Кокшаал-Тоо 2021: новые маршруты на Альпинист, Королёва, Марона / Горы Мира. Тянь-Шань / Mountain.RU


Подсказка
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры!

"Горы в фотографиях" - это любительские и профессиональные фотографии гор, восхождений, походов. Регулярное обновление.

Горы мира > Тянь-Шань >

Всего отзывов: 0 (оставить отзыв)

Автор: Кирилл Белоцерковский, Алма-Ата

Кокшаал-Тоо 2021: новые маршруты на Альпинист, Королёва, Марона

Иван Темерев, Алексей Тюлюпо и я в августе 2021 года пролезли пять новых маршрутов в Западном Кокшаал-Тоо. По убывающей:

Королёва, 5816 м. Новый маршрут по северной стене и западному гребню, 1650 м AI4 M5. Третье восхождение на вершину.

Альпинист, 5482 м. Новый маршрут по северному склону, 1750 м AI4. Четвёртое восхождение на вершину.

Марона, восточная вершина, 4610 м. Иван и Алексей сходили без меня. Первый маршрут по стене.

Скалистый, 4850 м — 220 м III по восточной стене. Я сходил без Ивана и Алексея. Первое восхождение на вершину.

Каратоо, 4615 м. Новый маршрут по южному гребню. Простая мелкая осыпь, которая начинается от ледового перевала 2А категории трудности.

Калининград, 4560 м. Для меня — второе восхождение на вершину по простому западному гребню.

Мы приехали на то же место, что два года назад. Выгрузились. Перенесли вещи на поляну. Поставили палатки, построили кухню, натянули тент, определили места для горелок и пакет для мусора. Устранили романтику, можно жить.

После обеда пошли вверх по ущелью, к леднику Корженевского. По мягкой зелёной траве поднялись к морене, по непрерывным боковым карманам слева от неё плавно поднялись до 4000 метров. Мужики увидели южную стену Марона, и она прочно засела в их головах. Я её уже видел, поэтому был спокоен. Меня снова захватила пирамида пика Альпинист, расчерченная горизонтальными полосам снега на чёрных скалах. Ну, для начала хватит. Ушли в лагерь.

Иван и Алексей перед приездом в Кокшаал-Тоо участвовали в чемпионате России по альпинизму: ходили пятёрки и шестёрки в Ергаках. Меня волновало, что они могут быть усталыми и не акклиматизированными. Нагрузка на чемпионате большая, а высоты — нет. Один недавно перестал кашлять, другой всё ещё давился сухим кашлем. Я же за десять дней до начала экспедиции оторвал связку от косточки в голеностопе. Доктор спас меня и всю эту затею наложением чудотворной лангеты, но велел беречься. Зато мы опытные.

Август Летавет, первооткрыватель, назвал ледник именем Николая Корженевского. Позже ледник без видимой причины получил название «Исследователей». Ничего не имею против исследователей, но считаю правильным использовать первоначальное название.

На следующий день пошли в цирк пика Королёва. От лагеря поднялись на плечо трога в долине Аюсуу, по нему дошли до русла реки. По зандровым площадкам, отгороженным от зачехлённого ледника боковой мореной, поднялись почти к северной стене Королёва. Увы, туман скрыл её чуть меньше, чем полностью. Иван поднялся на самую удобную седловину в Калининградском отроге, а мы прошли чуть дальше и поднялись на него поближе к стене Королёва, чуть севернее пика Каратоо (о нём ниже) и перевала Летавета.

Калининградский отрог тянется от северной стены Королёва до пика Калининград (Московский). Так последний назвали первовосходители (В. Кремена, 1969 г). К Калининграду, бывшему Кёнигсбергу, название не имеет отношения — речь идёт о нынешнем городе Королёве, который находится под Москвой. То есть от пика Королёва гребень идёт к Королёву. Такая коллизия.

По простому гребню, переваливая через осыпные вершины, в тумане прошли три километра. До пика Калининград не дошли. Туман всё не мог определиться: держаться ему в воздухе или сыпаться моросью вниз. По осыпи спустились к речке, дальше к лагерю.

Летавет никак не назвал вершину. В отчёте Э. Часова 1960 года пик назван Туристом. Первовосходители — Анатолий Корсун со товарищи — в 1969 году назвали гору пиком Королёва. Мне нравится «Турист», но «Королёва» устоялось и не единожды встречается в отчётах. Чтобы не вносить путаницу, буду использовать его.

Пик Альпинист, 5482 в Западном Кокшаал-Тоо

Альпинист, 5482 м

— Кирилл, а почему мы не хотим акклиматизироваться на Альпинисте?
— Я-то хочу, но за вас переживаю. Там высота — без малого, пять с половиной тысяч.
— Да нормально!

Хм. На самом деле, это сомнительная затея — лезть акклиматизироваться так высоко. Лёша мощный, но он на подобной высоте был три года назад на Саук-Джайляу. Ване на 4200 не очень, как-то ему выше пяти будет? Я ещё хромой…

— Конечно пойдём!

На следующий день мы подошли к подножью Альпиниста. Выбрали кулуар в центре северного склона. Нижняя его часть обрывается крутой ледовой речкой. Два года назад она не доставала до земли, а сейчас сосулька начинается прямо от лавинного конуса. По льду нет маршрута — нам подходит. Так получается наиболее яркое традиционное сочетание неприятного (акклиматизация) с бесполезным (ну правда, какая от него польза?). Вдалеке, в западной камере ледника, показалась, потом как мираж, растворилась в воздухе стайка туристов.

Вокруг стояли огромные горы, гребни которых будто срезали гигантским ножом. Вот от основного гребня Чон-Турасу начинается гребень и тянется на восток, к долине. Скоро он обрывается огромной чёрной в вечерних сумерках стеной. Вот запутанное нагромождение сераков, карнизов и гребней на восточном склоне Данкова, решительно оборванное стеной в подтёках серого льда. Ниже по ущелью — Трапеция, циклопическая южная стена которой даже с большого расстояния кажется отталкивающе-разрушенной. На противоположной, восточной, стороне ледника — главная цель нашей поездки, — пик Королёва. С этой стороны он кажется почти дружелюбным в лучах заходящего солнца. При этом его северная стена, сейчас скрытая гребнем, дружелюбной не кажется ни при каком свете.

Мне лично казалось, что мы очутились в таких дебрях, куда природа уходит прятаться сама от себя, прятаться от своего одиночества, от своей дряхлости, от утомления существованием. И здесь она погружается в воспоминания о своей юности, относящейся к какой-нибудь эпохе палеозойской эры, и, ощущая на себе минувшие прикосновения древних исчезнувших морей и гигантских чудовищ, населяющих их, становится чуждой современному миру.
Н. Н. Пальгов, По Центральному Тянь-Шаню

Разровняли площадку на морене, поужинали. Мужики забрались в двухместную палатку, я пыхтя вполз в свой бивакзак. Лежал и сквозь молнию в гортексе смотрел на падающие звёзды. Август же, самое время.

Иван Темерев на северном склоне пика Альпинист

Друзья дали мне возможность пролезть первые, самые интересные, участки маршрута. От берга вверх уходила 80-градусная речка из рыхлого льда шириной в 3–4 метра. В её основании я прикопал снежный якорь, через 8 метров закрутил первый бур. Он люфтил в своей резьбе, его не считаем. Ещё через десять метров закрутил 13-сантиметровый бур в прочный лёд и выдохнул: есть страховка! Через 30 метров станция, над ней ещё верёвка крутого льда, дальше положе. Где покруче, страховали друг друга, на пологих участках лезли одновременно. К двум часам дня выбрались на гребень. Отобедали.

Оставили бивачное снаряжение и пошли по гребню на вершину. Гребень длинный и неимоверно красивый. По пути перебрались через пару несложных скальных стенок и вышли на длинный предвершинный взлёт. Медленно, с остановками и «Кирилл, я знаю, как выглядит гималайский шаг, это в два раза медленнее!» выбрались на вершину в половине шестого вечера.

Я на предвершинном взлёте. Фото Ивана Темерева

На самую верхнюю часть подниматься не стали, там карниз и непонятно, как он себя поведёт. Вдали, в облаках прячется Шмидта — вторая по высоте вершина района. Напротив нас, но не рядом, топорщится ледопадами и карнизами восточная сторона Данкова. Не засиживаемся, внизу ещё площадку ровнять.

Внизу, на гребне, пока Алексей готовил воду и еду, мы откопали, потом нарастили площадку. Ме'ста получилось ровно под палатку, придётся втроём уплотняться в ней. Ночь в тесном кругу друзей, что может быть лучше?

Утром, не дожидаясь рассвета, поехали вниз. Сначала нескладно и рывками, но потом роли распределились и пошло быстрее. На ледник скатились до первых камней.

Начало спуска с гребня Альпиниста. Фото Ивана Темерева

Отдохнули пару дней в базе. Где-то над Аксаем, на западе, собирались облака и по долине Узенгегуша, сжатые хребтами Кокшаалом и Борколдоем, летели на восток, поливая долину дождём. В нашей долине иногда шёл дождь, но реже, чем в основной.

Пик Королёва, 5816. Западный Кокшаал-Тоо

Королёва, 5816 м

От ледника Турист поднялись на перевал Летавета (2А). Высота перевала 4500 метров, западный его склон покрыт ровным льдом, на восток в долину реки Чон-Тюйекурык, спускается осыпь и упирается в разорванный ледник. На перевале в туре записка одесситов, которые прошли там за неделю до нас. Не удалённый горный район, а проходной двор!

Иван принялся ровнять площадку чуть ниже перевала, а мы пошли посмотреть на начало маршрута. Выглядело стрёмненько. Вместо льда в нижней части шумел ручей, ска'лы крутые. Вроде есть какой-то жёлоб справа, но пойди его разбери, что там. В одно время с нами в районе ходили туристы. Одни прошли перевал Летавета. Это их мы видели на леднике Корженевского. Другие среди прочего сходили на Кызыл-Аскер, 5842 м. Жду их отчётов

Среди сплошного снежного савана выступают обнажённые отвесные скалы, точно страшные язвы. Миллионы веков враждебной недоступности тяготеют над одинокими вершинами. Если бы не эти белые одежды, то какою мрачностью, сохранённою от первобытных дней земли, давило бы оттуда сверху на лежащую у подножья долину. Но суровость величия смягчалась беспредельной вечной красотою. Неисчерпаемое разнообразие форм, смелые дикие изгибы, неповторяемость содержания надолго приковывают бедную мысль человека. Это не утомительные часы будней, где с регулярной точностью повторяется скучная мелкая жизнь, а мощный подъём духа, пренебрежительное равнодушие к тому, что слишком и слишком обыденно.
Н. Н. Пальгов, По Центральному Тянь-Шаню

Очнулись в три, вышли в пять. Первые верёвки достались Алексею, он был собран с вечера. Полез. Вчерашний водопад молчал, вместо него белел слой воздушного льда. Лезть по льду не получалось, он слишком мягкий и отваливался кусками, стоило его нагрузить. Чрез час наш лидер выбрался наверх и сделал станцию. Потом подумал и усилил. Чтобы сэкономить время, мы поднялись по перилам. От станции Лёша отошёл ещё на полверёвки, к основанию следующей крутой ступени. Как только я к нему поднялся, он предложил ехать вниз. Наша стена оказалась северо-восточной, поэтому давно вышедшее солнце искоса, но светило на неё. С верхних этажей сыпался лёд и мелкие камни. Поднялся Иван.

— Вань, Лёша предлагает проявить благоразумие и валить вниз. Я предлагаю этого не делать. Ты как? Иван тоже захотел вниз.

Сразу за стенкой, под которой мы сидели, начинается ледовая доска длиной 350 метров. Если проскочить её быстро и прижаться к крутой стене, всё, что падает сверху будет перелетать через нас. Но быстро нам её не проскочить. Марк Твайт в своей классической книге Extreme Alpinism рассуждает, что, помимо прочего, важно, чтобы у напарников был сходный уровень принятия риска. Он у нас оказался разным. Ну, нет так нет, спускаемся, пока не полетело что покрупнее.

Когда я отъехал несколько метров от станции Иван попросил поменьше дёргать перила — один из буров наполовину выехал со своего места. Так себе лёд, да.

Верёвки оставили, чтобы утром вернуться и быстро проскочить нижнюю часть. Алексей умчался в базу за газом и едой, чтобы мы ни в чём себе не отказывали. Иван сидел в палатке, а я пошёл прогуляться на соседнюю гору.

Судя по схеме экспедиции подмосковных альпинистов 1996 года (Бойко со товарищи), на эту гору они поднялись, а названия не дали. Позже я придумал — пик Сланцевый. Но оказалось, что гора с таким названием где-то там уже есть. Значит, будет Каратоо — чёрная гора по-киргизски.

По мелкой осыпи поднялся на вершину. Она, как и весь гребень от Калининграда до Королёва, сложена из кристаллического сланца, кое-где встречаются выходы глинистого сланца.

Николай Иванович Кибальчич. Российский революционер и изобретатель. Первым предложил модель реактивного двигателя.
Википедия.

Посмотрел на наш маршрут. Огромная сосулька в средней части, — по таким мы с Ваней лазили на Алтае — стала тоньше, чем два дня назад. Начало её выглядит плохо — там сквозь белый, явно ненадёжный, лёд проглядывают скалы. Такой лёд нужно лезть рано утром. Рано утром к нему не попадёшь, потому что он высоко. Можно начать ночью, но ночью ещё работает водопад в нижней части. Что-то не сходятся концы с концами.

Спустился. Обсудил увиденное с Иваном. Решили, что лучше лезть что-то другое. К вечеру вернулся Лёша. Бешеной собаке семь вёрст не круг, а ему сгонять в лагерь и обратно — как на прогулку сходить. Ну, говорит, стартуем в час?

Обсудили и с ним. Он, как главный инициатор утреннего спуска, за то, чтобы лезть что-то побезопаснее. Остановились на кулуаре в правой части стены, который выходит на гребень между Королёва и соседней горой — Кибальчича.

Утром я сходил за верёвками. Одна из них вмёрзла в лёд настолько, что пришлось вырубать её оттуда.

Иван Темерев лидирует где-то на первых участках маршрута на Королёва. Фото Алексея Тюлюпо

Иван признал себя акклиматизированным и вызвался лидировать на первой части маршрута. В предрассветных сумерках перебрались через берг и пошли отсчитывать верёвку за верёвкой. Через шесть верёвок, на снежном поле, сменились. Здесь рельеф, что даётся мне хорошо: крутой снег и пологий лёд, по которому нужно лезть быстро. Сверху ничего не падало, потому что над нами дыбилась северная стена, на которой вообще не бывает солнца. Подошли к началу скал. Собственно, по скалам лазить не пришлось — до самого гребня тянулась ледовая речка. Началась она как крутой ледовый кулуар, а закончилась вертикальной ледовой стенкой, прикрытой снежным карнизом.

Я и Алексей Тюлюпо в верхней части речки. Над головами виден карниз, свисающий с гребня. Фото Ивана Темерева

Иван шутил под руку, я огрызался сквозь зубы и аккуратно вырезал окошко в карнизе. Парой метров ниже был хороший бур, но отвалиться с куском карниза всё равно не хотелось. Вырезал, высунул голову на противоположную сторону, а там тёплый пологий осыпной склон. О, отлично.

Барометр в часах пищал встревоженной синицей: «Хазяiн, ховайся, буде буря!» Я успокаивал его, дескать, чего ты? Просто быстро лезем вверх, вот давление и падает. Умная электроника оказалась права. Давление рухнуло, утром началась свистопляска. Но пока у нас осталось ещё время, чтобы полазить.

Палатка на перемычке между Королева и Кибальчича. На фоне — Данкова (слева) и Чон-Турасу (справа). Фото Ивана Темерева

Пока Иван ровнял площадку под палатку, мы пошли посмотреть, что ждёт нас на стрёмном жандарме прямо за перемычкой. Пролезли пару верёвок — рельеф не очень сложный, всё нормально. Завтра дадим копоти на гребне!

12 августа раннего старта не получилось. Проснулись в четыре, а раскачались для выхода только к семи. Перед уходом вынули стойки из палатки и придавили её камнями. Без видимой причины, на всякий случай. По прогнозу у нас должна быть облачность. Облачность есть, всё нормально.

Рассвет на гребне Королёва. Уже задувает. Фото Ивана Темерева

Вдоль навешанных с вечера перил поднялись на полку, чуть ниже верхушки жандарма. Алексей впереди ругается на себя. Чего это? С полки, на которую он вышел, нет удобного спуска на перемычку за жандармом. Ну нет и нет, поедем оттуда, где стоим. За пару верёвок докатились до кулуара под жандармом. Нужно было прийти в него траверсом от нашей перемычки, но кабы знать… Не стоим, пляшем дальше!

Алексей влез в сомнительного вида угол и что-то в нём делал. Явно неспроста он там застрял. Так и есть: подлаз по пологому льду, а потом 30 метров вертикальных и нависающих скал. Ну хоть страховка нормальная была. Вокруг резвился шторм. Снег был повсюду: сыпался сверху, потому что гравитация летел снизу и напирал с юга, потому что ветер. Открыть глаза можно, если прикрыть лицо рукой, но тогда ничего не видно, да и руки должны быть свободными. От станции Алексей ушёл траверсом к ледовой речке, пролез её и замедлился. Потом и вовсе встал. Через какое-то время крикнул «Срыв!» и прыгнул вниз. Спускайте меня, говорит. Проголодался, оказывается. Пока он ел батончик, я предложил подменить его. Отказался. Фух! Ушёл обратно, как лосось вверх по течению. Выбрался на лёд и такой: лезьте. Иван для скорости зажумарил, я для того же, залез. Кошки и инструменты ставил на ощупь: зацепилось? отлично! С верхней страховкой можно лезть не глядя. Как лез Алексей, я, в общем, представляю, но обдумывать не хочу.

Белоцерковский, Темерев, Тюлюпо. Идёт снег

Ещё пара несложных верёвок и мы выбрались на снежный гребень. Ветер игриво хватал за лицо и пытался оторвать его.

На гребне снова выпустили вперёд меня, так быстрее. Мы держались подальше от карнизов, свисающих на север, поэтому иногда приходилось царапаться по льду. Договорились, что на вершину нужно выйти до шести вечера, иначе начало спуска по скалам придётся искать в темноте. Я на всякий случай писал трек с момента выхода на снег, но всё равно, лучше начать техническую часть спуска посветлу.

Иван Темерев на гребне недалеко от вершины. Фото Алексея Тюлюпо

На гребне, где снег помягче, ветер заравнивал мои следы так, что мужикам приходилось тропить заново. Фотоаппарат замёрз и выключился. Скоро так же поступил телефон. Я обернулся посмотреть, как там мужики. В долине огромный массив Данкова, острая пирамида Альпиниста, острые угловатые башни Чон-Турасу и Трапеции торчали из облаков, которые гнал лютый южный ветер из пустыни Гоби. Восторг от увиденного и происходящего наполнил меня до кончиков ушей. Я тихонько шмыгнул влажным замёрзшим носом, повернулся обратно и продолжил месить снег.

Я выхожу на вершину пика Королёва, 5816 м. Фото Алексея Тюлюпо

Простой скальный взлёт, горизонтальный гребень, ещё взлёт, вершина. Часы показывают: 17:47. Отлично-отлично, до шести на вершину успели. Фиксация на три секунды, фотография, вниз!

Темерев, Белоцерковский, Тюлюпо. Дует ветер

К началу скал успели до того, как солнце село. Удачно попадали с речки на речку. Только в одном месте оставили петлю на выступе, чтобы верёвка продёрнулась без проблем. Приехали в большой кулуар. Вниз, потом траверсом обошли большой утренний жандарм. Внизу, у основания жандарма, казалось, что ветер утихомирился. Как бы не так! Когда вылезли к палатке, он всё так же ярился и порывами опрокидывал с ног.

— Я думаю, надо валить вниз. Сейчас половина одиннадцатого, часа за три-четыре доедем до ледника.
Иван сомневается. Алексей согласен.
— Ну смотри: скажешь, что не готов ехать, останемся тут.

На самом деле непонятно, как здесь оставаться, потому что палатку, если её поставить, попросту порвёт.

— А поехали!

Ну вот и славно. Быстро распихали всё по рюкзакам, подошли к краю перемычки. Там, будто специально, стоит одинокий выступ. Повесил петлю, обвалил часть карниза, нырнул на северную сторону. Ветер выключился. Что и требовалось доказать. Не стал уезжать далеко: если верёвка застрянет, а мы будем на 60 метров ниже, придётся побороться, чтобы её спасти. А так всё рядом.

Дальше ехали ровно. Только через шесть верёвок у меня сбился прицел и проушины перестали стыковаться. Алексей подхватил и крутил их до самого низа. В середине снежного поля кончился нормальный лёд. Остался снег, а под ним ноздреватый, не оформившийся лёд. На склоне 30 сантиметров плотного свежего снега, который принесло сюда с гребня. Три верёвки последнему пришлось спуститься лазаньем. В нижней части важно было не выехать на скалы. Только Иван чётко представлял, где нужно сворачивать, чтобы не оказаться над сбросами. Мне было всё равно — прорвёмся. В любом случае, Иван загибал нас в нужную сторону и мы без проблем доехали до берга. Спустились от него на сто метров. Половина пятого утра.

По леднику шли развязанными, там нет больших трещин. Иван нашёл одну небольшую, но весь проваливаться не стал. Навигатор привёл к месту стоянки, где мы оставили часть снаряжения. На востоке светлело небо, мы допивали своё какао. Ну, Королёва получился.

Я после спуска с Королёва. Фото Ивана Темерева

В базовом лагере спокойно просидели день. На поляне от камня к камню летали, будто с выкрученными на максимум контрастностью и насыщенностью, краснобрюхие горихвостки. На следующий день мужики уже ёрзали: осталось время, а стена Марона всё так же не пройдена! Я не планировал лезть с ними. Свою программу я, как получилось, выполнил. Вечером второго дня отдыха друзья вернулись с осмотра стены.

— Бросай всё, пойдём с нами! Там такое!..
— Да оставь его, он живёт в горах.
— Вот-вот. Я вернусь, и в горы — работать. Сейчас лучше себя поберегу.

Белоцерковский на фоне пика Королёва. Вершина пика Калининград, Западный Кокшаал-Тоо

Марона, Калининград, Скалистый

Через день, 16 августа, мужики лезли на свою гору, а я сидел на вершине пика Калининград, 4560 м и рисовал окрестности. Из-под ног убегал гребень, и через восемь километров упирался в северную стену Королёва. До восхождения гора казалась тем, чем она, по сути, является — чередованием ледовых подтёков на чёрных скалах. Зато сейчас кусочки этой чёрной пирамиды вошли в нашу историю: вот тот скальный лоб нависает, под ним тонкий лёд та речка совсем не четыре верёвки, как кажется, а семь вон горизонтальный участок гребня перед вершиной, он забит рыхлым снегом. А вон огромный карниз свисает с вершины. Мы были там четыре дня назад? Серьёзно?

Спустился на гребень и пошёл к Королёву. Хотел внимательно осмотреть нашу стоянку под стеной — вдруг телефон лежит там и грустит. Осмотрел стоянку и ледник — ничего нет. От ледника по крутой мелкой осыпи поднялся на перевал между Скалистым и Кибальчичем. Перевал находится напротив перевала Летавета. Кажется, название «перевал Немыцкого» дополнит картину исследователей района. Связался с ребятами на Мароне. Лезут, всё хорошо. На перевале дует, ещё и облако со снегом прилетело. Отошёл под стену, забился под карниз, надел всё тёплое, спрятал ноги в рюкзак и уснул. А чего нет-то? Так мне в снег не придётся спускаться, и связь с друзьями будет.

Снег закончился, я проснулся. Ну, раз уж пришёл сюда, придётся сходить на вершину Скалистого. Выбрал, где стена не нависает и полез. 30 метров несложного лазанья привели к жёлобу с осыпью. По нему вверх до лбов, засыпанных щебнем. Что-то такое встретилось на гребне Королёва, но там мы были в ботинках и кошках, на трении они стоят так себе. А здесь я в кроссовках. Шустро поднялся до снежника, потом аккуратно выбрался на вершину. Ого, 4850 метров! Хотел спуститься на север, на гребень, по которому мы с Максом ходили в 2019-м. Не вышло: там стена и снежный карниз: одному и без верёвки не хочется. Слез по пути подъёма. С перевала вниз к леднику Корженевского ведёт осыпь с выходами скал. Я не учёл, что осыпь смёрзлась и ведёт себя как фирновый склон. Внизу неприятно маячил сброс. Слез по стрёмным черепичным скалам, стараясь равно нагружать вообще всё, чтобы не вывалиться с чем-то одним. Это скалолазанье длилось недолго, и скоро я по мелкой осыпи спустился на широкую зандровую площадку, прикрытую от холодного ветра боковой мореной.

Виктор Владимирович Немыцкий. Математик, председатель секции туризма московского дома учёных. Спутник Августа Летавета в его первой экспедиции в Кокшаал-Тоо.
Википедия

Пер. Немыцкого, 4520 м. По моим данным — первое прохождение. Поправьте, если ошибаюсь. Соединяет ледники Турист и Корженевского. Осыпной в обе стороны, однако в моём случае западный склон был обледеневшим.

За полчаса по нашим прежним следам спустился до травы и уселся отдохнуть. Тут ветром принесло стайку жемчужных вьюрков. Они, кажется, не сразу поняли, что происходит, поэтому спокойно сидели в нескольких метрах от меня. Потом разобрались и опасливо отлетели в сторону.

Следующим утром в лагерь вернулись мужики. Довольные, уставшие, с поцарапанными руками. Ну всё, теперь точно всё.

С одной стороны, я доволен экспедицией. Всё по списку:

Вернулись живыми
Вернулись друзьями
Залезли на горы

С другой — залезли не то, что планировали, не выжались полностью. Кажется, что без этой неудовлетворённости не получится расти над собой и придумывать следующие интересные проекты. А они уже снова роятся в голове.

Среди прочего, я придумал название для горы, на которую залез два года назад — пик Баженова. Лёха был тем ещё охламоном, но мы его любили.

Я цитирую Николая Никитича Пальгова, казахстанского гляциолога, которой посетил Кокшаал-Тоо в 1930 году. Позже он написал отчёт о своих гляциологических исследованиях для журнала Русского Географического Общества. Отчёт называется «По Центральному Тянь-Шаню».

Кирилл Белоцерковский, steelinside.com

Читайте на Mountain.Ru:

Юго-восточные гребни Партизана и Орджоникидзе

Скалолазание в Турции, Геикбаири. Февраль 2021 г.

Ледолазный фестиваль в Турции в 2021 году

Разведка верховьев Иссыкского ущелья, К. Г. Макаревич, 1950 г.

Восхождение на Талгар в 2020 году

Скалолазание в урочище Бектау-Ата

Новый маршрут на пик Труд, 4635 м.

Новые маршруты на Азиатских скалах

Ледолазание в Турции

12 книг про альпинизм, которые я прочёл в 2019 году