочком по леднику дошли до Л1. Остаток дня был посвящен отдыху и просушке барахла.
Миша на Сковородке. фото Д. Ефимов
Вид снизу на связки, идущие к Л2. Ну, и разумеется на наши гордые следы)) фото Д. Ефимов
бытовые сцены из жизни Л1... 4400, но как тут хорошо!
15 июля. С ледорубом на перевес в поисках ледника Троцкого или нокия 3210 навсегда
Этот день был посвящен отдыху, который мы сопроводили упражнениями в ледолазании. Инструктором и играющим тренером выступал Миша Хоменюк. Достойная увеселительная забава. Иногда даже казалось, что что-то получается) У меня в руках был остро отточенный ледоруб, который входил в плоть ледника имени Ленина как в масло. После того, как выяснилось, что помимо ледника Ленина есть и ледник Крупской, я, поигрывая своим острым ледорубом, задался вопросом: «От чего нет ледника Троцкого?».
фото Д. Ефимов
фото Д. Ефимов
По окончанию ледолазной забавы мы с Димой решили дойти до перевала Путешественников. Ходили слухи, что там есть телефонная связь. Учитывая продолжительные сроки нашего похода, она была необходима по работе. Слухи не подтвердились. Их проверка у нас заняла около 4-5 часов – перевал расположен в 2 часах от Л1. Но при этом ни я, ни Дима не назвали бы этот трип бессмысленным. Прогуляться по сказочным альпийским лугам, усыпанным мелкими, но завораживающими своей хрупкой красотой горными цветами, из которых эдельвейс далеко не самый притягательный, это бесценно. Созерцать эти луга на фоне снежных вершин можно бесконечно.
Во время нашей прогулки я хватился потерянного на ледолазных занятиях телефона. Однако вернуться за ним к месту наших ледовых экзерциссов удалось лишь спустя пять дней. Представьте, кнопочная нокия спустя этот внушительный срок не просто валялась на льду, дожидаясь меня… она еще и продолжала работать!
16 июля. Путь в Л2. Облиться кипятком не так страшно
Такая близкая на взгляд вершина, подсвеченная первыми рассветными лучами
Опять рассвет нас застал по пути из Л1 к Л2 (5400). На этот раз мы не стали повторять экспериментов со скитуром и тащили борды пришпиленными к сноубордическим рюкзакам. Эти рюкзаки не отличались большим объемом (мой – позорные 25 литров!). Ввиду этого, мы попытались отдать большую часть несомого барахла (спальники, карематы, горелки, еда и т.д.) портерам. Однако столкнулись с тем, что всех портеров уже подрядила большая интернациональная группа, ведомая Сергеем Богомоловым.
ну как возможно обойти такую связку?!
Таким образом, нам пришлось тащить все на себе в и на рюкзаках мелкого объема с фиговым разносом веса по телу… т.е. не на бедрах, а на плечах… с прицепленными досками… удовольствие – ниже среднего, которое усугублялось тем, что путь к Л2 в этот день был похож на первомайскую демонстрацию или пасхальный крестный ход. Обогнать впереди идущую связку крайне сложно. Нас бесила длиннющая группа словаков, которые после каждого шага останавливались на передых.
привал чуть ниже Сковородки
Мы же готовы были ломиться, несмотря, а точнее из-за несуразных весов негабаритного груза, врезающегося в наши хрупкие плечи. Тем не менее, в обычном пешеходном варианте мы добрались до Л2 раза в полтора быстрее, чем в первый раз.
По нашему прибытию во второй лагерь Начинался сильный снегопад.
На завтра планировался переход в Лагерь 3 (6100 м). Для всей нашей группы, за исключением гида Миши, это уже ближний космос, личные рекорды. Нужно было просушить все мокрые башмаки (двойные бордические – мы поднимались в них) и прочие носки. В отсутствии солнца, это было крайне проблематично. Мы решали данную задачу, запихивая во внутренний башмак бутылку с горячей водой. Многие из читателей, особенно – читательниц, осудят сей метод – как можно горячую воду (кипяток) заливать в неприспособленный пластик?! Однако, поверьте, практически все, осознавая связанные с этим угрозы, забивали на них.
На той высоте многое выглядело совсем по иному. И не только с субъективной стороны… Объективно температура кипения воды на высоте 5400 около 83 градусов. При готовке, облившись кипятком (что происходит крайне часто), ты лишь обжигаешься, но не получаешь даже ожога первой степени.
Вася заготавливает воду в джетбойле
На этих высотах очень многое привычное не работает. Становится иным. Для того, чтобы запастись той же водой, необходимо добыть огонь. Однако эта задача становится достаточно сложной. Давление воздуха на высоте 5400 составляет около половины от обычного, если на уровне моря 755 мм, то там 380 мм или около 50 кПа. В этом месте представьте мое отношение к колебаниям самочувствия “метеозависимых” людей, что хватаются за больную голову при падении давления 10-20 мм р.ст.
Соответственно, концентрация кислорода также в два раза меньше. Это приводит к тому, что банальные спички в обычном их варианте не способны гореть, они вспыхивают и тут же тухнут. Большинство пьезозажигалок, пьезоподжигов также не выполняют свою миссию. Спасают кремнивые зажигалки и поджиги. Вся проблема в том, что в окружающем воздухе слишком мало кислорода, чтобы поддерживать горение от сравнительно небольшой искры.
Упомянутый участник нашего проекта Василий, увидев тщетность попыток добыть огонь от обычных спичек, с торжествующим видом извлек из закромов охотничьи спички, одна из которых тут же была запалена внутри палатки. Сей акт произвел совершенно неожиданный для Васи и всех присутствующих эффект. Спичка начала с шумом тлеть, выделяя в окружающую атмосферу огромное количество зловонного сернистого дыма, при этом, не приводя к появлению открытого пламени. Палатка в момент превратилась в газовую камеру, из которой все (включая Васю) со смехом и с шумом сбежали на открытый воздух.
А там валил жесткий снегопад… остаток этого дня мы провели в палатках, добывая огонь и запасая воду.
17 июля. Безумный бездумный скитур. Тревожные вести
это фото в 11 утра
единственное развлечение - пожрать сублиматов
снег... бесконечный снегопад
С утра стало понятно, что погода не желает меняться и запланированный переход в Л3 стал невозможным. Валил безостановочный плотный снегопад, сопровождающийся сильными порывами ветра. За тамбуром снежные завалы, приходилось сбивать навалившиеся осадки и с палатки, опасаясь за дуги. Вся жизнь наш мир ограничился внутренним пространством палатки, за тамбуром которой была белая пелена, не разделенная на верх, низ небо, землю. Скучно… нет событий.
Охренев от затяжного безделья, ограниченного внутрипалаточного мира, да и друг от друга, мы с Василием, гордые носители лозунга – «Слабоумие и Отвага!», решаем, отправиться в скитурный акклиматизационный радиальный выход на гребень, ведущий к Раздельной, где и находится Л3. Несмотря на ограниченную видимость не далее 10-15 метров, сильнейший буран. При выходе на сам гребень Вася, отрезвленный очередным снежным зарядом в лицо, дальновидно прерывает свой поход, к чему настойчиво призывает и меня. Однако на тот момент и меня чуточку больше здоровья и гораздо меньше ума. Я успокаиваю Васю тем, что с гребня я никуда не денусь, Вася принимает мои доводы, тем более я уже вне видимости и слышимости. Я иду в гордом одиночестве, размышляя о слабости нового поколения (разумеется, в лице Васи и Димки, у которого мозгов хватило изначально отказаться от этой авантюры). Ветер сечет лицо снегом, а я бесстрашно продолжаю идти. Мое бесстрашие зиждется на шатком предположении, что, когда я нагуляюсь, сумею вернуться назад по тому же хребту, благо, что через каждые 100 метров стоят метки, указывающие путь от лагеря к лагерю. Однако в какой-то момент я уже перестал видеть задние флажки, а новые все не появлялись. Остановился, оглянулся, мои следы уже в пяти метрах засыпаны снегом. Тут осознал, что следующий человек здесь пройдет часов через 12-14. Стало не по себе и как-то холодно… что не удивительно, -10 -15 С и сильный буран. Следы уже занесло, меток ни вперед, ни назад нет, хребет оказался гораздо шире моих предположений, мои метания в поисках следов или флажков, естественно, привели к тому, что и направление потерял… хорошенькое дело… -15, видимость отсутствует, высота 5600, один… без ансамбля, рацию не взял (а зачем? на столь копеечный трип). Хотел испугаться, но не успел, лишь по уклону сообразил в какую сторону идти. Тут боги гор сжалились над балбесом, в слегка прояснившемся пространстве я увидел искомую присыпанную метку, которая, разумеется, находилась в стороне от выбранного мной пути. Я радостно нашел возле нее и намеки на свой след. Просто идти пешком или скитуром показалось неспортивным и слишком долгим процессом. Но собирать сплит в режим доски на этом ветру и морозе было влом. Сейчас же решил съехать вдоль следов, не собирая сплит, а как на лыжах. Навернулся метров через пять и понял, что сборки сплита в доску не избежать. В этот момент следует пояснить, что опыт моего общения с этим сплитом (да и с другими сплитбордами) исчерпывался этой поездкой и прилюдией на Эльбрусе. Естественно, на морозе -10, может и ниже, при ветре оказалось, что все, что могло заледенеть, заледенело, что могло не пристегнуться, не пристегнулось, замерзшие пальцы ничего чувствовали и продолжали околевать. На улетевший под порывом ветра чехол для креплений я даже не обратил внимание. Ничего не получается ни со второго, ни с десятого раза. Отчаяние. Но ты его не подпускаешь… понимаешь, что здесь от него нет толку, так же как и от криков о помощи.
таким увидел долгожданный Л2, когда съезжал с хребта после своих приключений
Просто пытаешься еще и еще. Наконец доска собрана, я встегнулся и через минут пять я, пару раз навернувшись, скатился к темнеющим желанным палаткам своего лагеря.
С удивлением обнаружил, что моего отсутствия пока даже и не хватились. Естественно, никто и не в курсе моих переживаний и страданий. Но тут же и сам забываю про происшедшее, не возникает никакого и страха от мыслей о неслучившихся негативных сценариях.
От всех перипетий моего похода отвлекли тревожные новости, поступившие по рации из Лагеря 3. По услышанным переговорам Аксаевского Базового лагеря с Лагерем 3 узнали о том, что один из клиентов другой турфирмы не пережил ночь в Лагере 3, куда мы не сумели подняться из-за обозначенного снежного шторма. Подробностей не было, либо они были невнятными, из них было понятно, что в этих событиях участвовали и наши вновь обретенные знакомые – группа Сергея Богомолова. Беспокойством услышанным и исчерпались события этого тревожного дня.
18 июля. Обстоятельства гибели альпиниста в Л3
ранее утро 18-ого, хозяева занесенных палаток тут не ночевали
Ранним утром нового дня мы снова увидели солнце. Погода налаживалась. На Сковородке, вид на которую открывался из Лагеря 2, открывалась поразительная и пронзительная картина – встреча на нетронутом снеге двух человек идущих навстречу друг другу. Один – спускающийся из Л2, второй – поднимающийся в Л2, который весь предыдущий день был отрезан от нижнего мира.
занесенная снегом Сковородка с двумя идущими навстречу друг другу путниками. Это первые следы на ней за два дня
В поднимавшемся к нам мы узнали Славу Тополя. Основаниями его столь раннего явления налегке было не обычное портерство, а новые печальные обстоятельства.
Из Лагеря 3 Сергей Богомолов и еще несколько человек спустили тело, завернутое в карематы.
Открылись подробности вчерашней трагедии. В ночь на 17 июля во время сильного снегопада 40 см в соседней палатке от Богомолова, где находились двое киевских альпинистов, под весом снега сломались дуги. Их стало засыпать. Сергей Богомолов переместил бедолаг в свои палатки. Тут выяснилось, что одному из них совсем плохо, симптомы горной болезни с отеком легких. Необходимо было спускать пострадавшего, что было невозможно. Предпринятые меры по спасению не помогли.
Когда погода улучшилась, Богомолов с товарищами спустил погибшего во второй лагерь, где свидетелями происходящего стали мы.
Подробности от первых лиц найдете тут.
Стоит обратить особое внимание, что Богомолов для попавших в беду украинских альпинистов был совершенно посторонним человеком. Те гиды, которые сопровождали пострадавшую группу, отстранились. Даже после смерти киевлянина не приняли никакого участия в эвакуации тела. Не помню, да и не буду вспоминать название той турфирмы.
Почему-то тем человеком, который оказывал возможную помощь, а затем организовал эвакуацию тела, стал тот, кто был взращен той школой советского альпинизма. Он не мог оставаться в стороне от разыгрывающейся трагедии. При этом отметим, что в этом году Сергею Георгиевичу исполнилось 66 лет. Тот человек, которого бесконечно уважаю… узнавая про его жизнь больше, завидую себе за то, что знаком с ним.
Поднявшийся в Л2 Слава Тополь своим деятельным участником дальнейшего спуска погибшего.
18 июля. Продолжение. Антагонизм соседей по палатке
привал на хребте по пути на Раздельную
вроде так близко желаемая вершина. Л3 - лагерь 6100. фото Д. Ефимов
Мы же, увидев всю эту печальную картину, отправились в лагерь 3. Погода более не чинила для этого каких-либо препятствий. Однако и само восхождение на Раздельную, где находился третий лагерь, оказалось не самым простым действом. Для информации сообщу, что само по себе восхождение на Раздельную отнесено к серьезной альпинисткой категории. А наша же группа, за исключением гида Миши, впервые оказалась на этой высоте. Мы с Васей разместились в предустановленной, вкопанной в снег палатке Аксая. Утомленные переходом, мы не очень щепетильно отнеслись к выбору палатки и к ее состоянию. Разумеется, в этом мы раскаялись довольно скоро. Выяснилось, что прежние постояльцы своими телами протопили снег, на котором стояла палатка, что привело к тому, что в середине палатке организовалось углубление, куда в соответствии со школьными законами физики стремились скатиться наши тела. Отмечу, что столь протяженное соседство друг с другом в и так стесненных условиях уже начало напрягать нас и без принужденного гравитацией сближения.
О психологических проблемах.
Следует оговориться, что к тому времени у нас в группе сложилась не самая правильная напрягающая ситуация с управлением и принятием решений. Поясню ее причины (с моей точки зрения). Каждый из членов команды, что я, что Вася, что Дима привыкли на ровной земле самостоятельно принимать решения. Если и подчиняться, то более опытным и авторитетным персонажам. В горах на этом восхождении вожаком должен был стать горнолыжный и альпинистский гид. Но в нашем гиде Мише, не в обиду ему, мы не нашли искомого авторитета. В начале Миша был вынужден догонять нас по уровню высотной акклиматизации, соответственно, ему было тяжелее нас. Тут еще мы увидели, что по горнолыжной и скитурной составляющей он, безусловно, был не сопоставим с нами, опыт же восхождений на Ленина – лишь в далеком детстве, да и особых технических проблем в связи с самим восхождением не возникало.
Соответственно, мы рассматривали Мишу не как необходимого для нас предводителя, чьи решения мы принимали бы как данность, а как лишь одного из нас, равного. Учитывая отсутствие опыта у кого-либо, управленческая ситуация в этом сборище альфа самцов была неправильная. Она, естественно, приводила к напряженности внутри группы. Каждый считал, что понимает ситуацию лучше остальных, каждый видел лишь ошибки соседей, не обращая внимания на свои, и не был готов принимать на раз решения партнеров. Еще, разумеется следует добавить и тот недостаток кислорода для адекватной работы мозга)) - каждый из нас (не считая Миши) впервые вполз на высоту свыше 6 км. Как результат, это выливалось в общее напряжение в группе. Практически ежедневно возникали мелкие перепалки по отсутствующим поводам.
Но, учитывая, что к этой теме более не планирую возвращаться, оговорюсь: при всем вышесказанном каждый из нас был обоснованно уверен в других членах команды, что если потребуется, он может положится на друзей. В каждом из ребят я, при всем своем самомнении, тогда и сейчас уверен больше, чем в себе.
С нашей же группой, к счастью, никаких экстремальных событий не происходило. Психологическое напряжение не находило выхода. Для нас же с Васей оно еще больше нагнеталось в вынужденном постоянном соседстве по палатке (Дима располагался в отдельной). А тут еще после незапланированной ночевки на 5400, в лагере 3 на высоте 6100, при отсутствии должной акклиматизации , в стесненных условиях каждый из нас начал буквально ненавидеть соседа - мужика, который, по мнению каждого, гнал какой-то бред насчет очевидных для другого вещей. Да еще тут, из-за рельефа дна палатки ты постоянно с ним сталкиваешься в яме посреди нее, когда пусть и в спальнике, пусть и невольно.
Дима нас сфоткал в ЛЗ
А за пределами палатки была высота 6100… и дубак… и ветер. Все усугублялось связанным с высотой недостатком кислорода. Все приводило к невозможности уснуть. А это было остро необходимо. Большая часть процесса высотной акклиматизации осуществляется во время сна на высоте. Тут мне, по совету Васи, впервые в жизни пришлось воспользоваться легким снотворным. Для неприученного к подобным медикаментам организма было достаточно половины таблетки донормила из рекомендованной альпинисткой аптечки для того, чтобы отрубиться в глубокий сон. Вася, естественно, пошел по тому же пути.
вечерний вид из Л3. Фото Д. Ефимова
19 июля. Съезд с Раздельной на сноуборде
Мое утреннее пробуждение было легким, несмотря на высоту. На этот день у нашей команды были построены обширные планы, в которые входила скатка на сноубордах с Раздельной к лагерю 2. Дима и Вася загодя договорились со Славой Тополем о том, что он покажет относительно безопасную линию спуска по северо-западной части Раздельной. Там было множество сераков. Я в отличие от моих юных спутников отказался от этого удовольствия, убоявшись возможных травм, которые могут лишить меня удовольствия достижения высшей точки нашего проекта. Поэтому я скатился лишь по линии подъема, что само по себе было занимательно, но не сопоставимо с тем, что планировали ребята. Однако утро несколько изменило планы. Вася с утра хреново себя чувствовал из-за проблем с акклиматизацией (или легкой простудой) и по этой причине также отказался от спуска предложенному Славой маршруту. Сейчас Вася называет это одним из первых своих по настоящему взрослых решений)
Таким образом, я, Василий и Миша стали обеспечивающей командой для выступления известного фрирайдера – Дмитрия Ефимова) Мы, находясь на гребне над Л2, сопровождали по рации снимали славный спуск Димы и Тополя с различных ракурсов на фото и видеокамеры. (сразу оговорюсь, фото и видео спуска с Раздельной у Димы, если захочет – вывесит, а там все красиво). Благодаря кропотливой работе команды поддержки, Димкин спуск увенчался полным успехом. Оставалось сожалеть, что его не было видно девушкам из столовой в первом лагере. Зрители же второго лагеря рукоплескали.
Затем мы уже общей группой достаточно быстро, практически не раздавая автографы, докатились и дошли до лагеря 1.
просушиться
В Л1 мы были уже в час дня. После обеда и легкой просушки, накатив по стаканчику Егерьместера, пришли к консенсусу в том, что надо сейчас же валить в базовый лагерь, что и было осуществлено. Утешив девушек из столовой тем, что покидаем их не на долго, побросали все барахло в лагере 1 и налегке направились дальше вниз на отдых в базовый лагерь. Наш спуск проходил через все те же чарующие цветы альпийских лугов, напутственный свист мармутов, к зелени от которой успели отвыкнуть.
Нас ждал уютный базовый лагерь с баней, связью и интернетом... и целых два дня отдыха. Программа акклиматизации для нас была успешно завершена.
При вводе Логина и Пароля,
