При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ларке Пасс. Часть 1
Почему разнятся оценки одного и того же события? Почему кажется, что где-то лучше, чем там, где ты живешь? И как сделать так, чтобы получать удовольствие от всего, что может его принести? От еды, например. Всегда, от каждого её приема. От каждого бизнес-ланча. От вылазки на природу. Каждой. Не превращать в рутину, в проходные моменты всё, что способно принести радость. Почему перестаем замечать великие Моменты? Отчего это зависит? Почему приедается один и тот же, пусть и восхитительный, пейзаж? Почему не хочется ездить в одни и те же горы, ходить по одному и тому же маршруту? Почему, почему, почему… Может быть, кто-нибудь знает ответ на это бесконечное количество вопросов? Я – нет, но мне кажется, что в этом году я был близок к пониманию сути. Что-то такое вдруг пришло в голову и дало понять: "Смотри! Ты же счастлив! Разве ты не понимаешь этого? Сопоставь всё и ты поймёшь, отчего это так!" Вы будете смеяться, но мне показалось, что всё дело в гармонии. Что имеет смысл делать только то, что нравится делать, есть только то, что любишь есть, работать только любимую работу и т.д. Не нарушать равновесия, гармонии в себе всякими компромиссами. Окружить себя людьми, которые это поймут и примут. И т.д. Ново, да?! Почему мне это раньше в голову не приходило? Ведь наверняка, уже кто-нибудь говорил мне об этом. Мысли эти посетили меня на выходе к Дарапани, где сливались или, наоборот, расходились треккинговые маршруты вокруг Аннапурны и Манаслу. В зависимости от того, как идти. В этот момент я вдруг чётко осознал, что уходит нечто хорошее, необыкновенное. То, с чем очень не хочется расставаться. И вследствие чего появляется тревога. Дисгармония в душе появляется от того, что придется сделать то, чего не хочется… Да-а. Опасная штука Непал. Мысли дурацкие в голову приходят. У нормальных с виду людей. Приходит желание изменить или хотя бы упростить жизнь. А почему, собственно, дурацкие? Когда на протяжении двух недель видишь людей, живущих в гармонии с окружающим миром, когда кажется, что их жизнь устроена просто и понятно и диктуется целесообразностью, тогда сам невольно принимаешь такие правила игры, перестаешь суетиться, пробуешь пожить по ним и входишь во вкус. Понятно, что всё не так просто, как кажется. Но почему кажется, что все эти люди счастливы, почему они такие приветливые, улыбчивые, не раздражительные, не агрессивные? Почему и мне здесь было необыкновенно хорошо? Ну, да ладно! Время ещё есть, подумаем, авось что-нибудь и придумаем. Вся жизнь впереди!
Мы расстались с ними в Катманду накануне дня Советской армии и с тех пор ничего о них не слышали. Я уже почти добрался до листа, датированного 23.02., а их всё нет. Неужели передумали, может решили, что им и в Катманду неплохо? Да нет, вот они, прошли здесь 25.02.2010. Отмечены первыми в списке за этот день., Значит всё по-взрослому, встают рано, настроены решительно. Спрашиваю у служивого, не оставляли ли для нас какую-нибудь записку. Нет, говорит, не оставляли. На глазах наворачивается слеза, но сдерживаюсь, потому, как не пристало покорителю перевала Ларке Пасс проявлять слабость. Первому в этом сезоне покорителю среди моих друзей и ещё нескольких человек. Если не считать тех, кто тут живет и ходит в гости через него, как мы ходим в булочную. Хотя наши люди теперь в булочную, в основном, на машинах ездят! Ничего страшного, говорю я себе, они торопились, хотели успеть стать сто тысяч двадцать первыми на перевале Торонг в этом же сезоне. Или ручки и клочка бумаги под рукой не оказалось. Или были ещё более уважительные причины, да вот только ведь осадочек-то, к сожалению, остался. Вышел на крылечко Чек-пойнта (Загса по-нашему - здесь всех регистрируют), огляделся и понял - всё, наш трек закончился точно! Портеры сидят помытые, побритые, на солнышке щурятся, нежатся. Лоджи, отельчики красивые стоят, спутниковые антенны и солнечные батареи поблёскивают, магазины со всяческой снедью распахнутыми дверями внутрь зовут, зазывалы наизнанку выворачиваются. Улицы камнем вымощены, внутренние дворики с газонами, фонтанами, цветущими садами. Всё, что нужно отважному треккеру, совершающему изнурительный, полный опасностей поход в самое сердце дикой горной страны Непал. И хоть кругом те же горы, а всё по-другому. И жалко стало, что наш трек уже в прошлом. Вот оно, всё рядом, глаз видит далёкие вершины, ставшие такими родными, воспринимает всё как реальность, а подсознание подсказывает, что реальность тут, где ты стоишь, а там – увы, прошлое. Как же всё в этом мире относительно! Два года назад я считал трек вокруг Аннапурны очень "непальским", гораздо более "непальским", менее тронутым веяниями извне, чем, к примеру, трек к Эвересту. Он таковым и остался, конечно. Но сейчас, в сравнении с тем, что мы только что увидели в нашем походе вокруг Манаслу, он выглядел уже не настолько аутентично (этот термин мы эксплуатировали весь поход, когда хотели выразить ощущение того, что погружены в исконную, традиционную среду обитания простых непальцев). Чувствовался дух придорожного посёлка с неплохим трафиком. Чувствовалось, что дорога неплохо кормит. В самом деле, человек 40 треккеров, судя по журналу учета, в день точно проходит. И это в несезон. Отсюда обилие магазинов и отельчиков. Спрос надо удовлетворять. Это так контрастировало с теми деревушками, что попадались нам на пути сюда, где не то, что отеля - магазинчика не найдешь! А зачастую и самих жителей! Бросаю прощальный взгляд туда, откуда мы пришли, в верховья ущелья, которое так поразило нас первобытной красотой, где царят прекрасные горы во главе с Манаслу. Где был прожит замечательный кусочек жизни, которым, к счастью, удалось насладиться в полной мере. Удалось избежать суеты и спешки, часто отравляющих многие путешествия. Повезло пройти всю тропу налегке, своим, спокойным, созерцательным темпом в атмосфере благожелательности и понимания. Словом, удалось подстроиться на волну, излучаемую этими великими горами и прожить в гармонии с этими местами весь этот временной отрезок. Может, поэтому и с погодой повезло. А почему нет? Когда ничего не ждёшь, не требуешь – всё само приходит. Хотелось погреться-включалось солнце, когда была опасность обгореть - нагонялся туман или облачность. Высокогорье не оставило никаких отметин на наших лицах, что не осталось незамеченным местными жителями, навидавшимися всякого. В общем, повезло. Непогоды не было совсем, что для района Манаслу несвойственно. У альпинистов он считается гнилым углом. Были и у нас опасения на этот счёт, но, как говорилось, всё обошлось. А начиналось наше приключение не так просто, а с приключения. Для начала, принимающая сторона отказалась от достигнутых ранее договорённостей. С трудом достигнутых, достигнутых путём долгой переписки на ужасном английском, подкреплённой затем не менее ужасными диалогами на том же языке, после которых взрывался мозг, умирало желание ехать куда-либо и, вообще, жить. Не раз хотелось махнуть рукой на всё это, да удерживало понимание того, что без услуг гида и портеров на этот трек всё равно не попасть. Таковы условия игры. Кроме того, мы нуждались в услугах по оформлению пермитов, а их было аж четыре. Это к Эвересту можно купить пермит прямо на тропе, всего один и обойтись без сопровождающих лиц. Здесь всё сложнее. Тут выбора нет. Мы могли рассчитывать только на торг по цене и ориентировались на самое недорогое предложение, которое умудрились выторговать наши предшественники-соотечественники. Обладая знаниями, мы были упорны в торге и оперировали ими как козырями. И, естественно, побили все карты наших непальских визави. Опустив стартовую цену в два с половиной раза и закрепив это письменно, мы прилетели в Катманду, чтобы услышать, что наши договорённости - это ошибка. Что так не получится. Конечно, я читал что-то об этом. О том, что часто портеры на ходу меняют условия, когда экспедициям уже деваться некуда. Когда никого не найти взамен и приходится соглашаться на новые требования. И всё равно это было неожиданно. Вполне естесственно - появилась подозрительность в отношении наших партнёров, пропала вера в любые дальнейшие посулы и обещания и надежда осуществить задуманное. Уже был момент, когда стороны развели руками, решив, что договорится не получится, уже созрела мысль сходить в Лангтанг самостоятельно, как вдруг снова что-то изменилось в настроении непальцев и всё разрешилось самым чудесным образом. С минимальными потерями для нас и с небольшими уступками для другой стороны. И всё сразу забылось и не отразилось на общем впечатлении от Момента. В памяти осталась лишь фраза, которую выпалила Лариса, возбужденная творящимся беспределом, переживавшая его втихую, сидевшая и слушавшая непонятные речи с каменным лицом, не выдававшим волнение, и вдруг ожившая, когда стороны уже снова обо всём договорились: "Где яйца, где печати?" После минутного замешательства, выяснилось, что яйца были обещаны на завтрак и, к слову, поданы без обмана. Печати к яйцам не имели никакого отношения. Лариса их хотела вообще, куда-нибудь, На всякий случай, чтобы все эти люди знали, с кем имеют дело, что тут не лыком шиты. Этот вопрос по её мнению должен был показать принимающей стороне, что им всё так просто не сойдет, всё под контролем и спуску не будет. Так потом это выражение и прилипло. Стоило чего-нибудь не получить, чему-нибудь пойти не так, например увидеть небо в облаках вместо солнца, оно и вылетало: "Где яйца, где печати?" Кстати о Ларисе. Она появилась в первом акте нашего спектакля неслучайно. И фраза про яйца, и печати, и ситуация когда она была произнесена, и тон и уместность этой фразы – это всё Ларисино, её суть. Она активно контрастировала со всем окружающим и потому была заметна, как никто другой. Явно выделялась. Всем, чем можно выделиться, том числе и нарядами. А главное – особым отношением ко всему. Не услышать её было невозможно! Не заметить любое действие – ещё труднее. Поэтому сложилось впечатление, что это был её поход. Имени её. Доброй памяти. Это была её первая встреча с Непалом и мы на каждом шагу чувствовали как они друг другу "подходят". Она тщательно готовилась к этой поездке, набрала много разных полезных штучек, в частности белоснежную флиску, норковую шапку, купила в Катманду за компанию треккинговые палочки, которыми украсила свой рюкзак, как украшают ёлку игрушками. Они смотрелись изящно. Предусмотрела всё, потому как - бизнес-леди. Именно поэтому сразу начала расставлять всё и всех по местам, требовать особого к себе отношения, внимания. Она привыкла подчинять всех себе, любой отказ рассматривала как поражение в правах и отстаивала свои права и точку зрения. Говорила с нажимом, с напором, даже просьбы звучали требовательно. "Тика, плиз блэк ти"- попробуй не дай! К несчастью для неё, сразу не разобралась в специфике этой страны, подошла к этой поездке как к обычному походу, где много что надо делать на морально-волевых качествах. Из желания казаться лучше, сильнее убегала вперед, будто быть на финише первой – главная цель. "Я привыкла быть первой всегда!" Это здорово, конечно. Здесь же требовалось другое. Тут надо было расслабиться. И только тогда получить удовольствие. Забыть о планах. Никуда не спешить, философски подойти ко всему. Просто наслаждаться тем, что видишь, что чувствуешь, идти на поводу своих желаний. Принимать всё таким, какое оно есть. Плыть по течению. Тем более, что есть кому решать проблемы, связанные с переноской поклажи, организацией бивака, приготовления пищи и т.д. Располагаться на ночлег там, где ночь застигнет. Ведь везде прекрасно! Она не смогла и тут уж ничего не поделаешь. Грязь, копоть в жилищах, навоз с его запахом стали полной неожиданностью для неё. Для неё и её белоснежной флисовой куртки. С этим уж смириться она никак не могла. Она выделялясь из нашей компании "аристократическими" манерами, была немного другая, что ли, что невольно наводило на определенные мысли: "Что-то будет!" Что-то должно было произойти, чтобы Лариса встроилась в здешнюю систему ценностей, чтобы в мире воцарилось равновесие, гармония. Которой кругом всё дышало. По законам которой всё кругом созидалось. На основе чего. Не было тут других законов. Ну стоило ли уходить на улицу спать из уютнейшей веранды, на полу которой были выложены аутентичнейшие циновки, с которых был потрясающий вид на горы, а потом на звёзды, только из-за того, что под верандой жил конь? Который жил, как хотел, как привык жить, никого не стесняясь. Уходить в огород и спать одной под открытым небом, чтобы утром обнаружить, что первопричина плодородия огорода – это тот же конь?! Его здоровый желудок в частности и пищеварительный тракт в целом. И это нужно принять, потому что и конь и его желудок встроены в систему, которая всё равно победит, на то она и система. Это был всего лишь вопрос времени.
Я был уверен, что либо он будет её звёздным часом и она укрепится в своем величии, либо Ларке там будет полный пас. Забегая вперед скажу, что, к счастью, реализовался последний вариант, за исключением того, что пас был не полный. И счастье именно в этом. Ларкин Пасс поглумился над Ларой - своей тёзкой, в меру. Не до конца. Отпустил, изрядно помотав. Высота, однако. Да ещё какая – 5106 м. И не так чтобы забежать и сразу сбежать. Издевательство ещё и в том, что на высоту около пяти тысяч выходишь за несколько км до седловины, а потом по моренным холмам топаешь вверх-вниз, пока не доберешься до оной. Поход по этой бесконечной холмистой равнине может заставить отчаяться любого. Перевал виден издалека. Но! Выбираясь в очередной раз на макушку очередного холма каждый раз убеждаешься, что ровным счетом ничего не изменилось. Он как был далеко, так далеко и остался. А значит, придется опять нырнуть во впадину между моренными волнами в надежде снова выбраться на гребень и увидеть хоть какие-то подвижки. И так несколько часов! В условиях плохой видимости и в непогоду заблудиться тут на раз-два. Эти однообразные впадины и бугры могут и не выпустить. Говорят, такое происходит с парой–тройкой горемык каждый год. Но! Следует отдать должное Ларе! Испытание, как мы уже теперь знаем, предназначенное ей судьбой, она выдержала. На зубах, но дошла куда велели. Вот тут морально-волевые и пригодились. Мы внимательно следили за её перерождением, очищением. Были незаметными, вели себя скромно, обошлись без комментариев. Перевал выдавил из неё, порция за порцией всё, что мешало ей жить и наслаждаться жизнью, что мешало понять, как тут всё вокруг красиво и гармонично. Что всё здесь на своём месте. И запахи в том числе. Навоза в том числе. После него она стала другим человеком. Проще и мягче, что ли. В лексиконе появились слова "простите", "извините", "благодарна", "спасибо", в поведении – некая стеснительность. Нам было приятно. Перестала отказываться от профилактических противоамёбных мер. В общем, стала похожей на нас – обычных людей. Это – без преувеличения – главный итог нашей поездки. Пусть теперь попробует прожить без нас, как прежде, остаться прежней! Между прочим, я на самом деле, нисколько не сомневаюсь в том, что Лариса не случайно оказалась в нашем походе. Бывают совпадения, кажущиеся на первый взгляд случайными. Но если не слушать отъявленных циников-материалистов и хоть немного допустить, что есть нечто, что пока неведомо нам (тем более этим циникам), то всё в мире становится, как сейчас говорят в рекламе, до десяти раз интереснее. И совпадения перестают быть случайными. Лариса последней примкнула к нам, долго колебалась, но всё-таки поехала. Так было нужно, чтобы она поехала. И ей и нам. Конечно, если бы она осталась дома, это бы серьёзным образом не отразилось на наших впечатлениях от трека. Но что-то потерялось бы точно! И перевал вовсе не случайно так назывался. Именно ей досталось больше всех и именно это обстоятельство продемонстрировало всем нам, какие люди были в нашей группе. Лариса оказалась своеобразным индикатором на личностные качества каждого из нас. В отношениях с ней проявлялись наши скрытые, невидимые нам самим черты характера, которые становились хорошо заметными для всех. А уж то, что составляло самую суть, что и так было видно, усиливалось многократно. Легко строить отношения с людьми уступчивыми, простыми. Понятными, похожими. А она была самая непохожая из всех нас на всех нас, другая. Она была индикатором на терпимость, если хотите, зрелость, готовность принять человека, какой он есть. Вот, например, Сергей Талан. Только он мог пригласить Ларису в поход, заранее зная чем это кончится. В том смысле, что если бы даже он и знал всё, будь это заранее известно, он всё равно не смог бы сказать:"Нет". Даже если бы было известно, что для него всё превратится в кошмар. Просто он – такой. Он это понимает и даже иногда рассказывает, как ему порой трудно из-за этого бывает. Но теперь-то уж что? Уже не изменишься. Глядя как он деликатно разговаривает с Ларой, терпеливо выполняет её просьбы, граничащие с капризами, несмотря ни на что излучает доброжелательность, хотя в мыслях уже давно на необитаемом острове – глядя на всё это, думаешь, что не будь его, что бы мы делали? Он был своеобразным громоотводом для нас. Лара каждый день получала дозу его доброты, которой ей хватало, чтобы чувствовать себя счастливой, чтобы не быть уже такой требовательной к другим. Настолько требовательной, какой могла бы быть, не будь Сергея. К счастью для него, он был не единственным её попутчиком и у него оставалось время на свои личные дела. Он – человек, не стоящий на месте, требовательный к себе, развивающийся. Накануне поездки записался на английский, захотел примкнуть к носителям этого языка и в те счастливые минуты, когда Лариса милостиво переключала свое внимание на других, он с удовольствием практиковался в нём. Мы же с удовольствием принимали участие в этих практиках. Как зрители. Как приглашенные на открытый урок. Нас радовало, что все его понимают. Особенно радовало, что мы тоже способны понять английский, у нас это получается тоже. Мы не безнадежны. Бывали минуты отчаяния, когда очень хотелось понять, что там такого натворил Тайгер Вудс, о чём таком говорят с экрана телевизора, но разве этих американцев поймёшь?! Спасибо Серёге. Он снова поднимал нашу самооценку на должную высоту. Мы научились у него просто, доходчиво и понятно изъясняться на инглише. Тут главное начать. Ключевое слово – Maybe. Дальше можно особо не церемониться в выборе слов. Подойдут любые. И не обязательно английские. Был момент, когда нашим друзьям-портерам захотелось в обед завершить дневной переход, а чтобы обосновать это желание, была изобретена версия, что дальше будет трудно идти, мол, снега много. А мы были настроены идти дальше. Наш гид Тика подошел с этим к Сергею, тот какое-то время изучал окрестности, поднимал глаза к небу, словом, готовил достойный ответ. И он его придумал: "Maybe по snow…" И в чисто английской манере пальчиками так, указательным и средним, пошевелил, что стало сразу понятно – отдыха не будет, пойдем ножками по снегу. Краткость – сестра Талана! Как вы думаете, когда Лариса перерождалась на перевале, кто её неотступно сопровождал? Кто её поддерживал, не давал процессу зайти далеко? Кто получал зачетные очки для Страшного суда? Maybe догадаетесь yourselves? Да – это он. Больше было некому. Был только один такой, кто готов был пожертвовать собой хоть для кого. Тем более для того, кого сам же, почти для заклания и пригласил. Я думаю, что это отняло у него очень много душевных сил и физических. Боюсь, что он и расслабиться до конца в походе так и не смог, был на стрёме, держал всё под контролем. В результате здорово похудел, зато возмужал (или, как говорят, похужал, но возмудел). Это напряжение, как мне кажется, и стало причиной небольшого кризиса со здоровьем уже в Похаре, когда он, с его слов, чуть концы не отдал. Ладно рядом оказалась Галя, протянувшая руку помощи. Жаль, что это была не Лара, хотя она тоже была рядом. Было бы очень справедливо и здорово, если бы это была Лара. Это был бы достойный финал. В американском кино было бы только так. Но мы, увы, не снимались в кино. Вообщем, Талану респект. Даже если он и осмелится когда-нибудь совершить что-либо неблаговидное – он уже прощен заранее, авансом. По совокупности добрых дел. |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
